Пушистое чудо

Фашистская Италия быстро ответил на звонок «друга». — Аллё, — послышалось в трубке, — Привет, Рейх, — поздоровался фашист. — Привет, ФИ… — ответно поздоровался Наци, — Ты можешь приехать? — Да, конечно. А что случилось? — обеспокоено спросил Италия. — Это не для телефонных разговоров, приезжай скорее! — попросил ариец, тоном, будто бы сейчас заплачет. — Уже еду! — сказал итальянец и сбросил трубку. ФИ быстро подъехал к дому, где жил немец, зайдя в подъезд и поднявшись на третий этаж, он постучался в квартиру, под номером 15. Дверь открывает немец. Проводив гостя до зала, они оба сели на мягкий, коричневый диван. — Ну, Рейх, не томи, рассказывай, что с тобой произошло! Почему ты звонишь мне и так резко говоришь, что нам нужно поговорить? Тебя кто-то обидел или, может быть, побил? — после последних слов ФИ взял руки Третьего и завернул рукава кофты. На руках не было ссадин, порезов и прочего. Тогда он хотел снять кофту с Рейха, но тот оттолкнул друга и попросил выслушать его. Италия внимательно его слушал и начал думать, чем помочь в такой ситуации. — А ты точно хочешь вернуть Германию? — спросил он. — Конечно хочу! Он же мой сын, которого я искал семь лет! Я хочу… — у Рейха опять стали наворачиваться слёзы, но рядом был ФИ, поэтому он сдержал их. — Давай я с тобой буду ездить к Союзу. И если он что-нибудь учудит, от него живого места не останется. Я не позволю ему даже коснуться тебя. — итальянец обнял Рейха, и тот ответил на объятия. Италия спросил, есть ли у него номер Союза, и тут, немец понял, что даже не подумал об этом. Тогда Ита спросил, помнит ли он, где живёт СССР, на что услышал положительный ответ. — Тогда собирайся, поедем прямо сейчас забирать Германию. Рейх не очень хотел ехать прямо сейчас, обратно к Союзу, но выбора у него не было. Ему хотелось как можно быстрее вернуть Геру. Они вышли во двор. Там стояла элегантная чёрная машина на которой и приехал Италия. Ариец помнил её, так как, ещё до войны, часто ездил на ней, ведь они были союзниками. Сейчас же, им надо было как можно быстрей добраться до дома русского, чтобы забрать младшего немца. Рейх думал, как это будет всё происходить, ведь Германия его не помнит и, скорее всего, не захочет поехать с ним. Но он сделал установку, что без своего ребёнка домой не вернётся. Машина легко завелась и они двинулись в путь. Это был кадр полёта, так что прохладный ветер дул в лицо, освежая и даря приятные ощущения. По дороге, Рейх говорил, куда сворачивать, и где-то через полчаса, они припарковались пред домом Союза. Италия вышел, встал рядом со своим другом, чтобы, если вдруг что, его быстро обезопасить и они двинулись прямо к воротам. Позвонив в звонок, который издавал приятное звучание, они прождали минуту, пока не открыл хозяин дома. — О, здравствуй! Что-то забыл? — Своего сына, — тихо ответил Рейх на восклицание его старого друга. — Не думаю, что он захочет уехать… — задумчиво произнёс СССР. — Я имею право забрать его к себе, ведь это мой сын! — Ладно-ладно, проходи…те… Совок пропустил две страны на территорию своего дома, любезно открыв им дверь. Италия и Рейх поблагодарили его за старания быть гостеприимным. — Германия, спустись сюда! К тебе гости! Послышался топот и недовольные бурчания, и через минуту все увидели мальчика. Он был одет в рубашку и укороченные штаны тёмно-синего цвета. На руках у него был маленький мальчик, который играл с воротником рубашки Германии. — Я здесь, пап, чего звал? — поинтересовался Гера и добавил, когда увидел Рейха: — Что он здесь делает? Рейх не отреагировал на слова сына и спокойным тоном сказал. — Я приехал за тобой, и ты поедешь со мной, хочешь ты этого или нет. Быстро собирай вещи и мы уезжаем. Германия начал кричать на «мать», и отстаивать то, что он хочет остаться у Союза, и он никуда не уедет из этого дома. На возмущённые крики сбежались остальные жители дома, а именно: Россия, Украина, Эстония и Казахстан. Они начали успокаивать их, дети — немца, а Союз и ФИ — Рейха, но те всё не унимались… Союзу пришлось применить силу, что бы угомонить этих двоих. Он взял Германию за шиворот кофты, а Рейха перебросил через плечо и понёс их в зал. Благо, коммунист был сильным, и брыкание омеги и ещё маленького альфы — для него ничего не значили. Бросив обоих на коричневый диван, он начал ругать их, как маленьких детей, которые как-то напроказничали. Закончив отчитывание, он взял Германию опять за воротник кофты и повёл на кухню. — Я не хочу уезжать от вас! — сказал младший немец. Его хвост встал дыбом и распушился от злости и обиды. — Успокойся и выслушай меня… — сказал Союз, и Германия сел на стул. — Я тебя прекрасно понимаю, я сам не хочу, чтобы ты уезжал… Ты стал мне родным сыном, но выбора у меня нет. Рейх является твоей родной «матерью», и имеет право, забрать тебя к себе. Поговори с ним, он ведь очень сильно любит тебя. — Я не хочу… Союз грозно посмотрел, якобы: «Не поговоришь, то ты огорчишь меня. Наказание тебе явно не понравится». Германия вздохнул, с ненавистью установил зрительный контакт с Рейхом. Было видно, что он делает это через силу, но надо отметить, что он хорошо держался. Рейх же, застыл, не зная, что именно сказать и как начать разговор. — Что застыли то, говорите, — Совок вальяжно уселся на кресло и переводил взгляд с одного немца на другого. — Как тебе здесь живется? Чем любишь заниматься? — тихо спросил Рейх, как будто не хотел, чтобы его услышали. — Хорошо, даже замечательно. Занимаюсь я разным, но люблю играть на гитаре.— с холодом ответил младший немец. Разговор не цеплял душу его сына, тот мечтал только побыстрее отделаться от своей «мамочки». — Я тоже в детстве любил играть на гитаре. Даже смог выступить на одном из школьных концертов. Германия лишь устало уставился на Рейха. От этого становилось не по себе. — Германия, не будь букой, расскажи побольше о себе, — Союз решил разговорить того, хотя бы таким способом. Юный немец посмотрел на него, но решил сдаться. — Мне нравится много всего. Со мной происходили разные случаи. Вот к примеру… — Германа занесло в словесный поток. Совок знал, что это сработает, только небольшой толчок, как Германия становился открытым и дружелюбным как Рейх. Рассказ Геры затянулся аж на два часа. ФИ все это время пилил Союза взглядом и казалось если бы коммуниста не позвал Росс то у него в теле была бы дырка. — Бать можно я в гости своего парня позову? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! — упрашивал отца Россия, ведь Союз остро отреагировал, когда узнал, что у него есть парень. Коммунист решил познакомиться с парнем Росса и вообще, узнать, кто он такой, поэтому разрешил. Россия прям прыгал от счастья, он быстро взял телефон и набрал номер своего возлюбленного. СССР вернулся в зал, Германия уже закончил свой рассказ и просил Рейха рассказать о себе. Союз улыбнулся милой и доброй улыбкой. Италии надоело сидеть, поэтому он подсел поближе к Рейху и обнял его со спины. — Ита, что ты делаешь? — уже с румянцем спросил Рейх. — Мне скучно. Не проще было бы собрать вещи твоего сына и уехать? — Нет, не проще. — вмешался Союз — Они не виделись довольно долго и если бы Рейх сделал так, как ты сказал, то проблем было бы больше, чем сейчас. Италия цыкнул и пересел обратно на кресло. — Эм… Рейх, — сказал Гера. — Пожалуйста, зови меня папа. — А лучше мама, — сказал Союз и чуть не получил подушкой по морде. — Ладно, мам, а почему ты меня бросил?.. Этот вопрос заставил Рейха и Союза загрустить. У старшего Немца «сердце стало болеть», ему не хотелось вспоминать годы войны, но собравшись с мыслями, он всё-таки рассказал. — Сынок, ты же знаешь что шесть лет назад закончилась война?.. — в ответ последовал кивок, — Так вот, в тот день, когда она кончилась, я был повержен и вынужден был прятаться. Я старался как можно быстрее прийти домой, но когда я пришёл, тебя уже не было. Я подумал, что тебя схватили солдаты и увели куда-то. Я пытался тебя найти, но все мои поиски заканчивались неудачей. Откуда мне было знать что СССР забрал тебя к себе? Если бы я знал, то давно бы тебя забрал… — после рассказа, Рейх пододвинулся поближе к сыну и осторожно обнял его. Германия не сразу ответил на объятия, но через минуту уже крепко обнимал отца. — Рейх, я всё понимаю, но отвлекись на минуту и подпиши вот это. — сказал Союз и протянул старшему немцу лист, вместе с ручкой. Рейх осторожно взял документ и быстро пробежался по его тексту. — Это же… Не может быть!