Голландский яблочный крамбл

Ганс повесил полотенце на крючок. На австрийце был синий плотно запахнутый халат. — Ложись, раздевайся, — он указал Альдо на койку. Альдо удивлённо присвистнул. У стены стояла металлическая койка с шишечками на спинке. Американец плюхнулся на постель. Металлическая сетка заскрипела, растягиваясь под его весом. — Как в казарме, — мечтательно бросил Альдо, доставая из кармана сигареты и закуривая. На тумбочке возле койки стояла пустая пепельница. — Много находится желающих покувыркаться на подобном раритете? — поинтересовался он, похлопав по перине ладонью. — Много, — ответил ему австриец, – разумеется, только благодаря тебе. Ганс убрал со лба волосы. Он спокойно смотрел на Альдо-Апача. Американец внимательно прищурил глаза. Вырезанная когда-то им собственноручно на лбу эсэсовца свастика была отчётливо видна. Шрам получился выпуклым. — Слегка кривоват, — заметил Альдо, указав на него пальцем и повторяя контуры. — Не набил особо руку, чаще убивал фашистов. Но тебе ведь повезло. Ганс пожал плечами. — Знаешь, сколько сюда приходит желающих поиметь настоящего эсэсовца, да ещё с таким карикатурным шрамом на лбу? — Жопу не порвали, как погляжу, — беззлобно ответил Альдо. Он бросил окурок в пепельницу. И, удобно устроившись на койке, сложил на животе руки. — Я заказал тебя на час. Так что показывай, чем ты меня можешь порадовать. Ганс открыл дверцу шкафа. — Немецкая форма, фуражка, наручники. Есть женские пиджаки с подплечниками, расклёшенные юбки с поясом, чулки, каблуки, красная помада. Сам выбирай, — он провёл рукой по висящей на плечиках одежде. Альдо поднял руки вверх, обхватывая холодные металлические соединения спинки. — Понимаю твой выбор, — сказал он, постукивая по ним пальцами. — Неси-ка сюда наручники. Маскарад мне не к чему. Ланда взобрался на постель, швырнув наручниками в Альдо. Тот поймал их и поцокал языком. — Ланда, я самый главный клиент в твоей жизни. Рейн навалился на австрийца. Тот задрал голову, вытягиваясь в его руках, расслабляясь, готовясь принять в себя. Рейн завёл ему руки за спинку койки, защёлкнув наручники на запястьях. — Тебя можно целовать, Майне Либе? — Альдо пустил струйку слюны в приоткрытый рот Ганса. Потом влажно лизнул его щёку языком. Ланда сглотнул, на жилистой шее дёрнулся кадык. — Шрам тебя украшает, поверь мне. Он меня заводит. Альдо облизал шрам, затем тонкие, мягкие губы и вонзил язык в рот австрийца. Ганс жадно втянул в себя его язык. Рейн расстегнул брюки, вынимая окрепший пенис наружу. Пока он тёрся только о халат на шлюхе. Альдо крепко сжал ртом губы Ланда. Австриец дёрнулся под ним, натянулся, звякнув цепью наручников. Халат задрался. Крепкие ноги с каменными икрами сжали американцу бёдра. Альдо облизал свои пальцы и сунул Ланда в рот, двигая ими вперёд, касаясь внутри щёк. Он трогал язык, нёбо и вводил пальцы глубже в горло, заставляя Ланда хрипеть и давиться спазмами, пока дрочил себе член и пристраивал его к смазанному колечку ануса проститутки. Прозрачные слюни текли по руке Альдо. Крепко схватив австрийца за челюсть, он вошёл в него. Ланда глухо простонал. Рейн толкнулся, испытывая бешеный восторг. Его член был плотно сжат. Рейн зарычал, вбиваясь в анус шлюхи. Оставив послушный рот Ганса, он крепко ухватил его за его волосы, оттянув за них голову. Он навис сверху, раскачиваясь между гостеприимно раздвинутых ног проститутки. Приблизив своё лицо к лицу Ланда, он внимательно разглядывал блестевший перламутром верхний ряд зубов в разинутом рте австрийца, безобразный шрам между слипшихся волос и закрытые большие веки. Бисер пота выступил над его верхней губой и на висках. Альдо чувствовал, как его пенис напрягается, с трудом входя в подготовленную дырку. Вены набухали, выступая под кожей, головку раздуло, яйца подкатились вверх, готовые дать старт семени. Ганс жарко задышал. От него пахло молотым имбирём и тимьяном. Рейн быстро вгонял в него член до упора, напрягая все мышцы своего тела. Под рубашкой за воротом на шее налилась влага, сбегая по ложбинке позвоночника горячим ручейком. Ланда согнул ноги в коленях, забрасывая их на спину Рейна. Тот жадно схватился за приподнявшиеся ягодицы австрийца, натягивая суку на свой член. Он бросил взгляд между их тел. Багровый, толстый пенис исчезал и появлялся из растянутой задницы. Альдо зарычал, и без предупреждения излился. Яйца свело от сладкой боли. Ланда содрогнулся. Рейн впихнул кулак ему в пасть, едва не выбив зубы, разрезая о них костяшки. Эсэсовец выгнулся, Рейн надавил рукой ему на челюсть, затыкая как кляпом. Ланда распахнул в панике глаза. Семя извергалось внутрь него. Альдо придавил австрийца, потираясь бёдрами, пока не сцедил в суку всё, до капли. Стукнув в стенку пару раз окровавленным, в слюнях кулаком, он вышел. — Извини, — впервые Рейн извинялся за свою сперму перед проституткой. Ему захотелось сделать Ланда приятное. Он наклонился к его паху. Член подрагивал от возбуждения. Рейн взял пенис в рот, уткнувшись подбородком в мошонку, и принялся сосать. Вскоре член налился, задёргался и излился ему в рот. Рейн ощутил всё тот же привкус имбиря на языке и в горле. — Где ключ от наручников? — спросил Альдо. — Под пепельницей. Рейн открыл замок и снял с Ланда наручники. — Давай по-честному — я всегда сливаю, но никогда не извиняюсь. Сколько с меня за мои принципы? — Поинтересовался Рейн, натягивая сапоги. Ланда лежал, потирая содранные запястья. — Ты мне отсосал. Лишнего не возьму.