Глава 3
17 ноября 2019 г. в 05:08
Я прижимался лицом к клетчатым рубашкам, которые так любил Джош, и глубоко вдыхал. Мягкая фланель по-прежнему хранила его запах. Запах, который я не спутаю ни с чьим другим. Частичка Джоша успокаивала и навевала воспоминания о нём. Мне бы очень хотелось почувствовать его тепло, но это уже невозможно.
Прошло полтора года, как его не стало. Один пьяный водитель забрал его у меня. И не проходило ни дня, чтобы я не думал об этом. Без Джоша дом стал пустым, холодным и неприветливым. Я не смог спать в нашей общей постели, поэтому разместился на диване в гостиной, а теперь практически жил там. Но всё равно время от времени поднимался в спальню, чтобы заглянуть в шкаф. Его шкаф.
Я носил его рубашки в самые тяжёлые для себя дни. Таких было немало, но хуже всего становилось с наступлением зимы. Все эти семейные праздники, суета и толкотня действовали на меня угнетающе. В эти дни не хотелось выезжать в город, потому что везде: на улицах, в супермаркетах и даже в строительных магазинах — было полно людей, радостных, предвкушающих веселье. Я чувствовал себя Гринчем, да и не только в Рождество, а, пожалуй, все триста шестьдесят пять дней в году. Я не мог просто взять и расслабиться, не мог забыть и начать веселиться, даже улыбаться порой выходило с трудом. Не знаю, как терпели меня Шеннон и Найджел. Через полгода после похорон они перестали открыто мне сочувствовать: поняли, от этого мне только хуже. Начали разговаривать со мной как с нормальным человеком: делиться новостями, шутить при мне и надо мной — но, конечно, ни на секунду не забывали о моих проблемах.
Прошлый День Благодарения я отмечал с ними. Они устроили небольшую вечеринку для самых близких друзей. Это стало для меня настоящим испытанием, потому что именно во второй понедельник октября мы с Джошем познакомились пять лет назад. Этот день навсегда стал Нашим — не конкретное число, на которое указывал календарь, а сам праздник. В том году был первый День Благодарения без него, первый в череде многих. Тогда я думал, что, возможно, позже будет легче, но этого так и не случилось. В этом году всё в точности повторилось: тот же дом брата, та же вечеринка и гости, те же воспоминания и тоска. Я очень надеялся, что смогу хотя бы в это Рождество остаться дома, но что-то мне подсказывало, Шеннон этого не допустит.
С такими довольно безрадостными мыслями я направлялся в «Мерси Анимал». На часах было начало шестого — я немного опаздывал. По пути пришлось заехать в магазин за собачьим кормом, миской, поилкой и поводком. Теперь я на неопределённый срок стал собачьей сиделкой, поэтому решил подойти к делу со всей ответственностью. Наверное, с полчаса я расспрашивал продавца-консультанта о кормах и в итоге взял целый мешок какого-то жутко дорогого, но, по словам парня в фирменной футболке, лучшего из существующих. Надеюсь, бедолага Чарли оценит мои старания и не будет воротить нос от угощения.
На этот раз в вестибюле клиники было полно народу. На диване, где я сидел вчера, устроилась пожилая леди с огромным рыжим котом, рядом с ней ждал своей очереди мальчишка-подросток с небольшой клеткой на коленях, в которой наматывала круги то ли морская свинка, то ли большой хомяк. Около стойки администратора стояла разодетая брюнетка с двумя лысыми собачками и о чём-то бурно разговаривала с Алишей.
Дождавшись, когда Алиша освободится, я подошёл к ней.
— Добрый день. Вы меня помните? Я…
— Грэйам Макнил, — улыбнулась мне девушка. — Конечно же, я вас помню, к нам не так часто вламываются после закрытия.
— Да, простите, — стушевался я. — Я был немного не в себе, из-за того что по моей вине кто-то пострадал. Это было впервые за двадцать два года вождения.
— Двадцать два года безупречной езды?! — удивилась Алиша. — И что, никаких штрафов?
— Ну, если только парочка за парковку в неположенном месте и за превышение скорости.
— Да вашим именем пора улицы называть. Я уже второй раз заваливаю экзамен в автошколе, инструктор говорит, меня нельзя выпускать в город, я соберу на капот все мусорные баки.
— Хорошо, что я живу за городом, — хмыкнул я, на самом деле не очень-то сочувствуя девушке. Некоторым и правда не следует садиться за руль. — Я могу забрать собаку?
— Да, конечно. Я уже приготовила документы, нужна ваша подпись. — Она протянула мне листок с напечатанным текстом. — Простые формальности.
Пробежав быстро взглядом, я расписался внизу и расплатился за оказанные услуги.
— Доктор Калвер сейчас занят, он оставил вам рекомендации по лечению и обработке швов. Но если у вас возникнут вопросы, вы всегда можете позвонить в клинику. Сейчас я приведу Чарли.
Алиша ушла, а до меня лишь через минуту дошло, что она сказала «приведу». То, что пёс вышел ко мне сам, на своих, пусть трёх, лапах, приятно удивило и порадовало.
— Привет, приятель, — поприветствовал его я, за что был награждён вилянием хвоста в ответ. — А ты неплохо выглядишь.
Я прицепил к ошейнику захваченный из машины новенький поводок-рулетку и, взяв листок с рекомендациями, вместе с Чарли направился на улицу.
Пёс шёл медленно, поджимая заднюю правую лапу. Гипса или лангеты на собаке не было, но Чарли неплохо справлялся. Только когда мы добрались до машины, пришлось помочь ему забраться внутрь. На этот раз Чарли мог поехать в кабине, правда, он довольно долго крутился на сидении, пытаясь удобно устроиться.
По дороге домой мы заехали в ветеринарную аптеку, чтобы купить всё, что назначил доктор Калвер. Немного жаль, что не удалось увидеться с ним сегодня: хотелось ещё раз поблагодарить его за помощь. Впрочем, такая возможность представится позже: через две недели я должен привезти Чарли в клинику, чтобы снять швы.
Приехав домой, первым делом отвёл пса на задний двор, чтобы он справил нужду. Пространство для прогулок у него было огромным, потому что коттедж стоял посреди леса на площади в пять гектаров. Когда я купил этот участок, здесь не было ничего, кроме деревьев, и я сразу же решил, что не стану вырубать их все — только расчищу место для построек. Поэтому задний двор являлся частью леса, правда, был огорожен забором от диких животных.
После недолгой прогулки мы с Чарли вернулись в дом. Но, как только я открыл дверь, пёс замер на пороге. Вероятно, док был прав: кобель и правда жил на улице, он явно не привык к благам цивилизации. Но оставлять его снаружи я не собирался.
— Давай, приятель, ты можешь войти, — потянул я застывшего пса за поводок, и тот нерешительно поддался.
Я выделил ему место у камина, положив на пол старенькое покрывало. Было бы хорошо помыть Чарли, но из-за швов на лапе пока нельзя. Я слегка протёр его обеззараживающим средством, а после наполнил миски кормом и водой.
Похоже, аппетита у Чарли не было, он лишь похлебал немного воды и улёгся на свою подстилку, а через четверть часа уже крепко спал.
Я же, переодевшись, направился в мастерскую. Первый слой лака на комоде должен был уже подсохнуть, самое время накладывать второй.
Должен признать, жить с собакой не так уж и плохо. Мы отлично поладили. Пёс оказался спокойным и покладистым. В первый же вечер он обследовал весь дом, обнюхал каждый угол. А когда я ужинал в гостиной перед телевизором, лёг рядом на пол и положил морду мне на ноги. Полагаю, это была своего рода благодарность и признание.
Видел бы нас Джош. Однажды, он предлагал завести какого-нибудь питомца, но я не был уверен, что мы справимся. Тогда мы с Шеннон готовились к открытию магазина, и я мало бывал дома, а у Джоша случались длительные командировки. Мы не смогли бы заботиться о ком-то, потому что с трудом в то время могли позаботиться друг о друге. Но уверен, Джошу бы Чарли тоже понравился.
Всю неделю мы с ним трижды в день гуляли на заднем дворе, пока с поводком, потому что из-за травмы нужно было ограничивать его передвижения. Впрочем, уже на третий день пёс стал оживать: ходил резвее и даже пытался наступать на больную лапу. Он частенько дремал в моей мастерской, пока я работал, а если оставался в доме, то после моего возвращения радостно лаял и вилял хвостом.
Я тоже на удивление быстро привык к четвероногому соседу. Забота о нём не доставляла мне неудобств, впервые за долгое время дом перестал быть таким пустым. И мне безумно нравилось, что кто-то ждал меня каждый раз, как я уходил.
Поиски настоящих хозяев пока ни к чему не привели. Я видел в соцсетях объявления, которые разместил доктор Калвер, и множество репостов этих записей. Но пока мой телефон молчал. Мы с Шеннон составили своё объявление о находке и распечатали на больших листах, чтобы расклеить по городу.
А между тем приближались выходные, а с ними ежегодная ярмарка в «ЭкспоЦентре». У меня было полно работы, и это здорово помогало отвлечься от грустных мыслей. Партнёрство с Шеннон было даром небес. Эта женщина могла уговорить любого на что угодно, поэтому все организационные вопросы я оставлял ей по умолчанию. К четвергу я уже точно знал, что на ярмарке у нас арендовано одно из самых проходных мест, а рекламный щит, плакаты и визитки безупречны и готовы к работе.
Во мне не было предпринимательской жилки, я просто любил работать руками, чего не скажешь про Шеннон. Когда я ушёл со службы и решил вплотную заняться производством мебели, она первая меня поддержала и сразу выдала кучу идей по будущему бизнесу. Честно говоря, у меня не было далеко идущих планов, я думал продавать изделия через интернет, но эта женщина смогла убедить меня мыслить масштабнее, и спустя год мы открыли собственный магазин в центре города. Она стояла за прилавком, лишь изредка привлекая кого-то себе на замену. Я тоже частенько был с ней, если не работал в мастерской. Наш тандем был идеальным, работа — слаженной. Неудивительно, что в короткие сроки мы выплатили банку заём, который брали для покупки помещения под магазин, и теперь клали прибыль в свой карман.
Утро пятницы было суматошным. В восемь пришлось вызывать Ленни Гослинга, нашего «внештатного» грузчика и доставщика, чтобы на его грузовике отвезти всю мебель из магазина в «ЭкспоЦентр». Там ушло немало времени, чтобы разместить всё в павильоне, но к открытию ярмарки мы были во всеоружии.
Днём было немного народу, всё же пятница — рабочий день, зато вечером, после шести, павильоны заметно оживились. В первый день торговля шла не ахти, Шеннон удалось продать два кресла-качалки пожилой паре и небольшой журнальный столик дамочке в леопардовом костюме. Мы надеялись, что основной удар придётся на выходные, и так и произошло.
Каково же было моё удивление, когда после полудня в субботу нашим покупателем стал Мэтт Калвер.