Соблазняющий

- Ну давай же, чего стесняешься? — улыбался от уха до уха Йесон, оглядывая меня с головы до ног. Я вцепился в полотенце с новой силой, кажется, сейчас пальцы сломаю. Я честно думал, что дома никого, кроме Донхэ, нет. Тот снова насиловал пульт телевизора, до того, как я пошел в душ, и никакой угрозы не представлял. Так какого черта этот черепашечник вернулся раньше времени и встретил на пороге нашей комнаты меня, замотанного в одно полотенце?! Я зарылся в розовое махровое нечто чуть ли не по горло, но Йесон и видеть не желал моего смущения. — Ну давай, переоденься, будто ты делаешь это перед НИМ. Я заценю. Я чуть язык не проглотил, блин! Он ведь точно ничего не знает? Иногда я в этом сомневаюсь, как он точно попадает своими словами и действиями прямо в яблочко. Аж пугает! Я помотал головой из стороны в сторону и сглотнул. — Тебе все равно придется когда-нибудь делать это перед своей пассией... Я замотал головой еще сильнее. Он поднялся с кровати и сделал шаг ко мне. Еще немного, и у меня точно пальцы отвалятся, так сильно я сжимал спасительный кусок ткани, единственный защищающий мое обнаженное тело от глаз Йесона. Хён поправил свои домашние штаны и улыбнулся. — Немного игры ведь никогда не помешает? Давай, как бы ты сделал это? Он покачал бедрами из стороны в сторону, приподнимая руками свою фланелевую рубашку и оголяя ненадолго подтянутый торс. Я словно в печь запрыгнул! Жар накрыл меня с головой, ноги готовы были подкоситься. Мои щеки запылали, и это тепло молниеносно спустилось по позвоночнику прямо к низу живота. Я мысленно выматерился, да так, что Хичоль гордился бы мной, если бы услышал. Чонун вдруг хитро сощурил глаза, и резко обхватил меня руками, отрывая от пола. — Что ты делаешь, пусти! Я нелепо бултыхал в воздухе ногами, пытаясь выкрутиться из его обжигающих рук и не потерять при этом полотенце. Он хохоча оттащил меня к своей разобранной скомканной кровати и бросил на нее. Не успел я как следует прикрыться его одеялом, как он налетел на меня с диким криком «Банзай!», и начал щекотать. — Чонун, нет... а-ха-ха-ха-ха... — я боялся щекотки до одури, и этот извращенец прекрасно это знал. Он завалил меня и себя одеялом, и с новой силой набросился на меня. — Прекрати-и-и!.. — уже почти стонал я, изворачиваясь всеми силами, пытаясь избежать его маленьких рук. — Хё-ё-ён!!! — я снова залился хохотом, а он, видимо, пожалел меня, и наконец-то прекратил пытку. Я задыхался, сидя перед ним. Полотенце давно уже сползло и скомкалось вокруг моих бедер, прикрывая (слава Шисусу) все, что надо. Я вытер тыльной стороной ладони рот, и прожег его испепеляющим взглядом. Йесон смотрел на меня. Айщщ! Как же он меня смущает! Он смотрел не в мои глаза. Его взгляд путешествовал по моему телу так, будто он имел на это полное право! Он с каким-то интересом оглядел мое лицо: еще влажные волосы, нос, пробежался по скулам, впился в губы... Я буквально осязал это. Вниз по подбородку, по шее, задержался на кадыке, исследовал ямку между ключицами... Вы знаете, КАК Йесон может смотреть. И он смотрел сейчас именно ТАК. Прошелся по моей груди, замер на левом соске, мазнул по прессу и споткнулся о полотенце... Я с ума сходил. Я так ярко представлял, как он проделывает тот же путь языком, что возбуждение постепенно наполнило меня до самой макушки. Я откинулся к стене, роняя голову назад, и прошептал: — Прекрати. Я кожей чувствую твой взгляд... Я прикрыл глаза, но действительно ощущал, как кожу обжигает под его пристальным взором. Он молча положил руку мне на плечо, и повалил меня на подушку, устраиваясь рядом. Одеяло скрыло меня от его глаз, но теперь я всем своим существом чувствовал тепло его тела совсем рядом. — Тебе ведь это нравится? Я молчал. Просто пытался собраться с мыслями, не открывая глаз. — Нет, не так. — Прошептал он, — Ты ведь действительно не видишь, как ты выглядишь со стороны в такие моменты... Я сглотнул. — Поэтому ты делаешь это неосознанно, не специально. Я, наконец, открыл глаза, и посмотрел прямо на него. Томно. Томно? Нет, это всего лишь последствия возбуждения. — Но иногда мне кажется, — он в упор смотрел мне в глаза, его дыхание обжигало щеку, — что ты все прекрасно понимаешь, и намеренно ведешь себя так, что я начинаю сомневаться в своей адекватности... Я замер, и весь напрягся внутренне. Там внизу, в складках смятого полотенца, я чувствовал, как мой член качнулся, и встал еще сильнее. — Я... — я запнулся. Йесон приложил два пальца к моим губам, и уткнулся носом мне в шею, обнимая за плечо сверху. Я снова закрыл глаза, выдыхая. Я только молился, чтобы он не вздумал закинуть на меня ногу, как обычно, ведь тогда он почувствует мое возбуждение, и выбросит меня из своей кровати, называя извращенцем. Но он только скромно держал руку на моем плече, не прижимаясь и не прикасаясь больше ничем к моему телу. *** Мы шумной толпой ввалились в прихожую, раздеваясь на ходу, и разматывая теплые заснеженные шарфы. Я бросил пакеты из супермаркета на пол и подул на замерзшие пальцы. — Генри, Чжоу Ми! Поможете? Из коридора вышел Гренка — заспанный, растрепанный и трущий глаза. Его огромная пижама волочилась штанинами по полу, только босые пальцы ног торчали. Ну никогда этикету не научится, подумал я (В Корее не принято светить босыми ногами перед старшими, младшие всегда носят носки — прим. автора). — А Мими нету, — с акцентом пробормотал он, подходя к нам и забирая у Итука самый большой пакет. — Он кажется с кем-то из U-Kiss гулять пошел... — Давно? — бросил Сонмин. — Часа три уж как, — крикнул китаец из кухни. — У вас тут кирпичи, что ли? — пробурчал недовольно он, заглядывая в пакет, — О! Печеньки! Я наконец разделся, и, подхватив пакеты, понес их на кухню. — Я позвоню, — пробормотал Хёкдже, доставая телефон. Он подождал совсем немного, и проговорил удивленно, — абонент недоступен... Донхэ нахмурился и, подумав, сказал: — Интуиция мне подсказывает, что он с Кисобом, — он смущенно улыбнулся, будто сболтнул лишнего, — я ему позвоню. Мы кивнули и продолжили разбирать покупки. Вообще-то мы хотели отметить выпавшие нам выходные. Целых три дня! Я, улыбаясь, забрал из рук Йесона ящик спиртного, чтобы тот мог раздеться, и аккуратно понес его к холодильнику. — О, здравствуй, донсэн! — дозвонился, наконец, Фиши. — Мы тут кое-кого потеряли... Он засмеялся в трубку, кивая головой. — Хорошо, присмотри там за ним, и... — он хищно улыбнулся, — не испорти там нам его. Он захлопнул телефон, и убрал его в задний карман брюк. — Можно не беспокоиться, он там и без нас оторвется. Все рассмеялись, только Кюхён прожигал взглядом спину Донхэ и молчал. — Я слышал там Мими на заднем плане, кажется, он уже дошел до корейских скороговорок, — Фиши прыснул со смеху, а Хёкдже добавил: — Скороговорки у Мими начинаются после второй бутылки соджу... Все рассмеялись еще сильнее, а я подошел к Кю, забирая у него пакеты. Мы встретились с ним глазами. Я, лукаво улыбаясь, наклонился, вынимая продукты из его неподвижных пальцев, а его взгляд вдруг потемнел, и он сильнее сжал челюсти. Чжоу Ми лишает его всех масок... Чертенок внутри меня улыбнулся и довольно почесал задней лапой за ухом.