***
В имении Вербицких творилось нечто невообразимое. Раиса, обнаружив Таисию без чувств на полу возле лестницы, тут же подняла переполох. На её крик сбежалась вся дворня. Горпина, увидев, что панне совсем худо, начала поить её отваром, но он не помогал. Наконец прибыл Лукьян с доктором, и Таисию передали в руки специалиста. Как раз в это время вернулся Степан Федорович. — Горпина, что у Вас здесь происходит? — увидев кухарку под дверью спальни, спросил он. — Ой, пане, беда у нас, — Горпина покачала головой, не зная, как сообщить барину вести, которые произошли за время его отсутствия. — Горпина, не молчи! — крикнул Вербицкий. В голове было сотни мыслей, от которых можно было сойти с ума. Горпина приготовилась рассказывать, но в этот момент из спальни вышла Раиса вся в слезах. Степан, не обращая внимание на возмущенный возглас доктора, вошёл в комнату и увидел свою жену. Таисия лежала на кровати. Ее волосы разметались по подушке, глаза её были закрыты, а сама она что-то бормотала. — Амвросий Александрович, что с моей женой? — Степан подошёл к мужчине. Тот закрыл чемоданчик и, взглянув ещё раз на молодую женщину, тяжело выдохнул. — Ваша жена очень сильно переволновалась, — произнес Амвросий Александрович. — Я скажу, что нужно сделать, чтобы нервы пришли в норму. Но, Степан Федорович, это ещё не все. Ох, не умел доктор такие вести сообщать. Но нужно было. — Таисия Кирилловна упала с лестницы и открылось кровотечение. Простите, Ваша жена потеряла ребёнка. Казалось, что по сердцу провели острым лезвием. Вербицкий пошатнулся и схватился за плечо Амвросия. — Степан Федорович, как Вы? — доктор подхватил пана и усадил его в кресло. — Нормально, все в порядке, — ответил пан и, услышав стон со стороны кровати, бросился туда. Таисия открыла глаза и смотрела в одну точку. Степан подошёл к ней и, сев на край кровати, взял за руку. — Как Вы, дорогая? — заботливо спросил он севшим голосом. — Ребёнок, — тихо прошептала женщина, чувствуя неладное. — С ним ведь все хорошо? Степан отвернулся от нее, а силах сдержать слезы. Шатенка сделала попытку подняться, но без сил упала на подушки. — Степан, что с моим ребёнком? Ответь мне! — Ма cherie, наш малыш в Раю вместе с ангелами, — ответил мужчина и уткнулся в её руки. Таисия закусила губы до крови. А с глаз упала слеза. — Это она! Это она! Она меня ненавидит с первого дня! — яростно произнесла сероглазка. Степан поднял голову и непонимающе посмотрел на жену. — О чем вы говорите, единственная моя? — Это Ваша дочь столкнула меня с лестницы. Она приезжала сюда, когда Вас не было… Дальше Вербицкий слушать не стал. Мужчина направился к Червинским. Ответ должны держать все. Даже его дочь.***
Катерина, вернувшись домой, сидела в гостиной в кресле перед камином и думала о Таисие. За окном начиналась гроза. Ветер бился с ветками деревьев, гремел гром, заставляя девушку каждый раз вздрагивать. Боялась она грома с самого детства. Китти тепло улыбнулась, вспоминая, как ей Горпина говорила, что гром — это Боженька на колеснице едет. Маленькая Катя верила и, укутавшись в одеяло, просила кухарку рассказать ей сказку. Горпина ворчала, а потом начала свою отповедь. И были там прекрасные рыцари, волшебники, принцессы, и добро всегда побеждало зло. Червинская грустно улыбнулась. Жаль, что жизнь не сказка, а добро не всегда побеждает.***
В девичьей все тихо говорили о предстоящих гуляниях. Галина размышляла о новом кузнице — Назаре, которого недавно купил Яков. Остальные девушки только смеялись над Галиной. На пороге появилась недовольная Павлина. — Тихо, развели тут. А Одарка где? — заметила, что кровать девушки пустая, Павлина. — Так с панночкой, наверное, — пожала плечами Дарина. До ушей крепостных донёсся грохот, а потом крик. — Это шо ещё такое? Галка, быстро Яшку позови! — Павлина, крепче сжав в руке свечку, направилась в дом.***
Катерина смотрела на отца, держась за горящую щеку, а глаза её наполнялись слезами. Её отец впервые поднял на неё руку. Отец, которого она так любит… — Как ты могла так поступить с ней, со мной? — в его голосе было столько боли и отчаяния, что девушка сжалась в комок. — За что, Катя?! За что? Одарка вошла в комнату и, увидев барышню и пана, поняла, что случилось, а потом бросилась в ноги Степана — Пане, прошу, простите. Это я, это я сделала! Катерина помотала головой, понимая, что Одарка берет на себя чужую вину. Степан взглянул на Катерину и, схватив крепачку за волосы, поволок к выходу.***
Григорий вернулся поздним вечером, объезжая весь день поля, и сейчас сидел в кабинете, попивая коньяк. Отец, наконец, уехал, а жена не такая уж и беда. Со двора послышался крик. Мужчина ухмыльнулся. Никак Яков ночную экзекуцию затеял, но когда в кабинет вошёл управляющий, мужчина понял, что Яков тут вовсе не причём. — Что у тебя происходит? Кто там горланит? — Червинский налетел на мужчину. — Так, пане, отец Екатерины Степановны приехал. Он и свирепствует, — рассказал мужчина. В кабинет забежала взволнованная Павла. — Григорий Петрович, миленький, скорее, — пытаясь отдышаться, произнесла женщина. — Он же ш убьёт ее. Григорий, так до конца ничего не поняв, взял трость и направился во двор. Вербицкий не обращал внимания на крики дочери и плач Одарки. Казалось, что боль затмила в этом человеке все светлые чувства, которые в нем были. Любовь, сострадание, мягкость. Катерина просто его не узнавала. Червинская бросилась к отцу и, вырвав из его хватки крепачку, с надеждой посмотрела в глаза, пытаясь достучаться до его совести и благоразумия. — Отец, послушайте меня, умоляю Вас. Таисия, не та, за кого себя выдаёт. Я слышала её разговор. Она хочет уничтожить Вас, папа, — девушка закусила губы, отчётливо понимая по его взгляду, что он ей не верит. — Катерина, я много от тебя ожидал, но это… Сначала ты хотела убить её, а теперь ещё и клевету наводишь? Неужели это моя дочь? Моя Китти? — Вербицкий отошёл от неё. Катерина плакала. — Катерина! — разнеслось во дворе. Катерина обернулась и увидела мужа, который спешил к ней. Григорий подошёл к жене и, обняв её, кивнул тестю: — Степан Федорович, чем обязаны такому позднему визиту? — спросил брюнет. — Хотел посмотреть на человека, который столько лет был смыслом моей жизни, — Степан взглянул на дочь и побрел к экипажу, забыв об Одарке. — Отец, — Китти бросилась за ним, но мужчина остановился и бесцветным голосом произнёс фразу, которая сломала что-то в душе молодой панны. — У меня больше нет дочери! — Степан Федорович, позвольте, — начал Червинский. — Не вмешивайтесь, Григорий Петрович! — отчеканил Степан и сел в экипаж. Катерина смотрела впереди себя и не видела ничего. ОТКАЗАЛСЯ. Ее отец только что уничтожил все. Уничтожил ее. Червинская обхватила себя за плечи и, подняв голову, посмотрела на ночное небо, которое плакало проливным дождём, но ей было все равно. Григорий подошёл к ней и, взяв за руку, повёл за собой. В гостиной мужчина усадил её в кресло и, накинув на плечи накидку, налил коньяка. — Пей! — протягивая стакан, произнёс он. Катерина взглянула на янтарную жидкость и покачала головой. Внутри неё была щемящая пустота. — Почему он так со мной поступил? — девушка вздрогнула. Червинская промокла до нитки, но она не обращала внимания. Григорий, присев перед ней на корточки, взял её холодные руки в свои и начал согревать своим дыханием. Брюнет не знал, какая муха укусила Степана Федоровича, но понимал, что такими словами просто так н бросаются. Поэтому поутру решил наведаться в имение Вербицких, чтобы прояснить все для себя. Катерина перестала всхлипывать, и Григорий, вытерев солёные дорожки на её щеках, чуть улыбнулся. — Всё наладится, Катерина Степановна. А сейчас, идите к себе. Девушка поднялась и, уже дойдя до двери, обернулась. Григорий стоял около камина, который отражался в его глазах, и думал о своем. — Спасибо, — от чистого сердца произнесла она. Поднимаясь по лестнице в свою спальню, Червинская поняла, что этот на первый взгляд грубый и немногословный мужчина, возможно, единственный, кто всегда будет рядом с ней, пусть даже не любя.