Шёпот гравия

      Я проснулся среди ночи и, взглянув на часы, удивился, что всего четыре утра. Сон больше не шёл, и мне не хотелось случайно разбудить Мэтта своей беспокойной вознёй, поэтому как можно тише покинул кровать и, взяв с собой одежду, спустился на первый этаж. Я испытывал стойкое чувство дежавю и лёгкий азарт — захотелось пойти в мастерскую и заняться любимым делом. Желание просто зудело во мне, чего не было уже давно и по чему я безумно скучал. Это была жажда что-то делать, а не та необходимость, которая обычно подгоняла меня, когда сроки сдачи заказа поджимали. Поэтому, налив в термокружку свежесваренный кофе, я отправился в амбар, который по праву мог считаться моим вторым домом. Чарли, сонно позёвывая, поплёлся за мной, как преданный друг. В мастерской он нашёл себе укромное местечко и улёгся там, продолжая досматривать собачьи сны. Включив обогреватель на максимум, я принялся за работу.       Время летело незаметно, дерево в моих руках преображалось, получало вторую жизнь. Шероховатости поверхности сглаживались, бруски и доски принимали нужную мне форму, а в воздухе витал приятный запах древесины. Я, как всегда, забыл о существовании мира за пределами амбара, поэтому слегка вздрогнул, когда рука Мэтта коснулась моего плеча.       — Эй, ранняя пташка, — произнёс он. — Может, ненадолго прервёшься и позавтракаешь со мной?       Отложив инструменты и сняв защитные очки, я обернулся.       — А что у нас на завтрак?       — Ты удивишься, но на этот раз я даже ничего не сжёг. — Мэтт улыбнулся, чуть склонив голову набок.       До меня внезапно дошло, что наш разговор походил на разговор двух людей, давно живущих вместе. Мы негласно распределили обязанности, считались с интересами и вкусами друг друга. Я прислушался к себе, пытаясь понять, что при этом чувствую, и обнаружил, что ничего кроме радости и томительного предвкушения не испытываю.       Завтрак прошёл быстрее, чем мы ожидали. Мэтту нужно было на работу, а перед этим он собирался подкинуть меня до своего дома, где со вчерашнего вечера был припаркован пикап. Мне же предстояло через час открыть магазин и подменить до обеда Шеннон. Но всё пошло не по плану… Мы и сами не поняли, как беседа за столом превратилась в неприкрытый флирт, а затем мы оказались на диване в гостиной.       — Босс убьёт меня, — выдал Мэтт, тяжело дыша.       Он практически лежал на мне, и я ощущал всем телом его взмокшую разгорячённую кожу. Его волосы были растрёпаны, и я с удовольствием зарылся в них лицом, жадно вдыхая запах. Мэтт пах по-особенному: цитрусовыми, теплом и немного мускусом.       — У тебя ещё сорок минут до начала смены, — сверился я с часами на стене.       — Да, но я просто обязан принять душ. — Он поцеловал меня в район груди и начал подниматься. — И пойду я туда один, иначе вообще не попаду на работу.       Я лишь смиренно улыбнулся и проводил взглядом его обнажённую фигуру. Как ни крути, Мэтт прав: нужно выбираться из неги и возвращаться в реальный мир.       Натягивая джинсы, я вдруг осознал, что Чарли поблизости не видно. Я позвал его и пару раз посвистел, но ситуацию это не исправило. Кажется, мы забыли бедолагу в мастерской. Обувшись и накинув куртку, я поспешил к амбару. Тяжёлая дверь была не по силам псу, но он всё же пытался её открыть: из небольшой щели торчал кончик носа.       Учуяв моё приближение, Чарли заскулил.       — Прости, приятель, — повинился я, выпуская его. — Мы не виноваты, что ты так крепко спал.       Пёс громко чихнул, будто не веря мне, хотя, конечно же, причиной был снег, падающий из серых облаков прямо на чёрно-белую морду. Но вместо того, чтобы пойти за мной к дому, Чарли словно намеренно меня проигнорировал и радостно плюхнулся в ближайший сугроб. Пару минут он кувыркался и прыгал по снежным барханам, пока я окончательно не замёрз, так как вышел на улицу налегке, и не окрикнул его. Отряхнувшись и свесив длинный тонкий язык из пасти, Чарли рысью побежал к дому.       Стоило мне повесить куртку на вешалку, как из ванной с полотенцем на бёдрах вышел Мэтт.       — Мы уже не успеем доехать до меня, — сказал он, спешно подбирая разбросанную по полу одежду.       — Ничего, заберу пикап вечером, — повёл я плечами. — Просто добрось меня до города.       — Я подвезу тебя до «Мэджик Форест», если ты поторопишься.       Ничего не оставалось, как прислушаться и пойти наверх, чтобы одеться теплее, в конце концов, компания Мэтта была куда предпочтительнее компании таксиста.       Сегодняшний день в магазине ничем не отличался от тех, что были, когда мне доводилось работать без Шеннон. Ждать наплыва покупателей сразу после праздников глупо, поэтому большую часть времени я был совершенно один. Впрочем, скучать не пришлось: невестка «заботливо» напомнила, что хорошо бы прибрать в подсобке, да и под габаритной мебелью неплохо бы вымыть полы, потому что сдвинуть её с места по силам только мне. Выполняя поручения, я не особо следил за временем, лишь изредка отвлекаясь на покупателей. Колокольчик над входной дверью оповещал каждый раз, когда кто-то переступал порог «Мэджик Форест», и его трель была достаточно звонкой, чтобы я мог услышать её даже в самой дальней части магазина.       Я устроил себе небольшой перерыв и наливал кофе, когда дверь в очередной раз открылась. В вошедшем было что-то отдалённо знакомое, при ярком свете ламп я не сразу распознал в парне в горнолыжном костюме Коулмана-младшего. Он зашёл в мой магазин твёрдой самоуверенной походкой, как будто весь мир у его ног. Возможно, это недалеко от истины, кто знает, сколько денег водилось у его отца. Сам же Лукас, я уверен, ничего из себя не представлял.       С минуту он осматривался, намеренно не обращая на меня никакого внимания. Я видел усмешку на его лице, но даже не думал принимать на свой счёт. Коулман появился здесь не просто так, и я не надеялся услышать от него что-то доброжелательное. Впрочем, и сам не собирался с ним любезничать.       — Ну и ну, — подал он голос, застыв на середине зала. — А всё не так плохо. Для этого городка очень даже ничего. Я удивлён.       Не знаю, чего он ожидал, но вновь замолчал, на этот раз пристально меня рассматривая. Холодные серые глаза, казалось, ничего не выражали. Лукас был смазливым, но и только, в нём не было ничего притягательного.       — Пришёл на экскурсию или спутал с прокатом лыж? — Мой голос был относительно спокоен, но внутренне я напрягся.       Лукас между тем медленно подошёл к одному из столов, выставленных на продажу, и небрежно провёл по столешнице рукой, будто смахивая осевшую пыль.       — Стало вдруг любопытно, что ты за фрукт, — повёл он плечами. — Что такого Мэтт в тебе нашёл.       Забавно, я сам думал о Коулмане в том же ключе.       — Видимо, за пару месяцев его вкус сильно испортился, — продолжил он, отряхивая ладонь, словно испачкался.       Пара месяцев? Прошло уже больше полугода, как Мэтт уехал из Штатов. Этому придурку прекрасно это известно. А то, что он пытался задеть меня, было дешёвым трюком, я не собирался поддаваться. Я упрямо молчал, пытаясь подавить вскипавшее раздражение и ожидая следующей нападки. И та не заставила себя долго ждать:       — Кто бы мог подумать, что его потянет на стариков.       Коулман знал, куда метить. Конечно, мне уже далеко до непосредственности Мэтта, и, хоть я старался это принять, всё ещё не мог совсем об этом не думать.       — Тебе сколько? — хмыкнул Лукас, нащупав мою слабину. — Сорок пять? Потянуло на парней помоложе? Наверное, уже без виагры не стоит, зачем тебе Мэтт?       — У тебя странные представления о сорокалетних, мальчик, — саркастично отметил я.       — Да неужели?! — Он подошёл чуть ближе к прилавку, за которым я стоял, но всё же держал дистанцию. — Ну что ты можешь ему дать? Тихие вечера у телевизора? Совместные поездки в супермаркет по воскресеньям? Он молод и хочет веселья, а не тухнуть дома.       — А что можешь дать ему ты? — не сдержался я. — Годы во лжи? В ожидании, когда ты почтишь его своим вниманием, потому что боишься вытащить голову из собственной задницы? Ты правильно сказал, что он молод, но он также достаточно зрел для отношений, которые ты не сможешь никогда иметь. О, подожди, ты ведь теперь женат! Собрался сразу после того, как трахнешь жену, лезть в постель к Мэтту? Уверен, что он хочет того же? А твой папочка не будет против?       Лукас смотрел на меня с нескрываемым презрением. Я видел, как двигаются желваки под бледной кожей. Да, я тоже могу играть нечестно.       — Мы с отцом заключили сделку, — тихо произнёс он после небольшой заминки. — Я женюсь на дочери его бизнес-партнёра, а он не вмешивается в мои дела. Ванесса тоже любит другого, но её отец против. Наш брак не только выгоден для наших отцов, но и служит прикрытием для нас с Ванессой. Я и Мэтт сможем быть вместе…       — Звучит слишком самонадеянно. Думаешь, после всего, что ты с ним сделал, после всего, что сделал твой отец, он вернётся?       — По крайней мере, быть с тобой он не собирается, — презрительно скривил он губы. — Он улетает в Нью-Йорк.       Во мне вдруг всё оборвалось. Улетает? Я смотрел на Лукаса и не мог понять, говорит ли он правду. Видимо, что-то мелькнуло на моём лице, потому что Коулман вдруг расплылся в самодовольной улыбке:       — Постой, он даже не сказал тебе об этом, верно? Как это в его духе. От меня он тоже сбежал не попрощавшись.       — Ты и твой отец вынудили его, — произнёс я сдавленно.       — Вынудили? Что он обо мне рассказал? Наверное, выставил полным мудаком?!       — Ты и сам с этим неплохо справляешься.       — Да, мой отец угрожал ему, но речи не было о том, чтобы уезжать в другую страну. Я бы всё уладил, но Мэтт просто сбежал. Я знаю его лучше, чем ты. Мэтт не так прост. Да, у нас были разногласия, но мы всё утрясём. Два дня назад он с радостью принял билет на самолёт из моих рук. Как думаешь, решил бы он скрывать это от тебя, если бы ты хоть что-то для него значил?       Шах и мат.       Я не нашёлся с ответом. Каким бы мудаком Лукас ни был, он прав: Мэтт даже ничего мне не сказал. Вчерашнее свидание, сегодняшние ночь и утро — чем они были для нас? Для него?       Тело окатило холодом.       — В этом весь Мэтт: он не привязывается. Единственное, что он любит, это себя и свою ненормальную семейку. А ты, небось, повёлся?! Но знаешь, я тебя не виню, Мэтт умеет быть понимающим. У тебя ведь муж погиб, да? Сбившего его водителя так и не нашли. Должно быть, это по тебе нехило ударило — ты ведь коп, а ничего не смог сделать…       Я замер. Слова хлёсткой пощёчиной ударили по больному.       — Убирайся! — выпалил я сквозь зубы.       — Ну-у, не стоит… — Он считает, что я шучу?       — Я сказал, убирайся! — Я стремительно вышел из-за прилавка, чтобы вышвырнуть Коулмана из магазина.       Как он посмел говорить о Джоше?! Какое право он имел?       Видимо трезво оценив мой настрой и габариты, Лукас резко отпрянул в сторону и попятился к двери.       — Ты ведь знаешь, что я прав. Вам с Мэттом не быть вместе.       — Вон! — напоследок крикнул я, не желая слушать больше ни слова.       Уходя, Лукас едва не налетел на подошедшую к дверям Шеннон. Они поприветствовали друг друга без всякого энтузиазма, и, когда Коулман направился к парковке, а Шен зашла в магазин, я увидел беспокойство на её лице.       — Что он здесь делал?       Меня всё ещё потряхивало от злости, горечь подступила к горлу, но я всё же произнёс:       — Пришёл сказать, что Мэтт улетает. Он возвращается домой. В Нью-Йорк.       Тяжёлый вздох Шеннон заставил сердце сжаться. Я знал, что она примется меня утешать, тогда как мне хотелось по чему-нибудь хорошенько ударить. Шен была хорошим другом, она хотела помочь, а я сам не знал, чего хотел. Словно в подтверждение моим мыслям, невестка подошла ближе и, положив ладонь мне на щёку, заглянула в глаза.       — Ты уверен?       Я на мгновение прикрыл глаза и выдохнул, стараясь взять себя в руки.       — Там его семья, Шен, — произнёс я, избегая её взгляда, полного сожалений. — Родители, братья и сестра…       — Нет, ты уверен, что Лукас не солгал тебе об отъезде?       — Не уверен, но рано или поздно он всё равно бы уехал. Не знаю, почему я забыл об этом.       Я слегка сжал её пальцы своими, а затем отстранил от себя. Мне нужно было побыть одному, поэтому я направился в подсобку за курткой.       — Ты не можешь знать наверняка о намерениях Мэтта, даже не поговорив с ним, — последовала Шеннон за мной.       — Я просто кретин, Шен, — наконец взглянул я на неё. — Кретин, что поверил, что у нас что-то может получиться.       Взяв куртку, я направился к выходу.       — Куда ты? — схватила она меня за руку.        — Проветриться. Пожалуйста, не звони Мэтту. Я поговорю с ним, как только буду готов.       — Грэм, ты же не будешь делать глупостей?       — Позаботься лучше о себе, мамочка, — погладил я её по животу и поцеловал в щёку. — Я справлюсь.

***

      Телефон в кармане настойчиво вибрировал, долго игнорировать было невозможно, и я положил его на стойку, за которой сидел. Уйдя с работы, я блуждал по улицам, выпуская пар, а замёрзнув, свернул в ближайший бар. Никогда раньше не бывал в нём. Заведение оказалось небольшим, немноголюдным, и пиво здесь наливали что надо. Я мог бы взять выпивку покрепче и напиться до беспамятства, но не хотел. Не хотел, потому что знал: это ничего не решит и, возможно, сегодня мне всё же придётся поговорить с Мэттом. Это он обрывал мне телефон звонками и СМС, которые я не читал. Весь вечер вливал в себя пиво, не желая ехать домой, и старался помягче отшивать завсегдатаев, которые, вероятно, думали найти в моём лице себе компанию, но болтать я был не настроен.       Я чувствовал себя беспомощным, обманутым самим собой. Словно построил в голове какую-то иллюзию, которая крепла с каждым днём, но теперь вдруг дала трещину. Мэтт никогда мне ничего не обещал, но, мне казалось, был со мной искренним. Не думаю, что он играл, на что так упорно намекал Лукас. Коулман напомнил о всех сомнениях, которые мучили меня не так давно, и всё же две недели назад я решил рискнуть. Как же легко это оказалось сделать: хватило одного поцелуя с Мэттом, одной ночи, и я потерял голову, потерял себя. Моментально поверил, что сделал правильный выбор, и до сегодняшнего дня не жалел о нём. Всё, что у нас было с Мэттом, казалось настоящим, мои чувства к нему уж точно были реальными. Но в то же время я хорошо помнил реакцию Мэтта на появление Коулмана на рождественской вечеринке и потом его взгляд, когда мы забирали пьяного Лукаса из бара. Мэтт был зол на него, обижен, но его чувства к американцу явно не остыли. И вот итог — он уезжает, ничего мне не сказав. Уезжает с Лукасом. Я не мог не злиться. Было чувство, что я поставил на кон всё: память о Джоше, свою любовь к нему, — но жестоко обманулся.       Телефон вновь оповестил об СМС, и я всё же решился прочитать их все. Не знаю, чего я ждал: найти в них ответы?       18:15       Твоя машина всё ещё у меня. Скоро придётся брать с тебя плату за парковку. Когда приедешь?       18:43       Где ты?       19:17       Ответь на звонок, я волнуюсь       Сейчас       Я у твоего дома       В груди всё сжалось. Мэтт ждал меня. Разве это не говорит о том, что я для него хоть что-то значу? Что, если Шеннон права и Лукас просто соврал насчёт билета? Я должен поговорить с Мэттом, но не по телефону. Поднявшись на ноги и чуть покачнувшись от долгого сидения и выпитого алкоголя, я расплатился в баре и поспешил к выходу. На улице поймал первое попавшееся такси и поехал домой.       У коттеджа я был через полчаса. Во дворе стоял мой пикап, в кабине дремал Мэтт. Я застыл, не решаясь постучать по стеклу или открыть дверь. Свет от фонаря на крыльце дома проникал сквозь стекло и падал на его лицо. Даже во сне он был напряжён, и, вероятно, я был тому виной.       Через пару секунд его ресницы затрепетали, веки на мгновение сжались, а потом поднялись. Мэтт увидел меня и потянулся к ручке двери; на его лице не было и тени улыбки. Он знал: что-то не так; вероятно, моё состояние и настроение лишь подтвердили это. Спустя пару мгновений он уже стоял передо мной. На нём не было шапки, и снежинки, падая с тёмного вечернего неба, путались у него в волосах. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, словно чего-то выжидая. Мне казалось, уже в тот момент я всё понял, понял, что Лукас не врал.       — Значит, это правда. — Мой голос, на удивление, даже не дрогнул, хотя было ощущение, что из лёгких выкачали весь воздух.       — Что правда?       — Лукас, билеты, твоё возвращение домой, — махнул я неопределённо рукой.       — Грэм, я…       — Когда ты собирался мне об этом сказать? — Во мне вновь всколыхнулись злость и обида, но теперь к ним прибавился ещё и алкоголь. — У тебя было два дня как минимум. Мы были вместе, и ты не нашёл время?!       — Я хотел, — стал оправдываться Мэтт. — Я собирался сделать это сегодня.       — А твой рейс когда? Завтра? Что-то ты поспешил, мог бы просто позвонить мне из аэропорта.       — Грэм, пожалуйста… Мне жаль, что так вышло. Лукас… это всё выбило меня из колеи. Билет с открытой датой, я ещё не решил, когда полечу.       — И чего же ты ждёшь? — Я четно попытался придать словам безразличный тон.       — Я не хочу прощаться… Не так…       — Тогда я избавлю тебя от такой необходимости, — уже тише, но твёрдо произнёс я. — Спасибо, что пригнал пикап. Мы неплохо провели время, на этом всё.       — Грэм, я…       Я не слушал. Просто направился к дому и скрылся за входной дверью. Я ехал сюда с надеждой, что Мэтт скажет: Коулман соврал, он его не любит и не собирается быть с ним. Потом ждал от Мэтта убедительных оправданий за то, что не сказал мне. Но ничего из этого я не услышал. Ещё одна трещина в моей иллюзии — и она рассыпалась, как карточный домик.       Я даже не смог дойти до дивана в гостиной, это расстояние казалось непосильным, поэтому сел на пол в коридоре. Прошлые две недели казались сном, я будто вновь вернулся в то состояние, в котором пребывал до знакомства с Калвером. Был только я и мой коттедж. Пустые комнаты, в которых не был зажжён свет, в которых не было ничего живого…       Сам не помнил, как закрыл глаза, откинув голову на стену за спиной. Наверное, на мгновение отключился. Вернуться в реальность помог Чарли, настойчиво тыкающий влажным носом мне в руку. Пёс — доказательство того, что мне не почудилось, что всё, что произошло у нас с Мэттом — близость и ссора, — было настоящим.       — Всё не может закончиться так, — неожиданно донеслось с той стороны двери.       Мэтт не ушёл. Не знаю, почему он этого не сделал. Он по-прежнему стоял на улице и пытался до меня достучаться.       — Я действительно хотел тебе рассказать, но я… не знаю. — Он нервно выдохнул. — Я не хотел уезжать… И сейчас не хочу. Там мои родители, Шон, Джеймс, Алисия, вся моя жизнь — я скучаю по ним, но здесь… здесь ты.       Сердце пропустило удар. Я напряг слух, боясь пропустить хоть слово.       — Я не хотел прощаться, — признался Мэтт, и его голос дрогнул. — Потому что хочу вернуться обратно. К тебе. Я хочу попробовать, Грэм, — произнёс он тише. — Ты и я.       Секунды ещё никогда не были такими длинными. Казалось, прошла вечность, прежде чем я поднялся и открыл дверь.       Мэтт выглядел удивлённым, смущённым и немного печальным. Он выжидающе смотрел на меня из-под очков, нервно закусив нижнюю губу. Ещё секунда, и он прокусил бы её до крови. Но моё появление и молчание, видимо, придали ему решимости:       — Что… что ты об этом думаешь?       Я ясно видел его волнение, затаившийся страх.       Лукас врал: Мэтт выбрал меня. Коулман хотел посеять во мне сомнения, рассорить нас, что у него и получилось. А я был дураком, что поддался. Но Мэтт куда смелее и сильнее…       Я уверенно шагнул за порог и обнял его. Притянул к себе как можно ближе и поцеловал так, как никогда до этого. Хотелось донести до него свой ответ, впечатать в его кожу, навсегда оставляя там нестираемым следом. Хотел ли я попробовать построить с ним отношения? Я хотел с этим парнем всего. Всего, что когда-то у меня было, но исчезло. Всего, что сможем создать только мы вдвоём.