***
На следующий день после инцидента с Билли, Кроули всё же приехал в больницу. Не будет же он прятаться как какой-то подросток после неразделённой любви, в конце концов. Он не виноват, что не может ответить взаимностью. — Мистер Кроули, — Билли догнал мужчину, когда тот уже успел скрыться на коляске за углом коридора, ведущем в уже привычную комнату для ежедневных тренировок Кроули. — Чего тебе? — Энтони огрызнулся и всё же попытался проехать, хоть Билли и загородил ему путь. — Я должен извиниться. Я не хотел, правда. Да, я в Вас влюблён и вряд ли смогу отпустить так быстро. — О, не стоит, ты просто можешь вернуться к своей работе, а я справлюсь без тебя, — Энтони махнул рукой, тем самым показывая, что разговор окончен. Билли наклонился к Энтони, уперевшись руками в подлокотники кресла. — Я знаю, что мои дальнейшие попытки обратить на себя Ваше внимание — тщетны. Я вижу, что Ваше сердце уже занято, и я не имею права претендовать на Вас. Я не смогу забыть Вас так скоро, признаюсь. Я думал об этом всю ночь, — честно признался Билли. — Но одного я Вас не оставлю. Я обещал помочь и помогу, если Вы, конечно, простите меня и позволите помочь, но уже как другу. — Хрен с тобой, — Энтони устало вздохнул. Слишком многое взвалилось на него за это время. — С тебя выпивка, когда я окончательно встану на ноги. — Замётано, — Билли счастливо улыбнулся, выпрямился и поспешил в комнату, обгоняя Энтони.***
Неделю назад Фелл был приглашён на мероприятие, где он должен был выступить с речью перед сотней гостей, многие из которых когда-то работали с Феллом над исследовательским работами, а с некоторым он познакомился на других подобных мероприятиях. Проводили всё это в загородном старинном поместье, которое когда-то принадлежало аристократам и сейчас сдаётся в аренду любым желающим, которые располагают хорошими деньгами. Поместье представляло собой смесь готики снаружи и современного интерьера внутри в, немного, приглушённом свете. Всюду показывались официанты, предлагая собравшимся гостям шампанское или вино. — Ах, доктор Фелл, очень рад Вас видеть, — солидный мужчина в дорогом костюме и лёгкой залысиной протянул пухлую руку Азирафаэлю. — А, доктор Уолиамс, рад встрече, — Азирафаэль обменялся любезностями и поправил галстук. — Вы сегодня одни? Так и не остепенились? Неужели, копаться в чьих-то мозгах Вам доставляет большее удовольствие, чем копание в… впрочем, Вы меня поняли, — спросил Уолиамс. Собравшиеся вокруг них оценили шутку и теперь многие, в основном женщины, теперь заинтересовано наблюдали за мужчинами и ждали ответа от Фелла. — Ещё не остепенился, да и не с кем, — Азирафаэль улыбнулся, пытаясь подавить желание сбежать отсюда как можно дальше, и совсем не важно куда. — Могу познакомить тебя с одной замечательной женщиной. Уверен, вы найдёте общий язык, — Уолиамс всё не унимался. Он быстро допил шампанское и уже собрался отправить на поиски своей подруги, которую давно пытался с кем-нибудь свести. — Не стоит, я сегодня не за этим пришёл. Да и мне в последнее время не до этого, — Азирафаэль остановил знакомого и умоляюще посмотрел тому в глаза. — Ох, как скажешь, — Уолиамс заметно помрачнел, но всё же выдавил из себя что-то похожее на улыбку. Азирафаэль прошёл в глубь зала, стараясь не застревать в пустых разговорах слишком долго. Он извинялся, обещал присоединиться к разговору позже и уходил дальше. Фелл облокотился о стену и тяжело выдохнул. До начала его выступления оставалась пара часов. В душе он ругал себя за то, что был таким пунктуальным и в который раз убеждал себя в том, что такие вечера не для него. Да, его уважали, он многого добился, но он уже настолько устал от людей, что чувствовал скорое выгорание. — Фелл, как всегда стоишь в стороне, — Гавриил хлопнул того по плечу и улыбнулся своей самой добродушной улыбкой. — Ах, Гавриил, здравствуй, — Фелл пожал руку старому приятелю. — Пришёл один? — Не совсем, — Гавриил пригладил волосы на затылке. — Неужели? — Фелл оглядел зал и остановился взглядом на знакомой фигуре. — Августа! — Да тише ты, — Гавриил нервно выругался. — Во-первых, Вельзевул. Во-вторых, я с трудом уговорил её прийти. Сказал, что тут будешь ты и расскажешь ей о состоянии Энтони. Мне она не особо, скажем так, доверяет. Думает, я вру и просто не хочу говорить правду о состоянии её братца. Поэтому выручи меня, будь другом. — Но Гавриил! — Азирафаэля ужасно возмутило подобное и он уже собрался высказать Гавриилу всё, что он думал по поводу этой ситуации, но к ним подошла Вельзевул. Женщина была одета в элегантное чёрное платье чуть ниже колен, которое подчёркивало её фигуру и придавало объемы, где это было необходимо. Она даже не скупилась на хорошего визажиста, на которого её уговорил Гавриил, аргументируя тем, что в светском обществе нужно и выглядеть подобающе. — Добрый вечер, доктор Фелл, как дела у Вас и Энтони? — Вельзевул старалась быть вежливой, но ей с трудом это удавалось после бессмысленных, по её мнению, разговоров со всеми этими врачами и знакомыми Гавриила, а с несколькими из них она уже успела немного повздорить, за что Гавриилу пришлось извиняться и отговариваться плохими новостями с самого утра и несуществующим нервным срывом. — Добрый вечер, всё в полном порядке. Ему сейчас помогает молодой врач из клиники, где работает Гавриил, — Фелл попытался смягчить обстановку и предложил ей выпить, подзывая официанта. — Неужели? Значит этот, — она кивнула головой на Гавриила, — не врал. Так и думала, что этот нарцисс не справится с ним, — Вельзевул усмехнулась и приняла предложенное шампанское. — Так вот, смею заверить, что он очень хорошо справляется. Его мышцы уже начали крепнуть. Сейчас он может пройтись по комнате без чьей-либо помощи. Конечно, держась за стены, но всяко лучше, чем было до этого. — Фелл сделал глоток, ощущая, как пузырьки нежно лопаются во рту. — Какое хорошее шампанское. — Передайте ему, что мы волнуемся, — Вельзевул вытащила из своей сумочки конверт. — Это письмо от матери. Пожалуйста, убедитесь, что он прочитает его… Нет, что он хотя бы не порвёт его и не выкинет в мусор. Это важно. — Хорошо, — Фелл с опаской взял конверт. — Всё хорошо? Может, мне лучше устроить вам встречу? — Не стоит, он будет в ярости. Да и скорее всего долгое время будет на Вас в обиде за подобное, — Вельзевул вскинула бровь и посмотрела на Гавриила, который пялился на неё уже долгое время. — Мы можем поговорить? — Гавриил очнулся от своих мыслей и указал в сторону двери, ведущую на задний двор, где никого не было. — Не нравится мне это, — ответила Вельзевул. — Пять минут, прошу у тебя всего лишь пять минут. Потом, если захочешь, я вызову такси и отправлю тебя домой. Вельзевул стояла молча не дольше минуты, после чего кивнула Гавриилу и, попрощавшись с Азирафаэлем, направилась на задний двор. Как раз начинало темнеть, и гости стали собираться внутри, чтобы перекусить. Задний двор представлял собой огромную территорию без заборов, на которой росли аккуратно подстриженные в круглой и квадратной формах кусты. По середине заднего двора расположился фонтан, в котором плавали кувшинки, а вода была кристально чистая. От фонтана шли тропинки в трёх направлениях: к особняку, в небольшой сад справа от особняка и к небольшому домику, где жили садовники. По всей видимости, хозяин особняка очень любил звуки бегущей воды, поэтому соорудил искусственный ручей. Стоя на заднем дворе, Вельзевул успела насчитать вдоль ручья семь скамеек в тени высоких деревьев. Она вздрогнула, когда чужая, но до боли знакомая по ощущениям рука, легла на её плечо. Она резко обернулась, перед ней стоял Гавриил. — Ты хотел поговорить, — уточнила Вельзевул. — Убери руки и говори, что хотел. — Хотел обсудить нас, — Гавриил уже заранее знал, что после этих слов Вельзевул покинула бы мероприятие сию же минуту, поэтому он шагнул к ней навстречу, заставляя ее сделать шаг назад. И так, пока она не уперлась спиной в колонну. Гавриил упёрся руками в колонну и посмотрел в глаза Вельзевул. — Но на этот раз ты не убежишь. — Ты совсем рехнулся? — Вельзевул попыталась оттолкнуть мужчину, но у неё не хватило сил. — Августа, — Гавриил внимательно следил за тем, как глаза Вельзевул расширились от удивления и сама она, кажется, уже кипела от злости. И в этот момент Гавриил понял, что пора. Он рассказал ей, что ужасно жалеет за содеянное много лет назад. Он жалеет о том, что поставил свою гордость выше их отношений, что ему не следовало оставлять её одну и что они, вдвоём, уже давно не молоды, чтобы играть в эту игру со старыми обидами и прочим. Он пообещал, что в этот раз всё будет иначе и попросил дать ему ещё один шанс. На смену злости пришло удивление, на смену удивлению пришли воспоминания. Вельзевул помнила всё до мельчайших подробностей, она была одна слишком долго и вряд ли сможет впустить обратно в свою жизнь человека, который однажды сделал ей больно. Она не заметила, как её глаза увлажнились и начали отдавать блеском. Слишком много свалилось на неё за последнее время и слишком долго она изображала из себя сильного человека. — Августа, — Гавриил смахнул скатившуюся слезинку, но так и не позволил себе обнять Вельзевул. Они слишком долго были порознь, и он совсем не представлял, что может случиться после подобного жеста. — Отпусти меня, — Вельзевул сделала пару глубоких вдохов. Гавриил отошёл от неё и, как обещал, вызвал такси. — Просто отправь какую-нибудь смс-ку, когда доберёшься до дома, — Гавриил попытался улыбнуться, но вышло, честно сказать, не очень. Вельзевул не ответила, она даже не смотрела в сторону мужчины. Они простояли вдвоём на заднем дворе, пока не приехало такси. Гавриил проводил её до машины и снова извинился. Когда машина скрылась за поворотом, мужчина снова натянул на себя маску гордеца и вернулся в особняк. Ни от кого не скрылся сегодняшний разговор Гавриила с Вельзевул. Хоть никто и не слышал сам разговор, всё же незамужние, да и замужние, женщины провожали Гавриила прожигающим взглядом. Они не понимали, что такой красавец как он, мог найти в такой, как та непримечательная женщина, с которой он ещё и пришёл на этот вечер. Они ревновали, ревновали до дрожи в коленях. Однако, Гавриилу на сей раз было плевать. В любом другом случае, в любой другой день, он бы улыбнулся паре тройке дам, возможно, даже угостил бы их шампанским, но в этом раз всё было иначе. Он чувствовал, глубоко в душе, что уже ничего не вернуть. Остаток вечера Гавриил провёл в стороне. С момента ссоры с Вельзевул, он так и ни с кем не заговорил. Фелл выступил с речью, заранее поблагодарив за оказанную честь выступить на данном мероприятии, рассказал пару смешных и довольно интересных историй, приключившихся с ним и парочкой бывших коллег, которые тоже присутствовали в зале. В заключение он вновь всех поблагодарил и извинился за то, что ему так скоро нужно уйти, сославшись на важные дела. Фелл как раз выходил из особняка, когда на его плечо упала тяжёлая рука, останавливая. — Азирафаэль, — Гавриил улыбнулся. — Составь мне компанию, давай выпьем у меня дома. — Извини, Гавриил, у меня правда дела, — Фелл ответил извиняющей улыбкой и пригладил волосы. — Твоё важное дело может пару лишних часов прожить и без тебя. А отказ я не принимаю, — Гавриил взял мужчину под локоть и другой рукой указал на ожидавшее их такси. Дом Гавриила находился в двух километрах от клиники, где он и работал. Раньше Азирафаэль никогда не был у него дома, правда знал от нескольких женщин-коллег, которым довелось там побывать, что дом Гавриила — словно произведение искусства. Фелл не стал задаваться вопросом, что же они делали в его доме, ему это совершенно было неинтересно. Приехав к дому Гавриила, который был ограждён относительно невысоким забором с отличной системой безопасности, Азирафаэль осмотрел территорию с идеально выстриженным газоном. Деревьев почти не было, зато сам дом представлял собой двухэтажное здание с выходом на крышу, где у Гавриила вмещался собственный бассейн и несколько шезлонгов. Но больше всего Фелла удивили панорамные окна. Благодаря им он смог заглянуть в спальню на втором этаже, даже не заходя в дом. Фелл посмотрел на вполне спокойного Гавриила, для которого это было чем-то обыденным. Они зашли в дом, где Фелл увидел почти голые стены, покрытые белой краской, на которых местами очень симметрично висели картины в стиле современного модерн-арта. Напротив лестницы, ведущей на второй этаж, располагалась стеклянная полка с разными наградами Гавриила в области медицины. Фелл медленно прошёлся по паркету из светлого дерева. Ему определённо было некомфортно в этом доме. Ему казалось, что за ним наблюдают с улицы и ощущение было, честно признать, отвратительным. Он прошёл в гостиную, боясь даже сесть на этот идеальный диван бежевого цвета на деревянных ножках по середине гостиной, побоялся ступить на белоснежный ковёр. — Да ты садись, не стесняйся, — Гавриил похлопал Фелла по плечу и направился к своему мини-бару за диваном, на котором сидел Фелл. — Думаю, нам отлично подойдёт бренди на этот вечер, — мужчина вытащил бутылку дорогого алкоголя и два бокала, наполняя лишь широкую их часть. Вернувшись к гостю, он передал ему один бокал, а сам сел в кресло напротив, ставя бутылку бренди на журнальный столик. — Спасибо, — Фелл откинулся на спинку, держа бокал в ладонях. Сейчас его терзал лишь один вопрос, и он не побоялся задать его. — Почему вы с ней расстались? — Не думаю, что тебе это стоит знать, — Гавриил хмыкнул, отпил небольшим глотком из бокала и уставился на вид из окна. Фелл проследил за взглядом Гавриила и тоже посмотрел в окно. Они сидели в полной тишине, не слышно было даже лая соседских собак и весёлых криков соседских детей. В этом месте жизнь словно останавливалась. Фелл заметил, что Гавриил сидел перед ним в одной рубашке с расстёгнутой верхней пуговицей, прядь волос сбоку выбилась и теперь падала на лоб. Азирафаэль начал понимать, что женщины видели в нём. Он представлял, как Гавриил приводил одну из них домой, усаживал на диван, наливал дорогое вино и показывал им эту сторону себя — почти домашнего и не совсем идеального, что делало его в глазах этих женщин ещё более идеальным. Азирафаэль представил на месте Гавриила Энтони. Как он сидит перед ним в белой рубашке, с аккуратно уложенной назад причёской с выбившейся прядью волос, падающей на лоб, и бокалом бренди в руках. Тело Фелла странно среагировало на подобную фантазию. Он громко выдохнул и отпил из бокала. Гавриил не обратил на это внимание, он словно был погружён в свои мысли, не замечая ничего вокруг. Они просидели вот так полчаса, может больше. Наконец Гавриил обратился к Феллу. — Я поступил неправильно по отношению к ней. Все знают лишь выдуманную нами обоими историю, чтобы не распускать ещё больше сплетен. Впрочем, это не так важно. Важно лишь то, что я поступил как последняя мразь, — Гавриил нервно рассмеялся своему собственному признанию. — Я помню Энтони сказал, что вы друг к другу ничего не чувствуете, — признался Фелл. Гавриил поднял на него взгляд, в котором на долю секунды отобразилась горечь утраты. — Тяжело быть подонком и любить одновременно, — неоднозначно ответил Гавриил. — Хочешь знать, что случилось? Я её предал, вот что случилось. Она была готова терпеть все мои выходки, терпела мой эгоизм и все эти походы в дорогие рестораны, которые она терпеть не могла, но они ведь нравились мне. Взамен я терпел все те захудалые закусочные, где она каждый раз заказывала дешёвые хот-доги и газировку. Она была единственным человеком в моём окружении, кто любил меня по-настоящему. Потом мои родители познакомили меня с Элиной, дочерью одного очень влиятельного человека. Она ужасно меня раздражала, а однажды я устроил вечеринку, пригласил всех и даже её, и сильно перебрал. Авгус… Вельзевул искала меня по всем комнатам, а я был в уборной и меня выворачивало наизнанку. Я еле дополз до кровати, но всё ещё мог соображать… Относительно. К слову, в родительском доме у каждого была своя ванная комната. Потом я почувствовал, как кто-то взобрался на меня и откровенно начал стягивать с меня штаны. Затем, как мой член оказался в чьём-то рту, как ощущения вскружили мне голову и вот я уже занимался с кем-то сексом. В комнате было темно, я даже не знал кто это. Вряд ли я тогда вообще соображал от нахлынувших ощущений. Затем распахнулась дверь, в дверном проёме показалась Вельзевул. Я протрезвел в ту же минуту, но было поздно. Знаешь кто был подо мной? Та Элина. К счастью, она тоже была ужасно пьяна и не помнит ничего из того вечера. В ту ночь я впервые попробовал девушку, — Гавриил горько усмехнулся. — Ты пробовал поговорить с Вельзевул? — поинтересовался Фелл. — Пробовал и не раз. Она сказала, что не хочет больше ничего обо мне знать. Я сильно ранил её и до сих пор расплачиваюсь за это, — количество выпитого Гавриилом за сегодня сказывалось на нём, делая разговорчивым и податливым. Фелл не знал, что и сказать, поэтому остался сидеть молча. Он чувствовал, что Гавриилу просто нужен был собеседник, который мог бы его выслушать. А Фелл, собственно, не был против. Он понимал, что Гавриил такой, потому что родился в такой среде, где родители пытались казаться идеальными, где приучали к этому сына с малых лет. Он представил, как Гавриила с раннего возраста обучали иностранным языкам, как он посещал разных репетитором, изображал ребёнка из светского общества. Да и эти панорамные окна в доме Гавриила, лишь последствия воспитания. Он изначально привык к тому, что всё выставлялось напоказ, а Вельзевул оказалась для него спасательным маяком. Домой Фелл вернулся после полуночи. Голова немного побаливала после выпитого. Энтони уже скорее всего спал, так как в гостиной он его не нашёл, поэтому просто отправился в свою комнату и спешно улёгся на кровать, удосужившись лишь снять пиджак. Он вспомнил, чем обернулась последняя пьянка Энтони. Фелл застал его с членом в руке, выкрикивающим его имя. Такое зрелище повергло его в шок, он не знал, как реагировать. Помнил лишь, как отложил в сторону аптечку и стакан воды. В отличие от его мозга, который твердил, что всё происходящее здесь — неправильное, тело реагировало иначе. — Энтони, — Фелл выдохнул его имя, закрыл глаза и сосредоточился на своих ощущениях. Энтони уже успел натянуть штаны, укрыться покрывалом до носа, скрывая выступивший румянец на щеках. Он буквально горел от стыда. К его счастью, Фелл этого не видел. Азирафаэль очнулся от воспоминаний. Он решил, что не стоит вспоминать, как он извинился, быстро развернулся и ушёл, хлопнув дверью. Его годами отработанная выдержка и манеры дали сбой. И проблема всего этого сейчас спала в соседней комнате. Перед глазами всё ещё проплывали картинки с той самой ночи: спутанные рыжие волосы, томный взгляд, капельки пота, выступившие на лбу, и довольно внушительных размеров член, головка которого блестела от выступившего предэякулята. — Я не гей, — тихо сказал себе Азирафаэль. «Ты ведь понимаешь, что для любви не существует пола?» — эхом отозвались у него в голове слова сына. Может, Фелл слишком долго отдавал предпочтение здравому рассудку, нежели чувствам? Если это не простое влечение к физическому контакту, а нечто большее, то ему стоило хорошенько подумать. Он приподнялся на локтях, запрокинул голову и вспомнил каждый день, проведённый с Энтони. Он вспомнил, как Энтони доверил ему почти каждый свой секрет, как заставлял смеяться от шуток в поздние вечера перед камином с бутылкой вина в руке. Он вспомнил, как они отмечали их первое совместное Рождество, как Энтони приревновал его к тому Билли и долго терзался от неизвестности, повторяя себе, что он и Энтони всего лишь друзья и ревность тут ни к чему. В груди Азирафаэля что-то сжалось. В конце концов, он вспомнил, как представлял Энтони на месте Гавриила еще недавно. «Боже, может ещё не поздно?», — Фелл тяжело выдохнул. Меньше чем через минуту, он уже стоял перед дверью, ведущей в комнату Энтони. Он медленно открыл дверь, вошёл в комнату и обнаружил Энтони с телефоном в руках. — Азирафаэль? — Кроули открыл рот от удивления. — Что-то случилось? — Случилось, — Фелл, не прерывая зрительного контакта, опустился на колени перед кроватью. Он не знал с чего начать. Слишком много мыслей крутились в его голове. Энтони, всё это время следивший за Азирафаэлем, нервно сглотнул и убрал телефон на пустое место возле него. — Азирафаэль… — Помнишь я сказал, что ты слишком быстр для меня? — спросил Азирафаэль, после чего сел на кровать, задевая бедро Кроули, и нависая над тем, держась за изголовье кровати. Энтони лишь неуверенно кивнул. Его сердце было готово выпрыгнуть из груди. Лицо Фелла было слишком близко, чтобы продолжать держать себя в руках, как это было пару минут назад. — Ты и правда слишком быстр для меня, мой дорогой. Только вот, и я оказался тугодумом. Энтони вопросительно посмотрел на него и неосознанно облизнулся. — Кажется, мне стоило поцеловать тебя тогда, под омелой, — Азирафаэль коснулся губами губ Энтони. Одной рукой он зарылся ему в волосы и начал перебирать пряди, вызывая по телу Энтони сильный разряд, будто током. Энтони прохрипел что-то невнятное, ощущая, как Азирафаэль прихватил его нижнюю губу зубами и провёл по ней языком. Кроули не стал сдерживаться. Он впился губами в чужие губы, надавливая на затылок ладонью. Язык ловко проскользнул в рот Фелла, исследуя и вызывая тихий стон у обоих. Энтони повалил на себя Фелла, а тот устроился поудобнее, оседлав бедра рыжеволосого мужчины. — Твою мать, — выругался Энтони, прерывая поцелуй. Задница Фелла слишком хорошо ощущалась на возбуждённом члене Кроули даже сквозь одежду. И это он слишком быстр? Руки Энтони расстегнули ремень на брюках Азирафаэля. Фелл встал с кровати, разделся, путаясь в штанинах. Он оглядел Энтони с ног до головы и начал медленно раздевать его, касаясь, как бы невзначай, чувствительных сосков и члена Энтони. Слишком непривычно и слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Азирафаэль, — проскулил Энтони. — Ты уверен? — он боялся. Боялся, что Фелл действует под влиянием выпитого алкоголя, что завтра Фелл решит, что всё это было неправильно и предложит мирно разойтись, разрушая Кроули на миллионы осколков. Энтони впервые влюбился по-настоящему и ему впервые было так страшно. Азирафаэль понял всё по взгляду. Он вновь навис над Энтони всем телом, нежно поцеловал его в лоб, медленно переходя к губам, оставляя дорожки из поцелуев. Его руки гладили щёки Кроули, а сам он посмотрел ему в глаза. Он замер на мгновение, обдумывая свои слова и убеждаясь в искренности своих чувств. — Я люблю тебя, Энтони. Теперь Кроули обнял Фелла, не боясь, что тот рассыпется у него в руках, как песок, и всё окажется сном. Он поцеловал его, нагло кусая чужие губы, посасывал их и облизывал лишь кончиком языка, вызывая слишком возбуждающие стоны из уст Азирафаэля. — Пожалуйста, — Энтони выгнулся под Азирафаэлем, прикладывая все усилия, чтобы обхватить его ногами. — Твою мать, Азирафаэль, трахни меня пока я не сошёл с ума. Дважды повторять не пришлось. Фелл знал в теории, как происходит секс между мужчинами. Теперь, оставалось применить знания на практике. «Нет, слишком много думаю», — Фелл встряхнул головой, прогоняя все мысли. Он сел поудобнее между ног Кроули, смочил слюной палец и медленно вошёл в Энтони. — Ох, — Кроули качнул бёдрами навстречу, показывая, что уже давно готов. — Азирафаэль. Фелл в ту же минуту заменил палец своим членом, предварительно смазав его слюной для лучшего скольжения. Он помнил рассказы Энтони о том, как его телом нагло пользовались с малых лет. Он не хотел стать одним из тех людей. Он двигался нарочито медленно, покрывая тело Энтони поцелуями, играя с его сосками и оставляя лёгкие засосы на шее. Кроули стонал от каждого толчка, прося Фелла двигаться быстрее, вбивать его в эту чёртову кровать. Он срывался на крик, когда член Азирафаэля касался заветной точки. Он ощущал каждый сантиметр чужой плоти в себе. Его лицо пылало, дыхание давно сбилось. Он сжимал простынь в кулаках, ощущая, как оргазм захватывает его с головой. Он излился себе на живот, пачкая Фелла и простыни. — Азирафаэль, — Энтони открыл рот и высунул язык, намекая, чтобы тот кончил ему в рот. Фелл стоял на коленях перед лицом Энтони, руками доводя себя до оргазма. Кроули успел взять член в свой рот, посасывая его и принимая каждую каплю, при этом не сводя глаз с глаз Азирафаэля. После того, как Фелл поцеловал его, Энтони прикрыл глаза и ощутил что-то мокрое, вытиравшее его живот. Он открыл глаза и увидел, как Азирафаэль вытирает его влажными салфетками, а затем смазывает его задний проход какой-то мазью. Кроули подумал о том, что никто и никогда так не заботился о нём после секса. Азирафаэль быстро сходил в свою комнату и вернулся с конвертом для Энтони, который попросила передать Вельзевул. — Твоя сестра настоятельно попросила, чтобы ты прочитал его. Она сказала, что это очень важно, — Азирафаэль положил конверт на тумбочку и лёг возле Энтони, который явно был недоволен от упоминания о сестре. Но всё же, что-то больно кольнуло у него в груди и он поспешно уткнулся в грудь Азирафаэля, ища поддержку. Фелл не стал ничего говорить, лишь обвил Энтони руками и поцеловал в висок. Им обоим нужно было немного отдохнуть, а все остальные проблемы этого мира могут подождать до завтра.