Вслушиваясь в темноту

Кстати говоря, Джордж Уизли, при всех его… ну скажем так, особенностях, дело свое знает и делает на совесть, хотя и балансирует порой на грани законности. Надо к нему заглянуть, что ли, покопаться в задних комнатах магазинчика и конфисковать половину того, что он там напридумывал. На всякий случай и для усиления общественной безопасности. Когда кончик Удлинителя оказывается внутри кабинета, я чуть не вздрагиваю от неожиданности: кажется, что голоса раздаются совсем близко, как будто я не сижу за дверью, скрючившись в три погибели и стараясь, чтобы из-под мантии не высовывались носки ботинок, а нахожусь рядом с говорящими. Голос Мэтлока я узнаю сразу, он доносится до меня громко и отчетливо: — ...Предупреждал о последствиях. Мэтлок, наверное, стоит у самой двери, очень прямой и весь из себя исполнительный, прямо-таки образцовый аврор. А Джексон, судя по тому, что его голос слышно чуть хуже и менее разборчиво, сидит за столом у окна. Кресло чуть заметно скрипит, и я почти вижу, как он откидывается на спинку и закидывает руки за голову. Мэтлоку сесть не предложили, или он сам предпочитает стоять в присутствии начальства? О чем ты думаешь, Поттер, слушай давай! Вот, кажется, Джексон что-то сказал, а я пропустил. — …Разберемся потом. Дальше. Что ему нужно? — Вот это. — Звук шагов и шуршание пергамента. — Утверждает, что может сделать за два-три дня, но не готов поручиться, что они у нас есть… Пауза. О ком они говорят? Что можно сделать за два-три дня? Добыть редкий и запрещенный артефакт, например. Или зелье сварить… Тогда они могут говорить как раз о Снейпе — не Мэтлока ли, кстати, я засек на крыльце? Вполне вероятно, фигурой был похож. А на пергаменте, наверное, список ингредиентов. Черт, жалко, что не видно ничего, хоть иди и Джорджу идею подбрасывай, чтобы не только Удлинитель Ушей, но и Усилитель Глаз придумал. Типа камер слежения у магглов, только магическое что-нибудь, чтобы видеть, что на этом чертовом пергаменте написано. Ну, Главный аврор, скажите что-нибудь, пока о меня кто-нибудь у вашей двери не споткнулся! — Хорошо, — наконец медленно произносит Джексон и снова шуршит пергаментом. — Два-три дня, говорите? Тогда время еще есть, я дам вам знать, когда приму решение. — Господин Главный аврор… — начинает было Мэтлок, но тут же резко замолкает, как будто затыкается под суровым начальственным взглядом. — Да. Все понял. — Я в вас не сомневался. Что-то мне этот разговор нравится все меньше и меньше, черт, ну как же жаль, что я их не вижу! — Как насчет второго вопроса? Выяснили что-нибудь? Мэтлок отвечает не сразу, и повисшее молчание кажется мне виноватым, как будто он мнется, переступая с ноги на ногу. — Нет, — отвечает он наконец. — Я не решился использовать… крайние меры, вы говорили, он еще нужен. Кто он? Мать твою, Мэтлок, чтоб тебе… повышения не видать, ты можешь хоть намекнуть, о ком вы говорите? Кто вам нужен? Я вспоминаю утонувшую в кресле худую фигуру, бледное лицо с закушенной губой, стиснувшие стакан пальцы. Аллергическая реакция на методы работы моих коллег, сказал Снейп. — Так что никакой новой информации получить не удалось. Интересующие вас бумаги находятся в надежном месте, но где именно… Можно попробовать иные методы убеждения. — Пока не стоит, — скрипит отодвигаемый стул, Джексон начинает расхаживать по комнате, медленно и размеренно давя ботинками пол. Из конца коридора эхом доносится звук еще чьих-то шагов, и я безмолвно прошу сам не зная кого: не сюда, пусть он, она, они идут не сюда, пусть у них будут дела где-то в другом месте, или пусть они хотя бы идут помедленнее, отвлекаясь на все подряд, иначе я так и не успею ничего понять. Шаги приближаются, и я напрягаю слух, чтобы не упустить ни звука за то недолгое время, что мне осталось. Джексон все ходит по кабинету, так что порой его слова доносятся до меня не очень отчетливо. — Время у нас еще есть, но… нужны. Пока ничего не предпринимайте. Насчет… я еще подумаю, возможно, лучше снять его с этого задания и занять чем-нибудь другим. — Чтобы не путался под ногами? Я готов поклясться сердцевиной своей палочки, что он сказал "насчет Поттера"! Ну, почти готов, на самом деле, потому что Джексон тогда стоял, видимо, у дальнего окна и спиной к двери. Но если это так — то за усмешку и тон голоса Мэтлок мне еще заплатит! — Он любимчик нашего министра, сами знаете, так что нужно действовать осторожно. Кстати… Ваша подружка отлично постаралась, у нее явно есть талант и неплохо поставленное перо, передайте ей… Следующие его слова я уже не слышу, их заглушает громкое шуршание бумаги, а потом в коридоре появляется Джанет Хатчинсон из лаборатории, полная, смешливая и удивительно подвижная для такого телосложения. Какое-то время после Джинни мне казалось, что Джанет ко мне неравнодушна, но это быстро прошло, мы с ней даже раз или два выбирались в бар пропустить по паре стаканчиков после работы. Вообще-то она совершенно потрясающая и мы вполне ладим, но как же ты не вовремя, Джанет! Я быстро подтягиваю под себя ноги, едва успев убрать их с ее пути, и вжимаюсь в стену. Джанет чуть медлит — врываться в кабинет Главного аврора не осмеливается даже она, — потом стучит, не очень громко, но решительно. Стараясь стать под своей мантией как можно незаметнее и почти не дыша, я отползаю подальше, но Джанет все равно подозрительно оглядывается. То ли что-то услышала, то ли унюхала… Дверь распахивается, я быстро тяну за шнурок Удлинителя. Кровь стучит в ушах так громко, что смысл коротких фраз, которыми Джанет обменивается с Мэтлоком, от меня ускользает полностью. Потом дверь снова захлопывается с оглушительным стуком, от которого я вздрагиваю под мантией. Потом — тишина. Осторожно подкравшись обратно, я снова подсовываю Удлинитель Ушей в щель, твердо намереваясь узнать, что происходит в кабинете Главного аврора, но дверь почти тут же открывается, и я еле-еле уворачиваюсь от удара по лбу. И от выходящего Мэтлока, который чуть не натыкается на меня. А вот Удлинитель убрать на этот раз уже не успеваю, Мэтлок цепляется за него ногой, и тонкий шнур рвется с треском, слышным только мне. Явная недоработка Джорджа, надо будет сказать, чтобы следующую партию — в том, что она будет, я практически не сомневаюсь, — сделал попрочнее. Хотя с другой стороны, тогда Мэтлок запнулся бы и наверняка бы что-то заметил, а так он только чуть замедляет шаг, оглядывается по сторонам, смотрит прямо сквозь меня и, пожав плечами, уходит по коридору в сторону лифта. Я скидываю ботинки и иду за ним, быстро, но почти бесшумно. Обгоняю, задев краем мантии, успеваю в лифт первым, прижимаюсь к дальней стене. Почти сливаюсь с ней. Сердце колотится так громко, что кажется, этот стук просто нельзя не услышать, ну не глухие же они все! Но мне везет — я вообще везучий в таких вещах, что есть, то есть — в лифт, кроме меня и Мэтлока, входят еще трое, здороваются, и Мэтлок заводит с типом из Отдела Регистрации оборотней какой-то ничего не значащий разговор. Для меня, понятное дело, не значащий, сами-то они вполне беседой увлечены, так что мне даже удается тихонько прокрасться к двери лифта, первым выскользнуть в коридор на нашем этаже и успеть вырваться вперед, потому что они останавливаются и продолжают обсуждать это что-то. Войти в кабинет, мантию долой, свернуть и запихать под рубаху, накинуть обычную аврорскую, сесть за стол, развернуть пергамент, взять перо. Успел. Вошедший минуты через две после меня Мэтлок бросает в мою сторону странный взгляд, который я чувствую щекой, не поворачивая к нему головы. Потом тоже устраивается за своим столом. Я держу пергамент перед глазами, ни хрена кентаврьего в нем не понимая. Хорошо хоть вверх ногами не ухватил… В нашем кабинете повисает напряженное молчание — хотя, может, это мне оно кажется неловким, потому что это я знаю, что только что сидел под мантией-невидимкой у двери в кабинет Джексона и подслушивал их разговор, а Мэтлок-то понятия не имеет. По крайней мере, я от всей души надеюсь, что не имеет. Пытаюсь сосредоточиться на работе, но сидеть сейчас за столом и копаться в бумагах — не лучшая идея, надо куда-то свалить, пока не ляпнул чего-нибудь. Не спросил, например, о Снейпе они говорили или все-таки не о Снейпе. Время тянется, тянется, даже хочется, чтобы случилось что-нибудь эдакое и пришлось куда-нибудь бежать и кого-нибудь спасать. Вот сказали бы тогда, на пятом курсе, что работа аврора в основном сидячая, десять раз подумал бы, надо ли оно мне… Хотя не поверил бы, скорее всего. Выручает меня бумажный самолетик, который появляется в воздухе, делает несколько кругов и, едва не вписавшись мне в голову, падает на стол. Разворачиваю. Ничего особо важного, всего лишь записка от Дина с предложением сходить в "Сестричек" после работы, но я делаю очень серьезное и очень встревоженное лицо, бормочу себе под нос "Вот ведь, гриндилоу их раздери!" так, чтобы Мэтлок услышал, отбрасываю в сторону пергамент и встаю из-за стола. — Надо ребятам помочь, — говорю, хотя Мэтлок меня ни о чем не спрашивает. Осторожно, Поттер, не переиграй! — Срочное дело у них там… Мэтлок кивает. Поверил или просто делает вид? Но я решаю, что чем меньше деталей, тем меньше шансов проколоться, меньше вероятность, что он меня поймает на лжи. Обойдется без подробностей. Отойдя от двери, я оглядываюсь, убеждаюсь, что никого вокруг не видно, и снова накидываю мантию. Прямо поверх аврорской, так что приходится пригнуться, чтобы не торчала. Ну? И куда это ты, Гарри, собрался? И в курсе ли ты, что привычка говорить сам с собой до добра не доводит? И что ты явно напрашиваешься на очень, очень, очень большие, прямо-таки великанские проблемы… Сделав несколько шагов к лифтам, я останавливаюсь, разворачиваюсь и иду к каминам. Да, у меня еще не закончился рабочий день, но вряд ли за оставшийся час я кому-то срочно понадоблюсь, не так уж аврор Поттер незаменим, гораздо меньше, чем мальчик-который-выжил. В худшем случае всегда можно отовраться, вряд ли кому-то придет в голову отслеживать все мои передвижения. Так все-таки: куда теперь? Ближайший камин оказывается свободным, и я решаю, что это хороший знак. Но кто-нибудь может заметить зеленую вспышку в пустом камине, нужен ли мне этот риск? Лучше выйти на улицу и аппарировать, тем более что в доме Снейпа камина нет. Я резко останавливаюсь, поняв: решение принято и обжалованию, кажется, уже не подлежит, мне необходимо поговорить со Снейпом, тем более, он знает что-то насчет Маклаггена. Захочет ли поделиться со мной — другой вопрос, заставить у меня, скорее всего, не получится. Снова невидимой тенью крадусь по коридорам Аврората. Я ведь так рвался сюда, так радовался, когда сдал все экзамены, так гордился тем, что могу носить красную мантию, вступить в ряды тех, кто защищает граждан Магической Британии от темных сил, кто стоит на страже порядка, рискуя собой. А вышло… Столкновение ожиданий и реальности как оно есть, да. Дом Снейпа такой же мрачный и нахохлившийся, как обычно, даже в этот яркий весенний, почти летний уже день. Темные окна подслеповато щурятся на залитую солнцем улицу, и мне кажется, что за одним из них промелькнула мутная тень. Скинув мантию-невидимку и снова сунув ее за пазуху, я делаю несколько шагов к двери, которая распахивается, едва я ступаю на порог с проваливающейся доской. Увидев меня, Снейп едва заметно отшатывается и — насколько я могу судить в темной прихожей — на лице его расплескивается бледность. Это длится всего несколько мгновений, он тут же берет себя в руки, но я все же успеваю заметить. Почему? Хотя на мне аврорская мантия, может, на нее он так реагирует? И вообще он какой-то не такой сегодня, как мне кажется. Повинуясь невнятному порыву и сам не понимая, какого лешего я это делаю, снимаю мантию, нахожу, поозиравшись немного, крючки для одежды и вешаю аврорскую мантию, знак моей принадлежности к лучшим и избранным, на свободный крючок в тесной прихожей дома Снейпа. Он как будто выдыхает сквозь зубы и слегка расслабляется. — Вы вернулись, Поттер? Я не ждал вас сегодня. Ну пойдемте тогда, хоть чаем напою. Я удивленно моргаю, всматриваюсь в полумрак, ищу ехидную усмешку на бледном лице. Чаем? Снейп собирается поить меня чаем? Может, он того… в лаборатории своей чем-то надышался не тем и теперь не в себе? Но тут мой живот громко и решительно напоминает, что в нем ничего не было после завтрака — я так наподслушивался сегодня, что про обед совсем забыл. Снейп явно это тоже слышит, потому что едва слышно фыркает, разворачивается и идет на кухню, уверенный, видимо, что я беспрекословно последую за ним. Ха! Из чистого упрямства я выжидаю несколько минут и только потом иду туда, откуда уже доносится негромкое позвякивание. На кухне светлее, чем в прихожей, сквозь потрепанные занавески пробиваются солнечные лучи, и мне наконец удается рассмотреть Снейпа получше и понять, что с ним не так. Он… домашний, что ли? Глупое описание, потому что это же его дом, его место, он здесь живет — но я никогда не видел Снейпа без сюртука или куртки и без шейного платка, закрывающего покалеченную шею. Сейчас на нем темная свободная рубашка, воротничок чуть потерт, верхняя пуговица расстегнута и я вижу, как стекают под воротник толстые белые нити шрамов. Он делает все быстро и четко, но как будто экономит движения, не позволяя себе ни одного лишнего жеста: чиркает спичкой, зажигает газ под начищенным до блеска старым чайником, достает с полки две чашки, вынимает из холодильника пакет с молоком, масленку и упаковку сыра, ставит на стол сахарницу, корзину с нарезанным хлебом, накрытую салфеткой. До меня не сразу доходит, что Снейп совсем не пользуется бытовой магией, хотя она ему разрешена. Он все делает руками. Сам. Чай у него, кстати, получается очень даже, ароматный и крепкий, давно я такого не пил. Отхлебнув из чашки с едва заметной трещиной на стенке, я бросаю голодный взгляд на хлебную корзинку, он этот взгляд, разумеется, замечает и со вздохом пододвигает ее ко мне поближе. — Берите, Поттер. Не стесняйтесь, не обеднею. Я невольно задерживаюсь глазами на его руках, но тут же отворачиваюсь и сосредотачиваю внимание на куске хлеба, по которому нужно размазать масло очень тонким и очень ровным слоем. Только сейчас осознаю, насколько я, черт бы все это побрал тринадцать раз, голоден! Но с жадным урчанием впиваться зубами в сэндвич, когда Снейп на меня смотрит, как-то неудобно, поэтому я откусываю небольшой кусочек и принимаюсь тщательно его пережевывать. О том, насколько это все странно — я, на кухне у Снейпа, жую его хлеб и, кажется, намереваюсь совершить должностное преступление — стараюсь не думать, но оно все равно думается. Проглотив наконец последнюю крошку, запиваю ее чаем, жестом прошу налить себе еще и говорю, не отводя взгляда от его лица: — Маклагген в Мунго. Магическая кома. А теперь рассказывайте — что вы обо всем этом знаете?