Новенький

И пропадает в миллионах навек, когда-то Самый дорогой человек, -правда- Слишком глубокая рана; Забывать друг друга пора нам. Последующие две недели прошли как во сне. Паша на автомате вставал с утра по будильнику, шёл на учебу, приходил из универа, до полуночи сидел, готовясь к парам и наконец ложился спать. И так по кругу. Иногда заходила Анечка, болтала о чём-то своем, пока Паша делал вид, что её слушает. В общем-то, ему было все равно придет она завтра или нет, но все же было приятно, что хоть кому-то было на него не плевать. Кикир уже все уши ему прожужжал, постоянно пытаясь убедить какая хорошая из них вышла бы пара. Поначалу это очень раздражало Личадеева, теперь же он почти не обращал на это внимания. Иногда он задумывался о том каково это: быть с тем, кто действительно тебя любит? Может, будь он с Анечкой, ему бы стало легче и огромная зияющая рана в его груди начала бы заживать? Погруженный в учебу, Паша не и не заметил, как наступила весна. Снег растаял. Улицы снова стали серыми, порывистый ветер снова пытался сбить Пашу с ног. Голые обезображенные деревья, еще тусклое небо над головой — все мысленно возвращало Личадеева назад, в осень, когда он еще глупо и наивно надеялся, что когда-нибудь он обратит на него свое внимание. Сейчас, Паша искреннее желал чтобы все это никогда с ним не случалось. Все произошедшее казалось каким-то странным безумным сном, оставшимся где-то в другой жизни, далеко позади. Все вернулось на круги своя, словно ничего и не было. По крайней мере, и Паша, и Юра пытались сделать вид, что так и было на самом деле. Юра упорно делал вид, что не замечает Пашу, Паша в свою очередь, душил в себе тупое чувство ревности, каждый раз когда Юрина рука касалась талии Серговны. Они как и раньше, практически не общались. Паша опускал глаза каждый раз когда взгляд Юры случайно его касался, Юра отворачивался когда тот смотрел в его сторону. В глазах окружающих ничего не изменилось. Все было как раньше. В пятницу тринадцатого марта, Паша вышел из дома пораньше, чтобы прогуляться перед несколькими часами сидения в универе на парах в такую на удивление хорошую погоду. Было непривычно тепло, первые весенние проблески солнца заставляли Пашу жмуриться. Впервые за долгое время, Паше хотелось улыбнуться беспричинно, просто так. Он и не заметил, как быстро прошло время и нужно было уже бежать в универ. Однако, в пятницу, в такую хорошую погоду, никто не спешил на пары. Паша пришел за десять минут до начала. В коридоре, возле двери, никого не было. Дёрнув ручку, парень с облегчением обнаружил, что дверь открыта и в аудитории еще никого не было. Он занял свое место и хотел было вынуть из рюкзака тетрадь, как увидел что поворачивается дверная ручка. Когда Паша поднял глаза, он увидел перед собой его. Взгляд Юры даже не коснулся Паши, он проскользнул куда-то сквозь него. «Привет», — как можно более непринужденно выпалил Юра и быстро прошел мимо, к своему месту. «Привет», — услышал Паша со стороны свой собственный голос. Он даже не помнил когда они в последний раз не то что разговаривали, а просто здоровались. Он еле держал себя в руках чтобы краем глаза не глянуть на немного нервного Юру, снимающего с себя куртку в нескольких метрах от него. До начала пары оставалось несколько минут, но ещё никого не было. В пустой аудитории, молча, на разных концах ряда, сидели с виду спокойные и совсем чужие друг другу Паша и Юра. Оба делали вид что залипают в телефон, совсем не замечая друг друга. Не прошло и пяти минут, как Юра сорвался с места и выскочил из аудитории, оставив Пашу в гордом одиночестве.