В шумном зале ресторана.

POV. ГАРРИ ПОТТЕР. Прошёл месяц, как я потерял память. Я не понимал, что мне сегодня такое странное сниться. Какие-то пауки, один из них самый большой все пытался меня сожрать; какая-то машина, которая меня спасла, она умела сама взмывать в воздух. Потом я попал в подвал и там был огромный змей, фантастически злой и коварный, я проткнул его мечом. Все это очень странно. Я проснулся ночью. У моей кровати сидел мальчик — сын Драко Малфоя. Говорят, я им помогал и спасал ребёнка. Ничего не помню. — Голова болит, Гарри? — спросил Скорпиус и я кивнул. — Знаю, тебе будет больно, потому что надо вспомнить все, что ты пережил. «Убивающее» заклятье, оно в основном убивает, но ты выжил трижды от него, так папа говорит. А ещё… это хорошо, что задело только память, а не сердце, иначе бы ты умер. — А ты чего здесь сидишь, малыш, тебе надо спать, — ответил я. Серебристые глаза ребенка, как у Драко, смотрели на меня строго и спокойно. Он перебрался ко мне на кровать и обнял своими детскими ручками. — Я хочу с тобой спать, может, моё присутствие поможет тебе не видеть кошмары? — Ну, ладно, — улыбнулся я, — иди ко мне, будем вместе спать. Утром я проснулся от шёпота. — Скорпи, ты зачем к Гарри пришёл ночью? — спросил Драко. — Гарри снились кошмары и он стонал, а я не мог уснуть, гулял по дому и заглянул сюда. Когда я лег рядышком, Гарри спокойно уснул и до сих пор спит. Я пошевелился и шёпот смолк. Надо мной склонился Малфой старший, положив на лоб руку. Я открыл глаза и увидел две пары серебристых очей — отца и сына. — Привет! — улыбнулся я и Драко выдохнул. — С добрым утром, Гарри! — ответил он и легонько коснулся своими губами моей щеки, а мелкий Малфой и вовсе обнял меня, прошептав: «Доброе утро, Гарри!» В моей голове отчётливо всплыло воспоминание, когда малыш не выговаривал букву «р», и я решил проверить, верна ли моя догадка. — «С доблым утлом, Галли?» — рассмеялся я, а Малфой старший подсел на кровать ко мне, на глаза его навернулись слезы. — Ты это, мальчик, хотел сказать? — Гарри, ты вспомнил? — воскликнул Драко. — Скорпиус ещё месяц назад не выговаривал букву «р», и именно так тебя приветствовал. Скажи, что ещё ты вспомнил? Слеза с глаз Малфоя старшего сорвалась и упала на мою щеку. Он хотел стереть её, но я остановил блондина. — Оставь, как есть, путь высохнет на мне, — улыбнулся я. — Пусть я совершенно не помню вас, но чувствую, что вы мне не чужие, ведь не может посторонний человек так плакать искренне. И да! Я действительно отчётливо вспомнил голос ребёнка, приветствующего меня утром, хотя облик его как в тумане. — Гарри, что ты хочешь на завтрак? — спросил Драко. — А мне все равно, — снова улыбнулся я, — что вы будете, то — и я. — Хорошо, Гарри, — ответил Малфой старший и потянул сына за собой. — Пойдем, Скорпи, надо дать мистеру Поттеру свободного пространства. Малыш, уходя за отцом, все ещё махал ручкой. Милый ребёнок. И тут у меня дико заболела голова, безумная молния, словно прострелила затылок, аж до тошноты. Я скрючился от боли, и не в силах сдерживаться, закричал. Мгновенно появился у постели Драко. Он приподнял меня и обнял, шепча: «Все хорошо, любимый, все пройдёт… потерпи, мой родной!» Его губы покрывали поцелуями моё лицо, лоб, веки, шею. И боль правда начала отпускать. Среди этой молнии в голове возникли образы: вот я, Драко и малыш Скорпи на море. Ребёнок на моей спине и мы плывем с ним к качающимся в далеке на волнах белым поплавкам. Боль прошла, но меня все ещё держут тёплые руки Малфоя старшего. Как же хорошо в этих руках и совсем не стрёмно, что обнимает меня мужчина, а даже как-то правильно, на мой взгляд. Мерлин. Так и до гея скатиться не долго. Я медленно отстраняюсь, и блондин осторожно кладет меня на кровать, склоняется надо мной. — Гарри, как ты? — спрашивает Драко и его пальцы ласково проходятся по моей щеке. — Молния… боль в виде молнии прошила мою голову, и я отчётливо увидел тебя и сына, себя на море. Это все было, или бред моего воспаленного мозга? — поинтересовался я. — Гарри, ты катал меня на своей спине до белых поплавков, подбрасывал вверх и играл, — ответил Скорпи и обнял меня. — Как же я хочу снова, чтобы ты был таким, как этим летом. Ты так любил меня и папу. — Скорпи, не надо, Гарри ещё далек от этих воспоминаний. Сегодня попросилась прийти Гермиона Грейнджер, хочет повидаться с тобой. — Это та, что хотела ребёнка убить? — спросил я и нахмурился. — Нет, то была Джиневра Уизли, а Грейнджер — твоя подруга с Хогвартса, заучка и всезнайка, а ещё тебя желает навестить Министр Магии, Кингсли Шеклболт. — Не помню, кто они, но раз хотят… а ты хочешь это, Драко? — улыбнулся я. — Министр по делу желает увидеться с тобой. Ты — Главный Аврор, это типа, босс всех полицейских у магглов, вместе взятых, только авроры — это полицейские магического сообщества волшебников и волшебниц. Так как ты болен, они, скорее всего, хотят переизбрать тебя, так как амнезия не известно, когда пройдёт. — Переизбрать? Да — пожалуйста! — ответил я. — А эта Грейнджер, мы с ней в каких отношениях были? — В дружеских. Ты, Рон и Гермиона — Золотое трио в Хогвартсе — не разлей вода. — Это уже интересно, я даже хочу с ней поговорить. Ты говоришь, она умная? — спросил я и Малфой старший кивнул. — Может, она поможет мне с заклинаниями и память вернётся ко мне? — Я сам её спрошу, — ответил Драко и склонился надо мной снова, поцеловал краешек губ, но меня не охватило презрение как в прошлый раз, когда он потянулся за поцелуем. — Помочь тебе подняться, или сам встанешь? — Я сам, — улыбнулся я, поднимаясь с постели. — Я помогу Гарри, папа, а ты прикажи эльфу, что-нибудь приготовить. Гарри, как насчёт яичницы с беконом, ты её любил всегда? — рассмеялся Скорпи. Я обнял ребёнка и чмокнул в его белые волосы. И почему он мне кажется таким родным, словно я с ним знаком сотню лет? Я встал с кровати, но голова закружилась, и Драко мгновенно подлетел ко мне, бережно обнял. — Скорпи, милый, иди на кухню и прикажи сам домовику, а я помогу Поттеру. — Я понял, пап! — усмехнулся малыш и помчался вниз. — Давай, я помогу тебе дойти до уборной? — предложил мужчина и приобнял меня. Я кивнул, принимая его помощь. После туалета я принял душ под присмотром Малфоя старшего, а вот сил выйти из душевой у меня не осталось. Драко ополоснул меня и вытер полотенцем, пока я сидел на стульчике. Что-то сердце жмет не хорошо. Когда блондин выводил меня из ванной комнаты, я спросил его: — Драко, неужели мы были настолько с тобой близки? Ведь ты назвал меня «любимым» и «родным», когда у меня был приступ головной боли. Почему я не помню ничего? Я слышал, что любовь, если она была, не забывается. — Возможно, Гарри, тебе нужно сделать кое-какие действия навстречу, чтобы помочь памяти. Мы были близки с тобой не только этим летом, Гарри, но и сразу после выпускного бала. Ты пришёл ко мне, а я тогда сильно простыл, и утащил меня на Ибицу, это в Испании. Там мы и стали с тобой близки по-настоящему, но я тогда не принадлежал себе. Нам было всего по девятнадцать лет и я зависел от родителей полностью. Отец … он женил меня на Астории Гринграсс… мы расстались с тобой на долгие пять лет. Через девять месяцев после нашей свадьбы с Асти, родился Скорпиус. Я был занят работой в суде, рано уходил, поздно приходил домой. Мой сын за эти пять лет находился под присмотром моего отца и матери. Люциус испугал Скорпи чистокровностью рода, его идиотскими постулатами о ненависти к магглорожденным и так далее. Ребёнок потерял абсолютно всю магию, и тогда я обратился за помощью к тебе. Прилетев из Франции в Британию, я нашёл тебя и уже на следующий день ты увез нас на… Ибицу. Ты защищал нас с сыном, заботился о нем как о родном, вернул ему магию. За неделю до нападения Пожирателей Смерти мы с тобой снова стали близки, это произошло в Италии. — Так значит я — гей? — спросил я. — Не знаю. Я отвечу за себя, что являюсь поттерозависимым человеком, и не могу без тебя, Гарри Потер. На других у меня не встаёт, ни — на мужчин, ни — на женщин. Я знаю одно, что люблю тебя со школы, с одиннадцати лет. Ты мне признался, что тоже был влюблён с этого же возраста. В школе мы с тобой постоянно дрались, бодались, как два придурка, задевали друг друга, обзывались, и я был… тем ещё гадом. — Поразительно, уму не постижимо, Малфой, что мы с тобой знакомы и так тесно, но я тебе верю, — усмехнулся я, — а теперь, пойдем, пока малыш Скорпи не подрался с моим старым эльфом. Малфой поддерживал меня за руку, так как меня пошатывало изрядно, таким вот образом мы спустились вниз и Драко ахнул — Скорпиус катался на Кикимере, подгоняя того лопаточкой кухонной. — Скорпи, что ты делаешь, отпусти старого эльфа, пожалуйста, — сказал Малфой. — Он не хочет жарить бекон, а Гарри любит его! Я хотел сам пожарить, но этот старик не пускает меня к плите, — ответил ребёнок. — Ох, он правильно делает, сын! — воскликнул Драко и поднял на руки мальчика. — А давай, Скорпи, мы с тобой сами пожарим? — улыбнулся я и подошел к плите. — Гарри, ты еле стоишь на ногах, — возразил Малфой. Он посадил сына на стул и подошел ко мне. Меня пошатывало и Драко приобнял меня, заглядывая в глаза, -- хочешь, я сам пожарю? — Ты? — рассмеялся я и приподнял мужчину за подбородок, провел по нему большим пальцем. — А сумеешь? Мне кажется, что ты и ножа никогда в руках не держал. — Ты помнишь, да, что я избалованный сынок чистокровного рода Малфой? — спросил мужчина, подаваясь моим рукам. -- Но ты ошибаешься, я умею готовить, Поттер! — Я ничего не помню, но подумал, что ты именно такой, каким я тебя себе и предоставил, — ответил я, глядя в печальные глаза старшего блондина. Я провел пальцем по гладкой щеке Драко. Как же сильно ты любишь меня, парень, какими голодными глазами на меня смотришь, жаль только, что я ни хрена не помню, кем мы были друг другу, — но это поправимо, Малфой. Хочешь, мы вместе приготовим еду? — Нет! — завозмущался Кикимер. — Хозяин Поттер совсем старого Кикимера хочет извести? Горе старому эльфу! Видела бы сейчас все это моя хозяйка… — Прекрати брюзжать, эльф, иначе отправишься на чердак к картине своей хозяйки, — возмутился я. — А ещё говорят, что полукровка память потерял! — заворчал вредным голосом домовик. -- Говорит даже как хозяин Сириус Блэк! — Ты помнишь Сириуса, да? — удивился Малфой. — Помню встречу с крёстным в этом доме, когда ещё существовал орден. Мы с Сириусом много и подолгу говорили, а Кикимер вот так же ворчал — вот это я и помню. — Уже хорошо, — улыбнулся Драко. Я достал сковородку, а Малфой призвал волшебной палочкой из холодильника бекон и десяток яиц. Он уже был нарезан тонкими пластами, помыт и обсушен, готовый к жарке бекон. — Вот, наливаем немного масла на сковороду и выкладываем на неё бекон. Скорпи, иди ко мне, сам положишь мясо на сковородку, — позвал я ребёнка. Радостный малыш подбежал ко мне, взобрался на табуретку, и начал своими детскими ручками раскладывать бекон. Я подвинул к блондину шесть яиц и на автомате произнес: — Любимый, возьми миску и взбей венчиком шесть яиц. — Драко завис и в глазах его заблестели слезы. — Прости, должно быть, из подсознания всплыло, -- спохватился я. Я подошел к Малфою и положил руки на его плечи. — Я ни хера не помню, Драко, но моё подсознание помнит, вот и выдало сейчас очередной перл. Прости, этого не повториться. Драко неуверенно и печально кивнул, его руки дрожали, когда он разбивал шесть яиц. Я накрыл его руки своими, успокаивая. — Отец, Гарри, помогите мне, — услышали мы голосок ребёнка, и поспешили на помощь — перевернуть на сковороде шесть кусочков бекона. — А теперь, мой хороший, возьмем вилочку и перевернем мясо. Давай, милый, я сам, а-то горячо. — Когда дело было сделано, я посолил яйца и вылил их на сковороду, сверху посыпав зеленью. — Вот, а теперь закроем крышкой минут на семь и убавим огонь. Давайте, садитесь, я сейчас вас покормлю. Эй, Кикимер, а ты какао приготовил, пирожные, тосты? — спросил я эльфа. — Конечно, хозяин, Гарри, сэр, Кикимер всегда исполняет все, что вам… нужно, — ответил домовик. Он щёлкнул пальцами и на столе появилось все, что попросил я, ну, а мне осталось только разделить на порции яичницу с беконом и подать моим гостям. — Так значит, здесь проходили заседания ордена, да? — спросил Драко. Я кивнул и посмотрел в глаза блондина. В уголке его губ затерялась крошка яичницы и я потянулся, убрал её пальцами и съел. Драко покраснел и отвел взгляд. Внезапно в камине послышался стук и Малфой встал. — Я сам открою, ты сиди, Поттер, мало ли, вдруг чужой кто? — сказал он. Драко открыл камин и показался Министр Магии. — «Гоменум Ревелио», — произнес блондин, но темнокожий человек не изменился. — Это я! — пробасил мужчина и обнял меня. Я же, мало что понимая, стал выпутыватся из мощного захвата двухметрового человека. — Здравствуй, Гарри! Как же я рад, что ты жив! Доброе утро, мистер Малфой! Привет, малыш Скорпиус! — поздоровался он с моими гостями. — Вот, дитя, я принес тебе кучу сладостей. Мужчина протянул огроменный пакет с вкусняшками Скорпи, и тот запрыгал от радости. — Спасибо, Министр Шеклболт! — улыбнулся Драко и забрал у сына пакетище. — Пойдемте к столу, мистер Кингсли. — Благодарю, — раскатисто пробасил Глава Министерства Магии, — я только из-за стола. Мне бы поговорить с Гарри. Ты сможешь, Поттер, уделить мне несколько минут? Мы прошли в гостиную и Министр Магии прямиком спросил о моей памяти. — Я знаю, что нас с вами много связывает, сэр, но увы, я ничего не помню, поэтому, вряд ли смогу управлять Авроратом. У вас ведь найдётся мне замена? — Мне очень жаль, Гарри. Много лет ты был мне, словно братом, и мы бились на одной стороне против Волдеморта и его Пожирателей Смерти. И даже после нашей победы, Гарри, ты нес почти круглосуточную вахту, и Британия могла спать спокойно, зная, что Главный Аврор на страже. Я не смогу тебя насовсем отстранить от этой должности, ты будешь получать больничное пособие в размере своей заработной платы, и по-прежнему останешься документально Главой Аврората, но пока тебя заменят Невилл Лонгботтом и Симус Финниган, им будут помогать наши криминалистики — Гермиона Джин Грейнджер и Пэнси Паркинсон. А ты лечись, набирайся сил, Гарри. Кстати, Джинни Уизли пришла вчера с повинной, и призналась, что хотела погубить сына Драко Малфоя. Мы её на три месяца отстранили от Аврората и от квиддича за поведение, она будет отправлена в женское отделение израильской армии, к магглам, без права пользования магией. Армия Тель-Авива — суровая школа. Ну, вот. Теперь я хочу обратиться к вам, мистер Малфой, — улыбнулся Министр, — вы работали во Франции Верховным и Главным судьей при Министерстве Магии Парижа? — Драко кивнул головой. — У нас как раз освобождается место Главного судьи Визенгамота. Я хочу, чтобы вы заняли это место. Малфой побледнел, посмотрел на меня, на сына, а потом произнес: — Министр Шеклболт, но я же бывший ПёС, тварь, за которой охотится вся магическая Британия. Благодаря заступничеству мистера Поттера, я избежал Азкабана и Поцелуя дементоров. Меня не примет общество добропорядочных магов и каждый будет бросать, если не визуально, так мысленно проклятия в мой адрес. В Лондоне я смогу работать лишь у магглов. Судья, адвокат — все сойдёт. — Вы уверены, мистер Малфой, Ваша Честь? — спросил Кингсли и Драко кивнул. — Судья Визенгамота с «Чёрной меткой» Пожирателя Смерти — это ли не кошмар для любого, уважающего себя, добродетельного мага? — Может, вы и правы, Драко, но мне очень нравится ваше образование и ведение дел в Париже, я читал вашу книгу «Записки обыкновенного судьи». Вы там подписаны не своим именем, а «Судья N». Книгу мне подарил Министр Магии Франции, он же и открыл по секрету, кто автор бестселлера. Когда Министр Магии ушел я подошел к Драко, пока его сын разглядывал вкусняшки, и сел на корточки перед Малфоем. — Как интересно, а ты оказывается не простой парень! — улыбнулся я. — Ваша Честь? Я провел по коленям, бедрам блондина, и вздрогнул -- мне показалось, что я это уже делал когда-то. Драко тоже вздрогнул и обнял меня за шею. — Ничего не напоминает, Гарри? — тихо спросил он. — Определённо, напоминает, Драко, — ответил я, — думаю, что я уже делал так? — Да, ты тогда соблазнял меня, сводил с ума, а я не мог ответить тебе — магический брак с Асторией Гринграсс обязывал хранить верность, пока жива супруга. — Значит, твоя жена померла? — ужаснулся я и блондин кивнул. — Я ждал пять лет, чтобы ответить тебе на любовь, на поцелуи и объятия, — тихо сказал Драко. — Позволь, я кое-что проверю? — спросил я и он кивнул. Я потянулся к его губам. Глаза — в глаза, дыхание смешалось. Но тут появился голубоватый свет и явился Патронус — выдра. Чтобы это значило? Выдра пролетела вокруг нас и голосом женским проговорила: — Дорогой Гарри, я сегодня прийти не смогу, прости. Приду завтра с Полумной Лавгуд. Твоя подруга, Гермиона. Скорпи прибежал с кухни, он разложил вкусняшки и улыбнулся. — Старик чай поставил, пойдемте на кухню? — спросил ребёнок деловито. Я посмотрел в глаза блондина и мы кивнули, а я снова провел руками по ногам Малфоя медленно и изучающе, исторгнув из уст Драко вздох. Я подал ему руку и поднял с кресла. Когда мы уже пили чай, я спросил мужчину, есть ли фотографии летнего отдыха? — Папочка, я принесу колдографии? — спросил малыш. Малфой кивнул и ребёнок понесся по лестнице наверх. Я взял руку Драко в свою и она подрагивала. — Ты дрожишь? — тихо спросил я и погладил тонкие пальцы. Неужели я и правда любил его и мы занимались сексом? Блондин очень красивый и смотрит так болезненно-тоскливо. — Это у меня побочный эффект, — также тихо ответил он, — не обращай внимания. — Расскажи, — попросил я. — Как-нибудь потом, Поттер, Ребёнок действительно принес колдографии и просто фотографии маггловские, какие-то двигались, какие-то — нет, и мы на них были такие счастливые на море, в ресторане, в каких-то парках и скверах под пальмами. А вот — я со Скорпиусом в каком-то аквапарке — нас окружает счастье и радость. Драко такой красивый, он смотрит в объектив, улыбается мне и море любви во взгляде. Я перевел взгляд на Малфоя — печаль в глазах, но и безбрежная нежность. Блядь, я так точно стану геем, меня все больше тянет к нему. — Папочка, может, мы погулять сходим? — спросил ребёнок. — А что, конечно сходим, — ответил я, — наверное здесь есть хоть какие-то детские карусели. Ну пора одеваться? Малыш радостно кивнул и помчался наверх, крича на весь дом: «Кикимер, за мной!» — Ты знаешь, где здесь находятся детские карусели? — спросил я. — Ну, на маггловедении мы все проходили, где и что у магглов находится, думаю, что парк развлечений и аттракционов мы найдём. Пойдем одеваться, Гарри?