Свет и тень моей любви

Они стояли вдвоём на холме и молчаливо разглядывали зарождающееся зарево рассвета, пробуждающее Землю от мрака ночи. Никто из них не хотел нарушать эти минуты безмятежной тишины. — Что с ним будет? — устало вздохнула принцесса, наконец решившись задать мучающий её вопрос. — Ничего, — равнодушно повела плечами хранительница Врат Времени. — Пробудившись, он попросту не вспомнит ни о том, что встретил тебя, ни о прошедшей ночи. — Ты стёрла ему память? — брови Усаги поднялись от удивления. — Но ведь это нарушение закона: тебя же накажут. — Знаю, — безучастно кивнула Сецуна. — Но, боюсь, это был единственный выход. Эндимион не привык сдаваться. В душе девушки шевельнулась затаённая нежность. Лицо озарила грустная улыбка. Да, её любимый такой: всегда был и всегда будет. Возможно, поэтому их чувства настолько крепки. — Почему же единственный? Разве ты не могла сразу вернуть меня обратно, ведь я звала тебя? — Усаги пытливо вглядывалась в безэмоциональное лицо воительницы Плутона. — Ответь, почему ты позволила мне попасть туда, да ещё и остаться? На губах хранительницы Врат показалась мягкая улыбка. Она оторвала свой взгляд от созерцания рассвета, и повернулась к принцессе. Такой юной, но уже так много пережившей. — Ты всегда приносила в наш мир свет, — негромко начала Мейо. — Ты делилась им полностью, без остатка, — она чуть слышно вздохнула. — Хранитель Земли был для тебя больше, чем возлюбленным. Он питал твой свет, не давал ему угаснуть в самые тяжёлые для тебя моменты. Без него ты постепенно утрачивала веру в себя, в свои силы, что небезопасно, ведь Серебряным кристаллом можно управлять лишь с помощью твоего сердца. Приоткрыв рот, Усаги изумлённо слушала о той боли, что принесла остальным. Её девочки страдали вместе с ней, а она погрузилась в пучину отчаяния и горя, и не замечала этого. — Тогда я поняла, что нашему свету нужен путь, чтобы не заплутать во мраке потери и решила пойти на крайние меры, — в бездонных глазах Сецуны возникла извечная сдержанная грусть. — Ты обратилась к кристаллу за помощью, и он выполнил твою просьбу так, как сумел. Всё-таки Серебряный кристалл пытался вернуть мне его. — Пусть это не то, чего ты желала, но отправить тебя в параллельную реальность, чтобы не пострадал наш мир было мудрым решением, — продолжала свой рассказ воительница Плутона. — Обнаружив тебя там, я решила не торопиться, дать тебе время, прийти в себя, и, по возможности, получить от пребывания кое-что ценное. — Неужели? — васильковые глаза расширились от изумления, тонкие ладони легли на живот. — Я теперь не одна? Частичка моего принца со мной? — Да, пусть будущее изменилось, но ваши дети всегда будут с тобой, — кивнула хранительница Врат, и, склонившись к принцессе, добавила: — Ты никогда не была, и не будешь одна, мы всегда рядом с тобой, тебе просто стоит иногда оглядываться по сторонам. — Я больше не забуду об этом, — расстроенно прошептала девушка, поглаживая свой, пока ещё плоский, живот, и добавила ещё тише, будто размышляя: — Как жаль, что ЧибиУса никогда не узнает своего отца. Её васильковые глаза заволокло слезами, но она не сделала ни единого движения, чтобы утереться. Прозрачные капли свободно струились по белоснежным щекам. Сецуна Мейо не сводила сочувственного взгляда со своей принцессы. Чуть слышно вздохнув, она тихонько проронила: — У вас с принцем родятся двойняшки, поэтому тебе стоит придумать имя и мальчику. Сквозь слёзы на лице Усаги расцвела улыбка. Подняв глаза к небу, она на мгновение прикрыла их. Закусив губу, девушка о чём-то размышляла. Резко обернувшись к воительнице Плутона, она выпалила: — Такао. Нашего сына я назову Такао, — переведя дух, принцесса радостно продолжила: — Он будет таким же благородным и красивым, как его отец. Внезапно её настроение угасло, словно у её внутренней батарейки кончился заряд. На лицо легла непонятная тень. В глазах появилось беспокойство. — Сецуна, ты можешь открыть мне кое-что? — покусывая губы, выдавила она, и Мейо кивнула. — Это из-за меня Эндимион и Серенити в том мире никогда не встретятся? «Что ж, зная нашу принцессу, я должна была догадаться, что её гнетёт, — подумала хранительница Врат». — В нашей вселенной существуют тысячи миров, чем-то они схожи, но в целом отличаются друг от друга, — начала пояснять воительница Плутона. — Серебряный кристалл не просто так определил тебя именно туда. В том мире принц заключит политический брак с Берилл, и это помешает появлению Металлии, — заметив в глазах Усаги неозвученный вопрос, она продолжила: — Серенити же благополучно достигнет совершеннолетия так ни разу и не посетив Землю. После, приняв бразды правления, выйдет замуж за представителя одного из древнейших родов Луны. — Какой ужас, — непроизвольно сорвалось с губ девушки. — Ведь они никогда не познают, что такое любовь. — Но также они и не познают, что такое терять тех, кого любишь, — мягко возразила Сецуна. — Не зная друг друга, они никогда не поймут чего лишились. К тому же, среди остальных миров, именно в этом Серебряное Тысячелетие, при правлении Серенити, получит величайший расцвет. На планетах будет мир и покой. — Кстати о мире и покое, — взволнованно выдохнула принцесса. — Нужно что-то придумать, ведь родители будут, мягко говоря, ошарашены моей беременностью, я же ни с кем не встречалась. — Об этом можешь не волноваться, — усмехнулась хранительница Врат. — Лорды и девочки уже обо всём позаботились. Для всех окружающих ты была замужем за Мамору, но рано овдовела из-за случившейся катастрофы. — Спасибо… Спасибо вам всем, — не сдержавшись, всхлипнула Усаги. — Мы всегда будем рядом, Серенити, до тех самых пор, пока однажды ты не станешь хранительницей Космоса, — тепло улыбнулась Сецуна и взяла её за руку. — А теперь давай возвращаться домой, девочки уже заждались.