Двойник

Большой красный корабль, которому разрешили так спокойно войти в Карлайлскую бухту под чужим флагом, оказался испанским капером. Он явился сюда главным образом для того, чтобы отомстить за поражение, нанесенное "`Pride of Devon* двум галионам, шедшим с грузом ценностей в Кадикс. Поврежденным галионом, скрывшимся с поля битвы, командовал дон Диего де-Эспиноса-и-Вальдес, родной брат испанского адмирала дона Мигеля де Эспиноса, человека вспыльчивого и надменного. Проклиная себя за поражение, дон Диего поклялся преподать англичанам такой урок, которого те никогда не забудут. Для достижения этой цели он решил позаимствовать кое-что из опыта Моргана( впоследствии ставшего губернатором Ямайки) и других морских разбойников, решив предпринять дерзкий карательный налет на ближайшую английскую колонию. К сожалению, когда дон Диего снаряжал в Сан-Хуан де Пуэрто -Рико корабль "Cinco Llagas" для своего предприятия,рядом с ним не оказалось брата -адмирала, который отговорил бы его от этой авантюры. Объектом налёта дон Диего избрал остров Барбадос( и не только потому, что подумал, что защитники острова, понадеявшись на естественные укрепления будут застигнуты врасплох, но еще и потому, что, по сведениям шпионов дона Диего, в бухте острова еще стоял "Pride of Devon", а дон Диего непременно хотел, чтобы его месть носила какой-то оттенок справедливости. А тем временем... Полковник Бишоп предавался излюбленному своему занятию — порке раба. Ноздри полковника раздувались, его лицо покраснело от напряжения, пока полковник полосовал спину несчастного. Заметив в руках Бишопа новую трость ссыльный доктор сперва удивился, так как отлично помнил, что свою старую трость полковник сломал о спину бедняги Джереми Питта не далее как вчера, но потом припомнил, как Бишоп в присутствии Блада хвастался Деккеру, что его приятель на каждый праздник присылает ему морем роскошно отделанные трости из самого Лондона. "Несомненно, приятель этот такой же гневливый и бессердечный человек",- решил про себя Питер, представляя его точной копией полковника вплоть до наружности. Не успела эта мысль засесть в голове Блада, как послышался рёв: — Опять шляешься без дела, ленивая собака? — налитые кровью бычьи глаза полковника уставились на ссыльного доктора. Послышался шорох и Бишоп посмотрел в сторону. — Этот испанец еще не сдох? И чего ты его с собой таскаешь? — Ну, что вы, полковник,- сказал Питер, — вы верно путаете меня с господином Вакером, это его пациенты умирают один за другим. — Дерзишь? — рассвирепел полковник, замахиваясь тростью. — И в мыслях не было,- спокойно ответствовал Блад, ослепительно улыбаясь, — а этого испанца,- он выделил голосом эти два слова,- я вывел на прогулку. Я, как вы, несомненно, знаете, врач, и как врач я предписываю своему пациенту моционы для полного выздоровления. Не сидеть же ему в бараке в такую жару! — Что за вздор! — фыркнул полковник Бишоп. — Какая тебе разница, умрёт эта сволочь сегодня или завтра. Подумаешь, проживёт пару дней, только лишние расходы! Стоящий рядом с Бладом Рокэ то ли не понимал слов Бишопа, то ли делал вид, что не понимает. Не успел Питер напомнить полковнику о своем долге врача и человеколюбии, как воздух сотряс мощный пушечный залп, а затем ещё один. — Пираты!- заревел Бишоп. — Пираты! Лицо Бишопа побледнело, приняв землистый оттенок, а маленькие глазки вспыхнули гневом. Негры- телохранители в недоумении смотрели на хозяина, выкатив белки глаз и скаля зубы. Время для налёта дон Диего выбрал крайне удачное: в Карлайлской бухте не было ни одного военного корабля. Грохот вывел полковника Бишопа из оцепенения. Как-никак он был командиром барбадосской милиции. Место полковника было во главе форта, который пираты сейчас превращали в груду камней, и Бишоп, несмотря на свой солидный вес и гнетущую жару, направился в город в сопровождении своих телохранителей. За спиной Питера послышались шаги. Повернувшись к Джереми Питту( а это был именно он), Блад мрачно улыбнулся: — Вот это и называется своевременным вмешательством судьбы! Хотя один дьявол знает, что из этого выйдет. — В любом случае, нам следует воспользоваться моментом, господа,- произнес Алва по-испански,- другого такого шанса может не представиться. Джереми Питт согласно кивнул: это он понял без переводчика. Выражение лица пленного моряка говорило красноречивее слов. А тем временем к белому дому надсмотрщика Кента, группками по три человека стекались, почувствовавшие панику рабы. — В лес!- скомандовал им Кент. — Бегите в лес и прячьтесь там, пока мы не перебьем этих испанских свиней. Если бы не ссыльный доктор, напуганные рабы тут же бросились бы наутёк. — А чего нам спешить, господа? Давайте посмотрим на этот спектакль издали, а если нам все же придется покинуть это место, мы сделаем это, когда испанцы уже захватят город. — Полностью согласен с вами, Питер,- кивнул Алва, и все посмотрели на незнакомого красавца. - Доктор, вы не говорили, что у вас есть брат,- наконец, выдавил Огл. — Брат?- казалось, будто Блад впервые увидел Алву: так пристально он на него смотрел. — И в самом деле, - наконец, произнёс он, — сходство есть, но вот кожей я не вышел. — Просто его мать была креолкой,- внезапно пошутил Рокэ на английском и все рассмеялись. Эта мимолетное веселье быстро прервал бой барабанов, доносившийся из города. — Я пойду туда,- решительно заявил Блад. — Нужно разведать обстановку. В конце концов, мы же собираемся захватить корабль. — Я пойду с вами, Педро,— произнес Алва, обращаясь к доктору на испанский манер. — Лишняя пара рук не помешает. — Но вы еще слабы, Рокэ. — Вы меня плохо знаете, сударь. Однажды я дрался на дуэли сразу с четырьмя господами, и при этом даже был отравлен. — И победили?- ахнул Блад. — Как видите, — Ворон рассмеялся, показав белые зубы. — Впрочем, это было почти так же легко, как дуэль против семерых. — Невероятно! — присвистнул Блад. — Что я могу поделать, Педро, испанский двор полон интриг!- улыбнулся Рокэ. — Но вы говорили, что простой моряк... — Так и есть, я простой моряк, который снова сбежал от своего отца - герцога,потому что море — это единственная любовь, которой невозможно изменить,- произнёс Алва и вдруг резко замолчал; мечтательная улыбка на его губах погасла. Доктор наказал рабам оставаться на возвышенности, с которой открывался вид, на город, где вовсю орудовали пираты, и последовал в самое пекло за своим новым знакомым. " И кто бы мог подумать, что я буду следовать за ним? Невероятно, это первый испанец, которого мне хочется уважать!" — восхитился Питер.