Шанс Викара

Глубокая ночь сдувала волосы мужчины холодным ветром. Он шёл уже битый час к замку, огни которого всё так же мигали вдалеке. У него был небольшой шок от содеянного, ведь раньше он этого никогда не делал. Он шёл, размышляя о своей покойной жене. Осознавал ли Викариас, что в каждой поникшей иве он видел свою покойную Берту? Он гадал, одобрила бы она его нынешние поступки или нет. В своей голове граф пытался вспомнить Берту в нейтральном образе, но романтичный портрет покойной любви нагонял на него невольные слёзы, которые мочили его повязку. Ах, мужчина без эмоций пролил слезу. Даже несколько. Правда ли, что скрывать свои чувства совсем несложно? Что ж, по крайней мере, с Викаром так не работает. А он всё продолжал шаг, плетясь по вытоптанной широкой тропе. Когда граф добрался до замка, прошло несколько часов. Взбираясь по лестнице, Викар остановился, чтобы перевести дыхание. Опустившись на ступеньку витой лестницы, он облокотился на стену. Идеальная тишина, которую так любил граф, и ощутимая прохлада расслабили Вика. «В озере бы поплавать», размышлял мужчина, но идти дотуда было далеко, поэтому он просто решил спуститься в королевские бани. Растопив себе баню, нагой мужчина сел на скамью, размышляя о предстоящем дне. Он должен начать хоть что-то расследовать, иначе ему несдобровать, ведь все зацепки устареют и потеряют актуальность. Далее он думал обо всех. Горячий пар вроде и очищал тело и душу мужчины, но он всё так же страдал, страдал из года в год, прикрывая свою избитую душу каменной притворной маской. Он настолько привык к ней, что буквально «прирос» к такому образу, поверив в нового и злого себя. Если же в его чёрствой голове мелькала временами Берта с давно потерянной Анкой, он гнал их защитными ухмылками и ложным безразличием. «Всё хорошо, всё забыто», бормотал он, но уже со слезами, льющимися настолько незаметно, что никто до сих пор не заметил его редких слёз. Найти убийцу, найти дочь. В глубине души он понимал, что даже если она жива, то ей уже около сорока. Точнее уж, «будет сорок первым днём зимы». Скрип деревянного пола снаружи разбудил графа от гипноза, и мужчина поднял голову на дубовую дверь. Распаренное тело, мокрое от влаги и прочего, напряглось под подъёмом мужчины со скамьи. Взяв полотенце, он обернулся им и выглянул за дверь. В десяти шагах от выглядывающего Вика стояла леди Буремски. Мелка Буремски — одна из личных рыцарей королевы, которых на деле всего около пяти. Эта фигура участвовала во многих сражениях, например, во многих битвах за освобождение Краувера. Принц Грендин из упомянутого королевства даже сватался к ней, но Мелка его отвергла, предпочитая свободную жизнь, полную прошедших и будущих сражений, балов и мужчин. Леди Буремски — высокая и крепкая рыжеволосая девушка лет двадцати пяти, с немногочисленными шрамами на теле и боевой окраской на лице в виде бордовых полос под глазами и на лбу. На её щиколотке была своеобразная ожоговая метка в виде треугольника с розой внутри. Чёрная помада и тёмные тени на глазах придавали ей своеобразной мужественности, но вздёрнутый, кокетливо-маленький носик создавал миловидные черты безобидной девушки. Хоть и выглядела Мелка нежно, она была несколько хладнокровна, свободолюбива, неукротима и…похотлива, хоть и скрывала добрую половину своих качеств под маской сарказма, ровно как и Викариас. Наверняка можно было бы даже сказать, что она — женская версия Ярпенского. Она стояла боком к графу, но движение открывающейся двери обратило внимание леди Буремски на него. Она повернула голову на выглянувшего мужчину и наигранно удивилась, подняв брови: — О, Ваше Сиятельство, здравствуйте, — поклонилась Мелка и подошла к графу, — почему вы здесь в столь поздний час? Неужели не спится? — Встречный вопрос, леди Мелка, — Вик вышел к девушке, но не поклонился и не поздоровался. — Вам бы в постель, граф, р-ровно как и мне, — рыцарь увильнула от вопроса и приблизилась к графу, мурлыкая в ответ, — не хотите одеться? — Вам бы тоже не помешало, — граф указал рукой на одну лишь длинную рубашку девушки, расстёгнутой довольно глубоко, — и я ещё не домылся, так что пообщаемся в следующий раз. Граф, как обычно, не прощаясь, ушёл в следующую комнату с ванной, заперевшись там. Он быстро помылся, очистившись от пота и грязи, и поспешил к себе. Пока он шёл в свои покои, размышлял о Мелке, которая почему-то оказалась внизу с ним. Они не друзья, да и обсуждать им нечего. «Не случайность». Граф зашёл в свои покои и снял повязку. Оставшись в одном полотенце, он пригладил волосы назад своей мускулистой рукой. Дыра вместо глаза выглядела ещё более устрашающей из-за полумрака. Запах женских духов, лежащий по всей комнате, отталкивал графа, заставляя его задуматься о… Мелке. «Да, это её запах, но какого чёрта она…всё ещё здесь?». Мужчина обернулся назад и увидел Мелку, сидящую на кровати. — Жутко выглядит, граф, — девушка встала и подошла к мужчине, — Тамила никак не вылечит твой глаз, а? Может, я помогу? — Это всё очень мило, но почему ты… — начал было Вик. — Я захотела тебя проведать, — перебила леди Буремски, — но это всё не важно, ведь я уже здесь. Ты так поменялся за последние несколько лет. Сколько себя помню при дворе, ты всегда был душой компании, добряк и лапушка. Но сейчас…сейчас ты мне нравишься больше. Она приблизилась к графу и прижалась к нему. Викар, уже давно понявший в чём дело, опустил голову к ней и прошептал: — Я благодарен за визит, леди Буремски, вы выглядите очаровательно, — шептал он ей на ухо, отчего она блаженно закатила глаза, — вы такая чуткая женщина, Мелка, что, мне кажется, что вы чувствуете и меня, и всё вокруг. — Да, милорд, — шептала она. — Тогда вы должны почувствовать, что в этих покоях вас сегодня не ждали, леди Буремски, но, если что, я всегда здесь, — граф надменно ухмыльнулся, перейдя с шёпота на свой полухрипатый бас. — Как досадно, Ваше сиятельство, но знайте, что я ещё не раз навещу вас, — леди отстранилась с улыбкой на губах, но огорченной озлобленностью в глазах, — до скорых встреч. Она пошла к выходу, а мужчина провожал взглядом уходящие крепкие ноги с тем ожогом на щиколотке. Мелка закрыла дверь, оставив мужчину наедине. Естественно, он задумался о причине такого странного визита. Почти все люди, окружающие графа, вечно что-то выясняли о нём или о его знакомых, поэтому он всегда был насторожен. Он реагировал быстро, отвечал чётко, но обдумывал всё долго. И в этот раз в его планах было подумать о дочери, но он моментально заснул, как только лёг на кровать. Его разбудила Тамила через четыре часа. Придя со своей пыльцой, она опять проворачивала все эти рутинные действия. Пока баронесса наклонялась перед графом, он осматривал декольте её синего платья, причём делал это незаметно (чего не скажешь о Тамиле, когда она смотрела на него). Она говорила о каких-то новых уликах и убийце, но всё внимание Вика сейчас было сосредоточено на одной детали, точнее, на двух. — Ты меня вообще слышишь, Вик? — девушка отстранилась от мужчины, так и не заметив, куда он смотрел, — убийца был в замке ночью! — В каком замке? В нашем? — мужчина недоумевал, рассеянно переведя взгляд на Тамилу. — Да-а-а, что с тобой не так? И где ты вчера был? — Тамила надела накидку, висящую у входной двери, — я искала тебя вечером. И нам надо в главный зал, там стилет валяется. — Отъехал ненадолго по делам, но ночью вернулся, — граф переодел рубашку и накрыл плечи плащом, — значит, двинули? — Как ты уже понял, он был в главном зале и оставил там стилет, скорее всего, умышленно. Чувствует безнаказанность. Пошли, надо осмотреть, — девушка вышла из покоев с мужчиной и двинулась по лестнице. Большой зал был освещён утренними лучами солнца, раздражая Викара. Идеально чистый паркет расстилался от угла до угла, поблёскивая отражением лучей. Пара подошла к одной из колонн и склонилась перед ней. Там лежал железный стилет, испачканный в засохшей крови. Аккуратно подняв его с пола, Викар поднёс оружие к лицу, чтобы рассмотреть. Улетучивающийся запах заставил графа облизнуться. Он вспомнил. Вспомнил тот же самый сладкий аромат, который он учуял той ночью у конюшни. Словно у них у всех одна кровь — сладкая и манящая, а нотки смерти в этом запахе пробуждали в нём странные потребности. Благодаря своему острому нюху мужчина снова почувствовал это желание. — Что с тобой? Ты весь побледнел, Вик. Если тебе нехорошо, можем вернуться позже, — девушка положила руку на плечо графа, вглядываясь в его глаз. — Нет…нет, я в порядке, но этот запах… Я уже чувствовал его, он какой-то…слишком сладкий для нормальной крови, ты не чувствуешь? — Викар протянул стилет к лицу Тамилы, но сразу же убрал, — ай, зачем я спрашиваю, конечно же нет. В общем, он очень странный, будто это и не кровь вовсе. Вчера я его впервые уловил, а сегодня такой же уже на стилете. — В смысле вчера? Ты уезжал по делам или по убийствам? Или ты про запах с наших трупов? Я тебя не понимаю, ты говоришь загадками, что-то утаиваешь, вечно молчишь и ничем не делишься! Я хочу знать правду, понимаешь? Доверься мне, Викар! Я никогда тебя не обманывала, — девушка повысила тон, отчего её эхо раздалось по всему пустому залу. — Мы же коллеги, тем более с одной задачей. Прошу, не томи. — Сэльтер, это не просто какие-то там очередные убийства, дело в магии или в прочих глупостях. В общем, вчера я решил отдохнуть и поехал в Золеницы, а там какие-то три монаха из этого Капитула Невинных отдыхали или за кем-то следили. Подошли ко мне и давай обвинять, а я даже не понял сразу, о ком речь, да и что там, я до сих пор не знаю, кем они меня назвали. Говорили, мол, я Войцех Райцер, что я какого-то епископа убил. Повели за таверну к конюшням, сказали сдаваться или умереть. Ну, а я уже злой был, так что…думаю, ты поняла. Я не хотел, естественно, но после случившегося там такой запах и стоял. То ли отдавало ладаном, то ли пряниками. Звучит смешно, но этот запах пробудил во мне какое-то странное чувство — чувство жажды крови, а я не совладал с собой и…можно сказать, надругался над телами двух из них. Тамила выпучила глаза, будто не поняла ни слова. Помолчав несколько секунд, она незаметно зашевелила губами: — То есть...ты убил трёх человек, ещё и монахов, ещё и выпил их кровь. И даже не похоронил их? — Тамила посмотрела на мужчину, помотавшего головой на её вопрос, — замечательно просто. Господи, что с нами королева сделает, я представить боюсь. Какой же ты дурак, Викар! Я не знаю, сколько тебе надо молиться, чтобы боги простили тебе этот поступок. Поехали обратно в Золеницы, осмотрим тела, а если их похоронили, то поговорим с людьми. — Не думаю, что их похоронили. Конюшня-то брошенная, так что наверняка они ещё валяются там. — Как некультурно и небрежно сказано. Ладно, чёрт с тобой, поехали уж, кровопийца. — Эй, не называй меня так, Сэльтер. Я уже понял, что слишком переборщил с этим, — буркнул Викар и пошёл с Тамилой наружу, собираясь вновь поехать в ту несчастную таверну. В Золеницах со вчерашнего дня ничего не изменилось, лишь грязи стало ещё больше. На месте былой борьбы не было людей, не было никого. Только те самые трупы. Похоже, никто так и не заметил их. Или не хотел замечать. — Господи, какой ужас. Они как изюм, посмотри, — Тамила осмотрела иссушенные тела и взглянула на Викара, — это, по-твоему, нормально? — Нет конечно, хватит задавать эти глупые вопросы, я и сам всё понимаю. Посмотри-ка лучше, нет ли у них какой записки или ещё чего-то? Может, в карманах или под рясами? — Ярпенский равнодушно ткнул ногой в бледного и сухого старика в поиске чего-то интересного. — Сам смотри, я к трупам не подхожу, чего не скажешь о тебе, верно? Ты отлично себя показал вчера, как я посмотрю. Викар промолчал, но всё-таки наклонился к монаху и задрал его рукава. Пусто. Перевернув старца со спины на бок, мужчина снял с него ножные обмотки. Ничего. Викар начал переворачивать старика обратно, но вдруг заметил странный символ. Ожог. Ожог в виде треугольника с розой внутри. Викариас поднял голову на Тамилу и посмотрел на неё непонимающим взглядом: — Что этот символ значит? Что это? — С башни упал? Это Знак Капитула, своеобразная метка охотников на неверных. Монахи с такой меткой имеют право убить любое существо, если считают, что оно причастно к какому-то преступлению или ещё чему-то, и им за это ничего не будет. Неудивительно, что они на тебя зуб точили. Да только не угадали, что перед ними стоял лучший воин Акланы, ага? — Тамила улыбнулась, смотря на всё ещё непонимающего Викара. — Да уж, верно. Но вчера ночью ко мне пришла леди Буремски, а на её щиколотке была такая же метка. Я думал, что она на меня глаз положила, ведь она в открытую заявила о своих желаниях, ну-у, ты поняла, да? В общем, я ей намекнул, чтобы она шла куда-нибудь подальше, но это мне не дало ответа на вопрос, зачем она пришла, — Викариас встал и скрестил руки на груди, задумчиво осматривая Тамилу, у которой уже читался страх и удивление в глазах. — А что если… — начала было девушка, но прервала пугающие мысли, а её тонкие ножки слегка покосились. — Поехали-ка поговорим с этой леди, Тома, — граф закинул девушку на своё плечо и двинулся к карете, на которой они приехали, — мне перестаёт нравится, что за последние несколько дней на мою жизнь положили глаз столько людей. Я привык к такому вниманию, сама понимаешь, но тут явно перебор. — Отпусти меня, Ярпенский! И хватит называть меня Томой, это глупо! — девушка била кулачками по Викару, но он спокойно продолжал свой путь к карете. Как обычно, мыслей у графа было больше, чем слов. Он понимал, что ураган начинает кружиться всё ближе к нему, а это мало кому понравится. Теперь перед ним стояла новая цель — узнать причину. Узнать любой ценой. Ради любой поставленной цели этот мужчина мог идти и по трупам, и по головам, и по друзьям. Но всегда ли так будет? Точно нет.