Кроули уже потерял счёт часам, за время которых гонит белоснежное авто по мосту, но был уверен, что американские берега не сейчас, так через какое-то время покажутся на горизонте, но сколько демон не приглядывался, впереди лишь белый полог снега. Поверхность атлантического океана и та покрылась толстым слоем льда.
Иногда Кроули поглядывал на зеркало заднего вида, замечая, что Адам и его подруга Ева заметно загрустили по причине разрядившихся телефонов. Оказывается, в «Феррари» можно подзарядить телефон, правда Кроули об этом не было известно, ведь тогда управляя «Бентли», демон и знать не знал, что современные машины оснащены такой функцией, которая уже не в новинку. Так трое в авто, не считая пса Бобика ехали весь путь с разряженными телефонами. Однако у Кроули был нескончаемый заряд на его собственном смартфоне, и потому он не особо волновался за своё устройство. Хотя нет, повод для волнения есть — Азирафаель так и не ответил.
Еле как открыв банку с фасолью в томате, Адам Янг предложил Еве попробовать консерву, и потому как голод беспощаден, девушка всё же опустошила жестяную банку до половины. Когда Адам поднёс открытую банку к Бобику, пёс тут же отказался от такого угощения. Фасоль уж точно не пища для цербера.
— Ну и ладно, — сказал Адам, посмотрев на фасоль плавающую в томате, и поскольку выбора в еде было вовсе не в изобилии, пришлось доедать содержимое банки.
Кроули ещё удивился, что смертным регулярно нужна еда для того, чтобы просто не умереть, ведь сам демон питался очень редко, только лишь по случаю, когда предстоит поход с ангелом в какой-нибудь ресторан вроде «Ритца». Хороший ресторан. Кроули бы ещё раз там побывал, но смотря на всю ситуацию в мире, на тотальные изменения климата, никакой ресторан, а тем более «Ритц» ему уже не светит. Или ещё поздно подводить итоги?
Будь Кроули достаточно сентиментален, он бы умилился тому, как Ева положила голову Адаму на плечо, закрывая глаза, но умиления как такового не произошло, зато демон от неожиданности чуть не подпрыгнул на месте, когда тихая музыка в магнитофоне сменилась на громкое вещание радио прямиком из Ада. Да, так оно и называется —
«Адское радиовещание». Обычно там то и дело крутят рок, металл, и похожие по звучанию направления в музыке. Изредка в перерыве между музыкой можно услышать какие-нибудь новости. Да и какие в Аду могут быть новости? Вроде того, сколько грешников попало в Преисподнюю за последние сутки? Или о том, какая Внизу температура? Но ничего из этого Кроули не волновало, ведь он знал, что скучнее, чем в Аду нигде уже быть не может.
«Адское радиовещание — лучшее и худшее радиовещание в Аду!»
Гордо прозвучало из магнитофона.
— … И единственное, — дополнил Кроули, сосредоточенно глядя в горизонт. — Вы на более и не способны.
Первые прозвучавшие новости демон прослушал и уже задумывал переключить, но вспомнил, что Адское радио ещё не так просто вырубить, придётся дослушать всё до конца. Пребывая на своей волне, Кроули только отдалённо услышал из магнитофона, что неделями раньше родился огненно-красный телёнок, и что в Израиле посчитали это плохой приметой. Хотя в красных телятах Кроули не находил ничего пугающего. Ну да, необычный окрас, но это вовсе не повод для паники.
А прослушал Кроули некоторые новости только из-за того, что одна мысль не даёт покоя его голове, мысль о том, что Вельзевул дал всего лишь сутки на поиски, после чего придёт окончательный конец света, однако конец света не может свершиться, если будущего владыки Преисподней не будет на месте. А судя потому, что планета ещё до сих пор, благодаря какому-то чуду, цела, это могло означать только одно, что владыка ещё не явился в Ад на свою же коронацию. Опаздывает. Но начальство, пусть и будущее не опаздывает, а задерживается.
Что же могло так задержать будущего владыку?
Кроули надеялся, что тот парень, кем бы не являлся, вообще не явится на коронацию, и конца света не будет. Потом демон внезапно для себя понимает, что белый день вокруг медленно начинает сменяться вечером, а виной всему кроваво-алая луна, закрывшая собой солнце. Об этом Вельзевул точно не предупреждал, значит, Повелитель мух сам не знал, что могло случиться такое. Обычно ему известно подобное наперёд.
И только когда день неожиданно сменился белой ночью, только сейчас по Адскому радио передали, что свершается парад планет — ещё один вестник конца света, именно с этим знаком владыка уже должен присутствовать Внизу.
— Не успел, — почти бы обречённо произнёс Кроули, но его хандру как рукой сняло, а всё потому, что лёд под мостом резко затрещал, это было сравнимо с землетрясением. Под этим натиском мост начал разламываться, но медленно, и уловив момент, демон быстро минует эту трещину на пути, что становилась всё шире. Разогнавшись, авто пролетело пропасть, удачно приземлившись на другую часть моста. — А вот это было неожиданно, — как-то слишком спокойно сказал Кроули, даже не глянув, что половина моста, оставшаяся позади, просто рухнула в океан, оставляя гигантский всплеск.
Адам, Ева и пёс Бобик резко оглянулись назад. Они были ошеломлены тем, что сейчас произошло, ведь не каждый день им предстоит наблюдать падение моста и парад планет.
— Вас даже не удивило частичное падение такого огромного моста, который мог нас запросто уничтожить, — отойдя от шока говорит Ева, обращаясь к Кроули, что так безразлично отреагировал на произошедшее меньше минутой назад. Да и как бы он отреагировал иначе? Есть вещи, которые в одно время демона просто обескуражили, но это было очень много лет назад, даже не имеет смысла теперь вспоминать те моменты.
— Единственное, что меня может удивить, так это чудо.
— Но это ли не чудо? Мы спаслись от гибели, вися от неё на волоске.
— Просто дьявольское везение, не больше.
Кроули особенно радовало, когда люди искренне удивлялись тому, к чему он не питает большого изумления.
А когда авто умчалось далеко от места падения той половины моста, из магнитофона послышалось следующее достаточно бодро и вполне себе позитивно, словно сейчас не шла речь о необратимо наступающем конце света:
«Пекарня Дагона. Пекарня Дагона — лучшая выпечка с привкусом семи смертных грехов! Попробуй Ад на вкус!»
— Очень в тему… — пробубнел Кроули, улавливая взглядом отдалённо некую землю на горизонте. Вот бы этот привидевшийся клочок земли не показался миражом. А потом Кроули перевёл взор на потемневшее небо, а в особенности на кроваво-алую луну, которая постепенно убывает. — Чего хоть ждёт небесная канцелярия? — вопрос, который демон вслух не произнёс, но надеялся, что его мысли не слышны Наверху.
В то же время, далеко, где человеческому глазу не увидеть, Архангел Гавриил любезно предложил Вельзевулу сыграть партию в шахматы, но эта игра не так проста, она определяла грядущую победу, или точнее, какой стороне будет сопутствовать удача.
Вельзевул смутно понимал, как играть в этот вид спорта, а ещё Повелитель мух не мог вразуметь, почему шахматы вообще как-то имеют отношение к спорту. И так, засмотревшись на фигуры на чёрно-белой доске, Вельзевул всё же согласился на игру Вселенских шахмат. Партия будет лишь одна, и шанса на то, чтобы начать игру сначала уже не будет. Это даже не прихоть какой-либо из сторон, это судьбоносный момент.
Гавриил не настаивал на игре, но сразу сказал, что если Вельзевул откажется, то это будет означать, что Преисподняя автоматически проиграет.
Сразу было распределено, кто каким цветом играет.
Ангелы с трепетом и ужасом ждали часа, когда уже вооружённые им придётся сразиться с демонами, последним уже не терпелось ворваться в бой, но пока владыка не явился в Ад, им дан красный свет, что ещё больше раздражало тамошних чертей.
— Я вот всё думаю, почему шахматы — вид спорта? — задался вопросом Повелитель мух, сидя у чёрно-белой доски, держа между указательным и средним пальцами одну из фигур.
— Так решили люди. Но знаешь, иногда у них появляются гениальные идеи, — сказал Гавриил, делая пару ходов, сбрасывая одну чёрную фигуру с доски.
— И вообще, с чего белые ходят первыми? — несерьёзно возмутился Вельзевул.
— Ладно, так и быть, утешу тебя, рассказав одну легенду…
— Ну давай, давай, утешь меня.
Гавриил никак не отреагировал на эту фразу полную сарказма.
— В древние времена считалось, что чёрный цвет приносит удачу, поэтому белые ходили первыми, поскольку у чёрных было преимущество счастливого цвета.
— Так если чёрный — счастливый цвет, отчего же чёрные не ходят первыми?
Гавриил только пожал плечами.
— Так решили люди.
— Решили они, — фыркнул Вельзевул, сделав пару ходов, не понимая, что неосознанно поддаётся Архангелу и, как оказалось, стремительно ему проигрывает, но уже не потому, что не знал как играть, а потому, что увлёкся своим монологом, не вникая в игру. — Люди в принципе не способны придумать что-то своим умом, — подпёр ладонью подбородок, упираясь локтем в колено. — И что такого гениального они могли придумать, сам-то помнишь? Лишь единицы были способны на то, чтобы создать то, что покажется гениальным.
— К примеру? — Гавриил сделал ещё один ход, и очередная чёрная фигура выбыла за пределы доски.
— Ну, возьмём, к примеру, Пенициллин, — выдал Вельзевул. — Мы в Аду не болеем, но тем не менее смертным при помощи этой штуки становится лучше. Ну, мне рассказывали.
— Гениальные идеи, чтоб ты знал, рождаются в праздности и бездельи, а это ваша прерогатива. Кстати, Вельзевул, шах и мат тебе.
Гавриил воспользовался моментом, когда его оппонент был занят мыслями не в тему. А вообще, нет типовых решений при игре в шахматы; есть внимательность, расчёт, интуиция, и подготовка к партии.
— Как всегда, — проворчал Повелитель мух, и этот промах означал проигрыш для всей Преисподней. Да ещё и какой-то странный звон послышался, словно издалека, будто кто-то зазвонил в маленький колокольчик, вот только этот звук Гавриил не слышал. Вельзевул поднялся и поглядел в сторону, откуда доносился звук, что мог быть ощутим только его слуху. Таким образом из Ада оповещали о какой-то новости, и новость эта была не из радостных.
— Что ж, мне пора, — только и сказал Вельзевул, развернувшись, чтобы уйти отсюда, но сдвинуться с места не мог. Голос позади заставил его замереть на месте.
— Да, мне тоже пора, вот-вот начнётся битва, и победа будет на нашей стороне, у нас ведь всё-таки миллионные полчища, — как бы между прочим от себя добавил Гавриил. Создаётся впечатление, что он пытается задеть своими словами, но это не так.
— А у нас миллиардные.
— Не понял.
— Ну грешников-то все равно больше, — с улыбкой сказал Повелитель мух, через плечо посмотрев на Архангела.
— Кстати, о гениальных идеях людей, — через паузу подал голос Гавриил.
Вельзевул вопросительно взглянул на него, и последний продолжил:
— Люди придумали удивительную вещь, называется она «печенье с предсказанием». Держи, — вручил печенье Повелителю мух, — уверен, внутри кроется что-то важное.
— До каких только глупых вещей не додумываются смертные, — плотоядно улыбнулся Вельзевул, разломав печенье пополам, вынув оттуда обещанное предсказание, в котором можно увидеть только одно:
«0:0. Ничья.»
— Я прав? — догадался обо всём Архангел, только по немного удивлённому выражению лица своего собеседника. — Если да, то я могу узнать, что там?
— Ничего. Это всё пустое. Увидимся в бою, — сказал и был таков, отдаляясь от места игры всё дальше и дальше.
— Надеюсь, ты будешь моим главным противником.
Вельзевул остановился, услышав это, и не придав этому сильное значение всё-таки ушёл, даже не попрощавшись. Поскорее ретироваться с места проигрыша Повелителя мух заставило сообщение о том, что владыка уже в Аду, и он очень близок к тому, чтобы взойти на трон.
Отныне оставив свою прошлую жизнь позади, где-то за спиной, Маг, что теперь имеет всю мощь и полное право управлять Преисподней, шагает по одному из многочисленных освещённых факелами подземелий, а пока шёл, он ни о чём не особо не жалел. От своих родителей парень быть зависимым теперь не хотел, свою кошку Блюберри он на время оставил в одном из отелей Сиднея, где отдыхал эти недели после визита в южной части Европы. В планах Даулинга-младшего был ещё пункт посетить Бермудские острова, которые так и остались благоухать зеленью, не взирая на ледяной океан вокруг.
Имея такие способности как прожигать какие-либо предметы, только подолгу засмотревшись на них, Маг отчего-то отметил, что такой дар ему ни к чему. Дар этот впечатляет, но толку от этого не столь много. Но помимо прожигания предметов одним только взглядом, парень теперь имеет массу других способностей, коих не перечесть по пальцам обеих рук.
Маг ни на минуту не сомневался, что сделал правильный выбор, а то есть отдал душу взамен на то, чтобы управлять Преисподней. С далеко не ангельским характером и с детства зная, чего можно желать от жизни, парню будет не так уж сложно справиться с целым Адом и его обитателями. И пока Маг был на пути к главному залу, где состоится торжественное коронование, он думал, что, если бы те, кто его воспитывали с самого раннего детства, были другими. Не факт, что Маг бы вырос другим человеком, но ведь няня Аштарот и садовник Франциск тоже были по сути не простыми людьми, от них так и веяло чем-то мистическим, что не сказать просто словами.
А ведь няню и садовника Маг расценивал как тоже часть своей семьи, и вот в один день персонал особняка убавился на целых двух человек. Двое в один день подали документы на увольнение, и с тех пор больше во дворе семьи Даулингов Кроули и Азирафаель больше не появлялись, посчитав, что своё дело они выполнили. Но не всё так просто. Маг имеет феноменальную память, и в силу своего характера и сопутствующему гневу, парень не простит такого предательства. Он все равно найдёт сбежавших няню и садовника, даже если об этом после придётся пожалеть.
Но что, если бы всё было иначе?..
…Атташе по культуре приехал домой через неделю и заявил, что младенец, судя по всему, пошёл в его родню. Также он поручил своему секретарю разместить на страницах «Леди» объявление о поиске няни.
Однажды под Рождество Кроули насмотрелся фильма о Мэри Поппинс, тогда демоно-ангел нехотя приложил руку к созданию множества телевизионных передач, но предметом его особой гордости стало изобретение игровых передач. Кроули сам от себя не ожидал, что может так.
Будучи демоном, но всё ещё с ясными ангельскими намерениями, Кроули вовсе не казалось забавной мыслью устроить ураган, чтобы избавиться от очереди из нянь, которые по идее должны столпиться или даже занять круговую оборону возле резиденции атташе по культурным связям в Риджент-парке.
Кроули сделал всё без шума и пыли, и никому не причиняя вреда, просто ждал своей очереди, глядя на чистое, почти без одного облачка, голубое небо, желая, чтобы семейка Даулингов приняла его, и как можно скорее. Но своей очереди демоно-ангел ждал долго, и словно при помощи дьявольской удачи, Кроули понимает, что он остался единственным из того сборища нянь. С некоторыми он даже успел обмолвиться вопросами о том, почему именно их семейка Даулингов должна взять к себе няней для младенца. Ну и некоторые из таких нянь ответили честно, как есть, что им по сути важна сумма заработной платы, а мистер Даулинг щедр на ежемесячную плату за присмотр своего новорожденного чада. Знал бы этот мистер Даулинг, что дитё вовсе не его…
— Разве зарплата важнее, чем воспитание ребёнка? — немного удивлённо спросил Кроули в образе няни.
— А что Вы думали? — немного возмущённо ответила коренастая, темнокожая претендентка на должность гувернантки. — Ради чего идут на такую работу? Конечно не удовольствия ради. Погодите, какая-то Вы странная. Что-то в Вас угадывается мужское. Мне кажется, или… — женщина хотела приглядеться лучше к демоно-ангелу, разодетому в женские вещички.
— О нет, Вам кажется. — Кроули прикрыл лицо своей шляпкой и деликатно удалился. — Я просто недавно вернулся из Тайланда… То есть вернулась. Да, именно вернулась. Вы ничего не слышали.
Няня, которая вполне могла претендовать на звание воспитательницы для мальчика, стояла как вкопанная, пребывая в замешательстве, но слова она уже вымолвить не могла.
Итак, в назначенное время у резиденции появилась только одна няня. На ней был трикотажный твидовый светлый костюм, на ушах её поблёскивали скромные жемчужные серьги. Что-то в ней говорило, что это в самом деле няня, и говорило самым ласковым тоном в голосе, который только можно было синтезировать для схожести с женским.
Туфли без каблуков хрустели по гравию дорожки, Кроули правда пытался идти лёгкой, женской походкой, но как-то не слишком получалось. Прорепетировав пару раз про себя речь, демоно-ангел всё же подошёл к массивной деревянной двери. До жути страшно, вдруг и ему откажут. Тогда придётся перевоплощаться в образ какого-нибудь чистильщика бассейна, или вправду переодеваться в повара. Ниша садовника уже занята.
Кроули стоял у двери, всё ещё проговаривая словно скороговорку фразы, когда откроется дверь. Послышался тоскливый перезвон. Дверь открыли на удивление быстро, и тогда демоно-ангел не раздумывая проговорил:
— Моё имя няня Аштарот. Я слышала, вам требуется няня?
Как и ожидалось, Кроули прошёл собеседование, поразив миссис Даулинг своей скромностью и милой улыбкой. И увидев своего подопечного, демоно-ангел умилился, и нет, он делал это не наиграно, его эмоции искренни.
— Какое очаровательное дитя, — говорит Кроули. — Скоро ему понадобится трёхколёсный велосипед.
Раньше, ещё до появления Кроули персонал особняка увеличился ещё на одного человека. Им стал садовник, оказавшийся замечательным мастером своего дела. Он ведь даже не прилагал особых усилий, чтобы убрать те же самые сорняки, всё делалось словно при помощи магии, что не далеко от правды. И как у садовника всё получалось никто не мог понять, некоторая прислуга окрестила тёмного садовника чародеем, но и тут есть доля правды. Так же садовник очень эффективно справлялся с частыми налётами птичьих стай, лишь глянув на пернатую свору, и птицы, замерев в воздухе, замертво падали на газон или подстриженные кусты. Потом садовник брал мёртвые тушки птиц и выбрасывал их далеко за пределы резиденции семьи Даулингов. Некоторая прислуга, поглядывая на такие действия, переглядывалась между собой, Кроули в образе няни тоже наблюдал за этим, шёпотом произнося:
— Азирафаель, что, Абаддон тебя подери, ты тут устраиваешь? Метание мёртвыми воронами? Дартс воробьями? Что за спортивный интерес у тебя? Тоже мне, развлечение нашёл! Энгри бёрдс на минималках, — прошипел он, и прислуга, а то есть дворецкий, пару горничных и тощий усатый повар одновременно посмотрели на Кроули.
Ни к чему хорошему болтовня демоно-ангела не приведёт, и тогда он заткнулся. Однако прислуга подумала, что что-то у няни да и имеется к садовнику, не в плане того, что они долго знакомы и подобное, это было что-то другое, что именуется симпатией.
Едва научившись стоять на ногах, Маг привык навещать тёмного садовника, когда няня брала выходные и выезжала за город по своим делам.
— Смотри, вот это — слизняк — та ещё бесполезная ползучая тварь, — говорил ему садовник. — А это — гусеница. Она пока тоже безобразна, но это пока что. Итак, запомни, Маг: когда ты пошагаешь по этому миру, по его тропам и песчаным берегам, встречай каждое живое существо так, как считаешь нужным, — садовник уловил рядом с собой какое-то невесомое движение, и это оказалась порхающая бабочка. Резко схватив её в кулак, Азирафаель продолжил: — Захочешь — уничтожь это, — и сильнее сжал насекомое в руке так, что поломались крылышки. — А захочешь — помилуй, — и после разжал пальцы, и вновь будто ни в чём не бывало, бабочка полетела в высь, сделав петлю, будто никто не ломал её яркие крылья.
Поглядев на полёт бабочки, Маг говорит следующее:
— А няня говорит, что все живые существа нуждаются в любви и ласке.
Эта наивность заставила ангело-демона ухмыльнуться, и тогда он тоже ответил:
— А ты не слушай эту женщину. Лучше слушай меня.
По вечерам няня Аштарот, присаживаясь в кресло около кроватки мальчика, раскрывала книгу и читала сказки и колыбельные, последние которые напевала по памяти. Голос её звучало мелодично и нежно, каждое слово убаюкивало Мага, и последний закрывал глаза, едва дослушивая колыбельную до конца. Кроули изрядно постарался, чтобы преобразовать свой далеко не женский в голос в мягкий и приятный слуху.
Но вот сейчас Магу особенно не спалось, и он сказал:
— Брат Франциск, наш садовник, говорит, что я должен обращаться ко всему живому так, как считаю нужным: захочу уничтожить — уничтожить, захочу — пожалею.
— Не слушай ты его, дорогой мой. Слушай меня, ведь я плохого не посоветую, — и вновь няня уложила мальчика в кровать. — Поступай со всеми так, как хочешь, чтобы поступили с тобой.
Так и прожили они шесть долгих лет.
Няня Аштарот купила трёхколёсный велосипед, и Маг с радостью принял подарок, понемногу научившись ездить, держась за руль, крутя педали. Бывало, освобождаясь от суеты, Кроули и Азирафаель несколько раз встречались во дворе резиденции, о чём-то разговаривая и обмениваясь улыбками, и тогда, прислуга дома, что всегда знала, кто чем дышит на территории этого двора, в окно наблюдали за милой беседой. Из окна же они заметили, как тёмный садовник в шутку хотел поцеловать руку няне, но последняя с улыбкой легонько ударила его белоснежным веером по макушке. А как на прошлое восьмое марта было: у окон резиденции, а точнее под окном, которое выходило в комнату няни, весь газон был заставлен бессчётным количеством роз.
Стыд, который испытывал Кроули, увидев у своего окна цветы, надо было только видеть, но зато самого Азирафаеля это ничуть не смущало. Ему нравилось наблюдать за тем, как играет румянец на щеках демоно-ангела, что любил цветы.
Вот тогда-то прислуга точно всё поняла, вот тогда-то поползли слухи.
Когда Магу исполнилось шесть лет, Кроули и Азирафаель в один день покинули дом, но покинули они этот двор с ощущением того, что частичка чего-то важного осталась там, за богато украшенным воротами. И постаравшись забыть эти прожитые годы в этой резиденции, двое так и отправились каждый своей дорогой.
Только спустя время, Кроули, в силу своего нынешнего демонского существа начал беспокоиться за мальчугана, которого им пришлось оставить. Маг слишком схож на простого смертного ребёнка, нет ничего такого в нём специфического, не умеет он управлять погодой, не умеет одним взглядом пригвождать неугодных ему людей к стене, не умеет мальчишка играться со временем. Именно это и послужило причиной позвать Азирафаеля для разговора. Хотя двое могли поговорить и в книжном магазине, но Азирафаель не согласился, сославшись на то, что после одного тёмного ритуала в магазине остался жуткий беспорядок. Но если быть честным, в магазине у ангело-демона всегда был беспорядок, и дело тут даже не в ритуалах.
— Если тебя интересует моё мнение, — сказал Кроули то, о чём не позволял себе задумываться все эти десять лет, — он чертовски нормальный, обычный ребёнок.
— Мы оба на него повлияли. Я уверен более чем, что он наполовину так же добр, как и зол.
— Это да, но в свои годы он должен пытаться менять мир на свой лад, но что мы видим?
— А что мы видим? — спросил Азирафаель, глянув на Кроули.
— Что ничего этого даже и близко не происходит. Маг просто читает комиксы, надувая пузыри жвачки. Он любит наклейки и собирать марки, гоняет на скоростном велосипеде, увлёкся бейсболом… Что мы воспитали, Азирафаель? Он должен стать средоточием чистой силы. И где она?
— Ну, я пока не замечал, однако…
— Он слишком нормален, — нервничая, демоно-ангел начал притоптывать ногой. — Как бывшего ангела меня должно это радовать, но как нынешний демон я не нахожу себе места. Что-то явно не то.
— Мальчишка только растёт, и небесное влияние, конечно, сказывается на его характере.
Кроули вздохнул.
— Хочу надеяться, что с цербером он справится.
Об этой детали Азирафаелю до этого дня ничего не было известно, и тогда он переспросил:
— С цербером?
— Подарочек к одиннадцатому дню рождения. Вчера вечером сообщили из Ада. Как вовремя, согласись? Мне это сообщение пришлось прямо на середину «Чирс», одного из моих любимых сериалов. Я даже нить сюжета потерял, пока слушал эту информацию, которую можно было изложить в одной минуте, а растянулась эта гармошка на целых десять минут. Ну так вот, наши посылают цербера, чтобы тот везде сопровождал и охранял мальчика.
— Неужели никто не заметит, откуда вдруг взялась большая псина? Это ведь будет заметно, в первую очередь родителям мальчишки.
— Думаю, никто этого не заметит, это ведь реальность, а она не совсем соответствует даже тому, как представляют её у нас, в Аду.
— Допустим. И когда явится эта собака?
— В три часа пополудни. Она учует его присутствие и придёт к нему. Мальчик сам должен дать кличку собаке, и с того момента всё станет ясно.
— Ты будешь при этом присутствовать? — небрежно спросил Азирафаель.
— Ну, а как же? — ответил Кроули. — Вот только если он даст ей кличку, то нам крышка. Парень обретёт свои силы — и добро пожаловать, Армагеддон! Ничего из этого хорошего не выйдет, поверь.
— На твоём месте я бы не опережал события, демон, — хитро улыбнулся тёмный херувим.
— Я Кроули, — напомнил демоно-ангел, не реагируя на это уже столько резко.
— Ты же знаешь, мне все равно.
***
Цепочка мыслей о том, что бы было, пусть всё повернулось иначе оборвалась, когда Маг наконец вошёл в главный зал, там же с его появлением здешние многочисленные демоны активно аплодировали, когда завидели своего нового владыку. Да, владыка выглядит как простой смертный, но всё познаётся со временем.
Вельзевул мысленно ненавидел Кроули, даже нет, не так, он не ненавидел, а проклинал. Повелитель мух наблюдал весь процесс коронации, и где-то внутри своего существа ненавидел ситуацию, в которой оказался. Нет, всё не так, он ненавидел тот момент, когда будучи наивным ангелом, последовал за Сатаной и тоже пал.
Только Маг взошёл на трон, он произнёс первое, когда когда стал полноправным правителем Преисподней:
— Принимай меня, моя обитель.
***
Вышивка, на которой изображены цветки маков уже вышита. Анафема бережно положила готовую работу в узкий ящик трюмо, и заметив у зеркала пачку с печеньем, в которых есть записки с предсказаниями, девушка взяла печенье себе и ангелу. Любопытство Анафемы было близко к детскому, и потому едва подойдя к Азирафаелю, она уже разломила своё печенье, а целое отдала херувиму, тоскливо глядящему в окно. За окном выл ветер, метель мела, правда всё это было за пределами двора, а самого двора будто не коснулась внезапная зима. Здесь благоухает вечное лето.
— Азирафаель? — Анафема протянула ему печенье, а сама присела рядом. — Это тебе. Ты даже не прикоснулся сегодня к упаковке.
— Ах, спасибо, — он взял угощение, собираясь тоже узнать, что за предсказание оно в себе хранит. — Что-то я вообще забыл о нём, — а когда развернул тонкую бумажку, прочитал предсказание:
«Чаще звони тем, кого любишь».
Немного промолчав, будто обдумывая и переосмысливая этот текст, ангел спросил у девушки сидящей рядом:
— А у тебя что?
— А у меня:
«Не сомневайся, твой выбор — верный».
— Иногда печенье лучше знает о чём-то больше, чем сами мы, — пошутил Азирафаель, и Анафема оценила эту шутку, скромно улыбнувшись.
— Оно-то уже точно что-то знает.
— Кстати о выборе, — продолжил ангел, когда девушка легла, положив голову ему на колени, глядя в потолок. — Надо было наверное спросить раньше об этом.
— О чём же?
— Тебе скоро рожать, но что насчёт имени?
— Мы с Ньютом об этом думали. Если будет мальчик, то назовём его Смитти.
— А если девочка? — спрашивает Азирафаель, любяще, по-родительски гладя Анафему по волосам.
— А если девочка, то назовём её Агнессой. Это не просто имя, для меня это многое значит. Но всё-таки не важно, кто будет, она или он, я буду счастлива, и я так же буду рассказывать у кроватки сказки и разные интересные легенды. Прямо как ты, — девушка тут же перевела взгляд на ангела, и тот польщённо покраснел. — К слову о легендах. А можешь рассказать что-нибудь из историй у вас на Небесах? Уверена, предания у вас тоже есть.
— Предания? — Азирафаель проводит пальцами по чёрным, густым локонам Анафемы, дополняя далее: — Да, есть одна легенда. Жил-был ангел один, не простым характером он обладал, и в один из прекрасных дней, был он сброшен с небес…
