По соображению совести

«Данный мир считается вымышленным и не является аналогом нашего. Политика, монархия, нормы поведения и любые события, упомянутые в этом фанфике, могут не совпадать с нашим миром. Мы вас предупредили!»

Мы сидели всей семьёй в гостиной и разглядывали фото, которые я привезла из Драгне. Моя семья не могла налюбоваться фотографиями нашей с Нацу свадьбы. Ещё я захватила много различных вкусностей, которые мои уплетали так, словно в жизни ничего вкуснее не пробовали. Муж также подготовил много подарков: ткани, живопись и драгоценности. — О-о-о, Люси, твоё платье великолепно! Жаль, эти картинки чёрно-белые. И ещё сильнее жаль, что мы не смогли побывать на вашей свадьбе, — мама, видимо, будет корить себя за это всю жизнь, — Да и эрцгерцог весьма красив. Честно, и не сказала бы… — Кхм, — я успела остановить маму, и она не сказала, какая молва ходит про моего мужа в нашей стране. Хотя он прекрасно осведамлён об этом, но не стоит вообще об этом заикатся. — Ой, я, я… а почему нам до сих пор чай не принесли? — она, смущённая, вышла из зала, позабыв, что горничные находились неподалёку. Тем временем Нацу и мой отец играли в шахматы. Мой муж был полностью сосредоточен на игре с папой и даже не обратил на нас внимание. Мама всё никак не может поладить с Нацу, хотя тот особо сопротивления не оказывал. Мне тоже было невдомёк, почему ей так сложно общаться с зятем. То ли от молвы, то ли от некого стереотипа, ведь Нацу, по сути, был первым зятем в нашей семье, и, видимо, она сама не совсем понимает, как себя с ним вести. Зато папа сразу поладил с ним, особо не обращая внимание на разные статусы. Также он не забывал о манерах, что не могло меня не радовать. С возрастом отец стал больно мягок, что, видимо, и братец заметил. Возможно, причина крылась в том, что с возрастом люди больше ценят близкий круг общения. Мы с братом давно говорили, что отец уже довольно стар и ему следовало бы отдыхать, так что, думаю, в скором времени Людовик станет герцогом заместо отца. Хотя события в Фиоре меня особо не радовали. Люку будет сложно с новым правителем, так что нашей семье лучше пока не высовываться. — Люси, а это кто? — спросил меня брат, я посмотрела на фотографию, где рядом со мной находилась Мавис и Зереф с их детьми. — Это императорская семья. К слову, император — старший брат Нацу, — ответила я. — Кстати, тут где-то были наши с их семьей совместные фото, — я нашла фотографию, где мы были все вместе. По правде, снимков было настолько много, что я и половины уже не вспомню. — Но есть и фото с каждым эрцгерцогом отдельно, — я нашла фотографию с северным семейством Драгнилов. — Это эрцгерцог Игнил, его жена эрцгерцогиня Мила и их дети: Игния и Снежка. А вот это… — я достала фото, где было изображено восточное семейство. — Ух ты, у них что, тёмная кожа? — спросил мой брат, меня не удивила его реакция, я тоже была поражена, когда увидела их. Чёрно-белые фотографии весьма отчётливо показывали их разницу кожи, по сравнению с другими. — Ну да… Это эрцгерцог Рауль и его жена эрцгерцогиня Даяна, а это их дети: Азим и Мания, — брат поражённо смотрел на фото. Что-то уж больно оно привлекло его внимание, только вот я не понимала, что именно. — Красивая, — произнёс мой брат, отчего даже отец отвлёкся. — Эта девушка, Мания, она довольно симпатичная. — Люку понравилась девушка??? — произнесла я, закрыв от удивления рот рукой. Услышав сзади скрип стула, я повернулась и увидела в таком же шоке отца. Сколько себя помню, мой брат ни разу не испытывал романтических чувств ни к одной девушке. Сколько матушка не старалась, а брат не испытывал не к одной даже намёка на симпатию. А тут просто фото. — Что случилось? — уже и Нацу обратил на нас внимание. — Чего вы в таких странных позах? — только сейчас я поняла, что мы с папой аж вскочили со своих мест, словно от испуга. — Удивительная вещь это, всё-таки — сохранять моменты в таких маленьких карточках, — залюбовался Люк. — Эта Мания, она твоя родня? — Да, она моя четвероюродная сестра. Только вот забудь о ней, мой тебе совет… ей только 16, она ещё ребёнок и явно не собирается выходить замуж. В скором даст обет безбрачия, она сможет это сделать по достижении 18-тилетия. Таковы правила Востока, — Нацу что, серьёзно… — Вернее, это Рауль настаивает, говорит, что хочет так уберечь дочь от всяких мужчин. То же мне, нашёл выход. Да такую вольную птицу не сдержать ни одной клеткой, пусть даже золотой. Нацу посмотрел на шахматную доску, сделал ход и… — Шах и мат, — утвердительно хлопнул в ладоши муж и нанёс победный удар. — Что? Ну вот, теперь ты третий, кто может меня победить, старею… — вздохнул отец, упав на кресло. — Сынок, поищи девушек поближе, всё-таки она слишком далеко живёт и младше даже твоих сестёр. Мне стало жалко моего брата, ему впервые кто-то настолько сильно понравился. Может, дать ему шанс на переписку с ней? Надо будет с Нацу это обсудить. — Эх, похоже, первые внуки у меня будут от вас, дети мои, — папа посмотрел на меня и Нацу, на что мы с мужем смущённо улыбнулись. Из-за поездки в Фиор этот разговор было решено отложить. Но, как я понимаю, в сфере последних событий моя скорая беременность — необходимость, хотя мы и не хотели спешить. Что делать с этим, пока ума не приложу, стоит поговорить об этом после того, как вернёмся в наш дом. Или лучше всё-таки сейчас?.. — А кто первый и второй? — решил сменить тему Нацу. — Что? — переспросил мой отец. — Ну, вы сказали, что я третий. А кто первый и второй? — Как кто? Людовик и Люсьена, они часто даже с королём играли в шахматы и побеждали, хотя он лучший игрок в стране, был. — Папа… — мы с братом аж покраснели от стыда, вот зачем рассказывать такие подробности? — Вот ведь скромняги, — улыбнулся он. — А вот и я, — зашла в комнату мама, держа в руках поднос с чаем. Мы с братом посмотрели друг на друга с замешательством. Мама всегда боялась даже дышать рядом с этим набором, с чего вдруг она его достала? — Нацу, не желаете чаю? — С радостью, — улыбнулся тот и сел рядом со мной. — Мне кажется или она слишком сарается. — Не кажется. Видимо, ей настолько нечем заняться дома, раньше-то хоть выехать в город могла, а сейчас… — бедная мама, дома она мало всегда сидела, буквально находясь в центре знати и меня всегда тащила с сестрой. Сестра то не была против, а мне такое мало нравилось, ведь всегда такие походы закансивались не совсем удачно для меня. Но за то, теперь я вообще мало обращаю на такое внимание, что пригождалось мне и не раз. Именно мама научила меня, как правильно на такое реагировать. Тем временем мама искусно заваривала чай, в этом она была мастером. Королева Сакура научила её, они хорошо ладили. Если так подумать, у мамы были строгие родители, которые требовали от неё максимального идеала, и, как мне известно, выбор матери в пользу моего отца был не столь радостным для её родителей. Уж слишком он был неблагороден, по их мнению. Мой отец не блистал красотой, отчего бабушка и дедушка боялись, что внуки будут некрасивыми. Но мы все удачно унаследовали красоту матушки, в особенности Эви и Люк. — Прошу прощения, — подошла к нам служанка, в руках она держала поднос с письмом. — Только что прибыло послание. Адресовано вам, герцог. — Хорошо, — он взял письмо и, открыв его ножиком, который лежал на подносе, начал читать содержимое. Судя по знакомой печати, это от короля. Отец аж просиял от прочитанного. Все с любопытством наблюдали за этим. — Королевский указ, мы всё-таки можем прийти на свадьбу Эви! — Правда? — мама аж ахнула. — Но почему вдруг? — Люк подошёл к отцу и прочитал письмо. — Король всё-таки сделал это. Теперь все, кто не принял веру Авы и был приглашен на королевскую свадьбу, могут присутствовать на этом событии. — Это ведь отличная новость! — воскликнула мама, но мы с мужем поняли, что дело совсем худо. — Почему никто не радуется? — Мама, это, конечно, отличная новость, но то, что король пошёл против желания церкви, может пагубно повлиять на дальнейшие события, — сказал Люк. — Видимо, король понимает, что жить ему осталось недолго, и не хочет, чтобы его запомнили трусом, который прогибается под церковь. Если король пошёл против неё, значит, он пошел против всего народа. Хотя тут как раз обратная сторона монеты: большая часть аристократии не желает принимать якобы нового Бога. — Смена религии никогда не была хорошей идеей, — сказал Нацу. — В империи есть чёткие указания насчет этого: мы должны уважать чужие культуры и традиции. Всё-таки у нас много присоединённых стран, и смена религии пагубно бы сказалась на правлении, — эта политика мою страну не касалось, пока не появилась эта новая религия. Даже в прошлой жизни, насильная окупация, что територии что религии заканчивалась бесмыслеными смертями. — Да, ты рассказывал про это, — подтвердила я, теперь мне понятно, для чего это было сделано. Обычным гражданам можно показать чудо, и они поверят во что угодно, но это работает только с религией. Подобное нельзя провернуть с окупацией територии, по этому решили действовать через веру. Хитро. А ведь тут даже искать сложно главного, так как церкви обычно очень скрытные. Есть один трюк, который весьма действено срабатывает - если все будут говорить, что цвет красный, хотя на самом деле он синий, то и другие будут говорить, что цвет красный, только чтобы не выделяться. А умных, глупые обычно лишают жизни, таковов мир, и тут даже не важно время. Так что даже синий цвет, может стать красным, хотя это лишино логики, но глупый разбиратся не будет. А зачем? Ему и так хорошо... — Ну, отказаться мы не вправе, - сказала я, - Так давайте хоть гордо представим наши семьи. — Ты права, Люсьена, — сказал отец. — Свадьба уже завтра, поэтому следует подготовиться как следует. — Мы уже готовы, так что дело за вами, — всё-таки не зря готовились столько времени, и те наряды не просто так подготовлены. *** Я повалилась на кровать и почувствовала её мягкость, отчего мне стало намного легче. Не день, а дурдом. Мама то и дело просила меня помочь. Я-то не против, но вымоталась. Нацу, конечно, не трогали, но он тоже предложил свою помощь с решением некоторых дел. Отец не сразу, но согласился. — Вижу, устала ты запредельно, — подошёл к кровати муж, уже одетый в пижаму, а именно, в одни штаны. — Ещё как! Не думала, что настолько разленилась… — Это ещё почему? В Драгне ты работала довольно усердно, — ага, и отдыхала я весьма усердно. — Почему молчишь? — Потому что, — отвечать не хочу, голова ватная. — Это что ещё за обиды? Ты же сама знаешь, почему я хотел, чтобы ты отдыхала. — Да знаю, знаю, — это как раз и бесит меня. — Просто мне Люка жалко, это первый раз, когда ему кто-то настолько понравился. Слушай, а может, устроить им переписку? Авось что-то да получится. — Люси, я понимаю, что он твой брат. Но Рауль прибьёт меня, если я за его спиной личную жизнь его дочери буду устраивать, тем более таким я не занимаюсь. — Да ты просто письмо передай, а дальше посмотрим, что будет, — мужу эта идея явно не понравилась. Я повернулась на бок, спиной к нему. Вот серьёзно, ему что, так трудно пойти на уступки? — Ну и что это за обиды пошли? — он схватил меня за талию и притянул к себе, развернув. Теперь я была под ним, прижатая ногами. Он специально так сделал, чтобы не сбежала, — Люси, если будешь лезть в личную жизнь других, можешь оказаться крайней. — Я не ребёнок, чтобы так мне это объяснять! — я попыталась выбраться, но вес мужа был слишком велик для меня. — Я и так это осознаю. Просто ты не понимаешь, ты не знаешь Людовика так, как его знаю я. Он не из тех, кто проявляет свои эмоции при людях, а тут ему кто-то понравился… искренне. — Ладно, я устрою им переписку, так что перестань дуться… — Да я не дуюсь. Чего заладил? — меня это скорее рассмешило. Как иронично. — Вот и хорошо, не люблю, когда ты обижаешься. Особенно если этому причина я, — он взял меня за руку и поднес её к своему лицу. — Много чести, — сама не знаю, что со мной, слова словно сами вырываются. — А-а-а, так вот, как мы заговорили, — искренне удивился Нацу, в его глазах я увидела огонёк. Он что-то задумал… И тут резко укусил меня за руку. Я пискнула от неожиданности, хотя больно не было. — Ты что творишь?! — я высвободила руки и начала его колотить. Нет, вы гляньте, укусить вздумал! Схватив подушку, я ударила его по голове, затем ещё раз и ещё. Он оборонялся, но скорее в шутку… Шутка? Подушка выпала у меня из рук. Нацу не понял, чего это я так резко застыла. Злость как улетучилась, те чувства, которые у меня были, просто пропали. — Люси, что случилось? — это его удивление и эти его действия… Рукой я обвила его шею и резко притянула к себе, поцеловав. Не знаю, что поспособствовало этому, но мне захотелось это сделать. Притом сразу напористо, настолько, что я сама удивилась своим действиям. Поцелуй был таким глубоким, каким только, как мне казалось, мог. Нацу поддался и углубил его ещё больше, сильнее повалившись на меня. Не могу больше, слишком хочу… Я почувствовала, как он рукой провёл там, отчего стало безумно жарко. Я невольно вздохнула, издавая стон. Его язык сразу перешёл на шею, отчего ноги согнулись сами по себе. Мои вздохи были чересчур, как мне показалось, громкими, так что я прикусила губу. А его руки продолжали творить безумные вещи. Я же в ночнушке, почему ощущения такие сильные? Это не было чем-то новым для нас, но сейчас я ощущала всё по-другому. Мой разум словно помутнел, было слишком приятно. И тут я поняла, что на мне уже не было одежды. Когда он успел? Нацу отстранился от меня, будто стараясь прийти в себя. Я почувствовала, что он расслабился, и резко перевернула нас. Его озадаченное лицо того стоило. Но затем он улыбнулся, ожидая, что же я такого придумаю. И снова у нас игры. Хотя мне это нравилось, такие моменты ещё не заканчивались у нас настоящим сексом. Ибо риск моей беременности часто останавливал нас на самом интересном. А вообще, есть ли смысл продолжать? — Что случилось? — видимо, я слишком долго ничего не делала. Он приподнялся и погладил меня по щеке. — Если мы каждый раз будем вот так, то какой смысл? — меня снова всё начало бесить. — Неужели так будет постоянно? Мы будем бояться лишь того, что я забеременею и… это нечестно! Тем более эта ложь, что я в положении. Разве можно… врать о таком? Я прекрасно всё понимала, но почему-то мне было ужасно обидно. Нацу лишь обнял меня, когда увидел слезы на моих глазах. — Прости, — прошептал он, обнимая и целуя. — Не извиняйся. Я ведь понимаю, почему ты так сказал, — я отстранилась от него, погладив по голове. — У тебя красивые волосы… — И ты красивая, — от его слов я покраснела. Чего это он вдруг? Я легонько поцеловала его в краешек губ. — Ты тоже весьма нечего, — от этого он рассмеялся. Из-за смущения я произнесла совсем не те слова, которые он мне сказал, хотя смысл тот же. — Это самый лучший комплимент о моей внешности, который я только слышал, — он уже подрагивал от смеха, мне нравилась эта его улыбка. Редко когда я могла увидеть его таким… настоящим. Обычно он сдерживал себя из-за статуса. Я тоже почему-то веду себя рядом с ним не так, как обычно. Не знаю, но с ним мне как-то… проще. — Я тебя люблю, — я словно проснулась от своих мыслей. Теперь он смотрел на меня без капли смеха, которым его буквально разрывало мгновение назад. А настолько нежно и… — Что? Лицо горит. — Я. Тебя. Люблю. — по словам повторил он и поцеловал. Моё сердце готово было выпрыгнуть наружу. — Что? — я слышу его, но мозг просто отказывается верить. Надо ведь ответить, верно?! Я хотела открыть рот, но он остановил меня пальцем. — Если ты ещё не готова, не стоит. Я не обижаюсь, ведь вижу тебя и твои чувства. Просто к этим словам надо быть готовым. Я буду ждать, — он поцеловал меня так нежно, а мне на душе горько. Почему я не могу ответить ему взаимной фразой?.. Продолжение следует…