***
— Мне нужна твоя помощь, — говорит отец Чонину, подсаживаясь к нему на кровать. Мальчишка лениво кладет закладку в учебник и поворачивается к мужчине, неловко поднимаясь, чтобы сесть. — Такое вообще бывает? — В деле замешаны подростки, а кто, как не подросток, лучше их понимает. — Ну, следователь Ким, рассказывайте, — улыбается Чонин, предвкушая интересный разговор. Мужчина задумывается, как начать разговор, вздыхает и смотрит на сына. — Кто-то избил старшеклассника, что тот попал в больницу с очень серьезными травмами. Но на мои вопросы насчет своих обидчиков он не отвечает, каждый раз придумывая не похожие друг на друга теории, вроде падения с лестницы, птиц и простой неудачи. Иногда даже врет, что не помнит, хотя никаких повреждений в этом плане у него нет, — Чонини теряет весь настрой. Кёнсу не стал говорить ничего про тех, кто его бил. И он не хотел, чтобы Чонин про них говорил. Это не было благородством или страхом, просто Кёнсу было плевать на свою жизнь так сильно, что он бы не отказался, если бы Чонин не появился в прошлый раз. — Должно быть, он просто не хочет портить кому-то, кроме себя, жизнь. — Не думаешь, что его просто запугали? — Не думаю, — он пожимает плечами, пытаясь казаться непринужденным, — скорее всего, он даже не считает это чем-то серьезным, раз молчит. — Его друг привез в больницу, может, мне стоит допросить его? — Не стоит, — улыбается мальчишка, — если он настоящий друг, то он не станет предавать принципы дорого ему человека. Даже если бы его отец был следователем, как, например, у меня. — То есть, ты мне не поможешь? — удивляется мужчина, получая кроткий кивок на свой вопрос, — разве тебе не обидно из-за случившегося? — Мне больно, — признается Чонин, — только я не могу ничего сделать. Проблема Кёнсу не в том, что его кто-то побил. Это не так важно, как то, что он бы сам себя избил, лишь бы оказаться где-то, кроме школы и дома. — Ему тяжело учиться? — никто из их компании не казался тем, кому было бы сложно. Учеба никогда не была проблемой. Но всегда было проблемой их отношение к другим. И отношение других к ним. Они были в безопасности, пока были вместе, теперь же они оказываются самыми беззащитными детьми, какими бы взрослыми они не пытались казаться. — Ему тяжело учиться, пытаясь быть тем, кем он не является и быть не хочет. Он ненавидит всё, что связывает его с желаниями родителей, но дома его ожидает кошмар, из-за которого он предпочитает оставаться за учебой по максимуму. — Его отец бьет его? — Я не знаю, — врет Чонин, даже не смотря на мужчину, — я не скажу тебе ничего, если это не скажет тебе Кёнсу. Просто закрой дело, как несчастный случай, ты просто тратишь время, потому что это не поможет. — Если...если тебя что-то тревожит, что... — Со мной все в порядке, — улыбается Чонин, потому что даже не врет насчет этого, — я живу неплохой жизнью, где мне не нужно быть кем-то другим. Единственное, что меня заботит, так это мои друзья. Но я не могу ничего сделать, поэтому мучаюсь вместе с ними. А так, я в порядке настолько, что мне можно завидовать.***
— Бэкхен снова принес апельсины? — возмущается Чондэ, когда заходит в палату Кёнсу. Ребята как раз занимаются тем, что эти самые апельсины едят. До фыркает на это замечание и впихивает в Чондэ дольку, стоит тому подойти ближе. — Их все любят, кроме тебя, — напоминает он, — а сейчас как раз сезон. И вообще, их принесли мне, не выделывайся. — Меня, кстати, скоро выпишут, — вспоминает Чондэ, горделиво выпрямляя спину. Бэкхён что-то говорит, указывая на виновника его мыслей, но из-за чертовых цитрусов во рту получается плохо, что смешит ребят. Бён пытается быстро всё прожевать, едва ли не захлебываясь от сока, а потом вытирает рот рукой и еще раз указывает на Чондэ. — Вы когда-нибудь замечали, какой он у нас красивый? — Ты о ком? — Чондэ даже оборачивается, пытаясь найти того, о ком они говорят. Но никого тут нет, потому что речь о нем. Чонин с Кёнсу смотрят на Бэкхёна, явно не вникая в его слова, а потом приглядываются к Чондэ. Он это понимает и смущенно сжимается, пытаясь закрыть себя руками, что выглядит очень нелепо. — Он не кажется кем-то необычайно красивым, — замечает Кёнсу, но Бэкхёну такая точка зрения не нравится, потому он сползает со стула и подходит к Чондэ, ловко заставляя того встать ровно, поправляет его больничную рубашку на плечах, подтягивает штаны и убирает волосы с лица. Чондэ даже двигаться боится. — А ведь точно, — соглашается Чонин, вглядываясь в уже настолько знакомое лицо и фигуру, что неприлично. Он стройный, у него длинные ноги, потому в подтянутых штанах это выглядит еще красивее. Тот факт, что он симпатичный на лицо, был и так давно известен. А тут и понимание того, что все вместе это смотрится идеально, — мы так часто видим тебя в школьной форме, что неожиданно приятно понять, как тебе идет любая другая одежда. — Я же обычный, — недоумевает Чондэ, мягко убирая руку Бэкхёна от своих волос, потому что так ему не очень удобно. Он сразу же немного сутулится и опускает плечи, потому ощущение всей его красоты немного спадает. — Ты просто не можешь себя хорошо подать, — заявляет Бён, — в чем проблема держать спину? — Ты тут единственный горделивец, который предпочитать ходить, задрав нос, — защищается Чондэ, но Бэкхён мягко касается пальцем его губ, словно просит молчать. Правда, сам мальчишка это не оценивает, недовольно выбираясь от такого прикосновения, ведь это отдает апельсинами. — Я просто знаю, что ровная спина делает тебя лучше, — вкидывает Бэкхён, обижая таким заявлением их всех, потому что никому не было до этого дела, — эй, просто одевайся лучше, так сразу все сердечки захватишь. — Отвали, — выдыхает Чондэ, недовольно хмурясь. Он обходит Бёна и падает к Кёнсу на кровать, мягко обнимая его за ногу, что не закрыта гипсом, — почему он всегда обижает меня? — Потому что ты обижаешь всех? — предлагает Кёнсу, но такой ответ не очень устраивает друга, потому он садится и смотрит как-то огорченно на них всех. — Я что, правда, такой плохой человек? — серьезно спрашивает он. Чонин мягко гладит его по волосам и встает. — Ты хороший и красивый, просто дурачок, — улыбается он, — мне нужно идти, надеюсь, вы составите друг другу компанию. — Бэкхёна не заберешь? — просит Чондэ, но мальчишка только головой качает, а сам Чондэ получает от Бэкхёна в плечо кулаком. — Придурок, он по делам. А меня заберут, как только, так сразу, — ворчит он. Чонин прощается и сбегает, улыбаясь им. Бэкхён даже ручкой ему машет, а потом резко поворачивается к друзьям, смотрит с подозрением. Ставит колено на кровать Кёнсу и наклоняется к нему, — что у него случилось? — Может, стоило спросить у него? — Он же не скажет, чтобы никто не волновался. А ты вот легко расколешься, стоит мне на тебя надавить, — шипит он, в шутку виляя задницей, что заставляет Чондэ шлепнуть по ней, но Бэкхён только отмахивается, не обращая на это внимание. Зато всё это ужасно напрягает Кёнсу. Он с силой отталкивает от себя Бэкхёна, чтобы усадить его рядом и подтянуться к ним, словно собрался делиться ужасной тайной. — Я вас собакам скормлю, если он узнает, — угрожает До, заставляя ребят улыбнуться, но согласно кивнуть, — его родители разводятся, а Чонин собирается остаться с отцом. У того проблемы какие-то, потому у них не самое радужное положение. Но он не хочет уходить к матери, потому что боится, что нужен ей ради алиментов. Сейчас идет суд, потому он ничего не говорит вам, пока ничего не решено. — Но он рассказал тебе. — Да тут положение обязывает, чтобы мы друг другу рассказывали о жизни, пока никого нет, — отмахивается Кёнсу, — просто сейчас всё очень сложно, не трогайте его. Он вам всё расскажет, как только станет спокойнее.***
— У тебя есть профили твоих друзей? — спрашивает Сехун, когда у него садится мобильный. Они сидят на максимально скучной лекции, до конца которой осталось еще немного, чтобы пойти домой. Но О уже мается, не находя себе место. — Ты же видел их фотки. — Я видел их старые фотки, покажи, — улыбается парень, укладывая голову Чонину на плечо. Ким отдает ему телефон с включенным профилем в инстаграме, сразу же поясняя, что через него можно найти и остальных. Он листает снимки, разглядывая Чондэ, словно действительно его в первый раз видит. У парня странные снимки, вроде крупных кадров некоторых вещей, чьих-то лиц, вне фокуса из-за сигаретного дыма. Парочка снимков с ним самим, тоже расплывчатые, где он в рваных джинсах, что обтягивают его худые ноги. Или фотографии, где он лежит на столе, а его волосы кажутся длинными, потому что слегка свисают с его места. Сехун кажется смущенным от всего этого. — Могу ли я задать странный вопрос? — осторожно произносит он, поглядывая то на чужой профиль, то на Чонина. — Что он выглядит так, словно ведет спорный образ жизни? — Сехун смущенно кивает, — он наркоман. — Ох, я не знал... — Бывший, конечно, но его внешность всё еще вызывает вопросы, — поясняет он, поглядывая на яркие фотографии. У Чондэ нет ни одного позитивного снимка, хотя там есть что-то, что было выложено и четыре года назад. Всё выглядит черно-белым, не смотря на то, что там есть краски. Но и в жизни у него не очень много того, что имело бы позитивный настрой. — У него тут истории, могу глянуть? — спрашивает О, получая утвердительный кивок. Он включает то, что его интересует, а Чонин позволяет себе тоже посмотреть. И то содержимое невольно заставляет улыбнуться. Первым оказывается видео, где Чондэ рисует на чьей-то мужской спине цветы подводкой. Они неровные, совсем по-детски выглядящие, но Чондэ никогда не умел рисовать. Чонин догадывается, что это Минсок, который позволяет своему парню всё, вплоть до такого. И почему-то Ким ощущает себя счастливее, видя это. — Какой у него идиотский смех, — замечает Сехун, потому что сидит в наушниках. Чонин усмехается, но доволен таким замечанием. Вторым вложение в истории оказывается фотография в постели, где Минсок просто обнимает Чондэ поперек шеи, пока сам парень очень мило улыбается. У него было отличное утро. — Боже, он так не соответствует профилю, выставляя такие истории, — удивляется Сехун, — его парень приносит ему радость, прям как ты мне. — Ты меня хвалишь или что? — Я тебя люблю, — улыбается О, открывая подписки Чондэ. Чонин вводит профиль Кёнсу, в котором не так уж много фотографий. Но Сехун смотрит их, разглядывая чужого друга с неким недоверием. — Ты не так его представлял? — У него явно не скучная жизнь, — замечает Сехун, проверяя геолокации фотографий, где достаточно проблематичные страны встречаются, — он военный? — Он учится на врача в экстренных случаях. Горячие точки, обвалы и всякое такое. Ему бы не жилось спокойно, выбери бы он что-то более простое. — У него красивая девушка, — Сехун даже фотографию к Чонину поворачивает, словно тот и так это не видит, — интересно, будут ли они вместе потом? — Думаю, Кёнсу сделает ей предложение в самый удобный для него момент. Вряд ли он сможет полюбить кого-то еще. — А если она сможет найти кого-то? — Если она не дура, то расстанется с Кёнсу. А если решит ему изменять, то он явно станет ее прощать. — Звучит ужасно, — выдыхает Сехун, — ты не веришь в то, что он найдет себе в разы лучше, если захочет? — Это он не верит в такие вещи, — исправляет Чонин, — тем более, если он зависает на человеке, то он готов быть с ним всегда. Я бы назвал его однолюбом, но тут больше вопрос его личного комфорта. А с ней ему комфортно. — Да он эгоист, сударь, — делает заключение Сехун, заставляя Кима усмехнуться. В Кёнсу такого было полно, потому сложно было бы не согласиться. О тянет телефон хозяину, — что насчет последнего? — У него нет профиля, только у его брата. — Ну давай его, они же одинаковые, — замечает Сехун. Чонин находит нужное и отдает телефон обратно парню. Тот открывает первую же фотографию и вопросительно оглядывается на Кима, — он же в очках, точно не тот? — Не тот, это единственная фотка в очках. Сейчас такие модные, может просто так напялил, а может и правда зрение посадил. Сехун пожимает плечами и шарится в чужих снимках. В отличие от его друзей, у Бёна фотографий очень много, будь то другие люди, пейзажи или его собственные. О разглядывает его лицо, лицо парня, с которым он часто мелькает вместе, словно оценивает. Конечно, если сравнивать его с братом, который был бывшим Чонина, то становится даже интересно, чем лучше сам Сехун. — Он закрывает везде лицо, или мне кажется? — спрашивает парень, — у него даже селфи ни одного нет, только когда снимает кто-то другой. — Он всегда закрывает одну сторону, а не лицо, — поясняет Ким, — у него проблемы, что не очень видно в жизни, но заметно на фотках. У него немного набок нижняя челюсть и скула. Мы в детстве не замечали, а чем старше были, тем четче это выделялось. — У него проблемы, какие? — Я не знаю, нам никто не рассказывал, но он никогда не говорил. Даже вздыхал беззвучно, словно у него все функции на минимуме звука. — Какой удобный парень, — смеется Сехун, а потом показывает заинтересовавший его снимок. Там Дэкён стоит в обнимку с с высоченным парнем, который обнимает его очень нежно, немного интимно, а на второй фотографии целует в волосы, так мило и нежно, что приятно становится, — у вас очень гейская компания. — В школе он встречался с тремя девушками, потому было удивительно, когда я увидел фотки с этим пацаном, но они уже давно вместе, — улыбается Чонин, вспоминая этот факт. Близняшки были с такими разными вкусами, что поменялись ими потом. Сехун отдает ему телефон и указывает на время, показывая, что пара сейчас кончится. И это радовало еще больше.***
Родители Чонина всё же разводятся, а суд позволяет парню остаться с отцом. В это же время Кёнсу выписывают из больницы, потому ребята заваливаются к нему домой, желая всё случившееся обсудить. Их встречает мама Кёнсу, потому они даже не знают, как себя вести. Просто тот факт, что они в курсе всего случившегося в этой семьей, заставляет себя ощущать плохо. Пусть родители стали немного лучше относиться к Кёнсу, дело просто в его травме, а не в чем-то еще. — Вам не кажется, что вас слишком много, чтобы ходить по гостям? — спрашивает женщина. Бэкхён тяжело вздыхает и стягивает обувь, наступая на задники, чтобы не наклоняться. — Мы пришли не к вам, а к Кёнсу, так что не думайте о том, что нас много, — бросает он и ловко обходит женщину, не желая иметь с ней ничего общего. Кимы разуваются и виновато улыбаются, после чего извиняются за друга. Когда они забираются в комнату, Кёнсу уже вручает Бэкхёну какие-то книги, чтобы тот убрал. Ему всё еще не сняли гипс, потому он едва ли ходит сам, но всё равно кажется достаточно активным. — Бэкхён, может ты прекратишь быть таким грубым? — спрашивает Чондэ, усаживаясь рядом с Кёнсу. Бён прищуривается, смотря на него с некой агрессией, но не больше. — Что он наделал? — спрашивает До, явно не услышав чужой разговор. — Грубил твоей маме. — Не худший вариант, — усмехается Кёнсу, на что Бэкхён ворчит, не желания ничего такого слышать в свою сторону. Он кажется подавленным, но скорее всего дело просто в том, что скоро экзамены, а у него положение такое, что из особенной школы бы уже отчислили, если бы не имя его отца. Чонин мягко тянет его за локоть, чтобы сесть на мягкий ковер, напротив кровати. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Чонин у Кёнсу, на что тот едва заметно улыбается. — Я не хожу в школу, так что я даже бодрячком. И, вероятно, лучше, чем ты. Ведь так? — Просто ужасно, — признается Чонин и падает на ковер, смотря в потолок. Он немного сбит с толку случившимся, потому даже не знает, как начать, — мои родители решили развестись, но мирно они не разошлись, пришлось через суд. — Почему они решили разойтись? — спрашивает Чондэ. Для Чонина они должны делать вид, что не были в курсе всего, — вроде же хорошо жили. — Они пытались делать вид, что всё хорошо, потому что не хотели беспокоить меня. А потом сдались и пришли к такому. Вот и суд, разборки и выяснение отношений. Я чувствую себя ужасно, словно не они разошлись, а я. — Не переживай так, — улыбается Бэкхён и ерошит его волосы, — ты же можешь видеться с ними обоими, пусть и живешь с отцом. — Я пропустил столько тем в школе из-за всего этого, что совсем не уверен в том, как сдам экзамены, — смеется мальчишка, заставляя себя подняться в сидящее положение, — надо взять себя в руки и попытаться не провалиться, а тут еще и Кёнсу нет. Ты, кстати, успеешь вернуться до экзаменов? — Нет, я пойду только на сами экзамены, готовить придется дома и самому, — делится он, что заставляет Бэкхён устало выдохнуть. — Лучше бы я сидел дома и готовился, чем всё это. — У тебя проблемы в школе? — прямо спрашивает Чондэ, хотя ничего к этому вопросу не вело. Бэкхён странно пожимает плечами и старается на них не смотреть. — Проблемы у брата, а я получаю за то, что защищаю его. Точнее, в школе я получаю вместо него и физически, и морально, а дома меня ругают за плохое влияние. Всё, как обычно, только теперь мне еще и одиноко. Раньше так не было. Даже когда вы ушли, такое не ощущалось так сильно, как сейчас. — Всё будет хорошо, — выдыхает Чондэ, смотря на них на всех с какой-то непохожей на него уверенностью, — у нас у всех, не ссыте.