Притворись моим

Это был самый подходящий момент для того, чтобы собраться и отправить в закат нелепого соперника, покончив уже с этой дурацкой историей, и Кроули был преисполнен решимости. На улице издевательски светило солнце, лианами изгибаясь на тротуаре, но его лучи расползались перед демоническими золотыми глазами, словно в полуобмороке. Азирафаэль поцеловал его. Пусть и в щёку, но это был самый настоящий поцелуй, который нельзя было истолковать никак иначе, несмотря на любовь ангела выкручиваться самыми разными способами. И он не сможет больше отнекиваться; Кроули мог бы поклясться своими крыльями, что херувим потянулся к нему первым, мягко обхватив руками за плечи, и его потрясающие губы невозможно нежно прижались к его щеке. Может быть, если бы альфа не был так очарован всем этим волшебством, доселе казавшимся нереальным, он и сделал бы что-нибудь в ответ, но... Мыслить здраво в облаке чудесного сладкого запаха было ему не по силам. Но Кроули смотрел в отвратительно прямую спину Гавриила впереди, всё ещё ощущая нежность губ на своей коже, и знал, что теперь отступить просто не имеет права. Они медленно двинулись по улице, буквально бесшумно переступая по тротуару и не замечая суетных смертных вокруг. Энтони чувствовал опасность и резкий океанский запах, щекочущий ноздри, и каждый мускул в его теле был напряжён. Оба альфы молчали, думая каждый о своём, но кое-какой конкретный омега, конечно, в равной степени занимал их мысли. Кроули знал, что как прежде уже не будет. И решил это даже не поцелуй, такой невинный и такой... В стиле ангела. Это началось ещё раньше, когда Азирафаэль вдруг сам предложил ему притвориться парой, чтобы проще было отделаться от озабоченного начальства; Энтони с наслаждением обнимал его в магазине за талию, думая, что его страстное вожделение даже не нужно играть. Может, раньше он и не рассматривал друга в таком плане, но в парке, когда ангел смотрел на него своими большими глазами, словно наполненными чистой ключевой водой, с надеждой и лаской, Змий понял, от чего его чёрное сердце не унималось от эпохи к эпохе. От чего кремовый запах дразнил его в любом уголке мира. Но тогда, чувствуя его руку на своей талии, Азирафаэль легонько дрожал. Может, от страха; Кроули не знал наверняка, но точно осознавал, что ему хочется выгнать Гавриила взашей, щелчком пальцев закрыть букинистический магазинчик на замок и познать, наконец, вертлявого недоступного херувима, как полагается. Демону полагалось пылать от страстей, разве нет? А теперь поцелуй. Рационально можно было бы понять, что всё это — не больше, чем игра, но демоническое сердце, охваченное огнём, твердило совсем другое. Змий шире расправил плечи, чтобы самому себе казаться увереннее, и прибавил шагу, оказываясь почти у правой руки Гавриила. Конечно, его соперником был архангел. Но будь Кроули благословлён, теперь он не упустит Азирафаэля. Это произошло так стремительно, что демон не успел отреагировать. Погружённый в свои мысли и подбадривающий сам себя, Энтони не заметил, что они свернули на гораздо менее оживлённую улицу и подошли к одному из переулков между домами. Демон только сдавленно просипел, когда Гавриил резко схватил его и втиснул в стену в этом переулке, очень удачно закрывая происходящее от смертных глаз. Воздух со свистящим звуком покинул лёгкие, и лопатки засаднило от удара о стену. Архангел, бешено сверкая глазами, схватил его за грудки, всё больше втискиваться в кирпичную кладку, и Кроули инстинктивно схватил его запястья, пытаясь отстраниться; что его поразило, так это абсолютное спокойствие на лице Гавриила. Сейчас они находились ещё ближе, и запахи друг друга казались невыносимыми. — Полегче, — усмехнулся Энтони. Ситуация выходила из-под контроля, и ему оставалось лишь надеяться, что под полами серого пижонского плаща нет термоса со святой водой. Страшно, конечно, было, но Кроули упрямо смотрел прямо в фиолетовые от гнева глаза перед собой и представлял светло-голубые очи ангела, который ждал его. — Почему тебя? — спросил Гавриил. Тон его голоса был холоден, как айсберг, и настолько же величественен; слабая нотка интереса перекрывалась презрением и гневом, и Змий едва-едва подавил порыв закатить глаза. Насколько же этот придурок мог быть глуп? Как он вообще дослужился до... Додумать ему не дали. Архангел, постепенно набирая обороты, снова встряхнул его за грудки, вжав в сырые кирпичи за спиной, и Кроули недовольно охнул. — Почему тебя, низшее существо, падшего, гнусного искусителя... — едва не рычал он. Толстая корка льда треснула, обнажая настоящие чувства Гавриила, и Кроули больно впился ногтями в его руки, оставляя глубокие следы и упиваясь тем, что всё ещё мог дать отпор. — Почему? — Потому что ты облажался, — ухмыльнулся Кроули, обнажая клыки. Он ожидал, что за такое архангел просто встряхнёт его так, что разобьёт голову физическому телу, но тот замер, тяжело дыша, впился взглядом в чёрные стёкла очков. И демон продолжил говорить. — Серьёзно, ну как ты мог подумать, что мой ангел снова выберет тебя? Вы расстались, и, судя по его рассказам, по-хорошему. Какого хрена тебе ещё нужно? Да, ему очень хотелось узнать все подробности. Главным образом то, может ли он всерьёз претендовать на сердце Азирафаэля сейчас. Кроули предвкушающе облизнул губы. — "Расстались", — с неприязнью фыркнул Гавриил, наконец отпуская его. Демон рывком оторвался от стены, деловито поправляя смявшиеся пиджак и рубашку, и старался не обращать внимания на взволнованную дрожь в пальцах. Запах морского бриза теперь будет вызывать у него не самые приятные ассоциации. — Это было всё так нелепо! — возмущённо воскликнул альфа, сунув руки в карманы пальто и сделав пару шагов в сторону. Последние ледяные крошки безжалостно растаяли, и он дал волю кипевшим эмоциям. Совсем не по-ангельски. — Я думал, так и должно быть! Потом мы просто перестали видеться, потому что у меня была куча дел, и я и не вспоминал о нём, пока не узнал, что его отправили на Землю... Кроули едва подавил в себе вспышку гнева, опасно сверкнув золотыми глазами. Он посмел забыть Азирафаэля и ещё возмущается? Демон не представлял, не мог даже вообразить, как можно забыть эти светлые глаза, сияющие любовью ко всему живому, сливочно-сладкий аромат кожи, мягкую улыбку шелковистых губ... И он ещё и был у него первым? В голове уныло промелькнула мысль, что бить архангела сейчас не рекомендуется. Хотя очень уж и хотелось. Гавриил сделал шаг вперёд, с вызовом глядя на Энтони почти сверху вниз, и он лишь повёл бровью. — Я подхожу ему больше, чем ты, — заявил он. — Будь добр, падший ангел Кроули, уйди с моего пути, если желаешь ему счастья. — Издеваешься? — сплюнул на асфальт Кроули, заставив архангела презрительно поморщиться. — И именно потому, что я желаю ему счастья, я и останусь. — Ты не понимаешь, — раздражённо выдохнул он. — Связь с демоном не принесёт ему ничего хорошего. — А где вы были четыре тысячи лет? — картинно развёл руками Змий, довольно осклабившись. Несмотря на внешнее спокойствие, в груди у него похолодело; он действительно не подумал о том, что из-за него Азирафаэль может оказаться в опасности. Одно дело — дружить, и совсем другое... Гавриил угрожающе вытянул указательный палец в его сторону, почти судорожно хмурясь, и запах моря усилился ещё больше, холодным ветром проникая под одежду. — Ты ещё будешь критиковать работу Небесной канцелярии, гнусный демон, — железным тоном произнёс архангел. Видно было, что он сдерживается из последних сил. Энтони не знал, кто выйдет победителем из этой глупой схватки. Оставалось лишь надеяться, что Гавриил не настолько туп и более милосерден, чтобы не уничтожить его сейчас благодатью; физическое тело архангела было сильнее, выше, но как альфа Кроули ему не уступал. От всех этих мыслей голова шла кругом, океанский запах, словно пытаясь доказать своё превосходство, вызывал ледяные мурашки под тканью рубашки. Энтони натянул на лицо спокойную ухмылку, пока его змеиные глаза светились беспокойством. Этому придурку Азирафаэля он точно не уступит. Только... Каким образом? Возможно, придётся импровизировать. Сердце бойко стучало в груди, немного стягивая рёбра, и Кроули почти снова ощутил призрачный поцелуй на своей щеке. И его ухмылка стала шире. Гавриил изумлённо приподнял густые тёмные брови, наблюдая за тем, как демон дружелюбно вскинул ладони. — Слушай, Гавриил, — начал он вкрадчиво и негромко. — Может, имеет нам смысл сейчас не махать кулаками и крыльями, а спокойно всё обсудить? Ты же не хочешь, чтобы нас замели смертные полицейские? Весьма назойливые ребята, я тебе скажу. Архангел нахмурился ещё сильнее, даже чуть отшатнулся назад. — Это очередная уловка, злобный искуситель! — воскликнул он, не особенно уверенный в действительности своих слов. Кроули, не скрываясь, громко фыркнул, привычно убирая руки в карманы. Превосходство пока было у него: разум небесного посланника не отличался особой гибкостью. А вот Энтони, напротив, мог этим похвастаться. — Какая, к Господу, уловка? — сказал демон, чтобы ещё больше позлить Гавриила. — Пройдёмся немного и поговорим, как разумные существа, коими и являемся. Ну, возможно, не все... Альфа уставился на него так, что можно было практически разглядеть мыслительный процесс, происходивший у него в голове. Честно говоря, Гавриилу гораздо лучше удавались благие деяния, ангельские чудеса и контроль работы своих подчинённых, чем поиск скрытого смысла в словах коварного Змия. Кроули и на Небесах был до сих пор знаменит тем, что соблазнил Еву. Энтони же умело держал себя в руках, не забывая уверенно усмехаться, и лихорадочно соображал, к чему может привести такой якобы дружеский разговор. Ангел там, наверное, меряет шагами свой книжный магазинчик, поправляя бабочку, как делает всегда, когда нервничает. Быть может, победив сейчас, Кроули сможет доказать ему, что им можно не просто притворяться парой, а быть ей? Демон встряхнул рыжей головой и приказал себе не думать об этом сейчас. Фантазия разыгрывалась не на шутку. До этой поры он не особенно задумывался о том, что между ними могут быть такие отношения, и сейчас словно открыл замочную скважину, через которую тут же хлынул мощный поток идей и мыслей, и чем дальше он бежал, покрывая сушу, тем дальше его размышления уходили от держания за руки и поцелуев в щёчку. Не сейчас. Не перед Гавриилом, который задумчиво поджал губы, гипнотизируя воинственным взглядом. — Да будет так, — торжественно произнёс наконец архангел, и Кроули поморщился назло ему. — Но знай, что я позволил тебе это, демон. — Да-да, — отмахнулся альфа, направляясь к выходу из переулка и снова вслушиваясь в рычание машин на другой стороне улицы. Гавриил двинулся за ним, высокий, широкоплечий, ступая бесшумно и держа спину очень прямо. Сердито велев себе не думать о банальной зависти, Змий посмотрел прямо перед собой. — Ну, — неловко протянул он, ломая голову над тем, как бы ему избавиться от этого заоблачного медведя. — И где ты пропадал пять тысяч лет? С чего вспомнил только сейчас? — Не твоё дело, — преспокойно пожал плечами Гавриил, вышагивая вперёд. Кроули подавил порыв низко зарычать. Это демонов ещё считают наглецами?! — Да нет, как раз моё, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Ты заявился претендовать на моего ангела. — Твоего? — мгновенно уцепился за слово архангел. Энтони пришлось сосредоточиться на феромонах, чтобы не допустить даже такой мелкой победы, и краем глаза он заметил, как проходившие мимо люди начали инстинктивно укрываться рукавами. — Ты поставил ему метку? — Давно уже, — не моргнув глазом, соврал Кроули. Незаметно для себя распаляясь всё больше, они ускорили шаг, и оба знали, что долго не продержатся. — Я не подумал этого сделать, — с досадой пробормотал Гавриил, и грудь демона изнутри согрел огонёк злорадства. Что ж, он всё ещё являлся сыном Преисподней и теперь мог насладиться этим сполна. — С чего ты вообще заявился к Азирафаэлю? — из последних сил контролируя себя, деловито спросил Кроули. Хотелось бы уже наорать на тупого альфу изо всех сил, надрывая змеиную глотку, и призвать хотя бы немного адского огня. Но он держался. — Или у вас там омег в Раю не хватает? Пока что держался. — Они есть, — коротко бросил Гавриил. — Мне нужен Азирафаэль, и на этом точка. Он заслуживает лучшего, чем ты. Для демона это был удар под дых. Энтони с силой прикусил нижнюю губу, стараясь не думать об этом всерьёз и убедить себя, что небесное начальство просто самое безмозглое и не знает, что говорит, хуже даже адского. В груди неприятно похолодело, как под промозглым осенним дождём. Разве этот лучик небесного света, нежнейшая душа заслуживает его демонической грубости? Может, они оба неправильные. — Думаешь, он заслуживает альфу, который пропал неизвестно куда на пять тысяч лет? — ядовито фыркнул Кроули, изо всех сил пряча жгучую обиду, от которой полыхало под кожей. — Я всё время был рядом. Помогал ему. Спасал его физическое тело из передряг. Где всё это время был ты? — Работал! — почти прошипел Гавриил, выходя из себя. Его щёки вдруг вспыхнули красноватым румянцем. — Представь себе, сколько у архангела может быть работы! — Думаешь, у меня её не было? — в тон ему почти просвистел Кроули. — Это всё отговорки. Для своего омеги будешь готов на всё. — Тебе откуда это знать, — небрежно обронил Гавриил. Тон его голоса звучал куда менее уверенно, и всё внутри демона встрепенулось от сладостного превдкушения победы. Азарт разгорячил кровь, и Змий напрягся, закусил губу, впился имбирно-медовым взглядом. — Демоны ненадёжны. Удивительно, почему из всех созданий глупец Азирафаэль решил выбрать вертлявого Змия... Кроули намеревался действовать без насилия, зная, что вряд ли одолеет архангела в честном бою. Но сейчас кровь зашумела в висках, будто приводя в движение вытатуированных змей, и он развернулся, стремительный, как порыв западного ветра, и схватил Гавриила за рукав его идеального пальто. Правда, в бешенстве Энтони не рассчитал силы, и альфа сильно пошатнулся, отдёргивая руку; на серой прожжённой ткани остались угольные отпечатки его пальцев. Он выглядел до того опешившим, что это было даже смешно. В ушах демона звенело от ярости. — "Ненадёжны"? — зашипел он, забыв о том, что они находятся среди смертных, что его пальцы буквально загорелись пламенем на несколько мгновений, что крылья могут распахнуться в любую секунду; гнев клокотал внутри, раскаляя каждую клеточку тела докрасна. — А кто был с ним всё это время? Успокаивал после того, как ты трепал ему нервы на Небесах? Помогал принять все свои недостатки? Помогал во всём и везде? Спасал во Франции, в Германии, да повсюду? Неужто ты? Может, ты ещё и любишь его? Кроули забылся. Укол обиды превратился в зияющую рану, разрывающую грудь напополам, и горячая кровь бежала по коже, щекоча её изнутри, и он едва мог сдерживать угольно-чёрные крылья. Демон стиснул кулаки так, что ногти едва не до крови впились в ладонь, и сделал несколько незаметных шагов вперёд. И Гавриил отступил чуть к стене, глядя на него широко распахнутыми глазами, одной рукой придерживая испорченный рукав пальто; в его фиолетовых глазах замерцал едва различимый страх, но взведённый демон этого не заметил. Опомнившись на мгновение, архангел снова выпрямился. Голова физической оболочки кружилась от густого запаха дорогой кожи. — Любовь не обязательна, — звенящим от напряжения голосом сказал он. — К тому же демоны не умеют любить. Последнее слово уродливо вздрогнуло, и альфа оборвал сам себя, услышав низкий рык, вырвавшийся из груди Змия. Кроули одним движением оказался рядом, схватив его за воротник пальто и грубо встряхнув, и его злость придала ему сил; за его спиной кто-то из смертных испуганно вскрикнул, но они стояли в коконе своих острых животных запахов, не замечая ничего вокруг и дрожа от гнева. Энтони снова зашипел, вытаскивая кончик раздвоенного языка. Глаза зажгло, и он понял, что золотистый цвет залил белок, едва удерживая его дьявольскую сущность; вдруг ему показалось, что он ощущает поблизости кремовый запах Азирафаэля, нежный и такой драгоценный, и это придало ему сил. Кроули нырнул в омут эмоций с головой, позабыв о смертельной опасности. — Необязательно, — хрипло передразнил он Гавриила. Архангел замер, не убирая его рук, внимательно наблюдая за его лицом, и молчал. Это злило ещё больше. — Но я полюбил. Полюбил ангела, самое прекрасное существо из всех, что Она создала, а их я повстречал немало, уж поверь. И если ты думаешь, что демоны не умеют любить, можешь взглянуть на моё сердце, если не сгоришь на месте, грёбаный архангел. Каждый раз, видя его улыбку и касаясь его, я чувствую себя так, словно заслужил высшее благословение, священнее, чем могла бы дать Всевышняя, и нет на свете никого счастливее меня. И чтобы сохранить это, я готов нырнуть и в святую воду. А потом являешься ты и говоришь, что он твой? Что ты ему подходишь лучше?! Гавриил почти не шевелился. Дышать им в принципе было не обязательно, но в этот раз это ощущалось гораздо острее, и архангел не двигался, не издавал ни звука. В отличие от самого Кроули. Бушующий внутри пламень пожирал его, опаляя мускулы, и он тяжело дышал, пытаясь прийти в себя, и как никогда раньше чувствовал себя человечным. Словно его демоническая душа покинула тело и приняла смертное обличье. И даже если небесный посланник вытянет святую воду или огненный меч, демон будет знать, что всё сделал, как нужно, и хотя бы попытался защитить Азирафаэля. — Сэр... — несмело произнёс сзади какой-то мужчина. Кроули этот звук показался приглушённым, как после мощного взрыва, и он хотел было уже отступить от Гавриила и обернуться, перевести дух, выдумать на ходу какую-нибудь шутливую байку... Архангел рывком перехватил его за худые широкие плечи и оттолкнул к стене, со всей силы, так, что Энтони издал болезненный стон, ударившись снова. Будто шрамы на лопатках, оставленные ещё Падением, зажгли снова от костра чувств в чёрной душе, и Кроули чуть согнулся вперёд, стараясь удержать равновесие. Чёрные очки слетели на тротуар рядом, и он почти грустно скользнул по ним взглядом. Перед ним стоял разъярённый Гавриил, и то, что смертные могли увидеть его глаза, не было такой уж важной проблемой. Демон снова спокойно вздохнул, держась за стену позади себя и пытаясь сфокусировать зрение на альфе. Молодая женщина за его спиной упала в обморок — от испуга или от запаха, которые смертные также могли учуять; это всё было не так уж важно. К ней уже поспешили на помощь. А им нужно было разобраться до конца. — Ты грязный лжец, — выдохнул Гавриил, и на пару мгновений Кроули показалось, что земля задрожала. Люди стояли в недоумении, не решаясь подойти ближе или убежать прочь. Силуэт архангела словно очертился слепящей глаза полоской света, и Змий крепко зажмурился, борясь с желанием отступить и съёжиться в комочек. — Азирафаэль — мой, и я ни за что не отдам его такому, как ты. Я первым познал его, я подарил ему ту заботу и ласку и я достаточно силён, чтобы защитить его впредь! Энтони поджал губы, расплываясь в сумасшедшей улыбке. Вот оно в чём дело, ядовито подумал про себя демон. Неужели всё было так просто? Так чертовски-ангельски просто? Кроули покачал головой, глухо посмеиваясь и чувствуя, как обожжённая грудная клетка вздрагивает от хохота. — С чего ты взял, что он твой, архангел? — почти тихо прошелестел Энтони, заставляя альфу сильнее нахмуриться в ожидании неладного. — Он давно уже тебе не принадлежит. Это мой омега, и именно со мной он засыпает и просыпается вместе, и я беру его каждую ночь, и он стонет подо мной так громко, как тебе и не снилось, и... Гавриил судорожно сглотнул, а в следующую секунду метнулся вперёд, обхватывая лапищами тонкую шею Змия. Кроули пьяно ухмылялся, зная, что победа уже у него в кармане. Скоро всё закончится. Он вернётся победителем к своему ангелу и выждет ещё немного времени, прежде чем предложить ему быть вместе и воплотить всё, что свечными огоньками согревало его сердце. Кожу стягивало всё больше и больше, заставляя забыть о дыхании, и позади какой-то смертный громко диктовал адрес полиции в трубку. — Адское отродье, — низко прорычал Гавриил, сжимая руки сильнее. От неожиданности демон только закашлялся, продолжая улыбаться, как умалишённый. Даже в такой ситуации изнутри его затапливала лишь тёплая нежность. Он ощущал иллюзорный сладкий аромат Азирафаэля, которого и не могло быть здесь, и это подкрепляло его силы. Даже если удушье оборвёт физическую жизнь, Кроули получит новое тело и вернётся, чтобы попытать счастья. Глупо. Неужели оно всегда было настолько близко, алой нитью сквозь шестьдесят веков? — Он любит меня, — прошептал Кроули, и в его сердце словно ввинтился отравленный святой водой кинжал. Он так отчаянно желал, чтобы это оказалось правдой, что позабыл обо всём остальном, не отрывая взгляда полностью золотых глаз от фиолетового огня. Мог лишь надеяться, что архангел не различит его лжи и страха. — И я делаю его счастливым. Из миллионов таких, как ты, Азирафаэль всё равно выбрал бы меня. Он целует меня, улыбается мне, обнимает меня и отдаётся весь без остатка, позволяя мне творить с его телом всё, что я захочу. Так что, — он хищно сверкнул глазами, приближая своё лицо к Гавриилу, и выдохнул почти бесшумно, вкладывая закипающий котёл чувств в свои слова: — Пошёл прочь, архангел. Он мой. И ты даже не опоздал. Он всегда был моим, с самого Эдема. После своей речи демон измождённо прикрыл глаза, давя в себе желание захрипеть, схватившись за руки альфы, пытаться оттащить их от себя. Боль он чувствовал так же, как и смертные, и это было ужасным недостатком; Кроули попытался вдохнуть, но закашлялся, всё ещё не открывая глаз. Отстранённо подумал, что сейчас его или переломают пополам, или, что ещё хуже, захватят с собой на Небеса, где приветливо встретят святой водой. Кто знает, что придёт в голову разъярённому и оскорблённому в лучших чувствах архангелу? Хватка на его шее пропала, и Энтони жадно вдохнул ртом воздух. Голова нещадно кружилась, и ему очень уж хотелось сползти по стене на асфальт, но тогда глупые смертные точно начали бы суетиться; Кроули приподнял словно свинцовые веки, медленно сглатывая и пытаясь не захлебнуться кашлем. Запах морского бриза сходил на нет. Гавриил отступил назад, почти удивлённо разглядывая свои руки, и поднял взгляд на Змия. На него он тоже смотрел так, словно видел впервые, хлопая ресницами и изучая широко распахнутыми глазами; его лицо почти ничего не выражало, а глаза от фиолетового вернулись к обычному маскировочному цвету. Он молчал, глядя на демона, и Кроули решился хрипло усмехнуться: — Ну, беседа прошла в тёплой дружеской обстановке, да? — он потёр ладонью шею, надеясь, что на ней не останется никаких следов. Или останется. Может, можно будет похвастаться перед Азирафаэлем боевыми ранениями? Его мысли утекали совсем в другую плоскость, становясь почти детскими, словно не Энтони был сейчас в смертельной опасности. И это резко повеселевшее настроение напоминало ему самому захмелевшее состояние. — Мы всё решили? Гавриил медленно убрал руки в карманы. Он ещё раз с удивлением обернулся вокруг себя, скользнув взглядом по притихшим от шока и страха смертным, и приподнял брови, снова глядя на Кроули. — Полагаю, да, — спокойно сказал он. В следующую секунду архангел широко и хищно улыбнулся, и Змий, как бы не старался, не смог разглядеть глубину его глаз и то, что было в ней спрятано. — Всего хорошего, демон Кроули. И степенно двинулся вверх по улице, провожаемый изумлёнными взглядами. Демон, прикрыв глаза, запрокинул голову, вжавшись рыжей растрёпанной макушкой в стену. Чья-то рука опасливо тронула его за плечо. — Сэр, вы в порядке? Сэр? Встрепенувшись, Кроули выпрямился и натянул дежурную улыбку, глядя на побледневшее лицо мужчины рядом. — В порядке, благодарю вас, — хрипло обронил он. — Мой приятель пытается стать актёром, знаете. Тренируется в любом месте. Ох уж и развелось их... Пробормотав ещё что-то столь же несуразное, Кроули отсалютовал застывшим в тишине собравшимся и побрёл в сторону своего дома, запустив руки в карманы. Кожа шеи ещё болела, будто храня хватку архангела, а сердце в груди наполнялось чем-то воздушным и тёплым, как южный ветер в степи. Получилось. Неужели получилось? Никто не мог знать, что творилось в голове у Гавриила, но от чего-то Энтони был уверен, что одержал победу. Длинно выдохнув и чувствуя, как неприятно стянуло в груди, демон запустил руку в взъерошенную шевелюру, пытаясь её пригладить. Нужно будет обязательно позвонить Азирафаэлю, когда он вернётся домой. Сущность альфы внутри победно урчала и царапалась, требуя вознаграждения, и Кроули решительно отмёл мысль вернуться в книжный магазинчик. Не сдержится ведь, особенно после всего, что наговорил Гавриилу об их якобы замечательном времени, проведённом вместе. Кроули представил нежную улыбку ангела, полную благодарности, и весело фыркнул себе под нос, чувствуя, как в животе приятно пульсирует от удовольствия. — Ну, поцелуй я точно заслужил, — пробормотал себе под нос демон, сворачивая за угол на одну из улиц Лондона. На обычно тихой улице, на которой и развернулось всё это действо, потихоньку расходились люди. Один парень лишь сделал вид, что вызвал полицию, надеясь припугнуть этим мужчин, поэтому обошлось без штрафов; большинство с подозрением косились на разошедшихся участников, но спустя несколько минут лондонская уличная жизнь уже вернулась в свою колею, только некоторые люди оживлённо обсуждали увиденное. Лишь один мужчина в старомодном сливочном костюме и белыми гладкими кудряшками, бесшумно выступивший из своего укрытия в одном из незаметных переулков, неверяще смотрел им вслед, зажимая рот ухоженной ладонью и сердце его разрывалось от любви. А может, не совсем это был и мужчина.