Притворись моим

— Я, пожалуй, не совсем ещё понимаю, что ты должен будешь сделать, — смущённо пробормотал Азирафаэль. — Некорректно с моей стороны. Идея-то была моя. — О, просто заткнись, — фыркнул Кроули, подпирая кулаком щёку. Он не сводил с херувима хищного взгляда, всем своим остальным видом выражая спокойное равнодушие. — Слишком много внимания уделяешь этому придурку. Наступил день, когда Гавриил обещал заявиться в букинистический магазинчик для того, чтобы утащить Азирафаэля "на свидание". Когда ангел рассказал об этом во время прогулки по парку, Кроули, не удержавшись, громко расхохотался, запрокинув голову назад и распугивая случайных прохожих. Если прислушаться очень внимательно, в его смехе проскальзывали злые нотки. Они встретились сегодня утром, решив вместе позавтракать, поэтому сейчас сидели в уютном кафе на другой стороне улицы. Демон и ангел заняли столик у окна, чтобы не пропустить появление доставучего архангела; сквозь неплотно закрытые жалюзи просвечивало золотистое утреннее солнце. Перед Кроули стояла чашка двойного эспрессо, перед Азирафаэлем — круассан и капучино. Посетителей в такой ранний час почти не было: на календаре значилась суббота. Так что они сидели друг напротив друга, тихонько и привычно переговариваясь, в спокойной утренней тишине, наблюдая за тем, как просыпается Лондон. — Ты же хотя бы примерно знаешь, насколько изменились отношения за пять тысяч лет? — уточнил Кроули, чуть наклоняясь вперёд. На губах его играла лёгкая довольная усмешка, запах кожи и виски смешивался с кофе, и омега плавился в лучах удовольствия. Что могло быть лучше такого свидания? Гавриилу никогда не сравниться с Кроули. — Твои насмешки совершенно неуместны, дорогой, — заявил ангел, с наслаждением прихлёбывая кофе. Смакуя напиток, он прикрыл глаза и не мог видеть, как альфа чуть вздрогнул на ласковом обращении. Золотистые змеиные глаза жадно окинули собеседника, запоминая каждую чёрточку, и Энтони немного повёл плечами. Взволнованное спокойствие буквально не давало ему усидеть на месте. С трудом взяв себя в руки, Кроули отвёл взгляд, снова взяв остывший эспрессо, и как бы невзначай обронил: — У тебя после Гавриила был ещё кто-нибудь? И даже не почувствовал горечи кофе, пригубив его снова. Всё его внимание сосредоточилось на ответе омеги, и он затаил дыхание, едва не остановив время, чтобы расслышать всё идеально. Этого не потребовалось. Азирафаэль чуть покраснел, и на лице его засияла лёгкая улыбка. — Нет, никого, — признался он. — Но думается мне, у меня не будет проблем с... Актёрской частью нашего плана. И так стрельнул глазами в сторону Кроули, что тот поспешно отвёл чашку от губ, чтобы ненароком не подавиться и не заплевать их столик. Сердце стучало, как бешеное, словно он был простым смертным и перед этим выпил чашек двадцать двойного эспрессо. Жар расплёскивался внутри, как из золотого кубка. — Сколько мы уже встречаемся? — деловито спросил демон, откинувшись назад и скрестив руки на груди. Пора было решиться и перейти к самой что ни на есть активной части плана, и от одного предвкушения по коже бежали суетные мурашки. Ему очень тяжело было сохранять внешнее спокойствие; больше всего на свете сейчас хотелось не поддерживать светскую беседу, а перекинуть ангела через плечо и утащить на Бентли в свою пока что тихую, тёмную и полупустую квартиру. Энтони изо всех сил сопротивлялся не только собственнической природе альфы, но и щемящей нежности, которая серебряными монетами в ларце накопилась за несколько тысяч лет. Азирафаэль, сгорая от такого же нетерпения, большим усилием ангельской воли заставил себя отвести взгляд от широких худых плеч напротив, которые так выгодно подчёркивал чёрный пиджак. Чуть причмокнув губами, он отставил от себя опустевшую чашку и сделал вид, что задумался. — Примерно... Четыре тысячи лет? Звучит неплохо, как по мне. Рыжие брови Кроули так смешно подпрыгнули над солнцезащитными очками, что херувим едва подавил в себе желание рассмеяться. Свет наполнял его изнутри, заставляя глаза сиять, и сладкое томление учащало сердечный ритм. Демон громко сглотнул. — Ты уверен? Хотя... — его лицо искривилось в коварной змеиной ухмылке. — Так даже лучше. Пусть поймёт, что тебе со мной намного лучше, чем с ним. — В этом и суть, — степенно кивнул Азирафаэль, отводя взгляд. Он не мог сейчас позволить себе, чтобы "друг" увидел то, что он чувствует, а ангельские глаза действительно были как зеркало. Да и для Кроули он давным-давно был как открытая книга, хоть Змий книг никогда и не читал. Что ж, от этой искусителю отрываться не хотелось. Ни тогда в Эдеме, ни через шесть тысяч лет. — Главное — не переиграть, — добавил херувим. Он выглядел безумно мило, когда говорил очевидные вещи с таким серьёзным личиком, и альфа кивнул, стараясь не выдавать настоящих эмоций. Кроули хотел было спросить о причине отказа омеги Гавриилу, но тут же прикусил раздвоенный язык. Что-то подсказывало ему, что делать этого не стоит. Это было странно: за всё время их знакомства Энтони не чувствовал чужого запаха — только чистый аромат в меру сладкого сливочного крема. Такие обычно бывали на пирожных. Азирафаэль и сам был как пирожное: пухлый, светлый, весь какой-то уютный, вызывавший одновременно желание затискать, нежно зацеловать и втрахать в кровать. Или это говорила в нем демоническая натура, истосковавшаяся по любви? Похоже, Гавриил был отстойным альфой, таким же придурком, каким был в обычной жизни. Энтони частенько выслушивал жалобы ангела на начальство, особенно после бутылочки-другой (шестой, седьмой...) распитого вина. Сочувственно трепал по плечу, пользуясь тем, что Азирафаэль слишком увлечён своим рассказом, чтобы заметить его жадный и голодный взгляд. Звучал при этом херувим так жалобно, так трогательно изгибал брови, что Энтони приходилось крепко стискивать зубы, чтобы не сорваться, как бешеному псу с прохудившейся цепи. Тем временем омега принялся за круассан, очень аккуратно отрезая от хрупкого теста небольшие кусочки, и у Кроули было время подумать и решить кое-что для себя. Он всеми силами старался не смотреть, как радостно сияет ангел, но, видит Ад, это было невозможно. Демон подпёр кулаком острый подбородок, задумчиво рассматривая довольного Азирафаэля и чувствуя от этого неподдельную радость. Хорошо было ангелу — хорошо и ему, хоть это и было как-то уж совсем не по-дьявольски. Между ними повисла уютная тишина, столь же приятная им обоим, как увлекательные споры на философские темы. В отличие от Гавриила, он был бы лучшим альфой. Ох, ради своего ангела он бы постарался так, как никогда нигде не старался. И теперь ему придётся это изображать? Или же... — Позволь кое-что заметить, — заговорил вдруг Азирафаэль, и Кроули словно за шкирку вытащили из омута волнительных мыслей. Он захлопал ресницами, и его удивлённый и чуточку смущённый медовый взгляд был надёжно спрятан за тёмными стёклами. — Да? — Я полагаю, нам нужно будет изобразить некую... Физическую близость, — выпалил ангел, яркой краской заливаясь до самых ушей. Он чуть наморщил вздёрнутый кончик курносого носа, и альфа, не удержавшись, расплылся в насмешливой ухмылке. Всё-таки он всегда оставался Искусителем. — Есть мно-о-ого видов близости, ангел, — почти мурлыкнул он. Искренне веселье мешалось в нём с другими чувствами, такими сильными, что сложно было сохранять внешнюю отстранённость. Внутри давным-давно бушевал адский пожар, который какой-то идиот усердно пытался тушить святой водой. — Какой именно ты желаешь продемонстрировать? Омега на несколько секунд зажмурился, а потом возвёл очи к потолку, словно мысленно обращался к Высшему начальству в обречённой молитве. Кроули самодовольно облизнулся. — Может, я поцелую тебя в щёку? — предложил Азирафаэль. Лицо его было спокойным, но настолько румяным, что Энтони давно уже покрыл поцелуями пухлые щёчки в своих мыслях. — А ты приобнимешь меня, скажем, за талию. Смертные так точно делают, я видел. — Насчёт этого не волнуйся, — хитро поблёскивая глазами, пообещал Кроули. В его демонической голове уже нарисовался замечательный сценарий, и внутренний чертёнок со злорадным хихиканьем потёр ладони. — Это оставь на меня. Просто будешь повторять за мной и действовать по ситуации. Ничего сложного. Вряд ли он будет задавать каверзные вопросы на тему того, что мы знаем друг о друге, как мамаша невесты или что-то в этом роде. Сравнение с невестой Азирафаэля смутило ещё больше, но он сдержанно кивнул, принимая предложение альфы, и допил капучино. — Пойдём прогуляемся, — вкрадчиво предложил Кроули. — Заодно обдумаем остальные детали. Похоже, твой горе-рыцарь ещё нескоро появится. К его удивлению, ангел не стал спорить. Только молча кивнул, одарив его странно долгим взглядом, и Энтони отдал бы многое, чтобы узнать, что творилось в невинной с виду голове херувима прямо сейчас. Правда, Азирафаэль не позволил ему оплатить счёт, остановив его изящным движением аристократически бледной и ухоженной руки. — Всё же я тебя пригласил, — заявил омега, протягивая деньги официантке-бете. Они оба не заметили, как девушка умиленно улыбнулась себе под нос, по уши погружённые в свои размышления. Поднимаясь с места и выходя из кафе, Кроули выглядел спокойным и уверенным в себе, со своей развязной змеиной походкой и чуточку холодным выражением лица, наполовину скрытым очками. На самом деле внутри он метался, едва не обгрызая ногти от волнения, бледнел и краснел, напряжённо рассматривая ситуацию со всех сторон, как ювелир изучал бы неогранённый сверкающий прозрачными гранями алмаз. Стремительными перелётными птицами в голове демона пронеслись воспоминания о том времени, которое они проводили вместе. За все шесть тысяч лет таких встреч было очень немало, и чем дальше бежало великое Время, тем больше их набиралось. В этом году они виделись едва ли не каждый день — за исключением того месяца, когда Кроули отправился по приказу начальства в Шотландию. И едва он вернулся к себе домой, Азирафаэль словно почувствовал это: не успел Энтони вытянуться в кресле, закинув ноги на стол, как телефон зазвонил, и ангел издал обрадованный возглас, когда Змий поднял трубку. От мысли, что его возвращения действительно ждали, становилось так тепло, что после завершения разговора Кроули какое-то время сидел, тупо улыбаясь в стену. Растения недоумевающие переглядывались кончиками листьев. Для Кроули не было ничего дороже времени, которое они проводили вдвоём, развлекаясь или философски беседуя, а сейчас перед ним расстилалось огромное поле для действий и шанс перейти в более близкие отношения. К тому же Азирафаэль предложил это сам. Значило ли это, что желания Кроули взаимны? Был ли он всё ещё слишком быстр? Демон косился на идущего рядом омегу, но тот лишь светло улыбался, разглядывая пушистые облака небесного купола, и ответа на его мысленный вой дать не мог. А выть хотелось, как одинокому волку, очень протяжно и жалобно-сердито. Встряхнув медно-рыжими волосами, Энтони уговорил себя потерпеть ещё немного. Неподалёку располагался небольшой парк. Иногда они ходили и туда, наслаждаясь ароматом цветущих яблонь и теплом, словно исходящим от самой земли, но чаще всего, конечно, посещали уток, которых в этом парке не было. Но он находился недалеко от книжного, поэтому сейчас это было самым оптимальным вариантом, и они, не сговариваясь, направились туда, поддерживая идеально одинаковый темп ходьбы. Несмотря на то, что они были альфой и омегой, их дружба завязалась совсем не из-за этого. Кроули никогда не ощущал себя выше (морально), как и Азирафаэль никогда не ставил себя как кого-то лучшего, чем демон, и никогда не делал акцента на том, кто из них Пал. И Энтони был ему очень благодарен. В тот момент мимо них прошли женщина с ребёнком. Маленькой девочке мама купила красивый фиолетовый шарик, причудливо мерцающий на солнце, и счастью малышки не было предела. Одна её улыбка могла бы осветить целый город; глядя на неё, Азирафаэль улыбнулся не менее ярко, умилительно изогнув брови и сияя небесными глазами, и Кроули потребовались большие усилия, чтобы не расплыться в лужицу прямо сейчас. Уже у входа в парк демон, мысленно кивнув самому себе, подумал, что нигде во Вселенной и ни в какой из эпох ему не найти более чистого, доброго и искреннего омегу, чем этот. Сегодня всё должно было решиться. Если ему получится навсегда указать грёбаному архангелу на дверь, у него появится реальный шанс воплотить все свои мечты и желания в отношении одного очень упрямого ангела-недотроги, и ради такого Энтони стоило подождать десятки веков. Народу в парке и правда было немного, в основном — родители с маленькими детьми, и в теннистых аллеях было почти тихо. Автомобильный шум заглушался раскидистыми кронами деревьев. — Дорогой, — позвал Азирафаэль, когда они неторопливо двинулись по одной из изумрудных улочек в парке. — Есть ещё один недочёт. — Какой? — откликнулся Змий. Омега колебался всего несколько мгновений, словно уже долго ждал, чтобы задать этот вопрос. — От меня должно... Пахнуть тобой, — негромко кашлянул ангел. Альфа с живым интересом покосился на него. — Тогда всё будет выглядеть убедительнее. — Не стану спорить, — кивнул Кроули и, подавшись вперёд, сделал то, что уже давно хотелось. От неожиданности Азирафаэль вздрогнул, часто моргая, когда демон взял его мягкую тёплую ладонь в свою, но Кроули не позволил ему вырвать руки. Даже от такого простого прикосновения острый разряд удовольствия прошёлся по всему телу, вызывая сильные мурашки, и искуситель не сдержал довольной ухмылки. Не глядя на поражённо-смущённое лицо спутника, он лишь пожал плечом: — Запах немного смешается, пока мы так ходим, и тебе нужно привыкнуть к моим прикосновениям. Ты же помнишь, что мы должны показать Гавриилу небольшое шоу? Рука ангела наконец находилась в его чуть костлявой широкой ладони, и от одного только этого ощущения хотелось закричать. Азирафаэль удивительно быстро успокоился, опустив руку и расслабив её, даже чуть огладил тыльную сторону ладони Кроули большим пальцем. Альфа постыдно вздрогнул. Едва ли не охотничий азарт затапливал его изнутри, как прохладное сладкое мороженое на жаре, а сливочный аромат херувима окутывал с ног до головы. От одной мысли о том, что от ангела теперь будет пахнуть им, зверь в груди довольно урчал. — Подожди, — обеспокоился вдруг Азирафаэль. Впрочем, ладони он не убирал, только сжал чуть крепче. — Что ты подразумеваешь под словом "шоу"? Энтони дьявольски хихикнул, от чего омега заволновался ещё больше. — Кроули, объяснись немедленно. Я не хочу неожиданностей! — Да всё будет в порядке, — фыркнул Кроули, отмахнувшись от него другой, свободной рукой, которую для этого жеста любезно вытащил из кармана. — Главное — запах. В магазине он уже есть, правда? Остальное — дело техники... — Не увлекайся, — строго напомнил ангел. Не удержавшись, Змий театрально надул губы в ответ. — Ладно тебе. Повеселимся. — Может, тебе это и весело, — нахмурился Ази, снова глядя прямо перед собой, — но для меня это очень серьёзная ситуация. Я же говорил, что мне сложно противостоять... — Я помню, — протянул Кроули. — Всё будет в порядке. Между ними воцарилось задумчивое молчание — впрочем, ненадолго. — Метки нет, — тихо произнёс Азирафаэль. Щедрое воображение демона моментально подбросило волнующую тело и сознание картинку, в которой Энтони почти ласково впивается острыми зубами в нежную шею херувима, и альфа с усилием сжал челюсти. — У тебя воротник высокий. Плюс бабочка. Так что всё равно не видно. — Ну да, — ещё тише согласился ангел. Ушедший в себя Кроули не видел, каким разочарованием блеснули небесные глаза стража Восточных Врат. Что ж, они всё ещё держались за руки, очень медленно гуляя по парку, словно были подростками, а не бессмертными тысячелетними существами. Шли годы. Десятки, сотни, тысячи. Кроули много чего успел повидать и испробовать, почти всё на свете; он менялся, приспосабливался к окружающему — по роду занятий, деятельности, развлечений, даже внешность менял с удовольствием. Всё проходило, превращалось в бесконечный поток воды, смывающей всё, что казалось нерушимым и вечным. Приятные ему смертные, независимо от того, насколько они были известными и великими, умирали непозволительно рано. Демон ни к чему не привязывался, но что-то действительно оставалось рядом, не ощутимо своим присутствием, но согревало дьявольскую душу одним воспоминанием о себе. Сколько бы не прошло времени, где бы они не находились, Азирафаэль был всегда: сиял своей солнечной улыбкой, широко распахивая ангельские глаза, заставлял моментально расслабиться, едва показываясь на глаза, манил сливочным сладким запахом, на который Энтони всегда шёл, не раздумывая. Потому что его ангел был всегда, как и он сам. Опора в этом непостоянном и недолговечном мире, прекрасный, как рассвет, загорающийся на небе каждое утро. Кроули самого невольно передёрнуло от торжественности своих мыслей. Разве выходец из Ада будет так думать? Вот именно. А они всего лишь гуляют по парку, держась за руки! Змий мог только мечтать, что с ним будет твориться, когда у них будет нечто более... Близкое. Весомое. Если вообще будет. Оставшееся время прогулки ангел и демон провели в уютной тишине, каждый думая о своём. Разные и в то же время очень похожие, они размышляли об одном и том же, касаясь друг друга и чувствуя, как долго жаждали этих прикосновений. Конечно, держаться за руки было более чем невинно, но и от этого на душе высоким гибким стеблем душистого цветка поднималось приятное тепло, вызывающее улыбку в уголках губ, которую они прятали, отворачиваясь друг от друга и слушая, как заливаются птицы в густых переплетённых ветвях. Шутка ли: они во многом уже вели себя, как пара. Как иначе истолковать то безграничное доверие, желание всё время быть рядом, взаимопомощь и изучение любых мелочей друг о друге, даже самых незначительных? Они не упоминали о Договоре уже Всевышняя знает сколько времени. Им просто это было не нужно. Думая обо всём этом, Кроули не мог не улыбаться, иногда чуть крепче сжимая пухлую ладонь ангела. Держать её было так же приятно, как он себе всегда представлял. Они уже направлялись к выходу из парка, всё так же не расцепляя ладоней, как Азирафаэль вдруг тяжело вздохнул. — И всё же я не уверен, что у нас получится, — покачал он головой. Энтони тут же повернулся к нему. — Гавриил довольно проницателен, хоть и выглядит совсем иначе. Думаешь, нам удастся его... Обвести вокруг пальца? На Змия обратился встревоженный, полный звенящего беспокойства и слабой надежды взгляд ангела, и никто не может винить Кроули. Серьёзно, никто. Ситуация была именно такой. Энтони приподнял его бледную мягкую ладонь, нежно касаясь её губами, и не отводил взгляда за тёмными стёклами от его светлых глаз, распахнувшихся ещё шире. Манящие губы Азирафаэля приоткрылись от изумления, и Кроули ласково хмыкнул. — Не волнуйся, ангел, — бархатно выдохнул он. — Доверься своему альфе. Что ж, Азирафаэль был в шаге от того, чтобы развоплотиться. По счастью, от него не требовалось ответа — Кроули опустил его руку, впрочем, не выпуская её из своей ладони, и спокойно направился дальше, источая потрясающий терпкий запах алкоголя и дорогой кожи. Ей пахло в салоне Бентли. Херувим же едва подавил порыв схватиться за человеческое сердце, выпрыгнувшее из груди. Так и лишиться физического тела недолго! Что это вообще было? Азирафаэль едва не заскулил, плотно сжав побледневшие губы, когда они подошли к светофору. Горячая волна омывала внутренности, заставляя дыхание потяжелеть и сбиться, и он принялся мысленно считать про себя, чтобы успокоиться. Но на ладони всё ещё жарким цветком папоротника горел поцелуй Энтони, и он не мог думать ни о чём другом, кроме этого. Если не обращать внимания на то, что от волнения и сладкого томления ангел Божий сходил с ума, всё шло просто замечательно. Они вместе позавтракали, потом отправились гулять и даже взялись за руки. Немного уняв своё взбаломошное сердце, стучащее где-то в горле после того, как прохладная ладонь Кроули коснулась его руки, букинист позволил себе с лёгкой улыбкой на устах помечтать о том, что они уже стали парой. Из-за того, что они держались за руки, прогуливаясь под солнечной полуденной тенью изумрудных яблонь, окружающие могли решить, что они в отношениях; и как же сладко становилось Азирафаэлю, стоило ему об этом подумать! Он чувствовал себя спокойно и весело, и ощущений было гораздо больше, чем когда они просто шли рядом. Да, он тоже слышал его дыхание и голос, чувствовал дерзкий, но умиротворяющий запах, видел его, такого прекрасного и обворожительного, коим может быть только настоящий искуситель, но прикосновение решало всё и переводило это на совершенно другой уровень. И ангел не готов был сейчас отпускать его широкую ладонь, даже если сам Змий попросил бы его об этом. Тёплое золото радости засияло внутри, разливаясь по дрожащим венам, когда сухие тонкие губы альфы коснулись его ладони. Азирафаэль плохо помнил о том, что было между ними с Гавриилом кроме смазанных объятий, жадных поцелуев тайком и несколько раз — актов совокупления. Воспоминания об этом не приносили ровно никакого волнения. И как остро ощущалась теперь эта разница; ласка Кроули, даже такая мимолётная, волновала его больше, чем мысли о том, что было пять тысяч лет назад. Омега строго-настрого запретил себе представлять нечто большее, чтобы не свалиться с тепловым ударом прямо посреди залитой солнечным светом городской улицы. По мере того, как они приближались к родному книжному магазинчику, Азирафаэля всё больше охватывала тревога. Что если у них всё же получится? Хоть он и ангел, он может притвориться, когда нужно, но если даже короткий поцелуй Энтони едва не сбил его с ног, как он будет воплощать их план перед Гавриилом? Ему же нужно будет вести себя естественно, а у него от одной мысли о более смелых поцелуях колени подкашиваются! Херувим послушно шагал рядом со Змием в полном молчании, потягивая носом его уверенный запах. Будь у него возможность, он приподнялся бы сейчас на цыпочки, обхватывая его шею, и уткнулся бы в нее носом, чтобы наполнить лёгкие чистым запахом альфы, таким чудесным, что даже оттенки серы и Преисподней его не смущали. Интересно, где на теле Кроули запах наиболее отчётлив?... Боже мой. Длинно выдохнув, Азирафаэль с пустой надеждой подумал о том, что его уши всё же не горят, как красные сигналы светофора. Одна мысль его всё же утешала и очень радовала. Всё время, пока они шли, их запахи мешались друг с другом, и теперь от Энтони пахло им самим. Неизвестно, по какой именно причине, но этот простенький факт заставил стража Восточных Врат подавить широкую довольную улыбку во всё лицо. Тем временем они подошли к его драгоценному книжному магазинчику, и обеспокоенность Азирафаэля усилилась. Бентли стояла у тротуара, вызывающе блестя на солнце чёрными боками и выделяясь на фоне остальных автомобилей; Гавриил не мог её не заметить. Пока всё шло, как надо, пока Кроули вдруг не замер и шумно не потянул носом воздух. — Ангел, — сказал он, чуть крепче сжимая его ладонь. — Кажется, этот придурок уже здесь. Эмоции Змия в принципе было сложно разгадать, и чаще всего задачу затрудняли солнцезащитные очки, с которыми он не расставался. И всё же по его почти неуловимой мимике омега мог угадывать то, что ощущал его демон. Кроули смотрел на него спокойно, твёрдо, но словно спрашивал одним взглядом, которого даже не было видно — в порядке ли он? Нужно ли ему время, чтобы собраться? Энтони был так заботлив, так чуток по отношению к нему, несмотря на видимость равнодушия, что у Азирафаэля защемило сердце. Тёплый трепет едва не заставил его броситься к альфе на шею, горячо шепча благодарности, но в последний момент херувим сумел собраться и взять себя в руки. — Идём, — решительно кивнул он, проходя чуть вперёд и расцепляя-таки их руки. Но теперь он чувствовал Змия более внимательно и остро, чем раньше, и, даже не касаясь его, ощущал его Присутствие. Пока он возился с тяжёлым замком на дверях, по чуть вспотевшей спине его бежали тревожные мурашки. Ангел нервно облизнул пересохшие губы. Сейчас всё решится. Нужно только собраться с духом и... Над дверью серебристо звякнул колокольчик, и они вошли в полутёмное помещение. После белеющей под ярким солнцем улицы здесь казалось слишком темно, но не человеческие глаза привыкали к этой разнице довольно быстро. Вот и сейчас, когда Кроули прикрыл за ними дверь, хозяин книжного уже спокойно мог различить очертания дорогих сердцу книжных шкафов и столов, и у одной из полок — столь неприятный ему силуэт в длинном сером пальто и белом шарфе. Архангел перелистывал страницы какой-то книги, которую взял с полки приключенческих романов. Обернувшись на звук, он захлопнул книгу, убирая её на место, и открыл было рот, но Азирафаэль его бесцеремонно перебил, зная, как сильно это раздражает его начальство. — Гавриил, добрый день. Магазин ещё был закрыт, — с нажимом сказал он, сцепив руки в замок перед собой на уровне живота по старой привычке успокоиться. К сожалению, свою безграничную вежливость херувим не мог выключить даже сейчас. Архангел широко улыбнулся, разводя руками в стороны. — Привет, Азирафаэль. Я же предупреждал, что зайду. — И всё же это разные вещи, — твёрдо повторил омега, не желая сдавать позиций. Его светлые брови сдвинулись к переносице, выражая его недовольство, но Гавриил, кажется, не обращал на это ровно никакого внимания. Он только перевёл тяжёлый стеклянный взгляд куда-то за его спину, и его уверенное лицо резко вытянулось. Азирафаэль внутренне напрягся, нервно сглатывая комок в горле. "Ну, началось." — Приветик, Гавриил, — вальяжно протянул Кроули, выходя вперёд. Он принял максимально расслабленную позу, широко расставив ноги и сунув руки в карманы джинсов, и на лице его засияла нахальная усмешка. — Архангелам совершенно незнакома вежливость, надо полагать? Нужно было отдать должное Гавриилу: на то, чтобы переварить ситуацию, у него ушло несколько секунд. Он переводил напряжённый взгляд с искусителя на херувима, изменившись в лице. Азирафаэлю показалось даже, что альфа немного побледнел. Он явно такого не ожидал. — Что этот нечестивый делает в твоём магазине? — с подозрительным спокойствием спросил Гавриил. Ангел хотел было ответить, но Кроули вдруг встал к нему поближе, и его рука змеёй оплела пухлую талию, решительно привлекая омегу к себе. Голова Ази позорно закружилась. Ощущать уверенную хватку на талии и жёсткое горячее тело вплотную к своему было так удивительно, что кровь прилила к щекам, наливая их клубничным светом. Лишь на задворках сознания ангел вспомнил, что ему нужно выглядеть естественно, ведь по их версии они уже четыре тысячи лет как встречаются, но... И всё же, несмотря на необычность этой волнительной близости, Азирафаэль ощущал это с отстранённым спокойствием. Так, словно так всегда и должно было быть, словно сама Всевышняя задумывала их с самого Начала времён в объятиях друг друга. Обжигающий жар бежал по венам, но ангелу не хотелось нервничать — ему хотелось широко и уверенно улыбаться, так как он никогда ещё не чувствовал себя так умиротворённо, как сейчас, пока крепкая хватка Энтони прижимала его к себе. Словно им следовало сделать это ещё несколько тысяч лет назад; последняя деталь паззла встала на место. И Азирафаэль легко улыбнулся самыми уголками губ, глядя на то, как округлил глаза Гавриил. — Провожаю своего омегу на работу, — заявил Кроули, лихо вскидывая рыжую бровь. — Меня больше интересует, какого ангела здесь делаешь ты. — Своего? — эхом откликнулся архангел, требовательно впившись взглядом в букиниста. Запах морской соли усилился, отдаваясь лёгкой тягучей болью в затылке, и Азирафаэль невольно прижался теснее к Змию. Он решительно поджал губы, не отводя взгляда, и подсознательно знал, что у них всё получится. — Мы в отношениях, — легко заявил ангел. Он не знал, нужно ли прибавлять к этому что-то ещё, но ему даже не дали времени на раздумья. Гавриил выпрямился ещё больше, расправляя широченные плечи, пытаясь казаться внушительнее. Пальцы Кроули чуть сильнее сжались на мягком боку. — Из-за этого ты отказываешь мне? — поинтересовался небесный воин почти светским тоном. В его глазах зажглись непонятные огоньки, а голос стал совсем другим, более пустынным и сухим, и Азирафаэль снова ощутил укол беспокойства. В попытке успокоиться он положил ладонь поверх руки Энтони, и из-за своей тревоги не заметил, как рвано тот выдохнул от ласкового прикосновения. — И да, и нет, — пожал плечом ангел. — Я в любом случае не стал бы снова... Встречаться с тобой. И сейчас я с Кроули. Гавриил почти комично закатил глаза, сбивая его с толку. Архангел развёл широкие ладони в стороны, будто задавая вопрос невидимым зрителям. — Я тебя умоляю! — громко фыркнул он. — Что он может тебе дать? Адские муки? Ветреную натуру? Змий чуть не задохнулся от возмущения, и ангел чуть крепче стиснул его ладонь на своей талии. — Позволь напомнить, — в тон начальству ответил он, — тебя не было пять тысяч лет. Не кажется ли тебе, что это довольно... Ветрено с твоей стороны? Гавриил снова поджал губы, опустив руки так, что они громко шлёпнули его самого по бёдрам. Азирафаэль впервые видел его таким эмоциональным и сейчас, глядя в сердито сверкающие глаза, понимал, что они делают всё правильно. Если даже эти простые слова и жесты довели его до такого состояния, как он, должно быть, был взвинчен!... Похоже, демон тоже это ощущал. На его красивом лице снова зажглась довольная горделивая ухмылка, обнажающая острые зубы и делая его ещё краше. Ангел издал тихий вздох, влюблённо глядя на него почти снизу-вверх. — В отличие от тебя, пернатый, я много ему могу дать. Поддержка, живой интерес, отсутствие твоего занебесного самолюбия и крышесносный секс. Ну, это так, к примеру. Для начала неплохо, скажи? Теперь дыхание сбилось у обоих — что у возмущённого донельзя Гавриила, что у смущённого до вспыхнувших ушей и щёк Азирафаэля. Ангел на несколько доступных ему секунд отвёл взгляд в тёмный уголок книжного, закусив нижнюю губу и ещё острее ощущаяя горячее твёрдое тело рядом с собой, которое пахло так сумасшедше приятно и знакомо. Его собственная физическая оболочка вспыхнула желанием, совершенно низменным для небесного посланника. "Всевышняя, я согрешу." Гавриил громко хлопнул в ладоши. На его лице снова появилась улыбка, но теперь она была такой плотоядной, что напоминала акулий оскал, и Азирафаэль непременно ощутил бы себя беззащитной жертвой, если бы его не обнимал в тот момент Кроули, раскалившийся азартом до предела. — Учти, Азирафаэль, что ты только создал мне лишние проблемы, — дружелюбно объявил он. — Я ведь добьюсь своего, ты же знаешь. — Очень любопытно посмотреть, как ты это сделаешь, — ядовито фыркнул демон. Они впились взглядами друг в друга, так, что где-то запахло сгоревшей проводкой. Этот неприятный запах тут же потонул в целом океане из двух смешавшихся ароматов — феромонов Кроули и Гавриила. Альфы врубили их на полную, буравя друг друга огненными искрами из глаз, и едва не рычали от плохо сдерживаемой ярости. Азирафаэль судорожно перевёл дыхание, чувствуя, как прилипла от пота к спине его рубашка, и лёгкий панический страх в груди заставлял его бледнеть и внутренне трепетать. Омега мог только надеяться, что альфы сейчас здесь не накинутсяя друг на друга, как злые хищники: Кроули физически был явно слабее, чем тренированный Гавриил, день ото дня закалявший свою материальную оболочку. Доводить до насилия хотелось бы в последнюю очередь, и ангел нервно кусал нижнюю губу, буквально слыша звенящее в воздухе напряжение. Запах ветра со стороны океана мешался с запахом выдержанного десятками лет виски. — Я это сделаю, — медленно повторил Гавриил. Напряжённый до предела, он совершенно не моргал, и Кроули пронизал его таким же взглядом, которого не было видно из-за тёмных стёкол. — Нет, не сделаеш-ш-шь, — по-змеиному прошипел демон, обнажая острые белые клыки. — Азирафаэль — мой. И лучше бы тебе запомнить это раз и навсегда и убираться отсюда куда подальше. Энтони был таким встревоженным, хищно-беспокойным в тот момент, как гепард перед смертельным для жертвы прыжком, что у ангела едва не скрутило в животе от желания успокоить его. Они даже ещё не были вместе, только играли свою роль, но херувим уже чувствовал его своим альфой. Тёплое желание быть рядом и поддержать его усиливалось ещё больше, достигая сегодня — после всех шести тысяч лет — своего апогея. Большую часть времени, глядя на его хмурые брови, Азирафаэлю хотелось поцеловать его в наморщенный лоб и уложить рыжую вихрастую голову на свои колени, ласково поглаживая по волосам. Архангел резко вывел его из мечтаний. — Нам надо поговорить, полагаю, — неожиданно вежливо сказал Гавриил. Его лицо стало совершенно невозмутимым, и чертовски сложно было догадаться, о чём он в тот момент думал. — Вдвоём, Кроули. Ангел нахмурился и уже стал было отрицательно мотать головой, но Змий холодно кивнул. Азирафаэль едва не подскочил на месте, резко разворачиваясь к нему. — Кроули!... Небесный воин стремительно направился к выходу. У самой двери он остановился, смерив омегу долгим пронзительным взглядом, но ничего не сказал ему. Только молча покинул книжный; громко и нервно звякнул колокольчик. Можно было заметить, что архангел остановился у самого крыльца, очень внимательно вглядываясь в то, что сейчас происходило за дверью между оставшимися внутри. — Кроули, это безумие, — зашептал Азирафаэль, разворачиваясь к нему лицом и встревоженно хмурясь. — Мы не можем так рисковать. Вдруг он что-нибудь с тобой сделает? Или... — Прекрати немедленно, — железно отрезал Кроули, и ангел невольно умолк. — В конце концов, демон я или кто? Просто поговорим. Ничего такого. Со мной всё будет нормально. Он скоро сдуется, я чувствую, — добавил Змий, широко ухмыльнувшись. Тепло вспыхивало фейерверками внутри, равно как и безумное волнение. Азирафаэль обречённо вздохнул, чувствуя, как его плечи опускаются. Что он мог поделать? Сам ведь предложил весь этот идиотский план. Если только... Приподняв очки, Кроули подмигнул ему. Это подействовало успокаивающе, и ангел сам невольно улыбнулся ему в ответ — так же нежно, как сейчас улыбался альфа. Демон вернул аксессуар на место и направился было к выходу, но херувим, поддавшись внутреннему порыву, схватил его за рукав. — Подожди! Всё произошло так быстро, что Кроули не успел даже толком удивиться. Приподнявшись на цыпочки и положив ладони ему на плечи, Азирафаэль коротко прикоснулся губами к щеке застывшего Змия, тут же отстраняясь. Его небесные глаза сияли лаской и беспокойством, и Энтони издал неопределённый звук. Все мысли вымело из его головы одним широким взмахом метлы, как палые листья. — Будь осторожен, — прошептал ангел, отпуская его и чуть отступая. В окно страж Восточных Врат видел, как альфы спокойно двинулись по улице, вышагивая рядом, как старые приятели. Ни у кого это не могло вызвать подозрений, и Азирафаэль какое-то время задумчиво смотрел им вслед, пока они уходили всё дальше и дальше — в сторону центра города. Когда они отошли на довольно большое расстояние и их спины стали едва заметными в толпе точками, ангел закрыл жалюзи, напряжённо поджав губы и изо всех сил давя в себе желание отправиться за ними. Может, проследить и правда будет хорошей идеей?