Как в тумане

Шерлоку необходима ещё неделя, чтобы окончательно восстановиться. Ему снимают гипс с руки, носа. Делают повторные снимки и только после этого Нолан согласен отпустить детектива на дневной стационар, при условии, что в ближайшие две недели тот будет приезжать в Бартс на процедуры и осмотры. Дорогое авто, которое прислал Майкрофт, везёт его домой, на Бейкер-Стрит и Шерлок безумно благодарен брату за то, что тот смог сам всё объяснить миссис Хадсон и она уже ждала своего жильца. Сидевшая рядом Антея, как и всегда, ведёт оживлённую переписку, лишь иногда отвечая на вопросы Холмса, которые были чаще всего, связаны с событиями минувших двух лет. — Значит, я работал под прикрытием? — Делает вывод детектив, посмотрев на брюнетку в белой блузке и чёрных брюках. Погода просто отличная и, поэтому, она без пиджака. — Да, в Восточной Европе, — выдыхает помощница главы МИ-6, которой было велено сопроводить Шерлока из Бартса до дома и убедиться, что всё в порядке, — занимались зачисткой последователей Мориарти. Если очень кратко. — Значит, он всё-таки мёртв? — Его терзают сомнения относительно того, умер ли Джеймс Мориарти или же нет. Вдруг, ему удалось как-то обмануть всех и снова уйти? Вдруг, это был его двойник и, именно он застрелился, а настоящий гений преступного мира жив, здоров и не чешется. — Да, это был именно он, — подтверждает Антея, — у нас нет сомнений относительно данного вопроса. Вам стоит не думать об этом, мистер Холмс, — она отлично понимает, что потребуется время, прежде чем детектив сам сможет понять и сопоставить все факты. Машина тормозит перед знакомым домом с чёрной дверью. Странно, но, этот дом он отлично помнит, как и всё то, что находится в нём. Знает, что в гостиной есть камин и два разномастных кресла, есть скрипка. На кухне настоящая химическая лаборатория. — Вот вы и дома, — с лёгкой улыбкой говорит брюнетка, ведя Холмса к двери. За ними идёт водитель, несёт чемодан с вещами детектива. — Шерлок! — Едва он переступает порог, ему на шею бросается пожилая женщина в фиолетовой кофте и серых брюках. Седые волосы подстрижены под каре и завиты, — я так рада вас видеть… живым… — голос дрожит, она едва сдерживает слёзы и её руки нежно, но, и в тоже время, крепко, сжимают детектива. — Здравствуйте, миссис Хадсон, — бормочет он в ответ, — я тоже рад встрече с вами. Он поднимается в комнату, которая выглядит ровно так, как он её и помнил. Разве что, тут слишком много пыли и тяжёлый воздух — никто два года не проветривал помещение. Холмс оглядывается, словно пытается найти хоть какую-то подсказку, хоть намёк на его прошлое, на то, как теперь ему жить и поступать. Календарь на заваленном хламом столе, остановился на втором февраля две тысячи двенадцатого. Тот самый день, когда он был здесь в последний раз, а часы показывают десять вечера. Видимо, остановились, когда сели батарейки, — решил Шерлок. — Я предлагала мистеру Холмсу пригласить клининг, но он настоял, чтобы всё было так, как в последний ваш день здесь, — говорит Антея, поджав губы. Водитель оставляет чемодан и покидает дом. — Всё в порядке, — заверяет Холмс, — мне потребуется какое-то время, чтобы сделать некоторые выводы относительно того, что произошло после моего возвращения. — Да. Конечно, — женщина это прекрасно понимала, — если необходимо, то я могу сделать вам подборку по основным событиям двух прошедших лет, чтобы вы были в курсе дел. Возможно, это поможет для восстановления утраченных воспоминаний, — предлагает Антея. — Не стоит, — возражает Шерлок, проходя к своему, как ему казалось, креслу из чёрной кожи, — я справлюсь сам, — его внимание привлекает скрипка, которая лежит в кресле. — Тогда, всего доброго. Если будет нужна помощь, то звоните мне или своему брату, — просит брюнетка и покидает квартиру, а Холмс, взяв инструмент в руки, опускается в кресло. — Не бывает сказки без старого доброго злодея, — откуда-то из витка памяти приходят слова, сказанные когда-то давно Джеймсом Мориарти. Шерлок смотрит на соседнее кресло, которое было из потёртого красного бархата. В нём две подушки. Детектив пристально смотрит на предмет мебели больше десяти минут, словно тот неожиданно оживёт и ответит на все его вопросы. Но чуда или галлюцинации не происходит. Кресло всё так же стоит на своём месте. — Шерлок, — раздаётся голос, а затем стук по дверной раме. Холмс переводит взгляд на дверной проём. — Здравствуй, Джон, — отвечает он мужчине в рубашке и джинсах, поверх которых накинута кожаная куртка, — проходи. За это время их отношения выровнялись, хотя пока что их было сложно назвать дружескими, скорее, как у хороших знакомых. Шерлок ещё вздрагивает, когда голос Ватсона становится слишком громким, а движения кажутся резкими. — Рад, что ты теперь дома, — сообщает Джон, который до сих пор живёт в чувстве вины, — чем планируешь заниматься теперь? — Пока не думал, — Холмс жмёт плечами, — думаю, что мне ещё нужно время, чтобы всё проанализировать и понять… — Может, я могу тебе помочь чем-то? — Интересуется блондин, сев в соседнее кресло. — Расскажи мне про последний день… когда я сбросился с крыши…