Рокировка по длинному пути

Избегая смотреть на Снейпа, снова потянулся к печенюхе и невозмутимо, в полной тишине, допил чай, равнодушно рассматривая крошки на тарелке. Признаться, я не на шутку струхнул, но старательно не подавал вида. Не думаю, что своим представлением смог провести этого прошаренного мужика, но сохранить свое достоинство стоило таких усилий.       Отлично сознавал, что не ровня ни Снейпу, ни директору, и у меня не было выхода, как только отвоевать толику уважения, чтобы со мной все же считались, а не запугивали. Ведь иных рычагов давления на этого человека у меня не было.       И сейчас, старательно, хоть и бездарно, играя роль, я также давал Снейпу прийти в себя и вернуться к нашему прежнему общению, не давая на себя давить и вынуждая учитывать мое мнение.       — Вы настолько самонадеянны, Уизли, что смеете требовать от меня Непреложный обет? — разбавив молчание, отмер Снейп, не сводя с меня глаз. Ощущал его пристальный взгляд всей кожей — он давил на мозги, как бетонная стена.       — Ну что вы, сэр? — с натяжкой улыбнулся, вскинув на него наивный взгляд. — Непреложный обет страшит только того, кто боится смерти. Не думаю, что в вашем случае он будет хорошим выбором — не с вашим прошлым. Мне и про вас попадалась пара занятных статеек, сэр, — пояснил, многозначительно улыбнувшись, а его напряжение неожиданно пропало, хотя взгляд проницательно прищурился, став воистину пронзительным. Странно, но когда Дамблдор смотрел столь же пронзительно, тоже хотелось сбежать подальше. Тьма и Свет могут быть одинаково непереносимы для психики, как оказалось.       — Похвально, — иронично протянул он, улыбнувшись краем рта, хотя больше это походило на оскал. Удивительно, как они с Блэком временами похожи. — Мне нравится, как вы стараетесь показать зубы и когти, Уизли, хотя знаете, что я могу вас раздавить, как букашку, с моим-то прошлым… Так какую клятву вы выбрали для меня?       — О, самую простую и неопасную для жизни и здоровья, — немного расслабился, стараясь не обращать внимание на его взгляд и слова, полные недвусмысленной угрозы. — «Клятву памяти». Может, слышали? Если ее нарушить, то самые дорогие воспоминания по одному испаряются из памяти… насовсем. Просто любую клятву можно обойти, а я не настолько хорошо вас знаю, чтобы понять, что именно вас страшит потерять в случае отката, а дорогие воспоминания есть у каждого человека.       Какое-то время между нами повисло напряженное молчание. Снейп взирал на меня с каким-то задумчивым интересом — как на занятное невиданное насекомое. Похоже, интуиция у мужика была бешеная.       — А что, собственно, вы хотите от меня потребовать? — поинтересовался он весьма спокойным тоном.       — Сохранить все мной сказанное в тайне, не использовать полученные сведения никоим образом против меня и без прямого моего разрешения.       — А не жирно, Уизли? — откровенно улыбнулся он, — вы не забыли, кто я и кто вы? Хотите диктовать мне свои условия?       — Ни в коем разе, сэр, — не смутился и принял уверенный вид. — Я не против с вами сотрудничать, как тогда, на первом курсе. Но стучать вам не нанимался, как уже говорил. А в этой школе происходит много того, о чем вы не знаете, и я не против держать вас в курсе, если это не помешает моим собственным планам и не дойдет до Директора.       — Почему вы так настроены против Дамблдора, Уизли? — удивился он, переводя тему. — Что он вам сделал?       — Ничего, — огрызнулся и неприязненно скривился, — и в этом все дело. Пожалуй, скажу вам, почему ему не верю, и даже без клятвы. Это не секрет, и я имею право на свои чувства и мнение, даже если узнает кто-то, кроме вас.       — Дерзайте, Уизли, — иронично буркнул он, — я весь внимание.       — На каникулах мы подслушали разговор в пабе. Фадж, Макгонагалл, Хагрид… хотя, давайте лучше вам покажу — возьмите у меня воспоминания, я разрешаю.       Снейп фыркнул, хотя я видел, что ему интересно, и мы прошли к чаше.       Я сосредоточился, и мужчина, накручивая длинную нить на палочку, аккуратно опустил ее в чашу, к другим кружащим завихрениям.       — А можно с вами? — попросил, впрочем, не надеясь особо.       — Обойдетесь, — огрызнулся Снейп и добавил, прежде чем нырнуть в воспоминания, — пейте чай, Уизли, и не мешайте мне.       Пожав плечами, вернулся и долил себе чаю. Просмотр затянулся, хотя там было всего минут на пять. Появившийся мужчина выглядел невозмутимо.       — Я не увидел в ваших воспоминаниях ничего особенного, — обронил он, усаживаясь напротив. — И мне до сих пор непонятно, чего вы так взъелись на директора, Уизли.       — Родители Гарри ему не доверяли, сэр. Так почему мне ему верить? Да и вся эта история с Поттерами слишком мутная, как по мне. Особенно учитывая, чем все закончилось.       — С чего вы это взяли? — небрежно поинтересовался он, сохраняя невозмутимый вид. Но его явно заинтересовала эта тема.       — А разве это непонятно из разговора? Если верить словам министра, то Дамблдор предложил Поттерам спрятать дом под Фиделиусом. Они согласились, но почему-то отвергли его кандидатуру на роль Хранителя. И где логика? Директор считается самым сильным магом на островах, а его должность директора гарантирует ему безопасность в стенах школы большую часть года — в Хогвартс никто лишний не попадет. Репутация сильного мага — неприкосновенность, куда бы он ни направился. А Поттеры предпочли слабака Петтигрю, потому что якобы на него не подумают. И это при том, что им сообщили, что среди их ближайшего окружения предатель, а Дамблдора, по слухам, боялся сам темный Лорд. Где логика, я вас спрашиваю еще раз? Причем они даже не сказали директору, кто Хранитель — значит, не доверяли, так выходит? Может, они его подозревали?       — Ваши рассуждения, Уизли, большей частью надуманы, — ответил Снейп, но я видел, что зацепил его. Эх, жаль, что пока нельзя рассказать о крестраже в Гарри, его запланированной смерти, и передать слова шамана, что Лили его хранит после смерти наравне с сыном — это был бы выстрел в десятку.       — Может быть, сэр, — не смутился я, — но в действиях Дамблдора тоже нет логики. Я знаю таких людей. Он из тех… ну, как Гермиона — хочешь сделать хорошо, сделай сам. А тут он спокойно передает защиту на волю Поттеров, зная, что среди их друзей предатель. И как это понимать? Я достаточно пообщался с Дамблдором, чтобы усвоить, что для него нет ничего невозможного. Если бы он захотел, то заговорил бы любого, стал бы Хранителем и держал бы все под своим контролем. Но он неожиданно предпочел абстрагироваться, а это не в его характере, особенно в разгар войны.       — На что вы намекаете, Уизли, — требовательно процедил Снейп, оставив притворство.       — Ни на что, сэр, — пожал плечами я. — Но что-то тут не сходится. Уже встречал нечто подобное, на первом курсе. Помните, когда Квиррелл покушался на Гарри, его быстро переключили на философский камень и полосу препятствий, и он, увлекшись более весомой целью, прекратил свои попытки достать Гарри. Не знаю, почему Лорду понадобились именно Поттеры, но мне кажется, что у них в доме была ловушка. Другой причины не вижу — Поттеры и директор не могли быть настолько небрежны. Только не знаю, кто ее устроил — не исключено, что и сами Поттеры, втайне от Дамблдора — они же гриффиндорцы. Отец рассказывал, что в тот год Лорд почти победил, а потом его отвлекли на что-то более важное, раз он все бросил и поперся в дом Поттеров в двух шагах от победы, где и развоплотился.       — Звучит логично, но этого нельзя проверить, Уизли, — отмер Снейп.       — А я не претендую на правильность моей версии, сэр, — усмехнулся и продолжил напирать, — вы хотели узнать, почему не доверяю директору — я объяснил и привел причины. Но, конечно, это только мое мнение, и не факт, что правильное. Хотя есть еще кое-что, что меня смущает…       — Да вы генератор фантастических версий, Уизли, — фыркнул Снейп, вот только глаза у него были серьезными. — И что там у вас?       — Мантия-невидимка Поттера, сэр.       — У Поттера есть мантия? — усмехнулся Снейп, — как любопытно.       — Вы все равно не сможете ее отобрать, сэр, — отмахнулся я, — ему дал ее директор с соответствующим напутствием. Да и теперь у вас есть карта — сомневаюсь, что Гарри отдадут ее обратно.       — Допустим. Так что там у вас, Уизли, не отвлекайтесь — я не веду таких продолжительных задушевных бесед за чашкой чая даже с директором.       — Короче, не знаю, как мантия попала к Дамблдору. Фадж сказал, что Поттеры были под Фиделиусом уже две недели, пока Лорд на них не напал, а Дамблдор сказал Гарри, что мантию взял у его отца незадолго до его смерти. Мне вот интересно, Поттеры тогда уже были под Фиделиусом, или нет? Ведь, если да, то Дамблдора мог провести к ним в дом только Хранитель, или письменное разрешение от него. Мог тогда директор не знать, кто именно был Хранителем?       — Я не дам вам клятву, Уизли, — после продолжительного молчания, пока он, прикрыв глаза, думал, а я промочил пересохшее от разговоров горло чаем, ответил он. — Мы заключим магический контракт. Вы слишком себе на уме и склонны действовать самостоятельно. И хоть вы, признаться, продумываете ваши действия, но меня это не устраивает. Будете поставлять мне сведения, а я сохраню их в тайне, и, по возможности, не использую их по своему почину, без договоренности с вами.       — Как это, сэр? — удивился я, — вы хотите меня обмануть?       — Вы не идиот, Уизли, надо признать, — спокойно ответил он, — и, значит, должны понимать, что я связан многими, более серьезными обещаниями. И дорожу своей жизнью, хоть вы и утверждаете обратное. Я обещаю не действовать сам, без согласования с вами, но мне придется действовать, если ваши планы и планы других лиц пересекутся.       — Согласен, — кивнул я. — Но прошу уточнить в контракте, что вы не будете ограничивать мою деятельность. И обещаю вам, сэр, сообщать вам обо всем. Это будет плодотворное сотрудничество, сэр, не сомневайтесь, — искренне улыбнулся я.       Снейп отыскал среди бумаг бланк-договор для поставки зелий. Махнул палочкой, стирая буквы и оставляя пустой пергамент. Мы вписали туда все, о чем договорились, и подписали, после чего он, вспыхнув в воздухе, исчез.        Я не забыл уточнить время, с которого контракт начал действовать, учитывая сегодняшнюю нашу встречу, и на четыре последующих года — пока я учусь в Хогвартсе. К тому времени, надеюсь, с крестражами будет покончено, а на остальное мне Снейп без надобности.       — Так что там по Блэку, Уизли? — поинтересовался мой новоявленный партнер, когда я с видимым облегчением откинулся в кресле, а мужчина, наоборот, принял сосредоточенный вид. Но открывать ему всю правду пока не собирался — нужно проверить — достоин ли он доверия? И я без запинки соврал:       — После того, как мы подслушали министра, у Гарри появилась карта, я увидел на ней Петтигрю и пришел к выводу, что Блэк не предавал Поттеров.       — Это еще почему?..       — Ну, Блэк сидел спокойно столько лет, а потом внезапно активизировался из-за газеты, оставленной ему Фаджем. Вы же слышали — «он в Хогвартсе…». Я просмотрел газеты еще раз и ничего не увидел, ни о Гарри, ни о Хогвартсе. Зато мне попалась статья за тот промежуток времени с портретом моей семьи в Египте. А после на карте обнаружился Питер, и все сошлось. Потом Гарри рассказал, что Трелони встретила его в коридоре и произнесла пророчество — что слуга вернется к господину. Я знал, не спрашивайте почему, что отнеси я крысу директору, все закончится ничем, и пророчество свершится, и предпочел договориться с Блэком — проще и наверняка.       — Вы непроходимый идиот, Уизли, — взбесившись, вскочил Снейп. — Блэк проявлял тягу к убийству еще со школьной скамьи. Он бы мог убить вас, когда получил свое.       А я невольно вспомнил, что в книге, в погоне за крысой, Блэк даже Гарри не пожалел — его спас Рон, оттолкнув друга в сторону, и Блэк вцепился ему в руку, а потом уволок за собой и сломал ногу…       — Я подстраховался, сэр, — спокойно ответил, пока он вышагивал возле камина, бросая на меня уничижительные взгляды. — Моя интуиция меня еще ни разу не подводила. А давайте, я вам воспоминания дам, а то уже задолбался языком молоть.       — Минус пять баллов, Уизли, за сквернословие, — буркнул он и подошел к чаше. — И чего вы ждете?       Подошел к нему и сосредоточился на разговоре с Блэком, и дальше. А потом меня ждали полчаса покоя от моего докучливого собеседника, даже задремал в полумраке и тишине кабинета.       — Уизли, — прорычали над самым ухом, и я открыл глаза. — Вы еще хуже Поттера с его сомнительными авантюрами. Оказывается, мы не за тем приглядывали. Как вы додумались заключать сделки с преступником?       — А что такого, сэр? — незаметно зевнул и добавил с ощутимым намеком: — У меня было то, что нужно ему, а он мог сделать для меня то, что я бы сам не смог — это была честная сделка. Хотя, признаться, не ожидал такого запоминающегося зрелища. Надеюсь, его вылечат…       — В общем, так, Уизли, — помолчав, вынес вердикт Снейп, — вы не делаете ничего без согласования со мной. Вы меня поняли?       — Ладно, согласен, — послушно ответил и кивнул. — Я бы и раньше ничего не делал сам, сэр, но мне просто некому было довериться. А теперь с удовольствием передам решение проблем вам. Сэр, а можно я уже пойду?       — Идите, Уизли, — снизошел он, — но, как только, так сразу ко мне.       — А воспоминания? — спросил, вставая с места и разминая скованную спину.       — Получите на днях, — отрезал он. — Ступайте, вы меня утомили.       — Кто бы говорил, — буркнул я, шагая к двери.       — Уизли, — догнал меня спокойный холодный голос, и я, вздрогнув, медленно обернулся. — Вы же мне рассказали все?       — Пока все, что вас интересовало, сэр, — ответил, состроив наивное лицо, но он мне, конечно, не поверил.       — Идите, — махнул он рукой и обернулся к чаше, а я быстрее покинул помещение, а потом около часа торчал на Астрономической башне — нужно было проветриться после такого тяжелого и долгого разговора. Но его результаты меня порадовали. Начало положено…        Дальше ничего особо не происходило.       Гермионе назначили отработку в библиотеке — смести с книг пыль, чему она была несказанно рада.       Через три дня нас вызвали к директору и вернули воспоминания, а остальные Снейп вернул мне на день раньше, у себя.       Карту, что Гарри, пользуясь случаем, попросил у директора, ему не вернули, и он утешился разрешением на посещение Хогсмида.       — Это, конечно, работа твоего отца, Гарри, — добродушно ответил Дамблдор на его робкую просьбу вернуть его собственность, — но двое из ее создателей и владельцев еще живы. И я считаю неприемлемым юному мальчику подглядывать за всеми. Поверь мне, я поступаю так ради твоего блага. И потом, зачем она тебе теперь, когда опасность миновала? Или ты думаешь, Гарри, что кто-то будет за тобой следить? — проницательно взглянув, поинтересовался он, а Снейп за его спиной гнусно ухмыльнулся и многозначительно посмотрел долгим взглядом прямо в глаза Поттера, взбесив его еще больше. — Ты же не собираешься нарушать правила, Гарри?       Поттеру ничего не оставалось, как уверить директора, что он не собирается ничего нарушать, и нас отпустили восвояси, задав мне пару вопросов о моей крысе. Но я сказал, что получил ее от Перси, а он от Чарли, и что я не особо с ней возился — просто заботился, чтобы не сдохла. Так что пусть спросят у них — где и у кого они ее взяли, или у родителей. Тем и закончилось.       В воскресение праздновали мой день рождения. Компания в «Трех метлах» собралась большая — я первый раз праздновал днюху таким составом, обычно мы просто обменивались подарками. Но после случая с Боггартом и Патронуса, которому мы с Гарри и Гермионой обучали наших, все захотели присоединиться.       На стол все скинулись на равных, а мадам Розмерта сделала мне, как имениннику, хорошую скидку. Хотя, думаю, это все же из-за геройской славы Гарри. Ну и ладно. Главное, мы хорошо посидели. Жаль только, что Луны и Джинни не было. Но я приволок им по коробке пирожных и кульку конфет. А потом нас всех затянула учеба и подготовка к экзаменам.