Глава 26
26 февраля 2020 г. в 00:04
– Не понимаю, Гарри, почему ты не находишь себе места? – Снейп отложил в сторону фолиант по редким ядам и поудобнее устроился в кресле.
Бесспорно, библиотека Блэк-хауса, доступ в которую предоставил ему Поттер, была просто превосходной и уступала, пожалуй, только непревзойденному собранию уникальных книг, хранившихся в Малфой-мэноре.
Неделю назад, вняв мольбам Кричера о том, что дом без хозяина приходит в негодность, Гарри уговорил Снейпа переехать в родовое гнездо Блэков.
Поначалу перспектива жить в бывшей штаб-квартире Ордена Феникса показалась Снейпу не слишком заманчивой.
– У меня, знаешь ли, не очень радужные воспоминания об этом доме, – честно признался он Гарри. – К тому же в Лондоне мы с тобой будем лишены возможности по вечерам совершать пешие прогулки вдоль реки.
– Вот уж не ожидал, что ты так трепетно относишься к природе! – улыбнулся Поттер, а затем привел аргумент, против которого Снейп, по его мнению, вряд ли сумел бы устоять: – Не представляешь, какая роскошная там лаборатория! Раза в три больше твоей нынешней.
– И наверняка ужасающе запущенная, – не моргнув глазом парировал Северус. – Трудно даже вообразить, сколько лет ей не пользовались.
– Кричер уже вымыл там все и до блеска начистил котлы, – тут же заявил на это Гарри, – и обязуется делать это каждый день. А кроме того, я открою тебе доступ в родовую библиотеку.
– Это каким же образом? – искренне удивился Снейп, понимая, что вот-вот его оборона даст слабину, и в результате они все же переселятся в Блэк-хаус хотя бы на время. – Ведь вход в нее, кажется, разрешен лишь законным супругам.
– Ты полагаешь, я не смогу договориться с собственным родовым гнездом? – вопросом на вопрос ответил Гарри. – Ну пожалуйста! Согласись, чтобы просто доставить мне удовольствие! – он с мольбой посмотрел на Северуса.
Это был удар ниже пояса. Снейп сказал «да» и несколькими днями позже уже хозяйничал в действительно роскошной лаборатории с самыми чистыми в истории зельеварения котлами, надраенными до блеска самым предупредительным в мире эльфом.
Тем временем Гарри, уже благополучно отчитавшийся по делу Магоро лично Министру магии и получивший от него благодарность за отлично проведенное расследование, никак не мог перестать думать об убийстве, все исполнители которого были мертвы. Вот и сейчас он сидел напротив Снейпа, сжав голову руками, и казался столь погруженным в свои мысли, что не сразу ответил на заданный ему вопрос.
– Не понимаю, Гарри, почему ты не находишь себе места? Следствие закончено. Ты нашел соучастницу Магоро, а это значит, что «крота» в Министерстве нет.
– «Крота» действительно нет, – мрачно подтвердил Гарри, – а вот заказчик убийства, возможно, есть. И это не дает мне покоя.
– Хорошо, – кивнул Снейп, – давай рассуждать вместе. Кому выгодна смерть Кингсли? Кто настолько ненавидел его, что прибег к такому страшному способу убийства?
– У меня есть всего один кандидат на подобную роль, – нахмурившись, сказал Поттер.
– Ты, разумеется, имеешь в виду Люциуса? – Снейп внимательно посмотрел на Гарри. – В принципе, его ненависть к Кингсли вполне объяснима, ведь именно из-за инициативы Министра дементоры фактически лишили Малфоя жены и единственного наследника.
– Ты серьезно считаешь, что заказчик убийства Шеклболта – Малфой? – от волнения у Гарри сел голос.
– Разумеется, нет, – ответил Снейп. – Посуди сам: для чего Люциусу вмешивать в это двух посторонних волшебников? К чему, например, добывать куфи через Вивьен, когда сам Малфой, будучи заместителем Министра, может в любое время взять принадлежащий Шеклболту предмет? И зачем вообще понадобилось прибегать к магии вуду? Люциус – знаток темной магии, а в книгах его родовой библиотеки таятся такие проклятия, от которых человек сгниет заживо и ни одна живая душа не распознает, что с ним и кто наградил его столь ужасным подарком. Нет, Гарри, это все слишком сложно для такого прагматика, как Малфой.
– Тогда кто мог заказать это мордредово убийство?! – в состоянии, близком к отчаянию, воскликнул Гарри.
– Я склонен подозревать кого-то, никак не связанного с Министерством, но хорошо знакомого с магией вуду. Например, какого-нибудь чокнутого африканского родственника. Насколько мне известно, Кингсли был главой рода. Возможно, кто-то хотел попросту перехватить у него пальму первенства. В любом случае главные действующие лица этой трагедии мертвы, и я не думаю, что мы когда-либо узнаем правду. Мне кажется, тебе пора успокоиться и заняться другими вещами. Одержимость идеей фикс еще никого не доводила до добра.
***
На этом громкое дело об убийстве Министра магии Шеклболта было закрыто.
К огромному неудовольствию Гарри, «Ежедневный пророк» вскоре опубликовал статью, связывавшую гибель Кингсли с зарубежной ячейкой Пожирателей смерти. Большая часть статьи посвящалась магии вуду, а в конце говорилось, что все причастные к этому чудовищному убийству поплатились жизнью.
Поттер попытался разобраться, кто именно дал в газету заведомо ложную информацию, и со свойственной ему прямолинейностью довольно грубо надавил на редактора, после чего был вызван на ковер к начальству.
– Я совершенно не понимаю тебя, Гарри, – Главный аврор Роббинс выглядел злым и невыспавшимся, как будто его только что подняли с постели. – Ты блестяще провел расследование. Выяснил, что никакого предателя в рядах министерских служащих нет. Нашел соучастника. Убедился, что убийц было всего двое. Так чего тебе еще нужно? Зачем устраивать скандал?
– Потому что в «Пророке» написали неправду, – глядя в покрасневшие от усталости глаза Роббинса, произнес Гарри. – Люди имеют право знать...
– Знать что? – окончательно вышел из себя Роббинс. – Что у Кингсли сто лет назад был роман с его подследственной? Что, слетев с катушек от страсти, он собирался устроить побег осужденной Визенгамотом преступнице, тесно сотрудничавшей с Пожирателями смерти, между прочим! Хочешь, чтобы в прессу попала эта информация? Кингсли не просто так выбрали Министром магии. Он славился своей безупречной репутацией. К нему относились с огромным уважением, и, поверь, он заслужил это. А ты задумал прилюдно копаться в его грязном белье и обсуждать личную жизнь достойного человека. К чему? Чем это поможет? Его убийцы мертвы, так стоит ли ворошить прошлое и тем более делиться его пикантными подробностями с обывателями?
Гарри потерянно молчал, осознавая, что крыть ему, собственно, нечем.
– Ты еще очень молод, Гарри, – снисходительно посмотрел на него Роббинс, – и многого не понимаешь. Версия про Пожирателей смерти устраивает абсолютно всех, поэтому я предложил Министру Малфою напечатать в «Пророке» именно такой вариант развития событий. Он не слишком обрадовался упоминанию своих бывших «коллег по цеху», но согласился, что чернить имя Кингсли и представлять эту трагедию как любовную историю – просто недопустимо. Уверен, пройдет пара-тройка месяцев, и волшебники уже и не вспомнят об этом прискорбном инциденте. К тому же мистер Малфой весьма разумно придерживается курса, выбранного Шеклболтом, а значит, никаких потрясений в ближайшее время не предвидится. Оставь это дело и займись собственной личной жизнью, которая, по моим сведениям, у тебя наконец-то начала налаживаться.
– Ваша осведомленность поистине не знает границ! – саркастически усмехнулся Гарри, удивившись, что выдал фразу, больше свойственную Северусу, чем ему самому.
– Что поделаешь, Гарри, – вздохнул Роббинс, – обязанности вынуждают меня быть в курсе всего, что происходит с моими сотрудниками. Правда, твой выбор показался мне несколько... неожиданным, но главное, что у тебя все хорошо.
***
Роббинс был абсолютно прав. В личной жизни Гарри, несмотря на его «неожиданный» для многих выбор, действительно все складывалось хорошо. Можно даже сказать – замечательно.
– Вот признайся, Гарри, что ты в нем нашел? – насел на него однажды Рон, когда они сидели в баре за кружечкой пива. – Снейп же – жуткий зануда!
– Нет, – парировал Поттер, – он просто пытается во всем и всегда дойти до самой сути.
– Педант, каких мало!
– Он очень аккуратен. Ему нравится, когда вокруг порядок и все разложено по своим местам, поэтому требует этого и от себя, и от окружающих.
– Ехидный и злой, как настоящая слизеринская змея!
– У него весьма своеобразное чувство юмора, которое дано оценить не каждому.
– Книжный червь!
– Начитанный и образованный!
– Старый...
– Многоопытный!
– Малопривлекательный и мрачный.
– Нетривиальной наружности и загадочный. А кроме того, Рон, мужчине совершенно не обязательно быть красавцем. Это тебе и Гермиона подтвердит, – ухмыльнулся Гарри.
– Ты на что это намекаешь? – притворно обиделся Рон. – По-твоему, я недостаточно привлекателен?
– Ты хочешь, чтобы я дал твоей жене и моей лучшей подруге повод для ревности, назвав тебя «мистер очарование» и приударив за тобой? – сделал страшные глаза Гарри.
– Да ну тебя, Поттер! – со смехом отмахнулся от него Рон. – Я и так понял, что ты без ума от своего Снейпа и тебя уже не переубедишь! Того и гляди объявите о помолвке.
– Честно говоря, я буду просто счастлив, но не собираюсь торопить Северуса. Пусть все пока идет, как идет.
***
Вероятно, для счастливых людей время течет несколько иначе, чем для всего прочего человечества. Дни, прежде тянувшиеся как резина, сейчас мелькали с бешеной скоростью. Иногда Гарри радовался этому обстоятельству. Ведь, казалось бы, только-только начиналась рабочая неделя, и вот уже наступал вечер пятницы, который они с Северусом отмечали неизменным походом в какое-нибудь уютное местечко с хорошей кухней и отличным вином. А затем, аппарировав в Блэк-хаус или в свое холостяцкое гнездышко в Коукворте, занимались любовью.
Происходившее между ними за закрытыми дверями спальни (или на ковре в гостиной, на столе в кухне, в старомодной ванне) трудно было назвать банальным словом «секс». В подобные моменты Гарри ощущал себя одним целым с Северусом. Неважно, сверху он был или снизу, разделенное на двоих удовольствие от этого нисколько не уменьшалось. Гарри теперь совершенно не представлял, как вообще жил без этого замкнутого, порой действительно желчного и мрачного, но такого преданного и любящего человека.
Поразительно, но даже притом, что они пока не давали никаких обетов перед Магией, та, без сомнения, признала Северуса полноценным партнером Поттера. Кричер беспрекословно повиновался ему, а нарисованная на холсте Вальбурга Блэк безмерно уважала и считала за честь принимать Снейпа в своем доме.
– Создается впечатление, что Блэк-хаус слушается тебя намного лучше, чем меня! – заметил Гарри, после того как родовая библиотека без каких-либо препятствий пропустила Северуса в святая святых: Запретную секцию.
– Завидуешь, Поттер? – тонкие губы Снейпа тронула усмешка. – Не стоит! Существует два объяснения этому феномену. Во-первых, подобно любым артефактам, домам волшебников свойственно улавливать отношения между людьми. Смею предположить, что ты ко мне... неравнодушен, и Блэк-хаус это чувствует, поэтому делает для меня поблажки.
– А во-вторых? – спросил заинтригованный Поттер, ни разу не слышавший о столь удивительном явлении.
– Вторая причина – направленность моей магии, совпадающая с магией рода Блэк. Они, в отличие от тебя, никогда не были светлыми волшебниками. Так же, как и я.
– Но я ведь тоже интересуюсь темной магией, – возмутился такому неравноправию Гарри.
– Интересоваться предметом и быть по своей сути темным магом – это далеко не одно и то же, – назидательно ответил Снейп. – Ты ведь наверняка не сразу почувствовал себя здесь как дома?
– Верно, – Гарри вспомнил ощущение неуюта и какого-то кромешного одиночества, когда он в первые месяцы неприкаянно слонялся по Блэк-хаусу, – создавалось впечатление, что я тут нежеланный гость и меня вот-вот попросят выйти вон.
– То-то и оно! Дому потребовалось определенное время, чтобы адаптироваться к «светлому» хозяину, но в конце концов он признал тебя.
– Просто потрясающе! Откуда ты все это знаешь? – Гарри потерся щекой о руку Снейпа.
– Книжки надо читать! – добродушно пробурчал тот, мгновенно размякнув от этой незамысловатой ласки. – У тебя их тут вон как много! На целую жизнь хватит!
– Это если только тем и заниматься, что читать! – лукаво улыбнулся Гарри. – А мне вот помимо расширения своего кругозора хочется и еще чего-нибудь.
– Так как я всего лишь гость в этом доме, придется исполнить прихоть хозяина, не то как бы меня не выставили за дверь, – поднимаясь, притворно вздохнул Снейп. – И почему только слизеринцев называют змеями? По-моему, настоящий искуситель здесь среди нас – именно ты!