Розовый гипс

— Коммандер Шепард, у нас проблемы. Час от часу не легче. А ведь эта разношерстная, многочисленная компания уже почти вернулась на борт, готовая поскорее свалить с Омеги. Шепард прибавил ходу и попросил СУЗИ сообщить о ситуации более развернуто. — Была попытка нелегального проникновения на борт. Нарушитель замаскировался под члена экипажа. Сейчас он нейтрализован и находится в трюме. И почти что цокнул. Трудный день еще не закончился. Коммандер очень устал и надеялся на десятичасовой сон после десятиминутного душа — как минимум, но теперь на него накапали новые сверхурочные. — Джокер, как только все войдут на борт — отчаливай из дока. Все, хватит с нас Омеги. Это приказ. — Понял, Шепард, — донеслось тихое и невеселое из динамика, напоминая о том, что трудный денек вымотал всех. Коммандер спускался на лифте как раз тогда, когда Джокер аккуратно вылетал из порта, намечая курс на ретранслятор. Призрак прислал сообщение о том, что для Нормандии была разработана технология улучшения мощности щитов, которую он настоятельно порекомендовал установить в доке Новерии. Давно Шепард там не был. Это довольно неплохое место для заметания следов. К тому же, насколько он помнил, там есть свой орган для защиты клиентов. Более-менее какая-то защита от порта пригодилась бы даже Шепарду, и как это было ни прискорбно признавать, сейчас защиту, по качеству пропорциональную уплаченной Цербером сумме, могла предоставить только белоснежно красивая и насквозь прогнившая Новерия. Ещё не дав СУЗИ указание открыть запертую на кодовый ключ дверь, Шепард почуял тот самый мерзкий запах, схожий с парами кислоты, оседающей на язык. Этот пресловутый металл, красный, липкий, песок Сахары. На корабле был контроль запаха, поэтому такое амбрэ могло возникнуть по весьма скромному ряду причин. — СУЗИ, в этом отделении есть камеры или датчики запаха? — Нет. Это не предусмотрено. И Шепард это тоже не предусмотрел, когда устанавливал систему видеонаблюдения. Зачем она в обычно пустующих отделах корабля, где любая активность двери — уже новость для СУЗИ, о которой та уведомляет коммандера? Настройку запаха корабль осуществлял только на первых трёх палубах — на четвертой СУЗИ было достаточно лишь рецепторов на ядовитость воздуха. — Я чувствую запах крови, — признался Шепард ИИ, сморщившись. Будь ИИ живым, он бы, наверное, как-нибудь испугался, как, например, Миранда, обнаружившая в упаковке от мыла почти взорвавшуюся бомбу. Шепард же уже устал даже удивляться. — Открой дверь. Случилось то, чего коммандер и ожидал. Нарушитель решил, что мертвым заказчику будет полезнее, и спрятанным ножом перерезал вены. Вдоль. «Учили», — промелькнула в голове какая-то совсем циничная и хладнокровная мысль. Поиск по карманам ничего не дал — только карточку на скидку в одном из магазинов Омеги, принадлежащую, видимо, настоящему члену экипажа, чья жизнь была прервана, а тело брошено на Омеге. Шепард не любил напрасные смерти солдат, которые после нее ещё и не удостаиваются хотя бы захоронения. Но опасно было возвращаться на станцию и искать чей-то труп, как иголку в стоге… других трупов. — Он мертв. Не удалось получить какой-либо информации до его самоубийства? — на что ИИ ответил отрицательно, и Шепард, отдав распоряжение прибраться персоналу корабля, отправился в свою каюту. Пришло время все поставить на места в криво сколоченной полке, пока он ещё не забылся под струями горячей воды. Итак, около двух недель назад — считать время в космосе это даже более, чем бессмысленно, — на корабле появилась загадочная пробоина, в порту Цитадели. Кто ее сделал — всё ещё было загадкой для Шепарда, который решил быстренько пройтись по оставшимся кандидатурам предателей, надеявшись таким образом рассортировать мысли. Касуми? Навряд ли, она воровка, хотя, разве у заказчика был выбор? Заид? Он не нравился Шепарду, они были слишком разными, и коммандер чувствовал, что доверчивых отношений между ними не будет. Такому можно было и заплатить. Тали? Гаррус? Глупо, да, для такого взрослого мальчика, но верилось в их предательство с трудом. Джек? До Шепарда долетали слухи, что она хотела переспать с ним, но узнала о том, что он якобы увиливает за Мирандой, и разозлилась, а там уже принять заказ недалеко. Ещё был Грюнт, но Шепард был для него непоколебимым авторитетом, и совсем не верилось. К тому же, весь экипаж осознавал опасность Коллекционеров. Сколько бы им не платили, какой мотив у них ставить под опасность не только галактику, но и свою жизнь? Никто из них не готовился к неминуемой смерти, кроме того же Тейна. Тейн. Опять все свелось к Тейну. Он скрытен и незаметен как раз в той достаточной мере. Он - полноправный член экипажа с полным доступом ко всем отделениям, и он почти всегда знает о всех планах Шепарда, уже не говоря о том, что именно он присутствовал при засаде и при взрыве. Мог бы и проникновение организовать. Тейн умен, он чертовски умен - как и все другие члены корабля, вот только Тейн один их тех немногих, чьи глаза отдают мудрым отблеском старика, столь много знающего, что не знающего ничего, столь спокойного перед лицом смерти - так, будто его не ждет неизвестность, и по ту сторону он уже был... Да, Тейн был загадочной персоной, и тем не менее. Рубить с плеча нельзя. Любой может быть околдован Жнецом. Никого нельзя сбрасывать со счетов. Только теперь Шепард подумал о том, что пробоину, засаду, взрыв и проникновение могли организовать разные заинтересованные лица. Если пробоину, похоже, всё-таки организовал какой-то давно сошедший с борта организм в пока неясных целях, то засада казалась слишком внезапной. Лицо этого Кронуса или Крестоносца, как его обозвала Ария, в тот момент было таким, будто он сначала почувствовал облаву на свой бизнес, а потом решил заиметь недешевое тело Шепарда в распоряжение. В общем, засада казалась спонтанной. На фоне всего этого проникновение смотрелось совсем странно. Не придурки же на Нормандии работают, чтобы чужого не распознать. Плюс последние слова Арии и этот взрыв… Пухла голова. Мыслям в ней надоело гоняться друг за другом, руки устали хвататься и брать что-либо, а мышцы ног солдата вопили о том, что не справляются с нагрузкой. Шепард вышел на первом этаже и зашел в свою каюту, закрывая за собой дверь и включая на стереосистеме один из цитаделевских клубных хитов, который звучал именно тогда, когда Андерсон два года назад согласился стукнуть Удину и дать Шепарду угнать Нормандию из дока. Тогда экипаж был взбудоражен, почему-то никто не чувствовал тревоги и не боялся наказания от Совета, Альянса, не боялся Повелителя. Это было эпичное приключений, и все будто бы знали, что по его окончанию останутся живыми. Не осознавали масштаба опасности. На лицо Шепарда заползла кособокая улыбка. «Самоубийственная миссия», как ее уже в шутку прозвал экипаж, надеясь насмешками загнать страх поглубже в подсознание. Навряд ли кто-то выживет. Никакого больше детского приключения. Под душем дурные мысли наконец выветрились, будто затхлый воздух через форточку. Он впервые провел ладонями по своим новым шрамам, и с каким-то ироничным чувством задумался о том, что скоро на его многострадальной морде живого места не останется. Но он и не фотомоделью работал. Думалось о приятном, все сегодняшние кровь и пот смылись с него. Возможно, Джокер сможет нормально ходить. Мордин очень заинтересован в своих исследованиях, в чем прям-таки признался сегодня. Хотя, и по нему было видно. Шепарда поражало, насколько этот саларианец влюбчив. В том самом смысле, о котором никто никогда не думает — он влюбчив в свои исследования. Стоит ему ухватиться за что-то интересное, что-то, что бросит ему вызов сложностью своего решения, — его не оттащишь, пока не закончит. Азарт. Неплохое качество для генетика. Интересно, ему бы понравился квазар или он больше распинался бы о том, насколько мал на самом деле процент заработать в этой игре? Постепенно Шепард пришел к мыслям о том, что скажет Джокер, когда заветная микстурка будет готова к употреблению. Он, наверное, если не женится на Мордине, то… Что-то очень неприятно забурчало в груди, и коммандера передернуло, он будто бы поскользнулся, когда не поскальзывался, и привалился к другой стенке. Какой отрицательный фурор на него произвела визуализация женатых этих двух… Нет, он понимал, что более вероятно, что Мордин или Джефф женятся на нем самом, чем друг на друге, но все-таки что-то его кольнуло, что-то такое неприятное, как иголочка, с размаху вогнанная под ноготь. Шепард закрыл кран. Хватит с него на сегодня размышлений, решил он и побрел к кровати. *** Он проспал, возможно, часов двадцать — по крайней мере, проснувшись, Шепард первые десять минут не чувствовал конечностей. Когда он встал, мышцы пронзило той самой болью, похожей на скрежет давно не трогаемого никем вентиля. Да и двигал он ногами и руками с такими же усилиями. Это не была боль перенагрузки - у хороших солдат такой не бывает, а если и бывает, то дискомфорта не доставляет. Это именно боль после длительного отдыха. И тем не менее, эта боль дарила понимание того, что такая страшная глава его жизни как "Вчерашний взрыв на Омеге" закончена и начинается новая, еще пока не названная и несущая килотонны новых загадок в своем содержании. Жизнь продолжается и будет продолжаться до тех пор, пока Шепард не встретится лицом к лицу с Пожинателями в последней битве - а там уже он либо закроет книгу, либо напишет название новой главы собственной рукой. Хотя... Коммандера потянуло на романтику. На вещи надо смотреть приземленней, хотя в космосе это и звучит как каламбур. В частности, герой галактики давно не ел, и это не то, что сделает его сильнее. Одевшись, Шепард решил поесть - перед тем, как идти разгребать повседневные дела по доделке корабля. - С пробуждением, Шепард, - поздоровался остановивший лифт на второй палубе Мордин. Лифт все-таки был один на весь корабль. - Меня долго не было? - пробормотал командир, не особо восторгаясь десятисекундному нахождению с одним из интересующих его субъектов в узком закрытом пространстве. Все это и так понемногу начинало смахивать на любовный роман с самопожертвованиями, волнениями мирового масштаба и прочей прелестью - не хватало влажных мечтаний о зажиманиях в лифте. Да и вообще... Они как пережили ураган. Наступил рассвет, птицы запели, тучи разошлись - да, но люди еще не оправились. Мордин тоже устал, и ему тоже нужен был моральный отдых. Пусть саларианец этого бы и не признал. Они ведь не любят тратить время "попусту". - Восемнадцать земных часов, - зашел саларианец в лифт. - Хотя, я тоже долго проспал. Два часа. - Это же совсем мало, - хмыкнул Шепард, удивляясь, что и правду сумел столько продрыхнуть, хотя себя, как самый простой уставший человек, не винил. Всем надо отдыхать. - Ускоренный метаболизм. Норма - около часа. Работа в поликлинике всегда выматывала меня, - покачал он своей длинной головой. - Не могу сказать, что ее не любил. Приятно помогать и быть полезным. Солус был интересным собеседником, и позавтракать с ним Шепарду было как минимум приятно, учитывая, что у них довольно много общих точек соприкосновения. Коммандер редко всматривался в то, что ему дают с кухни, особенно после того, как оно стало еще и приятным на вкус. Шепард наслаждался спокойным приемом пищи. Без взрывов, перестрелок и Жнецов. - Как продвигаются исследования? - поинтересовался он. - Крыса забеременела. Дал ей стимуляторы - теперь крысенок родится уже через неделю. Разработал препарат, базируясь на собственных реакциях организма, - он громко вдохнул. - Изучаю тот наркотик. Должен провести некоторые исследования. Пока что есть только догадки. Чего-то подобного я раньше точно не видел, - он сделал паузу. - У меня плохое предчувствие. Джокер сегодня приходил и тоже спрашивал про наркотик. Не про лекарство. Джокер. Приходил, - выделил он, намекая на то, что по пустякам он с места не встает. - Не думал, что он настолько заинтересован. И Шепарду это тоже не понравилось. Джокер явно не был заинтересован знать, что ему помогает, пока оно ему помогает. С ним нужно было поговорить. Коммандер также чувствовал что-то неладное. - Кстати, Шепард, что Вы собираетесь делать с тем турианцем в трюме? - вдруг спросил саларианец, доедая последние кусочки из тарелки. - Допрошу. Потом хочу передать Арии, - вдруг вспомнил он про ту бумажку с адресом. - Она рассказала, что он и ей успел дорогу переступить. - Не совсем гуманно, но справедливо, - закончив с трапезой в два раза быстрее, чем человек, саларианец откланялся и, отдав тарелку на помывку, пошел к лифту. - Скоро еще увидимся, Шепард.