Ради себя

Тело распирает от невыносимого жара. Горит некогда цветущая долина, ветви деревьев, чьи кроны укрывали от зноя, дома, на постройку которых ушло столько сил. Смертоносный дым заполняет легкие, вызывая хриплый кашель. Глаза против воли слезятся. Из глотки вылетает полный первобытного страха крик. Почему она оказалась одна-одинешенька в пылающем аду? Что происходит? В тяжелом мерзостном дыму виднеется фигура, она приближается. Высокая… Ее переполняет страх, вынуждая бежать, свернуться в клубочек за ближайшим камнем. Поздно. Заметили. Алые рубины глаз, чей взгляд выворачивает наизнанку. Душераздирающий рев и кромешная тьма. Катра резко поднялась на постели, тяжело дыша, по коже градом лился ледяной пот. Она медленно провела руками по вискам в попытке остановить головокружение. Так прошло несколько минут, пока звучное сердцебиение наконец не вернулось в нормальный ритм. Только отзвук боли в спине и мог удержать ее на плаву, не дать вновь провалиться в смертельную ловушку сна. Что за странное видение… Настолько реальное, что Катра быстро осмотрела камеру, лишь бы убедиться, что жуткие алые глаза не наблюдает за ней из темного угла. Ничего. Она совершенно одна. Почти жаль, что стражница не решилась остаться у камеры и составить ей компанию: было бы не так страшно. Говорить и не нужно, лишь бы кто-то стоял рядом, отгоняя кошмары прочь. Немного успокоившись, Катра поднялась на ноги и подняла взгляд на узкое окно, перегороженное металлическими решетками — единственным препятствием между ней и свободой. Она наклонилась, встала в стойку и подпрыгнула, тут же цепляясь за решетки, найдя таким образом опору, когти на нижних лапах оставили на каменной стене паутину трещин. В окошке она смогла краем глаза разглядеть долину, до сих пор заваленную камнями и ветками. До рассвета еще оставалось время, но кому как не полукошке уметь ориентироваться в темноте. Она выпустила коготь на большом пальце и начала тихонько водить им прямо над металлом, буквально выцарапывая себе путь наружу. Время от времени Катра бросала осторожный взгляд через плечо, чтобы не пропустить приближение стражи. Если ее застукают… Хотя вряд ли. Минула почти неделя ее заточения, а на скрипы так никто и не явился. Разве же не глупость? Эти повстанцы слишком доверчивы. В Зоне Страха заключенные все время находились под пристальными взглядами камер, а в случае их поломки или технических неполадок у камер выставлялись охранники, чтобы не допустить побега узников. Впрочем, а смысл жаловаться? Катре это только на руку. Если так пойдет и дальше, то она сумеет сбежать до суда. Предчувствие скорого суда смешивалось с мыслями об одной блондинке, которая, несмотря на всеобщие (и самой Катры в том числе) протесты, решила выступить в ее защиту. Как на это отреагировать, Катра еще не определилась. Так-то она не раз порывалась поразмыслить над этим, но все не решалась. Внутренности от подобных раздумий скручивало тугим узлом, хвост дергался из стороны в сторону, а сердце подобно снаряду стучало в груди, намереваясь вырваться из оков тела. Во имя Эфирии, зачем Адоре оно надо?! Прежняя Адора, превыше всего ценившая порядок и справедливость, исчезла, оставив Катру наедине с абсолютно новой личностью. Иначе и быть не могло. Раньше Адора бы презирала ее всей душой или хотя бы не стала вмешиваться во всю эту судебную канитель. Катра весь прошлый год только и делала, что сражалась с ней, причиняла ей боль, задевала за живое, понемногу уничтожая Восстание. Все ради того, что Адора ее возненавидела. Вот только ничего не вышло. Почему?! — Ауч! — зашипела Катра: слишком сильно царапала, аж на коже осталась нелицеприятная отметина. Она взяла большой палец в рот, приглушая боль. Затем она вернулась к работе, но на всякий случай решила использовать вторую руку. Тупая Адора. Катра была вне себя от злости, очнувшись в темном тюремном подвале. Она почти опустилась до умоляний, лишь бы Адора не несла ее сюда. Но их главным сходством всегда было… неимоверное упрямство. Для обеих оно было вторым именем. А раз уж Адора решила, что в камере Катре будет безопаснее, чем раненой в лесу… Спорно, конечно, но ничего не попишешь. Катра не стала тратить время на осмотр камеры, изучение стражей и быстрый побег. Напротив, она решила старательно изображать спокойную, смиренную заключенную, чтобы у мятежников и мысли не возникло об увеличении числа охранников. Она точно справится, в этом нет никаких сомнений. Или… их не было, пока Катра не осознала, как много радости ей приносит общение с Адорой. Она и просыпалась с первыми лучами солнца, как раз к очередному приходу Адоры, и вечерами сгорала от нетерпения, случись Адоре опаздывать. Между ними по-прежнему сквозило напряжение, но эти разговоры… оставляли тепло в душе. Словно пузырь, полнившийся негативом, растущий день за днем весь последний год, наконец лопнул, подарив облегчение и… радость от повторного знакомства с Адорой. Неким образом Адора повзрослела. Пусть она все еще верила в высокие идеалы и утопичные идеи, но в то же время задавалась вопросами, анализировала их прошлые отношения, искренне пыталась понять… Между тем как Катра отказалась от их дружбы в тот день, в храме. Целый год прошел. Глупая Адора, все еще не оставившая надежд достучаться до Катры, доказать, что уход из Орды стоил того. Глупая Адора, даже после того, как Катра оборвала связывавшие их узы, она не сдалась, не забыла. Иронично до безобразия. Однако сейчас Катра (к своему величайшему неудовольствию, надо отметить) была приятно поражена изменениями в характере Адоры. Не только это, впрочем, стояло между ней и скорым побегом. Сердце сжималось в тиски от мысли, что ради побега из Яркой Луны ей придется оставить Адору. Что если подобное произойдет вновь? Адору вновь схватит Орда? И во второй раз ей так не повезет? Если она вернется после войны и узнает, что Адора погибла? Нет… И думать забудь. Придется скрываться неподалеку. Но чем она тогда сможет помочь? Может, стоит проникнуть в Зону Страха и занять место Хордака? А что? Самое практичное и, что немаловажно, соблазнительное решение проблемы. Она явится по душу Хордака за подлое предательство и поведет Орду в бой при помощи подруг и верных соратников. Сила и отмщение. Как вкуснейший коктейль, отдающий сладостным ожиданием. Вот только, как быть с войной? Цели Хордака, все эти проекты, связанные с рунными камнями, Катру больше не влекли. Кем бы она не была: простым кадетом или командующей ордынскими войсками, захват мира во имя Орды всегда имел первостепенное значение… Раскрытые Адорой секреты, казалось бы, давно погребенные в пыльных библиотечных шкафах, изменили все. Теперь у Катры появилось прошлое. Отнятое Хордаком. Она хотела, нет, должна была узнать больше о своей расе. Магокошки… Все ли они мертвы? Вопреки здравому смыслу Катра надеялась, что это не так. После захвата власти в Орде она поднимет все архивы, выяснит, что было правдой, а что обросло легендарными подробностями. Не усомниться в словах Адоры нельзя. Их могли неверно передать или просто приврать. Это навело ее на мысль о тех, кто раскрыл правду. Чародеи Мистакора. Да уж, Катра их сразу невзлюбила. Интересно, так получилось, потому что их ненавидела последняя королева Катришка? Кто знает. Со слов Адоры они были теми еще любителями воду мутить, а их оправдания звучали жалко и подозрительно. Поразмыслив над текущей ситуацией, она пришла к выводу, что ни Восстание, ни чародеи, не позволят ей просто взять и захватить Зону Страха. Они сразу же нападут. Любыми средствами вынудят предстать перед судом Мистакора за военные преступления. Однако Катра не собиралась сдаваться. Пусть ей вновь придется вступить в схватку с повстанцами. И с Адорой. Катра с тяжелым вздохом отпустила решетку и спрыгнула на пол: ноги начали затекать. Она вновь устроилась на твердом матрасе, чтобы отдышаться. Голову переполняло от самых разных мыслей. Как же ее это бесило. В Орде Катра не позволяла себе бессмысленных раздумий: времени едва на естественные нужды хватало, но в этой темной камере, вынужденное бездействие окончательно довело… Заняться больше оказалось нечем. Она резко подпрыгнула, услыхав звук. До чувствительных ушей донесся голос — кто-то просил войти. Дверь со скрипом открылась, перед взором Катры предстал страж, с поклоном впустивший в темницу… королеву Анджеллу. Катра проморгалась, силясь понять, а не заснула ли она часом и не оказалась ли в иронично глупом сне, где сама королева снизошла до жалкой узницы. А королева меж тем дождалась принесшего ей удобный стул стража. Она благодарно улыбнулась, после чего солдат зажег факел и оставил ее наедине с Катрой. Взгляд пурпурных глаз прошелся по видневшейся в камере фигуре. Впервые она смогла разглядеть Катру вблизи: по телу пробежали мурашки, зато упорно качавшее кровь сердце замедлило свой безудержный стук. От Катришки и не отличишь… Острое лицо, обрамленное непослушной копной волос… и разноцветные глаза, обнажающие душу, словно переворачивая книжные страницы. Внезапно месяцами копившаяся в груди ненависть по отношению к бывшей командующей против воли начала испаряться. Анджелла откашлялась. — Доброе утро. Как поживают твои раны? — Хорошо. Катра стояла неподвижно, даже хвост замер на месте. Она была начеку. — Рада слышать, — вопреки ожиданиям Анджеллы, которая надеялась на встречный вопрос от Катры о цели королевского визита, бывший капитан Орды не произнесла ни слова. Все ясно. На попятную она не пойдет. Если Анджелле нужны ответы, то спрашивать придется самой. — Ты действительно Магокошка… — задумчиво произнесла Анджелла, обращаясь скорее к самой себе, чем к Катре. Ответом ей стала лишь слегка приподнятая бровь Катры. Она скрестила руки под грудью и облокотилась на стену. Снова воцарилась тишина. — Должна признаться, когда ты еще была командующей Хордака, я боялась столкнуться с тобой в битве. Не из страха перед твоей силой, хотя я не стану отрицать, что мы не раз обливались холодным потом при встречах с войсками Орды, но… Мой страх был связан с воспоминаниями, с призраком старой подруги. Лучше ненавидеть Катру издали, чем попасть в ловушку собственных чувств посреди сражения. — И кто же это была? — в некотором роде беспечно спросила Катра. А вот голос грубее, чем у Катришки. Голос той, что испытала немало боли и страданий на своем веку, но благодаря им стала лишь сильнее. — Последняя королева Магокошек. Тебе известно о ней? — В Орде о моей расе не упоминали, — последовал резкий ответ. Так это не ложь, на уроках истории в Зоне Страха рассказывали лишь о Злобных принцессах, которых Орде полагалось одолеть. — Скажем так, я не удивлена. Хордак самолично уничтожил их. Отсутствие внятной реакции на эту информацию Анджеллу озадачило. Возможно, та не поверила. И с чего бы? Она же королева Яркой Луны, предводительница Союза принцесс, а Катра — бывший солдат Орды. У них нет причин доверять друг другу. — Пусть ты и не веришь мне, но у нас намного больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Мы обе — последний представительницы своих видов. Хвост зашевелился, слегка расширились зрачки. Если она правильно помнит, то это можно считать выражением заинтересованности. Стоит продолжить. — Я — последняя Бессмертная на этой планете. История моего вида уходит корнями в века, ведь мы являемся прямыми потомками Первых. Однако тысячу лет назад во времена Великого Хаоса они безвозвратно исчезли… Полагаю, это тебе также не известно? Катра покачала головой. — На Эфирии наступили темные времени. С исчезновением Ши-Ры на планету обрушился страшный голод, тяжелые болезни и нескончаемые войны, что привело к вымиранию всех древних народов, включая и моих сородичей. — Откуда тогда взялись вы? — Хотела бы я знать. На лице Катры отразилось неподдельное изумление. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, она уселась на койку и склонилась к решетке, чтобы не пропустить ни слова. — Чародеи Мистакора нашли меня совсем малышкой, тридцать семь лет назад. Они сразу поняли, кем я являлась, что немало их удивило и возбудило научный интерес. Там до сих пор убеждены, что моя семья где-то на Эфирии, что они скрываются, выжидая момент для триумфального возвращения. Анджелла подняла голову, черты ее исказились глубокой печалью. Внезапно погас свет, подземелье погрузилось в непроглядную тьму. В темницу вбежал страж, поспешно извиняющийся за неудобства, на что Анджелла спокойно убедила его, что переживать не стоит, она сама справится. Подняв руки, она закрыла глаза и пустила через тело поток магической силы, пока на кончиках пальцев не заискрились крохотные огоньки. Темницу осветили сотни пурпурных огней, подобные крохотным светлячкам. Уголки губ королевы непроизвольно поползли вверх, когда она бросила взгляд на Катру. Ее зрачки расширились, поднялись уши. Эти круглые огоньки стали настоящим испытанием для выдержки Катры: очень уж был велик соблазн попытаться их поймать. — Чародеи вырастили меня как родную и поведали мне об особенностях моего вида, — внимание Катры снова перешло на нее, — едва мне исполнилось пятнадцать лет, я отправилась странствовать по планете в надежде отыскать родных. Поиски длились долго… но оказались напрасны. Пару раз я даже рисковала собственной жизнью в пустыне, однако там не было даже признаков жизни. Я вернулась, как бы выразились Магокошки, поджав хвост. — К чему делиться этим со мной? Их взгляды встретились. Ну наконец-то. Катра задает вопросы. В ее голосе слышалось явное недоумение. — Пусть ты — последняя из Магокошек, а также имеешь кровную связь с моей подругой, ты все еще остаешься врагом Союза Принцесс, — даже мощная метель показалась бы теплее, чем этот голос. Анджелла немало размышляла о дальнейшей судьбе Катры. Перед ней стояла непростая задача: пощадить чувства Адоры, но свершить справедливость, не поддавшись слепому гневу и жажде мести. — Ты стала причиной многих наших бед, — прошипела она, дав волю гневу, — похитила мою дочь, заморозила Шепчущий лес… У меня не должно быть причин прощать тебя… Однако… Катра замерла, не решаясь даже моргнуть, но ледяной взгляд Анджеллы выдержала. — Адора готова поручиться за тебя. Уши Катры прижались к голове, ей явно было неловко. Стыдно. — Твоя реакция в каком-то роде подтверждает ее слова, — покачала головой Анджелла. — Чего?! Это же бессмыслица! — Адора не считает тебя злом во плоти. Она уверена, что ты способна искупить свои грехи, если дать тебе шанс. — Она наивна, как ребенок. — Адора верит в тебя, — эти слова уже невольно соскользнули с губ. Эти слова подействовали на Катру, ведь, хоть она сама яро не желала этого признавать, Адора имела над нею не меньшую власть, чем она сама над Адорой, — она готова выставить себя в худшем свете в глазах королевств и Мистакора лишь бы защитить тебя. — Её об этом не просили… — отвела взгляд Катра. — Неважно. Не отвергай ее помощь. Она не просит ничего взамен. — Она просит меня присоединиться к вам, — злобно проговорила Катра. — Это условие, при котором она сможет оказать тебе помощь. Это не ее собственная блажь. — Что насчет вас? Вы-то какого черта здесь забыли?! Кому нужен этот разговор: ей, мне или вам? — уже с рыком Катра со всей силы вцепилась в прутья решетки, прожигая королеву взглядом. Обжигающее, испепеляющее пламя сияло в этих глазах. Они с Катришкой точно одного поля ягоды. — Я являюсь предводительницей военного союза, Катра. Лгать не стану. Взамен на твою помощь Союза и преданность ему, я готова простить твои ошибки. Твой вклад стал бы неоценим в дальнейшей борьбе с Хордаком, а сила твоей маски… только увеличит мощь Адоры. Румянец заиграл на щеках Катры. Мило. — К слову, а где моя маска? — она быстро сменила тему. — У Кастаспеллы. Через несколько часов она отбывает в Мистакор, где намеревается исследовать ее. — Вы… прикоснетесь к рунному камню? — Откуда ты это знаешь? — с подозрением прищурилась Анджелла. Катра побелела, словно полотно. Она сумела быстро собраться с чувствами, но от бдительного взгляда Анджеллы эта деталь не ускользнула. — Раз с появлением камней в маске вы стали сильнее, то логично, что маска тоже является рунным камнем. — Понятно, — недоверчиво произнесла Анджелла. Катра знала куда больше, чем говорила, очевидно благодаря своей постоянной посетительнице, с которой Анджелле предстоит серьезная беседа по поводу раскрытия важной информации… — не знаю, что они планируют, но могу попросить их быть осторожней, если желаешь. Похоже, это слегка беспокойное выражение лица можно воспринимать как молчаливое согласие. Ей снова вспомнилась Катришка. Та тоже относилась к маске с особым трепетом. Немногим было дозволено брать ее в руки. — Я как раз подхожу к главной цели моего столь раннего визита, — порывистый вздох, — тебе известно, что Хордак замышлял относительно рунных камней? Катра ненадолго задумалась перед ответом. — Деталей не знаю. Мне приказали доставить их в Орду в целостности и сохранности, в отличие от прошлогоднего нападения, когда мы пытались уничтожить ваш Лунный камень. — Хорошо, что насчет Солинии? Каковы были планы при ее успешном захвате? — К чему этот вопрос? Ее так просто не проведешь. Катра сразу увидела в этих вопросах двойное дно. Можно ли ей доверять? — Принцесса Мермиста тяжело больна. — Орда-то тут причем? — Кастаспелла с советниками осмотрела ее и пришла к выводу, что причина ее хвори лежит в ее связи с рунным камнем. Что-то произошло в Солинии. Кто-то стремится повредить структуру рунного камня Мермисты. Катра повернулась к королеве спиной. Анджелла терпеливо ожидала ее решения: в том, что бывшая командующая располагает полезной информацией, сомнений не было. — Ее рунный камень находится в Зоне Страха на попечении Энтрапты, — наконец выпалила она, — она должна изучить его, но не повредить. Когда мы завоевали Плюмерию, Хордак хотел переместить и их рунный камень, но чертов булыжник оказалось невозможно извлечь — корни слишком тесно оплели его. А вот с Солинией оказалось просто. Капитан Лич уничтожил дворец и захватил его, он же там над троном висел. — Рунные камни, за исключением меча Ши-Ры и маски, нельзя передвигать… — испуганно ахнула она. Она резко встала, осознав масштабы проблемы. Мермиста в смертельной опасности. — Благодарю, Катра. Ты очень нам помогла. Она постучала в дверь темницы, страж немедленно открыл ей и отошел с дороги, увидев, как сильно обеспокоена королева. Анджелла забрала огни, созданные магией с собой. Они все равно больше не нужны, ведь солнце почти встало. Однако один из огней она решила оставить. Бросив последнюю благодарную улыбку Катре, чей синий глаз следил за ней со смесью недоумения и раздражения, она покинула подземелье. Вдогонку ей раздался громкий хлопок и веселое: «есть!». Анджелла усмехнулась. Может, Адора и впрямь права насчет нее… Все может быть.

***

Перфюма фыркнула, не в силах больше скрывать переполнявшее ее негодование. Как ей помочь Мермисте, когда комнату наводнили спорщики?! Никто ведь не послушал ее вежливых просьб перенести обсуждение в другое место. Ох, еще немного, и она точно прибегнет к чесночным бомбам… — Мы не можем довериться Энтрапте, Боу! Без вариантов! — Будто у нас есть выбор, Глиммер! Час за часом они повторяли одно и то же. Аргументов у всех сторон так и не прибавилось. Гул не стихал с пяти утра, когда в комнату ворвалась Анджелла, рассказавшая о камне Мермисты, который, по словам Катры, находился в Зоне Страха. Принцессы начали спор о возможном решении проблемы, но достичь компромисса не могли. — Мы даже не знаем, правда ли это! Катре ничего не стоит солгать! — О таком она бы врать не стала… — Да ладно, Адора, ты не умеешь оценивать её поступки объективно. — Здесь я соглашусь с Адорой, — впервые с начала обсуждений высказалась Анджелла. Все разом затихли, ожидая слов лидера повстанцев, — ей нет резона врать. — Мам, мы должны хотя бы послать кого-нибудь в Солинию, чтобы убедиться. — Шпионы уже отправлены, но путь туда слишком опасен. Лагеря ордынцев стоят на каждом шагу. Нашим шпионам Даббл Траббл приходится нелегко. До моря они доберутся минимум за неделю*. Столько ждать мы не можем. Мермиста как по команде громко застонала. Перфюма стерла с ее лба пот. Верно. Времени все меньше. — Почему ты так непреклонна, принцесса Глиммер? — прищурившись, спросила Фроста, — я бы тоже не стала доверять солдату Орды будь она хоть сто раз бывшей принцессой, но ты как-то особенно агрессивно против нее настроена. Глиммер резко побледнела, но под одобрительной улыбкой Боу все-таки решилась рассказать правду. — Я не упомянула об этом, да и времени особо не было, но… когда мы выручали Адору, — она замешкалась, — нам помогла… Энтрапта. Глиммер заметила, как разом вытянулись лица всех присутствующих, но не дала им времени ответить. — Она обещала не выдавать нас, но на следующий день Хордак уже знал о том, что Адора осталась в живых. — Ты чего, Глиммер? Он мог блефовать… — попыталась возразить Адора. — Не знаю, как по мне, он был не особо удивлен, — сказал Боу. — Как бы то ни было, есть вероятность, что Энтрапта проболталась. Поэтому я не могу доверять ей и принять тот факт, что жизнь Мермисты будет зависеть от нее. — Что ты тогда предлагаешь, Глиммер? — примирительным тоном спросила Анджелла. — Наверное… не знаю… совершить еще одно проникновение… — Глиммер начала рассуждать вслух. — Нет уж, для этого нужен Кайл, — покачал головой Боу, — а я ведь даже не уверен, что он ответит на звонок, Глим. — Можно по крайней мере попытаться, — высказалась Адора, — выйди с ним на связь, узнай, как он там. Если ему нужно еще подумать, то ты быстро поймешь. — Если мы не можем рассчитывать даже на него? — высказала всеобщее опасение Глиммер. — Тогда остается только одно, — вставила Нетосса, пожав плечами, — напасть на Орду. — Не получится, — вмешалась Фроста, — может, наша магия и усилена, но мы потеряли кучу солдат. Они даже оплакать погибших не успели, рано заставлять их снова бросаться в бой. — Может, их помощь и не понадобится, — предположила Спинерелла, — мы обрели мощь, а Орда потеряла много роботов. Мы и сами справимся. — Это ложное впечатление, — предупредила Адора, — Зона Страха велика, многие здания оборудованы под технические склады. Часть техники уже устарела, но внезапную атаку они с легкостью отобьют. Тем более роботов там в разы больше, чем живых солдат. — Мы ходим кругами, — погромче протянула Перфюма, чтобы пересилить уже вконец осточертевший ей шум. Мермисте нужен отдых, значит встречу пора заканчивать, — давайте сделаем, как сказала Адора. Тогда Боу свяжется с Кайлом, оценит ситуацию. Если Кайл согласится помочь, то Боу попросит его передать Энтрапте сообщение. Она была нашей союзницей и подругой, даже помогла тебе сбежать, Глиммер. Ты можешь сомневаться в ней, но… я уверена, что смерти Мермисты она не допустит. — Ты права. Терять нам нечего, — кивнула Анджелла. — За дело! — Точно, но давайте не проговоримся, что нужно вернуть рунный камень, — заметила Нетосса, — нечего сразу выдавать наши слабости, вдруг план накроется. — А если Кайл откажется? — спросила Глиммер. Ее все еще обуревали сомнения. — Лучше об этом не думать…