Лудунь

       Не Ли сидел на стуле, удерживая запястье приготовившейся уйти Лю Нинг, и именно в этот момент, когда все смотрели на её неудачный побег, вознамерился прийти глава Светозара. Лю Нинг, услышав шаги уже слишком близко, чтобы бежать или прятаться, медленно повернула голову в сторону гостя. Высокий и широкоплечий, казавшийся крепким, как скала, он обвел их суровым взглядом светло-фиолетовых глаз, ничего не говоря, как будто позволяя себя получше рассмотреть, чем Лю Нинг и занималась, не зная, стоит ли что-то вообще говорить.        Е Цзун - городской лорд, - не обладал изящной красотой, скорее статью воина. Его убранные в хвост на затылке темно-фиолетовые волосы были точь-в-точь того же оттенка, что и у Лю Нинг, только седина из них двоих была лишь у неё. Глаза феникса – удлиненной миндалевидной формы с небольшими лучистыми морщинками у внешнего края, приподнятого вверх, – как из зеркала смотрели на Лю Нинг с той лишь разницей, что не были так бездонно-черны.        Любому, посмотревшему на них со стороны, становилось очевидно чудовищное сходство. Не Ли, раньше никогда не видевший Е Цзуна и знавший его только по рассказам Е Цзыюнь, замер от ужасающего осознания. Лю Нинг была похожа на Е Цзуна даже больше, чем на Е Цзыюнь! Если раньше и оставались какие-то сомнения в личности отца ученицы, сейчас они полностью истаяли.        В мыслях Лю Нинг творился полный сумбур. Она уже даже не ощущала хватки Не Ли на своей руке. Мелькнула насмешливая мысль об ироничности имени Е Цзуна - "законный продолжатель рода", - и тут же пропала, уступая место другим. Однако волнение было недостаточным, чтобы носом пошла кровь; или эта встреча стала столь ошеломительной, что организм не успел еще отреагировать на зашкаливавшие эмоции. - Лю... Лю Нинг, верно? - раздался звучный раскатистый голос Е Цзуна, не отводившего от неё взгляда точно так же, как и она от него. Кажется, назвать он хотел вовсе не это имя. - Да, ваша светлость, - без труда высвободив запястье из ослабевшей хватки наставника, Лю Нинг почтительно поклонилась главе города.        Только выпрямившись, она заметила за его спиной Е Шэна, Е Цзыюнь и черноволосого юношу. Как достойная племянница Ван Юнхуа, Лю Нинг всё еще прекрасно помнила, с кем не должна была сметь даже взглядом пересечься, и в этом статном юноше легко узнала приемного сына Е Цзуна - Е Хана. Какие же интересные люди собрались здесь сегодня! - Ты дочь Лю Мэй... А твой отец? - напряженно спросил глава города. Лю Нинг не знала, что отражалось в его взгляде, но, кажется, он был растерян не в меньшей степени. На секунду ей показалось, что он пожалел о вопросе, сорвавшемся с его языка. Разумеется, это ведь был крайне глупый вопрос. В их ситуации о родстве не приходилось гадать: всё и так очевиднее некуда. - Думаю, вы догадываетесь, ваша светлость.        У Лю Нинг почти застревали слова в горле. Она ощущала, как сильно её распирает желание рассказать обо всем и страх от того, кто именно станет невольными слушателями этой неприглядной истории. Не так, пожалуй, Лю Нинг хотела поведать о своем отце друзьям... В идеале, конечно, она надеялась сбежать из города раньше, чем придется делать это.        Расскажи обо всём сейчас, - шептало что-то внутри, и Лю Нинг по холодку, поползшему по венам, начала подозревать, кто виновен в сумбуре её собственных мыслей и том, почему организм до сих пор не отозвался болью на зашкаливающие эмоции. Но это было сейчас не так важно, как стоящий напротив глава города. - Да... Думаю, да, - Е Цзун устало выдохнул, накрыв ладонью лицо. Ситуация явно играла на его нервах, и всё это выходило за пределы привычных и знакомых ему проблем.        Лю Нинг вдруг усмехнулась. Слабо, лишь дернув уголками губ, но холодная энергия смерти прошлась волной по внутренним органам и нервным окончаниям. Она опустила взгляд на землю, не в силах больше смотреть на кривое отражение самой себя, только взрослее и другого пола. Её уже не так угнетало сходство с Е Цзыюнь, как почти полная идентичность с Е Цзуном. Природа не могла иметь чувство юмора, но как тогда назвать их "близнецовость"?! - Мы все сейчас догадываемся, - твердо сказал Чень Линьцзянь, отодвинувшись из-за стола так резко, что стул опрокинулся и гулко ударился о деревянный пол беседки.        Его светло-карие глаза полыхали едва сдерживаемой яростью, не предвещавшей абсолютно ничего хорошего. Лю Нинг вскинула взгляд на олененка, не понимая причины его взбешенности...        "С таким талантом Лю Нинг и правда сможет скоро здороваться за руку с главой города! А мне даже как наследнику Шэньмин еще не доводилось видеть городского лорда", - на праздничном ужине в кафе поделился с ней олененок. Он никогда ранее не видел Е Цзуна, потому что если бы встретил лицом к лицу, то сразу бы понял. Цзянь-эр ведь никогда не был дураком... - Ты... - Е Цзун отнял руку от лица и нахмурился, силясь узнать в юноше кого-то знакомого. - Сын Чень Чжэнлуна? - предположил глава города.        Подошедший к нему проректор Е Шэн тут же нашептал на ухо Е Цзуну имя юноши. Только вот Чень Линьцзяню не было ни тепло, ни холодно от того, знает его городской лорд или нет. - А Лю Нинг - ваша дочь? - издевательски бросил Цзянь-эр, встав вровень с Лю Нинг и положив ладонь на её плечо. - У вас и правда вместо сердца камень, раз после стольких лет и причиненных Лю Нинг страданий вы играете с ней в угадайку! - припечатал абсолютно точно взбешенный Чень Линьцзянь, лицо которое было бледным от клокочущего в душе гнева.        Лю Нинг прикрыла глаза, ощущая, как спазм сводит горло. На секунду показалось, что если она не выплеснет все эмоции, то захлебнется в них и умрет прямо тут. Посреди этой неловкой сцены! Кто вообще просил олененка вмешиваться? Могли же мирно разойтись, обменявшись этими полунамеками, а теперь развернулся целый спектакль на глазах всех присутствующих. Отступить и спустить всё на тормозах не представлялось возможным: сколько заблуждений породит эта неприглядная сцена?        Лю Мэй сказала, что вечно убегать не получится. Лю Нинг не знала, к ней ли конкретно относилась эта фраза: все в семье Е любили побегать от проблем и неприятной правды. Что же, здесь и сейчас Лю Нинг убегать не станет - докажет делом, что от семьи Е в ней намного меньше, чем им хотелось бы. Энергия Смерти, клубящаяся внутри, принесла и молчаливое одобрение того, кто управлялся с этой силой ничуть не хуже. Лю Нинг побеспокоится о влиянии Бога Смерти на свои мысли позже, а сейчас... - Е Цзун - не мой отец, Цзянь-эр, - уверенно сказала Лю Нинг, открыв глаза.        Она мягко убрала ладонь олененка со своего плеча, сжав его пальцы. Чень Линьцзянь удивленно взглянул на неё, потеряв значительную часть своей ярости, граничившей с ненавистью, к человеку, повинному во многих страданиях сестренки. Да только не того он обвинял. Конечно, виной этому заблуждению не поспешность Цзянь-эра, а всего лишь маленькая ложь почившей Лю Мэй. - Не смей говорить этого. Ты ведь понимаешь... - приказал Е Цзун пробиравшим до мурашек тоном.        Его аура придавила всех присутствующих, но Лю Нинг и близко не пробрало. Уступал Е Цзун и тому саркофагу в руинах Гуланя, и мечу Бога Грома в Священном пределе. Лю Нинг приподняла уголки губ в насмешливой улыбке, ощущая, как внутри лопаются тысячи болезненных нарывов, копившихся на душе с тех самых пор, как она осознала себя ребенком Лю Мэй. - Понимаю ли, чем обернется это признание? - ровным тоном осведомилась Лю Нинг и кивнула, отвечая на собственный вопрос. - Я не хочу вводить людей в заблуждение, будто глава города - мой отец. - Что за вздор, Лю Нинг? Вы похожи как две капли воды! - возмутился, но без прежнего запала, Чень Линьцзянь.        Он совершенно не понимал, что такое говорит его драгоценная сестренка. - Конечно, - не стала отрицать Лю Нинг, но смотрела она уже не на олененка, а прямо в ярко-фиолетовые глаза феникса. В случившемся вины Е Цзуна было не больше, чем вины самой Нинг - то есть не было совсем. Жертвы обстоятельств. Жертвы ошибок собственных родителей. - Многие братья и сестры похожи, даже если у них разные матери. Да, уважаемый старший брат?        Е Цзун сжал кулаки и стиснул зубы, крепко зажмуриваясь и отворачиваясь, будто пытаясь скрыться от этой неприглядной правды. Его аура тут же ослабла. Он больше не пытался угрожать, подавляя своей мощью.        Лю Нинг остро ощутила безысходность, которой повеяло от Е Цзуна, и развеселилась еще больше. Её веселил его вид человека, не желающего мириться с действительностью. Смешила отвисшая челюсть пораженного до глубины души олененка. Ошарашенные взгляды проректора и детей Е Цзуна, стоящих у входа в беседку. Смешила тишина, воцарившаяся вдруг. Кажется, даже птицы перестали петь и не бухтел о чем-то больше Е Янь. - Старший брат?.. - ахнула Е Цзыюнь, вскинув ладони ко рту.        Она накрыла пальцами губы, как будто слова, сорвавшиеся с них, были какими-то запретными и порицаемыми, но на деле они просто прозвучали слишком громко в наступившей тишине. Лю Нинг широко улыбнулась своей юной и прекрасной племяннице, не знавшей настоящих невзгод, и развела руками, как будто призывая к теплым родственным объятиям. Её лицо болело от такой широкой, и - наверняка - со стороны казавшейся жуткой и неестественной улыбки, но руки не дрожали: они источали холод Смерти, стекавшейся к Лю Нинг, если верить словам призрака её матери. - Да, Е Цзыюнь, я твоя тетушка. Прости, могу ли я позволить себе так фамильярно к тебе обращаться? Положение у нас довольно разнится, пусть мы и одной крови, - яд лился с её губ, яд пропитал каждое произнесенное слово, яд отравил её заходящееся в громком стуке сердце.        Лю Нинг прекратила улыбаться, потому что физическая боль была определенно лишней сейчас, когда её разрывала душевная. Лю Нинг никогда не хотела говорить об этом и вот так. - Как такое возможно? - хмурился черноволосый юноша рядом с Е Цзыюнь.        Лю Нинг посмотрела на Е Хана... вот уж шутка судьбы! Мальчишка с улицы оказался семье Е роднее и предпочтительнее той, кто повязана с ними кровью. Не их вина, конечно, Е Цзыюнь вовсе о тетушке не знала, а Е Цзун мог лишь догадываться. Однако сразу узнал и понял, кто она, только увидев. Возможно, осознание пришло даже не сейчас, а еще когда он впервые услышал от проректора о Лю Нинг, поступившей в Шенлань. Не мог не услышать, ведь в самом начале обучения, на торжественной церемонии для новых учеников, проректор Е Шэнь не сводил с неё взгляда. - Е Мо любит путешествовать за пределами Светозара. Однажды он забрался глубоко в Ядовитую Чащу... и обнаружил там человеческий город. Из него, как сувенир или трофей, он забрал самый прекрасный цветок, какой только мог найти. Мою маму, которую привел в Светозар как свою ученицу, - Лю Нинг медленно коснулась чокера, ощущая, как последнее его слабое влияние на неё иссякло, сдавшись под напором энергии смерти, активно теперь пожиравшей её душу. Эмоции плескались ядом в горле, изливаясь в слова, но не отравляли более тело. - Я не знаю, что произошло между ними. Я знаю лишь то, что мой отец - Е Мо, оставивший мою мать.        Чокер легко скользнул через голову, оказываясь длинной кожаной лентой в ладонях.        Она соврала.        Е Мо просто сбежал после того, как его соблазнила Лю Мэй. - Ваша светлость, я очень устала, - почтительно поклонившись Е Цзуну, пустым голосом сообщила Лю Нинг.        Вспышка эмоций сошла на нет. Яд впитался в душу, оставшись нерастраченным до конца, и тело наполнила невероятная усталость. Лю Нинг ощущала, как энергия смерти циркулирует в теле, "подъедая" остатки эмоций. Застарелая обида казалась смешной и глупой. Искать виноватых не хотелось. Всё, чего сейчас желала она, так это лечь спать и проспать несколько дней к ряду, чтобы привести и тело, и разум в порядок. - Я прикажу прислуге подготовить комнату, - понятливо кивнул Е Цзун, хмурясь. - Что? Мы вот на этом закончим? - возмутился Чень Линьцзянь, мягко тронув Лю Нинг за плечо.        Она подняла на него уставший взгляд, не в силах что-либо еще сказать. Наверное, стоило ему рассказать обо всем давным-давно, как и Чень Лею. Дядюшка ведь искренне верил в то, что говорила Лю Мэй, и только Ван Ян... - Мы все сейчас разойдемся по комнатам и отдохнем. Завтра утром поговорим об этом на свежую голову, - твердо сказал Е Цзун тоном, не терпящим возражений или пререканий. Лю Нинг была не очень согласна с таким решением, но на споры сил не было никаких. - Лю Нинг ночует здесь, - раздался голос Не Ли, который поднялся из-за стола, обратив на себя внимание. Взгляд голубых глаз столкнулся с тяжелым взором главы Светозара... - Нет, - просто отказал Е Цзун, не поведя и бровью.        Лю Нинг, кажется, впервые видела наставника настолько серьезным, но... ночевать с ним под одной крышей, прекрасно осознавая, что он будет её расспрашивать? Девушка отвела взгляд от лаоши, оставаясь безучастной. Если бы она не ощущала себя выпотрошенной, как рыба, попавшая в руки жены рыбака, даже посмеялась бы с того, что "старший брат" защищает её "честь". Хотя, конечно, защищал глава города вовсе не честь и даже не Лю Нинг. - Со всем уважением, господин глава, но я, Не Ли, учитель Лю Нинг, и не могу оставить её без присмотра, - почтительно сложив руки перед грудью, чуть поклонился юноша, и Лю Нинг прикрыла глаза.        Е Янь приземлился на плечо Лю Нинг, заставив её чуть пошатнуться под весом металлической куклы. - Поверить не могу, что нравы моих потомков так пали. Совратить свою ученицу, а потом бросить свою дочь! - возмущался основатель. Быстрый взгляд Е Цзуна обратился на птицу, но мгновенно вернулся к наглому, по его мнению, сопляку.        Лю Нинг спихнула основателя со своего плеча, не желая всё это слушать. Существование Лю Нинг было одной из причин, пожалуй, даже главной причиной, по которой матушка, нет, Ян... отец так страдал. Лю Мэй выбиралась в экспедиции, чтобы найти возлюбленного наставника. Отец же - чтобы стать сильнее и не дать никому из клана Фенсюэ навредить Лю Нинг или забрать её. - Я останусь здесь. Ваша светлость удовлетворит мою просьбу? - холодно спросила Лю Нинг, подняв взгляд на Е Цзуна.        Ей не хотелось объясняться перед лаоши, но убегать она не станет. Раз уж она так отрицает связь с кланом Е, то и уподобиться им в побеге от проблем не может. Конечно, клан Е не имел уникального права на игнорирование ответственности, однако Лю Нинг мстительно приписывала им эту черту. Городской лорд одарил Лю Нинг тяжелым взглядом, но сдался, лишь попросив всех остальных удалиться в комнаты, которые им подготовит прислуга. Лю Нинг молча наблюдала за стремительно пустеющим двором, предоставленным её наставнику, между тем ощущая его пристальный взгляд на себе.        Когда они остались наедине, она обернулась к нему. У неё не было ни слов утешения, ни желания оправдываться или просить прощения. Будь у неё возможность отмотать время назад, она воспользовалась бы этим, чтобы избежать разоблачения себя, как дочери Е Мо. Одно дело - быть бастардом кого-то из клана Фенсюэ, а другое - внебрачной дочерью легендарного Е Мо. Что страшнее для Лю Нинг, так это её статус тетушки возлюбленной наставника. Она верила, что лаоши - разумный человек, но чувства иррациональны, а у лаоши нет ни чокера, ни энергии Смерти, чтобы подавлять их. - Ты сняла чокер... Как себя чувствуешь? - мягко осведомился Не Ли.        Его лицо оставалось непроницаемым, разве что он чуть хмурился, но в небесно голубых глазах не было и намека на злость или отвращение. Лаоши лишь мягко взял руку Лю Нинг, в которой она сжимала ставший бесполезным артефакт. Лю Нинг молча смотрела на наставника, не зная, что сказать, потому что была слишком поражена его заботой и внимательностью. Это не то, что она ожидала. Гнев, осуждение или обиду - да, но это?        Лю Нинг прикусила губу, низко опустив голову, но не вырывая руки из сильной хватки лаоши. Как себя чувствовала матушка, когда Ван Ян также, как Не Ли сейчас, принимал её секреты с такой поразительной легкостью и неиссякаемой заботой? Лю Нинг любила Лю Мэй, во многом восхищалась ей, но становиться похожей на неё вовсе не хотела, а потому не желала причинять наставнику столько же боли, сколько успела матушка Ван Яну. А значит, стоило расстаться со своими секретами. - Я... не собираюсь умирать прямо здесь и сейчас, - сказала она тихо и почти невнятно, ощущая, как мысли в голове вертятся в безумной круговерти, из которой невозможно выловить ничего внятного. Не Ли не особо весело хмыкнул, несколько саркастично прокомментировав её ответ: "Это радует". Лю Нинг кивнула, накрывая пальцы Не Ли, сжимавшие её руку, второй ладонью. - Я дочь Е Мо. Я помню свою жизнь в другом мире. Это то, что вы уже знаете... - Есть еще что-то, что мне стоит узнать? - насмешливо осведомился Не Ли.        То, что он не злился и не кричал, чуть упрощало ситуацию, но у Лю Нинг всё равно слова застревали в горле. Она кивнула, ощутив, как дрожат её собственные руки. Ей хотелось закрыть лицо, хотелось пойти и сварить несколько успокаивающих эликсиров, потому что это отвлекало, потому что энергия Смерти, что струилась в ней, схлынула и обнажила чувствительную душу как острые скалы, теперь раздиравшие её грудную клетку изнутри... - Демон, подаренный мне наставником, погиб. Матушка сказала мне, что энергия Смерти стекается ко мне, что во мне есть... божественная искра. Я... не знаю, подойдет ли мне какой-либо демон, - Лю Нинг подняла взгляд на замершего наставника.        Тот выглядел озадаченным и удивленным, но не испуганным. Не было и тени скептицизма на его лице, что вселяло в Нинг надежду, что наставник не сочтет её сумасшедшей. Наконец он вздохнул, потерев затылок свободной рукой, и неловко улыбнулся. - Моя ученица - настоящий кладезь секретов. Пойдем в дом, тебе нужно отдохнуть... однако прежде, что ты думаешь делать? - видя немой вопрос в ранее равнодушных глазах, Не Ли улыбнулся шире. - С тем, что объявила о своем родстве с кланом Фенсюэ при стольких свидетелях.        Лю Нинг передернула плечами, опуская руки, но лаоши так и не разжал своих пальцев, удерживая её сжатую ладонь. - Я доверяю нашим. Остальным же рот закроет городской лорд. Я не собираюсь становится частью клана или как-то пользоваться связью с Фенсюэ, они мне неинтересны... - И противны, - не спросил, а констатировал факт Не Ли, ведя ученицу в дом.        Лю Нинг не стала спорить, даже если это была не совсем правда. Семейство Е претило ей, вызывало неприятное и жгучее чувство в груди, заставлявшее сердце истекать едким ядом, но она не то чтобы ненавидела или презирала их. Мечтала держаться подальше и свести контакты к минимуму, чтобы не бередить раны - да. Но случись ей защищать их или сражаться вместе с ними, и она сделает это без колебаний, просто потому что не видела в них своих смертельных врагов. Как наставник - в семье Шэньшэн. Хотя Лю Нинг не могла с полной уверенностью сказать, что случится с кем-то из Шэньшэн, доверь хоть кто-то из них свою спину лаоши. Вероятно, он даже поможет и защитит их в такой ситуации, просто чтобы не опускаться до их уровня? Но, не в обиду учителю, Лю Нинг немного колебалась в этом прогнозе. - Но если городской лорд не согласится с твоим решением... - вытащил из размышлений голос Не Ли. Он был хмур и задумчив, и Лю Нинг абсолютно разделяла его сумрачное настроение. - И как это будет выглядеть? - хмыкнула Лю Нинг, ощутив, как всколыхнулась энергия Смерти внутри, обдав тело промораживающим холодом. Стало спокойно и абсолютно неинтересно, что там надумает Е Цзун. - Правда обо мне может сильно ударить по репутации Фенсюэ, а любые их действия по отношению ко мне... как танец над пропастью - того и гляди оступишься, - даже как-то мстительно заметила Лю Нинг.        "Они не могут владеть тобой. Ты им не принадлежишь", - согласно шептал внутренний голос, чью роль решил взять на себя надоедливый Бог Смерти, встречи с которым Лю Нинг, против уже устоявшегося обыкновения, отчаянно желала.        Потому что не принадлежала и ему, запертому в гробнице.