Новенький

Это не больно, Это не как любить тебя, мой враг! Говорят, что от любви до ненависти один шаг. Только никто не уточняет, что ненависть может быть к самому себе. Паша ненавидел себя за свои чувства, ненавидел чувствовать себя настолько уязвимым и зависимым. Создавалось ощущение, будто ты олень в открытом поле, а за тобой гонится охотник, и ты понимаешь, что тебе некуда бежать, негде скрыться. А вокруг зима и на белом фоне тебя прекрасно видно. Ты просто ждешь момента, когда тебе прострелят сердце насквозь, когда холод окутает твое тело, унося с собой всю боль и все разочарования. Личадеев прекрасно знал, что он не идеален, ведь даже на солнце есть пятна. Но каждый раз, когда он видел Юру, с его чертовски, нет, блядски красивым лицом, все доводы разума растворялись, словно их не было и в помине, и появлялось огромное желание завыть. Пульс все так же учащался, а язык все так же немел, стоило только Паше на него взглянуть. Парень все так же отчаянно, словно наркоман дозу, искал Юрин взгляд, надеясь хоть на крупицу его внимания. Однако, все было тщетно. С тех пор, как Юра стал встречаться с их одногруппницей, Аней, Музыченко не то что не смотрел на него, казалось, что он вообще его не замечает. Каждый день стал для студента пыткой. Его равнодушие душило, заставляло сердце сжиматься от боли и обиды и терять последние остатки разума. Он снова и снова пытался сделать вид, что ему все равно, что он его нисколечки не волнует, нет. Что ему плевать на то, что Юра обнимает и целует при всех свою новоявленную девушку при любом удобном случае, на то, что Музыченко и Аня встречались всего пару недель, но уже успели облюбовать все подоконники в училище, сделав их своими излюбленными местами для поцелуев. И нет, это не Паша каждый раз с завистью смотрел на то, как Аня в очередной раз прижимается к нему всем телом и утыкается губами в шею, совсем нет. Но сколько бы он отдал, чтобы оказаться на ее месте хоть на секунду? Он был согласен даже делить его с кем-то, лишь бы получить право прикоснуться к нему так же как она. Паше было интересно, что Серговна чувствовала, когда он сжимал ее руку так, как сейчас, когда он ее целовал? Когда он обнимал ее, крепко-крепко, словно самое ценное, что есть в жизни. Личадееву казалось, что для Ани он не больше, чем очередной смазливый парень, с которым ей хорошо. Он парень, который пойдет на любые уступки для девушки, в которую действительно влюблен. Слова резали без ножа, а Павел не верил, что она испытывает к Юре хотя бы половину того, что Личадеев чувствует к нему. Студент считал, что он достойнее его любви. От одной этой мысли Паша горько усмехнулся. Ему никогда не оказаться на месте Ани, никогда не проверить, какие его губы на вкус. Все, что ему позволено — молчаливо за ними наблюдать и, возможно, представлять себя на месте той, что сейчас сидит у Юры на коленках, глупо смеется над очередной его шуткой и гладит по небритой щеке. Личадееву было стыдно за свои собственные мысли, которые, казалось, кто-нибудь обязательно сейчас прочитает и начнет насмехаться над бедным влюбленным Пашей. Пашей, который уже шел на дно, задыхаясь в океане, воды которого состояли из неразделенной любви и оттого чувства самоненависти, выгрызающего душу изнутри. Да и кто бы мог подумать что он окажется в таком положении? Ему было смешно смотреть на страдания главных героев мелодрам каждый раз когда его подруга, Аня Смирнова, затаскивала Пашу в кино на вечерний сеанс. Иногда он, шутя, прикидывался спящим, за что получал от нее подзатыльник. А сейчас ему было уже совсем не до шуток. Как бы он был рад отключить все свои чувства по щелчку, как какой-нибудь вампир, и спокойно жить дальше. Возможно, он даже нашел бы себе кого-то, кто смотрел бы на него так же, как он смотрел на Юру. По правде говоря, такой человек у Паши уже давно был. Анечка Смирнова, с которой он был знаком еще со школы, души не чаяла в парне. Однако, Павел либо упорно этого не замечал, либо делал вид, что не замечает. Трудно сказать, ведь мысли парня крутились вокруг совсем другого человека. В отличие от него, все их общие знакомые давно просекли, что Смирнова из кожи вон лезет, лишь бы провести побольше времени с Личадеевым. Кикир, являвшийся другом, и по совместительству соседом Паши по комнате, конечно, подыгрывал Анечке, подшучивая, что она частенько к ним захаживает потому что неровно к нему дышит, но он был не слепой и прекрасно понимал как она относится к его соседу. Анисимов искренне надеялся, что когда-нибудь Паша заметит эту хорошенькую девушку и забудет о своем кумире. Но время шло, Личадеев все так же украдкой глядел на Музыченко и ходил сам не свой, частенько отказываясь идти с Анечкой гулять, ссылаясь на учебу. Девушка лишь кивала и с улыбкой отвечала, что все понимает, но по ее полным грусти глазам Анисимов понимал, как тяжело ей скрывать свои чувства. Глядя на этих двоих несчастных, ему хотелось вправить им обоим мозги, объяснив всем известную мудрость, что «Насильно мил не будешь». Однако, каждый раз, когда речь заходила о Юре и Саша пытался сказать хоть слово против него, Павел тут же делал обиженный вид и принимался защищать Музыченко, после чего еще долго не разговаривал с соседом. Обычно в такие дни он допоздна сидел за ноутбуком в наушниках, слушая музыку и уставившись куда-то в пустоту либо что-то печатая. После очередной такой же неудачной попытки разговора Анисимов сдался и решил, что не будет лезть в чужую жизнь, а лучше займется своей собственной и позвонит той симпатичной блондинке, с которой он познакомился на днях на перемене, и пригласит ее на свидание.