***
В его дверь позвонили. Любой другой бы уже спал. В его случае возраст только добавлял часы к бодрствованию ночью, а если проще — бессоннице. Тем более сегодня удачно. Звонили из больницы, стоял вопрос его срочного вызова. — В такое время в гости не ходят… Сквозь глазок была видна только макушка, а по цвету стало ясно чья. Ему показалось, что она облокотилась головой о дверь. Так что неосознанно сделал так же. « Странный жест. В 32. Прям как при типичной влюблённости в 16…» Дверь тихо отворилась перед ее красным носом. Такие всегда красивые, но сейчас пустые глаза. — Что случилось, Сакура? — Какаши принялся вытирать следы от слез на ее лице, пуская в дом, и поднял его к себе, чтобы словить взгляд. Чтобы она не убежала от ответа или чтобы она увидела, что на него можно положиться, и перестала плакать. — Прости. Я поздно. Это из-за больницы… Там человек… — Я слышал. Мне звонили. — Я подумала, что это ты. — она легко ударила его в грудь, опустив голову вниз. Ей не нужны были его слова. Ей просто нужен был он. Ощущение его заботливого взгляда на себе. Такая себе близость, без обязательств в виде отношений. Он присел на корточки, чтобы словить ее глаза, и попытался как можно аккуратнее поднять, занося в уже знакомую ей комнату. А она прижалась к нему, хватаясь за свободную футболку. Без излишней пошлости. Им не хватало друг друга. Теплоты их тел. Сакура уткнулась ему в ключицы, прижимаясь и слушая биение сердца. А он вдруг решил поцеловать ее в лоб. Так по-домашнему, так чутко, вкладывая всего себя. Комната была наполнена его ароматом. Кофе, мешаясь с запахом терпких духов. С ней всегда было спокойно, с ней он переставал думать. Забывая о своей голове. Заполняя ею свою пустоту. И утром не будет лишних вопросов, стеснения и прочего. Какаши будто жил с ней всегда, а она каждый день засыпала в его объятиях.***
— Я отвезу тебя домой. К обеду выйдешь на работу. Тебя будет кому заменить. — Хорошо. Куртка охладилась за ночь, заставляя Сакуру вздрогнуть от ощущения ее на себе. — Я требую остаться у меня на завтрак. Прозвучало как-то жёстко. — она улыбнулась в ответ на насмешливый взгляд Какаши. Вчерашней ночи словно и не существовало, а плохое настроение улетучилось. — Приглашение принято. На завтрак у них были тосты, йогурт на выбор. «Когда Цунаде успела купить это все?» Кофе. Стандартный набор. Зато отменного качества. — Вряд ли говорил, но готовишь ты очень хорошо. — это была своего рода благодарность Хатаке за завтрак. Как-то свойственно ему холодно, но это только поверхностно. Привести себя в форму было даже не тяжело. Мешки под глазами не пугали, сухие губы будут прикрыты маской. Никому и дела не будет. В последнее время слишком многое наваливается на неё грузом. Ей нужен отдых, но работа не ждёт. А с начальником в виде Цунаде, тебе не светит и часа свободного времени при опозданиях и не запланированных выходных. К счастью, сегодня обошлось. Выслушав выговор от тетки, ей все же удалось влиться в работу с обеда. Какая-то девушка сломала руку, да так удачно, что в двух местах. «Везёт же кому-то» Сакура, в свою же очередь, ничего не ломала. Особо не активничала и жилось ей спокойно. — Сакура-сан! Вас там искали. — на девушку налетела одна из медсестёр, потянув ее за руку. — Я покажу. Ну же, быстрее. На крыльце, в свой обеденный перерыв, сидел Какаши, как обычно читая книгу, с чашкой какао. Казалось, на секунду Сакура так сильно проголодалась, но тогда же аппетит и пропал. Он вроде хотел что-то сказать, но вместо этого легко улыбнулся сквозь маску. — Вон тот. — медик снова привлекла внимание. «Кто его впустил? Ох, Сакура, это же больница…» Возле столов во дворе кольца больницы стоял Саске. С легкой улыбкой, он наблюдал за приближающейся Сакурой. — Твои глаза выдают замешательство… Как себя чувствуешь? — с, плохо скрываемой наигранной, заботой произнёс он. Он аккуратно завел одну руку ей за талию, а второй накрыл ее спину и медленно втянул носом запах ее волос. «Как в дешевом романе — ты так и не научился искренности» Ей же не хватило щедрости взаимно обнять его. — Зачем ты здесь? Я думала, ты давно уехал. — Саске аккуратно отошёл, но Сакура будто и дальше чувствовала на себе его дыхание. — Я здесь, потому что ты здесь. — Я, наверное, серьёзно тебя спросила. — Сакура, почему мы не можем нормально обсудить то, что произошло.Я о многом хотел рассказать, я во многом хотел разобраться. — Саске. — Нет, послушай меня. Это важно.Я в этом городе, потому что ты все ещё дорога мне. — Саске, зачем ты, — ее голос дрожал, и она молила, чтобы Саске свёл это к холоду, — когда ты решил «вернуть былое»? — Давно, но тяжело было решиться. — Тяжело, наверное, было жить без меня и думать, что кого-то не хватает, да? — она резко вздернула голову, и только тогда Саске заметил, как в ее глазах, помимо слез, было много боли. — Хотя знаешь, меня это вовсе не интересует.Мне было тяжело.Мне.Тебя же это не волновало? — она иронично играла. — Сакура, я хотел быть вместе.Я тоже хотел построить семью, иметь будущее. Я хотел остаться рядом, я пытался. — Да что ты, — любая реплика давалось ей с трудом, — тебя никогда не было рядом. Вот он, перед ней.И так много недосказанного, так о многом хочется кричать, но она молчит и топит все в себе. — Я пытался. — ТЕБЯ НИКОГДА НЕ БЫЛО РЯДОМ…ТЫ УШЁЛ.Почему?.. С каждым словом Сакура то затихала, то вновь срывалась на крик, жестикулируя. — Ты помнишь, сколько мне было? Для них будто прошла вечность, прежде чем она смогла снова выдавить из себя всю злость. — Мне было девятнадцать… Казалось, вот — вся жизнь впереди, но в моей жизни был ты. Сакура тыкнула пальцем в лицо Саске, вложив все презрение в этот жест. — Ты взял из меня все, но ничего не вернул.Я не о простой отдаче в виде поддержки.Во мне ничего не осталось после тебя. И все, что вышло из твоих стараний — испортить жизнь мне. Я все ещё была мала. И я была готова в любую секунду отдать жизнь за тебя, не жалея себя. Но больше никогда. Ему было тяжело осознать свою ошибку. Конечно, вот Саске Учиха — популярный мальчик, а рядом с ним его девушка, его, наверное, крепкая опора.Он думал, что все получается как можно лучше. Но с возрастом цели и мечты меняются. У него. И он срывается и уходит. Ему больше не нужны популярность, деньги, а вместе с ними ему больше не нужно сопровождение под рукой. Да, ей было 19.В 19 все уже взрослые. Но это полностью разбило ее. Она осколками, словно задетый бокал, рассыпалась по полу квартиры. Их квартиры. Которую она готова была разобрать по кусочкам, чтобы ничего больше не напоминало о нем. Но он жил в самой Сакуре, засел в ее сердце и принёс только боль. Она просто ушла оттуда, оставив все вещи пылиться в коробках. А Цунаде приняла ее такую разбитую, заставив закрыть сессии и уйти в академ. — Сакура, я все ещё люблю тебя. — …нет, — по щеке предательски скатилась скупая слеза, что скрывала все ее эмоции, — ты никогда не любил меня, Саске. — И я больше никогда не полюблю тебя. Пряди волос прилипли к мокрым щекам и векам, из-за тёплых порывов ветра, но в ее голове все ещё была буря. Казалось, будто все тело обмякло и стало таким тяжелым, что поднять руку и убрать волосы, было невыполнимой задачей. Немая пауза. А дальше она слабо толкнёт его хрупкими плечами и молчаливо уйдёт в направлении дома. В полное одиночество, снова собирать себя из кусочков. Какаши так и не узнает, чем закончился их разговор. Не напишет, не позвонит и не попытается. Подумает, что это, все же, не его дело и уйдёт. Сколько ещё простоит Саске в одиночестве, глядя в удаляющуюся спину Сакуры? «Мне все равно Цунаде. Я не собираюсь здесь оставаться» — горько и шепотом сказала она и молча ушла.***
Дверь гулко захлопнулась за спиной Сакуры, заставив ее дрогнуть то ли от звука, то ли от ощущения свободы в своих действиях и эмоциях. «Красивые картинки из прошлого всплывают в твоей голове, и ты ничего не сделаешь, Сакура. Почему ты не подумаешь о хорошем?» — …почему. Она устала. Устала копить все в себе.Устала жить. А Цунаде снова на смене и она знает, что если вдруг решит прямо сейчас сорваться с окна, никто ее не остановит. Сакура больше не любила Саске, но он был причиной всех ее слез.От горечи и обиды.От послевкусия, которое он оставил. Плечи дрожали от сбитого дыхания Харуно, а от стен отбивались ее всхлипы, мешаясь с рыданиями. Вот она — та история любви, которую не опишут в сказке. Когда ты сам живешь этой сказкой, пока вдруг не поймёшь, насколько ты был слеп и беспечен. И с годами, ты уже не бросаешься в омут отношений с головой. Ты учишься анализировать, прощать и отстаивать себя. Прямо как сейчас. Потому что твоя жизнь не карта, по которой идёшь. Ты сам составляешь эту карту. Из ошибок, из опыта, из хорошего и плохого. А однажды кто-то умрет, потому что тоска сожрет его полностью, и ты научишься на его ошибках, поймёшь как много упустил из-за неё. И каким красочным может быть каждый день. Было бы время и желание. Слезы высохли на щеках Сакуры. Остались только сгрызенные губы. На улице смеркается, так что она решительно переступает порог обратно, шагая в магазин и прикрываясь шарфом. Чтобы чувствовать его запах