Потерянное дитя

      Тсунаеши терзали сомнения, а интуиция мягко о чем-то намекала.       Он стоял и смотрел, как Реборн быстро обулся в коньки и теперь чуть не скакал в компании ребят на тех; как Вик ловко шнуровал свою обувку, завораживающе пробегая тонкими пальцами по длинным веревкам, вдевая в петельки; как Сергей с яркой улыбкой уже стоял на своих коньках, дожидаясь остальных и о чем-то переговариваясь с Колей, который тоже закончил шнуровку, поднимаясь с длинной деревянной скамейки; как даже Такеши с веселой улыбкой принял из рук молодой девушки-администратора свою пару коньков и поспешил присоединиться к остальным.       Саваде казалось, что это все — заговор.       Заговор его бывшего репетитора.       Очередная проверка или урок.       Но Тсуна, разморенный прогулкой по городу, несмотря на холод, порывы ветра и немного серые, но красивые виды, никак не думал, что их путь закончится здесь.       За панорамным окном открывалась большая площадь катка, по которому скользили взрослые и дети, кто-то неумело, кто-то весьма профессионально, в основном в самом центре, чтобы не мешать новичкам у забора. А ведь в предпраздничный день людей на катке было слишком много.       Тсуна сглотнул и посмотрел на улыбчивую девушку у стойки, которая ожидала его решения, благо здесь понимали английский.       Парень еще раз глянул на спутников, как Вик умело, даже не колебнувшись, поднялся на ноги, несмотря на громоздкие и неудобные коньки, и сделал несколько уверенных шагов на пробу, проверяя, как те сидели и надо ли еще затягивать шнуровку. Но удостоверившись в удобстве, подросток кивнул и оглянулся на остальных, проверяя их готовность.       Вик взглянул на неуверенно мявшегося Тсуну и вскинул бровь. И внутри молодого босса что-то дернулось — его определенно задел такой издевательский взгляд.       Снова.       Как вчера вечером от взрослого Вика, когда тот прижал его с сигаретой.       Ему бросали молчаливый вызов.       И Савада решительно обернулся к девушке за стойкой, выхватывая коньки своего размера и направляясь к скамейке, где столпилась их компания.       Вик что-то сказал Сергею, и тот с яркой улыбкой кивнул, помог Такеши устоять на ногах и вместе с Колей, вставшего по другую руку от японца, повели того вниз по лестнице к катку.       С Тсуной остался только Вик и Реборн. Подросток сел напротив Савады на соседнюю лавочку лицом к нему, и под его внимательным взглядом Десятому стало совсем не по себе, и он начал путаться в длинных шнурках.       Вик хмыкнул, знакомо так, как варийский босс на очередном собрании, когда молодого Вонголу постигала очередная нелепость и неудача при волнении, и тот потом делал жесткое замечание или болезненно задевал, что приводило в себя, отрезвляло, напоминая, кто вообще в комнате босс. Подросток хлопнул Тсуну по рукам, заставляя поморщиться и разжать вконец спутавшиеся веревки, и перехватил его шнурки, споро все узелки развязывая и также быстро завязывая как надо под удивленный взгляд Савады.       Тсуна изумленно смотрел на лохматую черную макушку перед глазами, на сосредоточенно сдвинутые брови, а интуиция противно дергалась, раздражая бессвязными предупреждениями. Он не ощущал опасности от Вика, и потому неясные намеки интуиции бесили.       Реборн, наблюдавший за этой сценой, усмехнулся, привычно пряча глаза под шляпой.       Еще удивительным стало, когда Вик, закончив помогать со шнуровкой, поднялся и подал руку для опоры.       А после заговорил с долей раздражения, что Реборн с радостью перевел.       — Я, конечно, полюбовался бы на твой разбитый нос, но слишком рано. Мне еще хочется повеселиться, а не тащиться домой так скоро.       Но Тсуна где-то внутри ощутил, что все звучало, как оправдания.       Для него же.       Ведь они хотели посмотреть на его мучения, когда он останется на льду.       По глазам видно, что Вика, что Реборна. И этим их усмешкам.       Тсуна говорил вчера, что понимал Вика и его страдания от рук садиста-репетитора? Что-то он уже сомневался в своем импульсивном решении поддержать подростка, ведь сейчас эти двое выглядели как заправские заговорщики, которые вели его к очередному позору и боли, а он шел как привязанный.       Опять.       Вик будущего и этот Вик отличались телосложением как небо и земля. Нескладный тонкокостный подросток чуть ниже Тсуны ростом и высокий мужчина, широкий в плечах и с крепкими руками — разница огромная. И принимать руку помощи…       Саваду обуревали сомнения, что если он упадет, то и мелкого потащит за собой.       Но под хмурым взглядом и после первого шага на этом орудии для пыток на ногах, когда оступился и вот-вот позорно не рухнул, резко передумал и мертвой хваткой вцепился в чужое плечо.       И так, держась одной рукой за стену, второй за Вика, Тсуна медленно дошел до лестницы.       Лестницы…       Небольшая лестница, которая вела сразу на лед.       Впереди, среди других людей Савада взглядом нашел Колю и Такеши, которые катились недалеко от забора. И если русский парень держался более-менее, никуда не торопясь, то Такеши вошел во вкус, хоть чуть и спотыкался, не рассчитав скорость. Сергея среди них не заметил, хотя тот скоро показался, легко лавируя среди людей, огибая будто незначительные препятствия в последний момент, чем пугал особо впечатлительных. Тсуну так поразила чужая скорость и ловкость, что он чуть рот не приоткрыл, наблюдая за опасными трюками парня.       Вик заметил его взгляд и усмехнулся.       — Сергей притащил меня на лед, когда мне было одиннадцать, — тихо заговорил подросток, продолжая спускаться вниз и тянуть Саваду за собой. — Я… у меня иррациональный страх льда, поэтому он пытался помочь мне с ним справиться. Идиот затащил меня на каток и оставил в центре. Он улыбался и звал за собой, а у меня было одно желание — добраться до него и убить. Тогда я себе разбил подбородок и обиделся на Сергея. Месяца два не разговаривал с этим идиотом, сколько бы тот ни каялся.       Честно, Савада чуть смутился от такой искренности — это хоть и звучало как признание, но это было признание своих слабостей, которые парнишка не побоялся продемонстрировать перед ним, сообщая открыто. Ребенок был настоящим — за хмуростью, нервозностью и вспыльчивостью скрывался все такой же живой человек, который боялся льда, обижался на идиотские шутки друзей и также калечился из-за них.       А еще прошлым вечером был под большим впечатлением от событий из будущего.       Но это не отменяло того факта, что на месте Вика сейчас на катке оказался Тсуна, хоть у него и не было страха льда.       — Боязнь льда я так и не поборол, — фыркнул подросток. — Но стоять на коньках научился.       Вик хмыкнул и отпустил руку Тсуны, легко вставая на лед, буквально перепрыгивая с последней ступеньки на скользкую поверхность. Он чуть прокатился по инерции вперед, легко оборачиваясь лицом к остановившемуся Саваде, который руками вцепился в перила, и замирая на месте.       Реборн тоже легко перескочил, держа руки за спиной и уставился в ожидании на Тсуну.       Тот занервничал под внимательными взглядами, посмотрел на каток, где люди двигались по часовой стрелке, а над их головами начали загораться гирлянды и круглые желтые фонарики. Солнце садилось.       Вик протянул руки ладонями вверх, чем снова удивил Тсуну. Он уставился в немом вопросе на подростка, который хмурил брови, смотря на него. Еще и изучающий взгляд Реборна выворачивал наизнанку.       Что ж… в конце концов, Савада уже давно не тринадцатилетний ребенок, которого из-под палки, точнее, из-под дула пистолета заставляли все делать, несмотря на его рев, что быть боссом он не хочет и плевать ему на всю ту чушь, дайте только жить спокойно. Теперь он мог твердо обозначить свою позицию и сказать «нет», но… явно где-то в мыслях.       — Быстро сдался, бывший ученик, — хмыкнул Реборн, когда Тсуна все-таки схватился за протянутые руки.       И мысленно снова изумился — у Вика были тонкие и хрупкие запястья, совсем не по-мальчишески, а какие-то… женские.       От этой мысли молодой Вонгола даже споткнулся, когда вставал на лед. Нет-нет, не из-за скользкой поверхности, по которой повело ноги в стороны. Совсем не из-за этого.       Савада просто тупо пялился на чужие кисти, которые цепко держали его за предплечья. На тонкие и аккуратные пальцы. Гладкую и, как запомнил мгновением раньше при хватке, нежную кожу.       И голос, тихий и напряженный, вывел из бурных мыслей, которые создали в голове тот еще диссонанс.       — Что-то не так?       Савада вскинул голову и уткнулся взглядом в глаза Вика, которые настороженно поблескивали алым.       Да уж, молодой Вонгола с трудом скрывал эмоции, и его замешательство легко читалось на лице.       И сказать Тсуне нечего было. Не будет же он открыто спрашивать о половой принадлежности в лоб? Вику ничего не стоило устроить драку за такие некорректные вопросы, особенно, если он ошибся — сцена с Хаято до сих пор мелькала перед глазами. И хоть Савада уже извинился перед подростком за поведение подчиненного и друга, и сказал, что не держит обиды за избиение, ибо Гокудера часто так нарывался, и если в юношестве с ним также лезли в драку, то теперь в среде мафии из-за высокого положения того, мало кто мог так вот открыто ему набить лицо, разве что затаить обиду. Отчасти Хаято сам виноват был, и Тсуна это понимал. Но не хотел рисковать и тоже получать по шее только теперь за неуместные вопросы.       Да и интуиция угомонилась.       Выходило… неправильность Вика — сокрытие пола?       Вик — девушка?       Почему?..       Нет, не почему Вик девушка, а почему скрывается это? Да еще и так долго, что даже в будущем Вик представал в образе мужчины?       А…       Лучше ему не лезть в чужие проблемы. Если так было решено, значит, так надо.       И решив для себя спорный момент, Тсуна неловко улыбнулся Вику и попытался разомкнуть их сцепленные руки.       — Я лучше вдоль стеночки пройдусь, — высказал предложение Савада.       — Как хочешь, — получив перевод от Реборна, подросток пожал плечами и откатился чуть спиной вперед.       Они вдвоем проследили, как их спутник резко развернулся и быстро исчез среди других отдыхавших, также легко и ловко огибая людей, как до этого делал Сергей.       Тсуна с облегчение выдохнул, понимая, что все это время рядом с Виком был неимоверно сильно напряжен.       — Ну и? — рядом хмыкнул Реборн, отчего Савада дернулся, ведь на мгновение забыл о вездесущем репетиторе.       Бывшем репетиторе.       — Все еще хочешь его спасать? — насмехался киллер над молодым мужчиной.       Тот фыркнул и, держась одной рукой за забор, решил на пробу чуть прокатиться. Выходило неловко и неуклюже. Как всегда. Но спасало то, что не он один был таким неудачником — некоторые новички так же с помощью ли забора, напарников или еще чего под рукой неуверенно держались на льду и делали свои первые шаги. Так что из толпы он не выделялся.       Реборн по сравнению с ним скользил легко, еще и убрав руки за спину.       — Он не такой ученик как я, — через несколько минут тишины задумчиво обронил Тсуна.       — Неуклюжий и никчемный? — уточнил киллер, за что получил обиженный взгляд от бывшего воспитанника. — Да. В этом плане он лучше.       — Идеален, я бы сказал, — проворчал Савада. — Умеет драться, стреляет из пистолета, спортивный, легко влился в мафиозную среду. Разве что как его отец резкий.       И это все девчонка.       Тсуна проигрывал на фоне четырнадцатилетней девчонки, которая пару месяцев назад была обычной гражданской со всем багажом талантов!       — Не все так просто, Тсуна, — чуть нахмурился Реборн и выцепил взглядом пронесшегося недалеко Вика, который опасно подрезал какого-то мужчину на коньках, отчего получил в спину целый букет ругательств. — То, что было у тебя, наоборот, не было у Вика.       Савада смутно знал биографию сына Занзаса, то есть дочери… как ему теперь называть ребенка?!       Только по слухам там и тут, словам Девятого и своего отца, который с долей возмущения воспринял как новость о наличии этого ребенка Занзаса, так и о том, что кольцо Неба Вонголы приняло того как наследника.       — Вик сирота, — из всего услышанного о ребенке выцепил важное Тсуна. — И рос в приюте.       Реборн кивнул.       — У него не было семьи. Он даже не знает, что это такое, — сказал киллер.       — А я тут причем? — понять, к чему вел бывший репетитор, Савада не мог. Но смутно догадывался.       — Покажи ему, что такое семья, — черные глаза впились в недоуменные Тсуны. — Стань ему старшим братом.       А ведь прошлым вечером он грозился принять Вика в их маленькое братство страдальцев от рук Реборна…       Но стать старшим братом… Как ему был когда-то Дино? Нет. Тот, несмотря на громкие слова, был скорее товарищем по несчастью. Сейчас же бывший репетитор говорил именно о том, что имел в виду.       Стать семьей Вику. Быть настоящим братом.       И Вик из будущего так легко к нему подошел и свободно вел себя, зная о его некоторых секретах, о которых не знали даже его Хранители и друзья. Неужели они действительно стали так близки? Там? В том времени?       — У него уже есть отец, — напомнил босс Вонголы, косо глянув на киллера, и чуть не оскользнулся, натолкнувшись на кочку, но вцепился в опору в виде забора.       На эти слова Реборн насмешливо фыркнул.       Хоть Занзас и старался быть отцом, но он скорее вел себя как опекун, который старался задобрить ребенка, взятого под ответственность.       Что мог дать человек в эмоциональном плане ребенку, когда у него самого перед глазами никогда не было примера нормального родителя?..       — Занзас покажет ему как стать настоящим боссом, — а потом с лукавым взглядом глянул на бывшего ученика.       — Ну, что еще? — закатил глаза Десятый и вздохнул.       — Вик не хочет быть никаким боссом.       Вот теперь Тсуна споткнулся и упал. Успел выставить перед собой руки, и боль неприятно обожгла ладони.       — Серьезно? — несмотря на свое нелепое положение, Саваде хотелось смеяться после услышанного. Он кое-как встал, опираясь на забор, и обтер мокрые ладони об штаны.       Вот же ирония — Реборну везет на такие кадры.       — Абсолютно, — кивнул киллер. — Плевать он хотел на мафию и место босса.       — Но несмотря на это из будущего пришел именно босс Варии, — вскинул бровь Тсуна, понимая, что Вику тоже в какой-то мере не повезло, догнало и стукнуло.       Реборн кивнул.       И тут Тсуну осенило.       — Неужели ты хотел именно это проверить?!       Киллер хмыкнул и отвернулся, разглядывая катавшийся поредевший народ. Становилось прохладно, а ночь брала свои права. Они и так поздно пришли на каток, но было уже девять, судя по электронным часам. Многие уходили, кто-то сидел на лавочках в зоне отдыха, кто-то разбрелся до кафешки рядом с катком.       Впереди скользнул Сергей, который с Виком играли в своеобразные догонялки на ставшей посвободней площадке. Носились как укушенные, заходя в резкие повороты, отчего кусочки льда брызгами разлетались в стороны, ловя друг друга и также ловко уходя в последний момент от касаний ловившего. Они так непринужденно держались на коньках, будто родились в них.       Коля и Такеши сидели на одной из лавочек, отдав предпочтение горячим бутербродам в их руках, которые приобрели в ларьке недалеко. Парни с азартом наблюдали за догонялками парочки, бурно реагируя на особо яркие моменты.       А Тсуна стоял и вспоминал свои юные годы, когда Ламбо приходил из будущего и звал его «молодым Вонголой», отчего ни у кого больше не возникало сомнений по поводу его будущего статуса.       Черт…       И…       — Это явно могло подождать, — нахмурился Тсуна, вспомнив, каким вчера был что взрослый Вик, что вернувшийся.       Там что-то происходило.       Хоть Савада и менял будущее, не дав Бьякурану захватить мир. Но помимо него у них впереди могли найтись и другие враги.       И интуиция четко говорила, что на той стороне произошло нечто важное. То, что затронет, как и его, так и Вика.       Подросток, подъехавший к нему со спины, был той еще неожиданностью, а когда тот схватил его под руку и резко дернул за собой, Тсуна так и представил, как валится вперед и обещано разбивает нос. Но чудом сохранил равновесие, следуя за Виком, который вывел его в центр катка и обернулся, отпуская руку.       Глаза хитро блестели, на губах ухмылка. И лишь щеки от активности покраснели, как и волосы сильней растрепались.       Вот в этот момент черты Вика особо сильно были похожи на женские. Еще угловатые, нечеткие, но что-то в них было, говорившее, что перед ним девочка.       Вик что-то произнес, но Реборна рядом не было для перевода, и хлопнул по плечу, задом отъезжая от Тсуны все с тем же лукавым взглядом.       Понять, что от него хотели, труда не составляло.       Подросток держался в каких-то трех метрах от Савады и нарезал круги, сцепив руки за спиной. Двигался с долей грациозности и хищно щурился, когда Десятый ловил его взгляды. Вик то ехал нормально, вперед, то резко делал разворот и менял направление, то двигался волнами, то на одной ноге, или вообще сделав прыжок с разворотом вокруг оси.       Движения чужих ног будто гипнотизировали.       Признаться, от волнения у Тсуны сердце быстро и гулко стучало, отдаваясь шумом в ушах. И не из-за своего положения. А просто из-за наблюдений, что вытворял подросток кружа рядом, словно птица. Большая черная птица над своей добычей.       Он ждал, что тот упадет. Но ребенок ловко приземлялся на ноги, даже не качнувшись.       Ведь верно. Он — не Тсуна. Он силен и с равновесием в порядке.       А еще Вик в первый раз упал и разбил подбородок. Но достиг таких высот. Научился. Несмотря на страх льда.       А почему, кстати, он боялся льда?..       Такеши и Коля наблюдали за ними. И друг даже помахал, ободряюще улыбнувшись. Еще и Реборн уже оказался среди них.       Тсуна уверенно посмотрел на Вика, что проезжал у правого плеча, и сделал первый скользящий шаг, косо глянув на движения ног соседа.       Затем второй.       Правой. Левой...       А Вик продолжал держаться рядом, маячить на периферии, и отчего была четкая уверенность, что подхватит, или, по крайней мере, попытается успеть это сделать. И одно это знание придавало энергии и сил.       Что ж... именно в этот момент запнуться было — святым делом.       Тсуна не совсем понял, когда небо и земля поменялись местами, либо он так расслабился и упустил ситуацию из рук. Но его крепко держали за запястье и плечо, не дав удариться затылком об лед.       Савада просто сел на мокрый лед и нервно рассмеялся. Вик, чуть прищурив блестящие из-под челки глаза, отпустил его руку и вскинул бровь.       — Спасибо, — махнул Десятый и радостно глянул на подростка, что навис рядом. — Это было весело.       Его напарник качнул головой, показывая, что ничего не понял из его слов. А после что-то раздраженно произнес и фыркнул.       Подняться ему помог Сергей, который подъехал к ним и что-то спросил у своего друга.       А Тсуна продолжал улыбаться, как и понимать, что это первый за несколько лет день, когда он был не боссом могущественной мафиозной Семьи или ее наследником, а обычным парнем, который со знакомыми впервые отправился на каток. И где падать — это нормально. Так же, как и подняться, продолжив путь. И где научат, подставят руку помощи, а потом всей толпой забурятся в ближайшую забегаловку отогреваться, пить чай и есть че-бу-ре-ки.       Потому что — это нормально.       Без всяких там тренировок в стиле Вонголы.