5 лет спустя
Подойдя к барной стойке, за которой пожилой мужчина усердно протирал кружки, Ган улыбнулся и бросил сумку к своим ногам. — Здравствуйте, дядюшка, — громко приветствовал мужчину парень. — О, Будда! — отставив кружку и положив полотенце, мужчина схватился рукой за сердце, а вторую положил на поверхность барной стойки. — Нонг, нельзя так с пожилыми. — Хой! — возмутился Ган. — Вы то и пожилой? А как ухаживать за тетушкой Джуй, так вы любому молодому дадите фору. — Ты слишком много на себя берёшь, — мужчина с укором указал пальцем на парня. — Ладно, иди сюда, — обойдя стойку, он по-отечески обнял Гана и, взяв его за плечи, чуть отстранил от себя, осматривая. — Паттайя пошла тебе на пользу. Глаза блестят. Отдохнул на славу? Познакомился с кем-то? — хитро сузив глаза, дядюшка улыбнулся шире. — СкАжите тоже, — смутился Ган и отрицательно мотнул головой. — Хей, парень, — мужчина негодующе цокнул языком, — тебе уже сколько лет, а ни девушки, ни парня. А что? — увидев, как расширились глаза Гана, мужчина приподнял брови. — Я человек современных взглядов. Вот даже внук приехал сегодня, с девушкой, — последнее было сказано чуть тише, но с хитринкой в глазах. — Позавчера позвонил, сказал, что хочет приехать с девушкой на выходные. Порадовал старика. — Внук? — от таких новостей Ган весь обомлел, он знал, что у Пи’Мука нет своих детей и уж тем более внуков. Из родных была лишь племянница и её сын, жившие в Бангкоке. — Да, Нонг’Марк, — от радости Пи’Мук не заметил состояние Гана. — Таким красавцем стал. Кстати, я им выделил комнату рядом с твоей. Подружитесь с ним, может его девушка тебе подружку найдёт. Подруги у такой красавицы наверняка есть. — Марк… — чуть слышно повторил Ган имя, которое запрещал себе произносить последние два года. — Здравствуй, Пи’Ган. Услышав такой любимый и уже почти позабытый голос, Ган повернулся в сторону лестницы, возле которой стоял Марк. Отросшие волосы были собраны в небольшой хвостик на затылке. «Подрос, — отметил про себя Ган, — и в плечах стал чуть шире, но всё такой же хрупкий на вид. Подростковая припухлость на щеках пропала, и скулы стали выделяться сильнее. Он стал ещё красивее», — последнее, что пронеслось в голове Гана, когда голос Пи’Мука выдернул его из раздумий и любования Марком. — Так вы знакомы? — удивился мужчина. — А! Возможно твоя мама, Марк, познакомила вас, когда нашла Гана и решила ему помочь. — Что-то типа того, — вежливо ответил Марк, не отрывая взгляда от парня у стойки. Взгляда, в котором Ган не увидел ничего, кроме безразличия к себе. Что ж, он заслужил. От этой мысли боль в сердце Гана, не отпускавшая его всё прошедшее время, стала ещё сильнее, и он опустил взгляд. — Здравствуй, Нонг’Марк, — кое-как ответил Ган онемевшими губами. — Так это ж замечательно, — дядюшка отошёл от Гана. — Сейчас поедим, Ган как раз, как и вы, с дороги, а потом можете прогуляться по городу. Ган вам всё покажет. — Я… — Напат хотел отказаться, но его перебил голос девушки, спускавшейся по лестнице. — Милый, — она подошла к Марку и взяла его за руку, — я разложила наши вещи. Невысокого роста, стройная, изящная, её волосы струились волнами до талии, миндалевидные глаза смотрели на всех присутствующих с любопытством. — Простите, — понимая, что не может больше находится здесь, Ган поднял сумку с пола, — я хочу принять душ. — Быстро обойдя Марка и его девушку, он стремительно поднялся по лестнице наверх, в свою комнату, где, как только закрыл дверь, сполз по стене на пол, чувствуя слёзы на своих щеках.Глава 9
12 марта 2020 г. в 17:44
Выехав из ворот своего дома, Сэнт думал о Гане. Правда, которая сорвалась с языка случайно в порыве злости, сделала несчастными несколько человек. Разве отец Гана не понимает, что только хуже делает, ведь сын у него один и принимать его нужно таким, какой он есть. На дворе сейчас не восемнадцатый век — без права выбирать, кого любить.
Сэнт не мог выгнать лучшего друга на улицу. Да и кем бы он был после этого? Родителей часто не бывает дома, вот и в этот раз они уехали по работе за границу, оставив на него целый дом. Приютив друга и всячески его поддерживая, Сэнт надеялся, что жизнь Напата изменится в лучшую сторону, и он будет счастлив. Однако глава семьи На Ранонг взялся за сына настолько основательно, что даже не давал ему и шанса найти работу в Бангкоке. Но Ган нашёл другой выход, хотя выход ли уехать жить в Ампхаву? Сэнт надеялся, что это приведёт к лучшему. Стоя с Ганом на перроне железнодорожной станции в ожидании поезда, Сэнт попробовал ещё раз заговорить о том, что друг должен встретиться с Марком, но тот был непреклонен. Ну и к чему это упрямство? А на следующий день Сэнт увидел Марка в университете… Зомби и то лучше выглядят, вынес он тогда вердикт. Синяки под глазами, красные глаза, в которых читалась растерянность, делали парня уязвимым для всего мира. Даже Перт, которому можно было находиться рядом с Марком лишь под наблюдением неизменно следующего за парнем охранника, настроения парню не прибавлял.
О последнем Сэнт узнал случайно в немногословной переписке с Пертом. Вспомнив всю прошлую неделю, Суппапонг улыбнулся, тормозя на светофоре. Получив неделю назад в Line сообщение, он был на седьмом небе от счастья — неформально, но ему дали шанс. Которым он не замедлил своеобразно воспользоваться — решил не торопиться, выждать, заставить Перта немного понервничать. Приняв такое решение, до следующей субботы Сэнт был холоден, отстранён, никак не подавал виду, что знаком с первокурсником Пертом. И хотя он видел непонимание и даже тоску в прекрасных глазах парня, когда тот на него смотрел в университете, и ему хотелось всё бросить и подойти, обнять, поцеловать, но опасения, что так он лишь всё испортит, и Перт его оттолкнёт, преобладали.
Приходя домой, Сэнт просматривал в Line сообщения от Перта, но отвечал на них всегда одинаково:
«Извини, подготовка к экзаменам»
Он практически не соврал, по сути Сэнт — отличник, и для него не составит труда сдать экзамены, но ведь Нонг’Перт этого не знает.
Тем не менее день свидания настал. Перед самым выходом у него звякнул телефон, оповещая о сообщении. Написал Ган:
«Не подведи ожиданий парня, пожалуйста. Будь лапушкой»
На что Сэнт ответил:
«Сам разберусь, не маленький. И «лапушку» засунь себе в задницу»
Сворачивая на улицу, где жил Перт, Сэнт улыбнулся. Конечно же он ничего не сделает против воли Перта, тот сам захочет его поцеловать, ведь его первые поцелуи никто не забывал.
Подъехав к нужному дому, он надел очки, принимая образ «крутого мачо». Но после того как Перт вместо приветствия осадил его — вот чертёнок! — Сэнт понял, как сглупил, надев их вечером, когда уже стемнело. Окинув Перта взглядом, он понял, что парень фанат рок-группы AC/DC, и взял это на заметку.
Подъехав к воротам Сиам Парка, Суппапонг припарковал машину и осмотрелся.
«Народу тут не так много, как днём. Интересно, на что тогда рассчитывает Нонг? Да малыш явно меня уже хочет! Так, главное, не облажаться». — Посмотрев на Перта, Сэнт увидел полное восторга лицо — белоснежная улыбка и сияющие в свете фонарей глаза наполняли Сэнта ответной улыбкой и восхищением парнем рядом с ним.
— Давай к кассе за билетами, а после аттракционов на ярмарку игрушек? — предложил Сэнт, заставив себя вынырнуть из грез о поцелуях с этим парнем.
— Мне кажется, на ярмарку уже не успеем. Когда проезжали мимо, я видел табличку с расписанием работы — до восьми вечера. Платим сами за себя, так как это не свидание. О, пресвятой Будда, как давно я здесь не был. — Открыв дверь машины, Перт направился прямиком к кассам, на ходу доставая бумажник из кармана джинсов.
Сэнт хоть и расстроился, но виду не подал. Покинув салон машины и поставив её на сигнализацию, он направился следом. Купив билеты на аттракционы, они пошли к входу, где увидели большой фонтан с разноцветной подсветкой. Цвета переливались в такт музыке, исходящей из фонтана, по кругу располагались статуи морской живности и русалы, а в центре находился шар, на котором стояли розовые кот и кошка, взявшись за лапы.
— Ну что, на русско-американские горки? Страшно? — с прищуром спросил Перт, заметив, как Сэнт отшатнулся при слове горки.
— А почему ты их так называешь? — Сэнта не привлекала перспектива быть обсмеянным за то, что он реально боялся. Этот страх был с детства, ну или возможно на него оказала сильное впечатление серия фильмов «Пункт назначения». Также он не любил эскалаторы, предпочитая лифты или ступеньки.
— Недавно мне стало интересно, и я вычитал в интернете одну статью. Пишут, что в России эти горки называют американскими, а вот в Америке, наоборот — русские! Правда, забавно? — Перту нравилась Россия, и когда-нибудь он обязательно отправится туда, возможно и не один. Внимательно посмотрев на Сэнта, он заметил во взгляде парня испуг, но и интерес к тому, что рассказал.
— Не то слово! Забавней некуда, — с лёгкой иронией ответил Сэнт и всё же решился: — Давай выберем другой аттракцион. Мне трудно это признать, но я действительно боюсь. Ну вот… я это сказал! А теперь давай, смейся. — Закрыв глаза, он стал прислушиваться, но смеха так и не услышал.
— Посмотри на меня, — попросил Танапон, проведя ладонями по плечам Сэнта. — Я не собираюсь смеяться, ведь все мы люди со своими недостатками и страхами, и это нормально. Я благодарен, что ты мне рассказал. Пожалуйста, будь собой, таким, как сейчас, когда мы одни. Мне это нравится, ты становишься не тем засранцем-выпендрёжником, каким иногда бываешь.
Они стояли настолько близко, что казалось ещё чуть-чуть и их губы соприкоснутся. Сэнт понял, что практически не дышал только, когда не стало хватать воздуха в лёгких, а потом Перт отстранился, повернувшись спиной, и, как Сэнт, глубоко вздохнул.
Переведя дух, оба, не сговариваясь, пошли в сторону зоны для малышей ростом до 130 см, где были карусели с лошадками и космическими кораблями, мини-мотоциклы, бассейн с лебедями-лодочками и прочие аттракционы. Хоть эта зона и была для детей, но ребята уговорили работников каруселей пустить покататься. Было весело, они прокатились и на лебедях и на лошадках, как раньше в детстве. Перт смеялся заливистым смехом, когда Сэнту сначала пришлось подогнуть свои длинные ноги, но потом он их вытянул и, ухватившись за уши лошадки, начал размахивать свободной рукой, выкрикивая «эге-гей», «юхаааа» и «нооо, лошадка».
Когда карусель начала останавливаться, Пи’Сэнт крикнул последнее: «Пррр, приехали, скушай сахарок». Любой прохожий мог подумать, что Сэнт ведёт себя так, потому что пьян, и они все окажутся правы, но только он пьян от любви. «Опьянён» этим мальчишкой с самыми прекрасными глазами и сердцем.
Накатавшись на каруселях и насмеявшись от души, Перт и не заметил, как Сэнт заплатил за сладкую вату и предложенную горячая кукурузу. Возможно, увидев Сэнта с другой стороны — веселым, дурашливым, милым, искренним и заботливым — он и позабыл о данном самому себе обещании, как и о словах в начале их похода в парк. Возможно, ещё он прислушался к совету своей мамы. Тот самый пазл сошёлся? Возможно ли влюбиться, когда знаешь человека всего ничего? Неужели это и есть любовь с первого взгляда? С этими мыслями Перт не заметил, как Сэнт привёл их к колесу, с которого можно рассмотреть всё в округе. Но кроме них желающих прокатиться не оказалось, и целая кабинка оказалась в их распоряжении.
Уже находясь в медленно поднимающейся кабине, парни молчали, но это молчание было приятным, каждый думал о том, как им хорошо вместе. Перт втайне мечтал, чтобы Сэнт его поцеловал — он никак не мог стереть из памяти тот первый поцелуй. А сам Сэнт, наплевав на свои принципы и то, что собирался игнорировать, выжидая первого шага со стороны Перта, не смог удержаться. Этот проворный язычок, что проскальзывал между губ Нонга, облизывая их, сводил его с ума. Прижав парня к смотровому окну, Суппапонг задержал дыхание и заметил, что тот тоже не дышит. Их блуждающие друг по другу взгляды остановились на губах, и, немедля более, они сплелись в поцелуе. Руками они искали поддержки, хватаясь за одежду друг друга на талии, плечах, бёдрах. Их вело от переполнявшего желания, которое выходило из-под контроля. Футболка и рубашка уже валялись на полу. Парни прерывали поцелуй только, чтобы глотнуть воздуха, смотрели друг на друга помутневшими глазами, а ширинки обоих были расстёгнуты. Руки массировали и стимулировали член партнера, дыхание было прерывистым, а поцелуи скорее напоминали укусы. Стоны наслаждения разносились по кабинке, их члены соприкоснулись, и оба в унисон застонали в губы друг друга. Переплетя руки, парни стали ласкать члены вместе, проходясь большими пальцами по головкам. Это было как разряд молнии, что прошёлся от кончиков пальцев к членам. Одновременно кончив, они смотрели друг на друга помутневшими глазами, улыбаясь от пережитого наслаждения, и дарили друг другу лёгкие поцелуи в губы. Когда Перт достал из бумажника две влажные салфетки в индивидуальных упаковках, Сэнт удивился, но виду не подал, лишь вскинул бровь. Приведя себя в порядок, они сели на пол, с минуту смотрели в одну точку, а потом заговорили.
— Будда всемогущий, что это было? — спросил Сент, поправляя волосы.
— Не поверишь, я задаюсь тем же вопросом и никак не могу найти ответа, — Перт старался собрать свои расползающиеся от пережитого оргазма мысли.
— Свет, — вдруг выдал Сэнт
— Ты о чём? — удивлённо повернулся в сторону парня Перт.
— Он выключен. А ещё камера, — спокойно проговорил Сэнт, указывая в угол под потолком кабинки.
— Свет? Точно! — Перт вскочил и нервно заходил, держась за голову руками. — Его выключили? А? Камера? Что?! Чёрт! Камера!
— Тихо-тихо, успокойся, мой хороший, — поднявшись, Сэнт обнял парня за плечи, смотря ему в глаза и поглаживая по спине. — На выходе я всё улажу. О нашем порыве никто не узнает, — успокоил он Танапона, целуя его за ушком.
— Ты же понимаешь, что нам надо поговорить? — успокаиваясь, проговорил смущённо Перт. — О том, что произошло между нами минутой ранее.
— Да, я всё очень чётко осознаю, готов взять на себя ответственность и быть твоим парнем, — немного отодвинувшись, Сэнт заглянул в глаза Перта. — Ты мне веришь? В искренность моих чувств? Как бы странно это ни звучало, но с тобой я становлюсь самим собой, мне не нужно надевать маску того выпендрёжника, как ты выразился раньше. Очень хочу, чтобы ты был моим, я не обижу тебя и ничего больше не сделаю без твоего на то согласия, я готов ждать сколько угодно.
— Хорошо, я верю тебе и принимаю тебя, как своего парня. Позаботься обо мне, Пи.
Как только они оказались внизу, Сэнт подошёл к кабине работника, который выглядел очень смущённым и, чуть ли не заикаясь, сказал, что свет, как и камеру, он выключил. Он также дал посмотреть время её отключения и включения. Поблагодарив мужчину, они уже направлялись на выход, когда их остановил работник, сказав, что они очень красивая пара. Перт только собрался возразить, что они не пара, но вспомнил, как пару минут этот высокий красавец стал его парнем.