Как в тумане

Майкрофт появляется в Бартсе в районе двух часов после полудня, и коротко переговорив с лечащим врачом Шерлока, направился в бокс. Брат ещё был в коме, но со слов Итона, ему уже начали вводить препараты, которые постепенно выведут его из этого состояния, но пока он спал и прекрасные голубые глаза были сомкнуты. Майкрофт никогда не считал себя идеальным старшим братом. Нет, он не поднимал на Шерлока руку, но между ними определённо не было какой-то особой симпатии, которая обычно бывает между братьями. Да и если честно, появление Шерлока слишком сильно исказило сложившуюся мирную жизнь идеалиста Майкрофта, которому было семь лет, когда мамочка и папочка принесли домой маленький голубой свёрток, которым и оказался Шерлок. Младший брат не вызвал у старшего трепета и просьбы мамочки о том, чтобы посмотреть за малышом Скотти хотя бы пару минут, пока она готовит ужин или принимает ванну, заканчивались тем, что Майкрофт просто совал в маленькую ладошку погремушку и уходил подальше от кроватки, пока кроха смотрела на него своими бездонными голубыми глазами и, кривя в смешной улыбке беззубый рот, что-то лопотала на своём непонятном языке. Первые серьёзные проблемы стали появляться, когда карапуз начал делать первые неуверенные шаги по огромному родовому имению. Шерлок много падал, орал так, словно его резали, но быстро успокаивался и снова предпринимал попытки догнать брата, маму, папу или просто что-то яркое, привлекающее его внимание. Тогда-то малыш Скотти, о Боже, набрался наглости и изорвал тетрадки старшего брата, не забыв запихать пару страниц в рот, громко при этом смеясь и хлопая в ладошки. — Ну ты и дурачок, Шерлок, — брезгливо бормотал Майкрофт, вычищая маленький ротик от остатков бумаги и заставляя брата выплёвывать всё то, что кушать нельзя, но тот лишь брыкался, толкая старшего и с гоготом вырывался из рук, воспринимая всё это, как нелепую игру. Когда малышу Скотти было три года он получил на Рождество щенка ирландского сеттера, который в тот же день заполнил собой всё детское сознание и получил имя Редберд. Только тогда старший брат смог выдохнуть, ведь эта парочка могла часами слоняться по огромному саду, где было небольшое фамильное кладбище, привлекающее особое внимание Шерлока, и проводить свои опасные, полные тайн и загадок экспедиции. Они были то покорителями космоса, то Робинзонами Крузо, но больше всего Шерлоку нравилось быть пиратом. Мамочка сшила ему пиратскую шляпу, с которой мальчуган не расставался лет до семи. Когда Шерлоку было семь, Майкрофт поступил на учёбу в престижный частный пансион закрытого типа и с братом не виделся лет пять, пока не выпустился. Проблем у них не было до тех пор, пока в шестнадцать младшенький Холмс не завалился домой под чем-то. То что это что-то было наркотиками, Майкрофт не сомневался. Родители на тот момент переехали в Штаты и в Англии появлялись довольно редко, перекинув воспитание малыша Скотти (конечно, малыша, который уже был метр восемьдесят и мог спокойно заткнуть Майкрофта своим басом), на старшего брата. Так началась долгая борьба с запрещёнными препаратами. И продолжается до сих пор. Глава МИ-6 уже трижды сбивался со счёта, вспоминая сколько раз вытаскивал младшего брата из наркопритонов, заброшенных зданий и просто передозов. Сколько раз применял грубую силу, чтобы запихать того под душ или в карету скорой помощи. Сколько раз сутками не спал ожидая, пока того отпустит и врачи разрешат его навестить. — Малыш Скотти, — бормотал он и сейчас, когда пододвинул к кровати брата стул и, сев на него, сложил свой портфель на колени и, вытащив небольшую потрёпанную книгу, открыл её и принялся читать. — Я помню, словно это было вчера, как тяжело ступая, он дотащился до наших дверей, а его морской сундук везли за ним на тачке. Это был высокий, сильный, грузный мужчина с темным лицом. «Остров сокровищ» Р.Л. Стивенсона с самого детства была у Шерлока самой любимой книгой и именно её он просил Майкрофта почитать снова и снова, чаще всего получая отказ. Но сейчас, когда его малыш Скотти, окутан с ног до головы проводами и трубками, лежит в таком пустом и неуютном боксе отделения реанимации, Майкрофт был согласен делать всё, что скажут врачи, лишь бы это помогло брату прийти в чувство и никогда не вспоминать ужасных событий, которые произошли вчера вечером. На миг Майкрофт задумался о том, что в мире происходит столько всего ужасного. Столько разных событий, способных разрушить хрупкую жизнь человека. Теракты, войны, авиакатастрофы, но нет… его брат стал жертвой не чего-то такого, а своего лучшего друга. Человека, чьё призвание сохранять людям жизни, спасать их. Думал ли Джон о клятве Гиппократа? — Промелькнуло в голове Майкрофта, — думали ли он о том, что должен быть гуманным по отношению к жизни человека? — И действительно, хотя одежда у него была плоховата, а речь отличалась грубостью, он не был похож на простого матроса. Скорее, его можно было принять за штурмана или шкипера, который привык, чтобы ему подчинялись. Чувствовалось, что он любит давать волю своему кулаку, — продолжал чтение Майкрофт. Ему было плевать на то, что происходит там, за окном больничного бокса. Важно то, что сейчас он здесь, с малышом Скотти и больше не даст его в обиду. — Майкрофт, — перебил его монотонное чтение хриплый голос Шерлока и тот предпринял попытку приподнять голову, окутанную проводами и бинтами. Она была тяжёлая, сильно болела и, оторвав её сантиметров на пять, не больше, детектив поморщился и снова отпустился на подушку. — Шерлок, — прошептал брат, сдерживая слёзы. Он отложил книгу и, встав с места, подошёл ближе, — лежи, я позову доктора.