***
Северус Тобиас Снейп не находил себе места! Он только сказал ему не лезть на рожон, и теперь главный заголовок в Пророке о том, что мальчик, который выжил, использовал магию в присутствии магла! — Вот это я понимаю — конспирация! Спрятался на самом видном месте! — ворчит Снейп себе под нос. В силу некоторых обстоятельств, которые называются по-простому «скучать», Северус решился таки написать мальчишке письмо, о чём сто раз уже успел пожалеть. Да, он чертовски переживал за Гарри, за то, как он себя чувствует, за то, как спит по ночам, и за то, как с ним обращаются опекуны. Больше Северуса беспокоило лишь то, что он скучает! Скучает по запаху мальчика, по его манере разговаривать, не думая, что он скажет дальше, по его правдивому «профессор, я этого не знал», и судя по всему, даже по его очкам. А ещё Северусу было страшно. Страшно от того, что мальчик становился умнее сверстников, не без его помощи, страшно, что Гарри мог всё понять, потому что время уже пришло. И, если Гарри Поттер не вернётся в Хогвартс из-за глупости, Северус этого не переживёт. От недавней новости о новом учителе защиты от темных искусств у Северуса всё нутро сжималось в комок. Долорес Амбридж имеет определенную репутацию среди волшебников, и, в основном, она не очень хорошая. А в условиях возвращения Тёмного Лорда Северус не знал, чему она сможет научить студентов.***
— И что это значит? — насторожившись, спрашивает Гарри. — То, что теперь Министерство вмешивается в дела Хогвартса, — отвечает Гермиона. Так вот, о чём его предупреждал Снейп, вот, к чему он должен был быть готов! И Гарри, как ему тогда казалось, был готов ко всему. Он всеми силами пытался не показывать друзьям, что знал о переменах ещё летом, что ему написал преподаватель зельеварения, и что завтрашняя пара уроков у этого профессора предвкушала Гарри больше, чем что-либо другое. Гарри пару раз переглянулся с Северусом за ужином в большом зале. Тот сидел с каменным лицом, сразу отводил взгляд и вообще не показывал заинтересованности в этом вечере и в людях, сидящих рядом. За лето Гарри успел прочитать несколько интересных книг по зельеварению и защите от тёмных искусств, поэтому, он считал, что к начале учебных занятий был подготовлен. Но на первые уроки зельеварения Гарри пришел совсем без настроения. Он не знал, что за чертовщина творится с должностью учителя ЗОТИ, но каждый год на это место приходили люди, не совсем подходящие! Амбридж же оказалась не просто неподходящей, она самый худший учитель на его памяти! В первый же день он получил отработку, и как он будет её отбывать, оставалось загадкой. Но стоит признать, что как только Гарри шагнул в кабинет зелий, ему стало спокойнее. Снейп в неизменной манере стоял возле доски, на столах лежали учебники новой программы Министерства. — Должно быть, — начал профессор, — вы все уже познакомились с новыми учебниками на предыдущих уроках, — он вздохнул, — я не должен так говорить, но бояться мне нечего: заниматься по этим учебникам мы не будем, мы продолжим старую программу. Новая, видимо, учитывает ваш уровень подготовки, поэтому в ней нет ни одного рецепта зелий, ни одной практической работы. Судя по всему, Министерство считает, что зелья студентам не нужны, это идет наперекор моему видению этой дисциплины. Я здесь, чтобы сделать из вас волшебников, которые, выйдя из школы, будут хоть что-то уметь! Поэтому, берите котлы и приступайте к работе. Гарри был несказанно рад позиции Снейпа. Их и так лишили практики на Защите, если бы ещё и Зелий не было, он бы потух окончательно. Отработку у Амбридж было сложно назвать отработкой, это были просто истязания. Гарри казалось, что он готов ко всему, но, как выяснилось, не ко всему. — По её мнению, я должен забыть всё, что пережил, если мне на руке выжгли фразу «Я не должен лгать»? — спрашивает Гарри друзей. — Боже, Гарри, да она ведь просто тебя мучает! — говорит Гермиона, — Тебе нужно сходить к Дамблдору! — У Дамблдора и без меня достаточно проблем, — вздыхает Гарри. — Она изведет тебя, друг, — говорит Рон, — ты должен попросить помощи. Может быть, сходим к Макгонагалл? Гарри знал, к кому надо идти. И друзья тоже знали, просто в слух произносить это никто не стал. Но Гарри не мог так просто после отбоя взять и завалиться в подземелья со словами «Она меня обижает! Помогите!», стыдно даже подумать!***
Северус Снейп ощутил боль и чувство несправедливости примерно в семь часов вечера. Чем там занимался Гарри Поттер он не знал, но знать бы очень хотел! Особенно зная, как мальчишка может вляпаться во что угодно за долю секунды. Ночью Северус несколько раз просыпался от всепоглощающей тревоги, и ему даже пришлось выпить зелье сна без сновидений, но оно не помогло. Не помогли и два стакана огневики, выпитые махом, не помог счет до десяти, посчитанный десять раз подряд. Всю ночь Северус чувствовал, что за ним кто-то гнался, вот только он никуда не бежал и бояться ему, по сути, было некого. Вывод оставался один, то же чувствует и Гарри, вот только, что с этим поделать и как подойти к мальчику и спросить о самочувствии, Северус не предполагал. И чувствовал себя девчонкой, которой в первый раз понравился парень. Понравился парень. Понравился парень. Не просто парень, а определенный парень. Вполне себе определенный, такой весь повзрослевший, высокий и неплохо сложенный. Постоянно выглядящий, как будто только и рассчитывает кому-то понравиться. И, наверное, нравится. Да нет, точно нравится, не наверное. Одному человеку уж точно, и очень сильно. И эти все ваши связи, они тут как будто совсем не при чём. Просто нравится. А что, одному человеку не может просто понравиться другой? Может, вот и понравился.***
Вообще-то Гарри, не смотря ни на что, всегда любил ЗОТИ, нравилось ему изучать новые заклинания, а уж тем более их практиковать. Но сейчас эта дисциплина стала настоящей пыткой! Каждый урок стал невыносим, постоянные конспекты, постоянный бред о том, что им ничто не угрожает, постоянная тонна домашки. Это всё выводило из себя, но краем стало то, что Амбридж стала генеральным инспектором школы, и теперь наводит тут свои порядки! С девочками близко не ходи, вечером никуда не выходи, да он как в тюрьме! Не говоря уже о том, что рука его болит, не переставая, и как только надпись начинает заживать, Амбридж снова назначает ему отработку! В итоге на руке образовались рубцы, которые, как Гарри казалось, и вовсе никогда не затянутся! — Я не знаю, заметили ли вы, но Дамблдор бегает от меня, словно от меня воняет, — сетует Гарри, — вот он говорит с Макгонагалл, подхожу я, он от меня отмахивается и убегает куда-то по делам! — он вскидывает руки, — Или вот ещё, позавчера он сидел в кабинете и заполнял какие-то бумажки, но стоило мне только постучать в дверь, он скрылся на балконе и аппарировал! — Видимо, у него есть на это какие-то причины… не станет же он просто… — не успевает договорить Гермиона. — Да я уже не могу молчать! Меня уже трясёт всего перед уроками ЗОТИ, а прошло всего три недели! Посмотрите! — Гарри тычет рукой в лицо Рону, — Вы думаете, это заживет? Нет! — он тяжело выдыхает и падает в кресло, — Рон не рассказывал тебе о моих кошмарах? — спрашивает он у Гермионы, не поднимая взгляд. — Рассказывал. Гарри… Может ты всё-таки обратишься к Снейпу? — на несколько секунд в комнате повисло молчание. — С чего я должен к нему обращаться? — спрашивает Гарри, поднимая брови, стараясь всем видом показать удивление, стараясь подавить ком волнения, подступивший к горлу. — Ну… Я думала, что ты достаточно ему доверяешь… — Да с чего ты сделала такой вывод? — Да с того, дружище, что на последнем испытании в прошлом году твоим представителем был он, а ты не сопротивлялся, а ещё, после всего, именно он увел тебя с поля, и именно с ним бы побежал прощаться перед уездом. Уже не говоря о том, что именно его ты из-под воды достал, — вставляет Рон. — Боже, да, я занимался с ним весь год, он мне помогал, я был благодарен. Вы надумали себе что-то и теперь пытаетесь мне внушить, что я в него влюблён! — Гарри… Мы не говорили об этом… — заикаясь, произносит Гермиона. Влюблен в него. Влюблён в него. Ну может и влюблён, и что с того. Как будто не имеет права в кого-то влюбиться. Имеет же? Имеет. Вот и влюбился. А как не влюбиться, если тот ходит постоянно в этой черной рубашке, застегнутой до самой последней пуговицы, прикрывшись мантией, которую снимает только при Гарри. Как не влюбиться, если тот много выше его, и умнее, и старше, и если он, черт подери, так пахнет! Гарри имел полное право влюбиться, и влюбился, вот и всё.***
— Посмотрите на меня! — кричит Гарри, — Что со мной происходит? В комнату входит Северус Снейп и на секунду распахивает глаза в удивлении. Гарри стоит в пижаме, весь вспотевший, тяжело дышащий, будто только вернулся с пробежки, вот только в глазах у него ужас. Ужас, который олицетворяет то, что чувствует сам Северус Снейп. — Вы хотели видеть меня, директор? — спрашивает он, взяв себя в руки. — Боюсь, профессор, ваши занятия нужно начать незамедлительно. Северус тянет Поттера в подземелье за руку, и хоть до сих пор чувствует, что мальчишка напряжен, но всё равно всё стало гораздо спокойнее. Он держит мальчишку за запястье, и всё будто на своих местах. — Профессор, для чего мы здесь? Может быть, хоть Вы мне объясните, что со мной происходит? — Видимо есть какая-то связь между сознанием Тёмного Лорда и Вашим. На этих уроках я должен проникнуть в Ваше сознание и научить Вас сопротивляться. — Проникнуть в сознание? Вы легилимент? — округляет глаза Поттер. — Да, — кивает головой Северус, — по наследству досталось. Северус окидывает взглядом Гарри: тот определенно неловко себя чувствует, стоя перед ним в пижаме, скрестил руки то ли пытаясь защититься, то ли от холода. А сам Северус многим ли лучше? Он не знает, как подступиться к мальчишке, не знает, что сказать, чтобы не напугать того ещё больше. — Не бойтесь, Поттер, я не читаю мысли, если этого не требуют обстоятельства, — он поднимает уголки губ, заглядывая в глаза Гарри, — И нет, таких обстоятельств рядом с Вами не было. — Я не боюсь, мне скрывать нечего, — врет Поттер, — так мы… Должны заниматься? Директор это придумал? — Дамблдор считает, что Волон-де-Морт может прочитать Ваши мысли, если ваши сознания связаны, скорее всего, так и есть. Поэтому я должен научить Вас противостоять этому. — И нам нужно начать прямо сейчас? Профессор, — зевает Гарри, — я до двух часов ночи делал домашку по ЗОТИ, а потом совсем не спал из-за кошмаров, — он потирает лицо руками. — Поттер! Что у Вас с рукой? — взволновано спрашивает Снейп. — То, о чём я уже три недели пытаюсь сказать Дамблдору, но он, судя по всему, не очень хочет меня слушать. — Кто это сделал? Это кто-то с моего факультета? — Нет, профессор, — говорит Гарри, когда Снейп берет его ладонь в руки, — Так выглядит отработка у Амбридж. Она считает… — по спине обоих бежит холодок, когда Северус проводит подушечками пальцев вокруг надписи на руке, — Считает, что я лгу обо всём, что было в том году. Она не верит, что Он вернулся, — Гарри смотрит на своё запястье в руках профессора, и на то, как надпись становится еле заметной после того, как Снейп шепчет что-то себе под нос, — Ого! А научите меня так делать? — Гарри, я ведь сказал тебе не лезть на рожон, — прикрывает глаза Северус, не выпуская из рук запястье мальчика. — Лезть на рожон, или не лезть… Она изначально настроена против меня. Вы же видели заголовки в Пророке. Я — мальчик, который лжет. Большинство моих же друзей мне не верит, что ожидать от профессора Амбридж. — Я Вам верю. Вне зависимости от записей в Пророке. — Профессор, мне правда… Если честно… — Гарри смотрит в глаза Северусу, и не знает, что сказать, — Я… Я так устал от всего. Я ужасно сплю, я очень, очень устал, — тараторит он и зевает. — Поттер, я не буду Вас мучать. Занятия окклюменцией не легкие. Вы можете идти спать. Начнем с завтрашнего дня. Северус видит, что мальчик буквально еле стоит на ногах, прикрыв глаза. И Северус знает, понимает, что мальчик расслабился рядом с ним, потому что сам чувствует то же самое. Видимо, усталость мальчика копилась очень долго, и как только он дал себе возможность расслабиться, организм переключился в спящий режим. — Гарри, я вижу, что ты еле стоишь на ногах, вот, возьми, — Северус дает мальчику пузырек с прозрачным зельем, — выпей перед сном, сон должен стать крепче и спокойнее. — Спасибо, профессор, — моргает Гарри, — я пойду. Северус Снейп очень бы хотел, чтобы мальчишка остался в его покоях, очень бы хотел видеть, как тот спит, или хотя бы хотел бы проводить его в башню Гриффиндора. Но не мог. Мало ли, что пацан подумает, или не так воспримет какой-то жест доброй воли. Рисковать было нельзя, особенно перед занятиями, во время которых Северус будет намного ближе, чем мальчик думает. Пусть он немного расслабится, подумает о том, что предстоит, и придет с ясной головой.***
— Профессор, спасибо за зелье! — улыбается Поттер, — Я правда выспался! Хотя я проспал первый урок ЗОТИ, и Амбридж снова назначила мне отработку, но я всё равно рад. — Я поговорю с профессором Амбридж, и отработки Вы будете проходить у меня, — смотрит на Гарри Снейп, — я не могу позволить Вам истощаться физически на ряду с занятиями окклюменцией. — О! Тогда Вам нужно поторопиться, она ждёт меня к семи часам вечера, — смеется мальчик, — я расчитывал, что в это время буду здесь. — Об этом не волнуйтесь. Итак, Вы готовы? — Насколько это возможно, да, — кивает Гарри. — Легилименция — это не просто чтение мыслей. Я не увижу то, о чём Вы думаете, как на листе бумаги, — объясняет Северус, — я увижу образы, смогу цепляться за них, видеть ситуации, сны, может быть, даже мечты, — он расстегивает верхнюю пуговицу на рубашке, — Вы почувствуете, что как будто больше не единственный хозяин своих мыслей. Это неприятно, предупреждаю, но просто знайте, что я делаю это не ради смеха или издёвки, — он потирает виски, подбирая слова, — я делаю это ради того, чтобы Вы научились противостоять этому. — Я понимаю, профессор. Не думаю, что после того, что я вижу во снах, меня удивит то, что кто-то читает мои мысли. Погодите, — вдруг осознаёт Гарри, — а Волон-де-Морт знает о том, что я с ним связан? — Это нам неизвестно. Но при таком раскладе он не просто сможет читать ваши мысли. Он сможет их контролировать, путать. — Я понял, — кивает Гарри, — давайте начнём. — Приготовьтесь, — говорит Снейп, доставая палочку, — Легилименс! Гарри жмурит глаза, и Северус видит… Видит, как Гарри смеется с друзьями, как на него нападает дементор, как он смотрит в зеркало желаний, как видит родителей, как жмёт руку Дамблдору и как убивает Василиска. Он опускает палочку, и вздыхает, пока Гарри приходит в себя. Он мог бы продолжать, но удостовериться, что с мальчиком всё в порядке — первоочередная задача. — Я думал, будет хуже, — говорит Гарри, — но это и правда неприятно. Как будто я показал кому-то личный дневник. — Я мог бы пойти гораздо дальше. Для Тёмного Лорда не будет понятия «личное», — прикрывает глаза Северус. — Давайте попробуем ещё, я постараюсь сопротивляться. — Сосредоточьтесь, Поттер. Легилименс! Северус чувствует, что мальчик пытается скрыть воспоминания, но всё равно видит их. Он видит, как Гарри летит на метле, и как обнимает крестного, он видит, как Гарри радуется новой подаренной «Молнии», и как сто раз за своим письменный столом перечитывает его же, Северуса, письмо. — Хватит, Гарри, — Северус опускает палочку, и Поттер падает на стул, — Вам нужно отдохнуть. — Я не думаю, профессор, что Тёмный Лорд когда-нибудь отдыхает, — вздыхает Гарри. Он чувствует себя истощенным, как будто вместе с воспоминаниями, Снейп забрал и всю его энергию. — Во всяком случае, мы не можем не делать перерывы, — говорит Северус, — Вы должны осмыслить то, что произошло, проанализировать это. Я проходил этот этап и знаю, как это тяжело. Приходите завтра в это же время, и мы продолжим занятия. Гарри кивает и встаёт со стула, но ноги предательски подкашиваются, и он, не находя опоры, падает в руки профессора. Северус замечает, что парня трясёт, вот только от чего — понять не может. — Поттер? Вы в порядке? — спрашивает он и заглядывает мальчику в глаза. Гарри смотрит в ответ и молчит. Хлопает ресницами и трясётся, боясь шевельнуться. Уверенней встает на ноги, но с места не сдвигается, не уходит, не произносит и слова. Только смотрит на Северуса большими изумрудными глазами. А Снейп чувствует неконтролируемый прилив эмоций, и кладёт ладонь на шею Гарри, касаясь большим пальцем подбородка. Мальчик делает полшага навстречу, прижимается, прикрывает глаза. Северус тянется вперед, касаясь кончиком носа щеки Поттера. Тот же тянется в ответ, но не осмеливается, останавливается в миллиметрах от губ преподавателя. — Мы совершаем ошибку, — шепчет Северус. Но Гарри не отвечает, кажется, даже не слышит, наслаждаясь моментом. Северус закрывает глаза, и касается губ Поттера. Гарри расслабляется в его руках, и отвечает на поцелуй, который выходит слегка сжато, скомкано. Сухие губы скользят по чужим губам, целуют щеки, шею. И в конце концов, они замирают в объятиях друг друга, приходя в себя. Оба молчат, потому что сказать нечего, и неловко начать разговор. Гарри боится отстраниться, а Северус боится его отпустить. — Ну, я пойду, да? — тихонько спрашивает Гарри, — Мне надо обдумать всё…и проанализировать… — Да, — лишь коротко кивает Северус.***
Стоя в душе, Гарри Поттер пытался прийти в себя. Он всё лето о нём думал, всё лето скучал, но никогда не представлял, что произойдет что-то подобное. Он не считал это ошибкой, и ему было бы неприятно, если бы Снейп считал так на самом деле. Просто чувствовал он себя странно. Что он по сути чувствовал, не понятно. Да, ему понравилось, да, он был приятно удивлен. Но что дальше? Прийти завтра вечером и сделать вид, что ничего не было? Или об этом стоит заговорить? В отношениях Гарри ничего не смыслил, и поэтому его терзали смутные сомнения. С ним-то может и всё понятно, но вот со Снейпом — нет. Гарри его ученик, он это прекрасно знает и понимает. И оттого понятно, что просто так взять и начать «встречаться», как это делают сверстники, не получится. Да и вообще, что значит «начать встречаться»? Может, это был просто поцелуй, который ничего не значит? У людей же такое бывает, может быть, и у них именно так. Сам Гарри никогда не заговорит об этом, так он для себя решил. Он подумал, что не был инициатором поцелуя, а значит, не будет инициатором дальнейших разговоров. И если Снейп посчитает нужным объясниться, то пусть так и будет. А что до чувств, пока ничего не понимая, находясь будто в состоянии аффекта, рассуждать смысла нет. Отойдёт — тогда подумает. С потерянным видом он вернулся в башню, где его встретили друзья. — Ну как, Гарри? — с ходу спрашивает Гермиона, — Как всё прошло? — Хорошо, — расслабляется Гарри, падая в кресло, — всё прошло хорошо. — Ты теперь снова будешь с ним заниматься? — спрашивает Рон, — Каждый день? — Не знаю, Рон. Тут уж как он сам скажет, — пожимает плечами Гарри, — я не думаю, что он хочет читать мои мысли каждый день, уже не говоря о том, что, наверное, свои дела у него тоже есть. — Но заниматься придётся, да? — Заниматься я хочу, если ты об этом, — кивает Гарри, — тем более, смотрите, — он показывает друзьям своё запястье, — все отработки, назначенные Амбридж, я буду проходить у него. — И чем лучше мыть котлы? — смеется Рон. — Я не мою котлы, дружище, — улыбается Гарри, — мои отработки носят несколько другой характер. Рон с Гермионой переглянулись, но решили промолчать, дабы не сказать лишнего.***
Северус Снейп был бы рад отменить следующее занятие с Поттером, до которого оставалось всего пятнадцать минут. Он знал, что Гарри придет ровно в назначенное время, и даже если придет раньше, постучит в дверь ровно в шесть часов. Но как смотреть пацану в глаза — он не знал. К тому же, не знал, что сказать, и стоит ли объясняться. Он был бы рад просто запереть дверь и не впустить сюда Поттера, но понимал, что это сделает только хуже. В конце концов, он же не мальчишка! Он вполне себе может взять на себя ответственность за свои же действия! А с другой стороны, он-то возьмет, но что дальше? Что говорить Поттеру о том, что было? Что ему обещать? И вообще, стоит ли обещать? — Экспекто Патронум, — шепчет он, взмахнув палочкой, — Я надеюсь, ты не видела того, что произошло вчера, — говорит он появившейся лани, — прости, Лили, но теперь самое счастливое воспоминание связано не с тобой, — лань фыркает и отворачивает голову, — Я не виноват в этом, ты это знаешь. Так было суждено, — лань подходит к нему ближе и тыкается головой в его ладонь в просьбе погладить, — Я позабочусь о нём, — лань исчезает, когда раздается стук в дверь. Ровно шесть часов вечера. — Входите, Поттер, — Северус делает взмах рукой, и дверь открывается. — Профессор, — кивает Гарри, — я подумал о вчерашнем, — говорит он, и сердце Северуса делает предательскую остановку на долю секунды, — мне кажется, я знаю, как скрыть воспоминания, — спокойно продолжает Гарри, складывая свои вещи на стул. — Расскажете? — Северус крутит волшебную палочку в руке, пытаясь снизить уровень напряжения в своей собственной голове. — Сначала попробуем, — говорит Поттер и смотрит куда угодно, но не в глаза Снейпа, — не хочу подвергать сомнению свои выводы. — Хорошо. Вы готовы? — спрашивает Снейп, и, видя короткий кивок мальчика, произносит заклинание. Судя по всему, мальчик и правда сделал какие-то выводы с прошлого занятия, потому что прочесть его мысли Северус смог не сразу. Но всё же нашел лазейки. Он видит, как Гарри разговаривает с друзьями в гостиной Гриффиндора, видит, как он читает книгу в библиотеке. — Не знаю, Поттер, — он опускает палочку, — что Вы там придумали, но это работает, пусть и не полностью. — Я просто подумал, — трёт виски Гарри, — что я вчера чувствовал? — он смотрит на Северуса, — Что кто-то как будто читает мой личный дневник, помните, я так сказал, — они одновременно кивают, — так вот, я подумал, что раз уж я чувствую сознание, как дневник, тетрадку, я ведь могу представить, что не даю его читать, — пожимает плечами Гарри, — что не даю её в руки, или не даю ключ от замка, или не говорю пароля. Или, в конце концов, заколдовываю дневник. — Это умно, Поттер, — удивляется Северус, — буду честен, я такой аналогии никогда не проводил. — Давайте попробуем ещё раз, — улыбается мальчик, — сегодня я пришел подготовленный. Я хорошо поел и выспался! — хвалится он. — Сосредоточьтесь, Поттер, соберитесь, — не без улыбки говорит Снейп, — Легилименс! Мальчик делает успехи. Северус это чувствует. До идеала ещё далеко, но он движется в правильном русле. Тяжело достать до визуальных образов, но всё-таки получается урывками увидеть то, как Поттер варит зелье, как сосредоточенно смотрит на самого Северуса, объясняющего что-то возле доски. Северус видит… Видит их со стороны, их вчерашнее занятие, его окончание, он видит, как целует Гарри, прижимая его к себе. И чувствуя, как Поттер сопротивляется, опускает палочку, шумно выдыхая. — Профессор, я не… — не знает, что сказать, Гарри. — Этого Тёмному Лорду лучше не видеть. Вообще лучше никому этого не видеть, — опускает взгляд Снейп. Гарри раздражён. Нет, он не раздражен, он в бешенстве! Никому лучше этого не видеть! Ну вы слышали? И сам он на это смотреть не хочет? И вспоминать не хочет? Да был бы у Гарри выбор, он бы не показывал этого! И что вообще значит «никому лучше не видеть»? Как будто Гарри пришел к друзьям, или нет, пришел ко всему факультету и в омуте памяти показывал всем по очереди воспоминание! Это он имел ввиду? Гарри не знает, что сказать, что сделать, чтобы выместить эту злость или успокоиться. Лучше уйти или лучше остаться? — Попробуйте ещё раз, Поттер, — спокойно говорит Снейп, — только в этот раз постарайтесь оставить меня без подробностей, — ах, без подробностей, это Гарри ему устроит, — Легилименс! — Протего! — произносит Гарри в ответ, не помня, как достал палочку. Поттер чувствует себя лишним, это происходит совсем не так, как в омуте памяти, не так, как он себе это представлял. Он видит Хогвартс, и студентов. Только никого из них он не знает. Только один из них похож на него, на его лице такие же очки, а другой — на Снейпа, у него такие же длинные черные волосы и крючковатый нос. Это сон? Это фантазия, которую Северус решил ему показать? — Кто хочет, чтобы я стащил с Нюньчика штаны? — смеется парень в очках, поднимая второго в воздух вверх ногами. До Гарри наконец доходит: это не фантазия, это не сон. Это реальность, это прошлое. Это его отец, и сам Снейп. Но он… Он бы так никогда не поступил! Сириус никогда не рассказывал о таком! — Хватит, — спокойно говорит Снейп и обрывает воспоминание. Гарри падает на свои вещи, лежащие на стуле, в шоке. В полном несоответствии с реальностью, в когнитивном диссонансе. Мир в одну секунду перевернулся, мнение об отце диаметрально изменилось. В комнате повисло молчание. — Профессор, Вы… — не договаривает Гарри. — Не утруждайтесь, Поттер. — Вы думаете, я такой же, как отец? — Гарри заглядывает в глаза преподавателя. — Поттер… — медлит Снейп, не зная, что ответить, не зная, что мальчик хочет услышать. — Вы так считаете? — Гарри поднимается со стула, — Вы правда так считаете? — он повышает голос. — Поттер, успокойтесь, — Северус делает шаг вперед, пытаясь коснуться Гарри, но тот лишь отмахивается. — Поэтому никому лучше не видеть этого? — он пародирует Снейпа, — Поэтому? — он всплескивает руками, не замечая возгласа Северуса. — Гарри, пожалуйста, — учитель пытается схватить Поттера за руки. — Я не такой! Я не такой, как отец! — кричит Гарри. И Северус знает, что Гарри не такой, как отец. Он хорошо знает этого мальчишку, и точно знает, что в нём нет ни капли Джеймса. Именно поэтому, ухватываясь при возможности за руку Поттера, Северус резким движением тянет его к себе и целует. Гарри распахивает глаза, видя перед собой лишь прикрытые веки зельевара. Он расслабляется, ничего не может поделать и обмякает в его объятиях, отвечая на поцелуй. Злость снимает как рукой, когда Северус, отрываясь на секунду, снимает с его лица очки и целует снова. Невинно так целует, осторожно, будто боясь. И Гарри не против, потому что ему это нравится. Нравится, потому что это не так, как вчера, это никакая не ошибка! Ему совершенно точно нравится. Он бы с удовольствием не сдвигался с места, не дышал бы, лишь бы не спугнуть момент. Он бы забыл всех, он бы забыл, кто он такой, лишь бы это не заканчивалось. По спине бежит холодок, а пальцы, что сжимают плечи учителя, будто начинают искрить. Гарри совершенно точно чувствовал это, но когда точно — не знает, будто потерялся в собственных воспоминаниях. Снейп ослабляет хватку, и мальчик отстраняется, делая шаг назад. Северус подает ему очки, тот молча их надевает, и не знает, куда деться. Чувствует себя неловко, не знает, что сказать. — Вы знаете, я… — прерывается Гарри, — Я не считаю это ошибкой. — Я тоже не считаю, — выдыхая, говорят зельевар. — Я почувствовал такой прилив сил, — задумчиво говорит Гарри, — меня будто прошибло током, — он опускает взгляд, — звучит приторно… — Я знаю, что Вы почувствовали, — спокойно говорит Северус, — я чувствовал то же самое. — Я будто уже чувствовал это, — погружаясь в свои мысли, говорит Гарри. — Поттер, я не хотел бы, чтоб Вы подумали, что я стыжусь того, что произошло, — говорит Северус, скрещивая руки на груди, — просто ситуация… Слегка непростая. — Я понимаю, профессор. — Я просто к тому, что вряд ли люди вокруг поймут, если вдруг Вы или я выйдем из этого кабинета и начнём кричать о том, что произошло. — Профессор, — улыбается Гарри, — я даже не уверен, что мои лучшие друзья поймут, не то, что кто-то ещё.***
Их занятия продолжались около четырех месяцев. О том, что было, они предпочитали не говорить вслух. Хотя оба понимали, что стали намного ближе. Теперь Гарри ещё больше запутался в определении их отношений. Северус считал, что парень делает успехи в окклюменции, читать его мысли с каждым разом становилось всё сложнее, и если это удавалось, Поттер «разрешал» видеть только то, что хотел показать. Всё осложнилось, когда Амбридж стала временно исполняющим обязанности директора Хогвартса. К тому же, у Гарри появилась дополнительная нагрузка в виде тренировок с Отрядом Дамблдора. Шифроваться перед Амбридж в том, что Гарри чуть ли не каждый день ходит на отработки к Снейпу, было тяжелее всего. У неё будто глаза по всему замку, она знает, если Гарри идет в подземелья, если выходит на улицу, идет к своему укромному местечку возле Черного озера, черт подери, Гарри казалось, что она знает, когда он ходит в туалет! Именно поэтому, когда близнецы Уизли прервали самый важный экзамен этого года, Гарри был очень рад. Он прямо ощутил то, что справедливость восторжествовала, когда эта жаба получила по заслугам! — Гермиона, Сириус! — вдруг произносит Гарри, когда весь внутренний двор замка заполняют весёлые возгласы студентов. И Гермиона без объяснений всё понимает. Они бегут в замок, в тот самый кабинет, который старались обходить стороной. — Гарри! А если Он обманывает тебя? Если это лишь ловушка? — А если нет, Гермиона? Если я видел именно то, что было на самом деле? — Ах вот Вы где, Поттер! — восклицает Амбридж, проходя в кабинет. В тот же момент её собачки, как в шутку называли Малфоя и его дружков на факультете, вводят весь отряд Дамблдора. Вот только этого сейчас не хватало. Счёт пошел на минуты, а Гарри вынужден стоять на месте! — Вы хотели видеть меня, мисс Амбридж? — спрашивает вошедший в кабинет Снейп. — Северус, — кивает Долорес, — пришло время отвечать на вопросы, хочет он того или нет. Принесли сыворотку правды? — Вы потратили все мои запасы, допрашивая учащихся. Последний пузырёк ушел на мисс Чанг. — Он схватил бродягу! — вскрикивает Гарри, — Он держит бродягу там, где оно спрятано! Снейп знает, кто такой бродяга, знает, кто такой он, но какое-такое оно и где оно спрятано, не предполагает. — Гарри, что ты видел? Ты уверен, что это не ловушка? Я не смогу тебя защитить, не зная, где ты, – произносит Снейп где-то у Поттера в голове. Они начали практиковать невербальное общение совсем недавно, и Гарри ещё не научился отвечать, как бы не пытался. — Какого бродягу? Что спрятано? О чём он говорит, Снейп? — спрашивает Амбридж. — Я не знаю, — поднимая брови, говорит Северус и, разворачиваясь, уходит, успевая заметить лишь движение губ Поттера в слове «Сириус» — Что ж, у меня нет выхода, Поттер. Заклятие Круциатус развяжет Вам язык, — цедит Амбридж. — Это незаконно! — восклицает Гермиона, — Всё, что Вы делаете — незаконно!***
Северус Снейп не знал об этом «оно» ни черта! И в этом была самая большая проблема! Он не знал, куда мальчишка рванёт, как только выйдет из кабинета Амбридж, и это заставляло его переживать ещё больше. Гарри Поттер же, отправив Амбридж в далекое путешествие с кентаврами, вернулся в школу и остановил возгласы друзей: — Помолчите! Дайте мне минуту! — он пытался вспомнить, чему Северус его учил: нужно сосредоточиться, постараться представить, что ты в мыслях другого человека, выдохнуть, как будто ты ныряешь в омут памяти, — Отдел Тайн, — произносит он шёпотом, — Надеюсь, получилось, — мямлит он себе под нос. — Как мы доберемся до Лондона? — спрашивает Гермиона. — Полетим, конечно, — улыбается Полумна.***
Полчаса Северус Снейп ходил из стороны в сторону в своем кабинете, размышляя, как найти пацана, как в его голове прозвучала фраза «Отдел тайн». И тогда всё стало понятно, что то самое «оно» — это пророчество, и что Сириуса Блэка держат в Отделе Тайн! Но если это действительно так, там полно пожирателей, и Северус не может туда заявиться, спасая мальчишку! Но и оставить Гарри с его малолетними друзьями там одних, он не мог! Недолго поразмыслив, он выбежал на улицу и аппарировал к дому на площади Гриммо, где всё это время скрывался Дамблдор. — Директор! — забегает внутрь штаба Северус, — Поттер! — Северус, что случилось? — поднимая брови, спрашивает Дамблдор. — Тёмный Лорд показал ему, как пытает Сириуса Блэка в Отделе Тайн! — Сириуса Блэка? — Сириус спускается по лестнице со второго этажа. — Блять! Я так и знал! — Северус хлопает себя ладонью по лбу, — Наших уроков было недостаточно! Гарри уверен, что ты там! — Тогда нам надо спешить, — говорит Альбус, поднимаясь со стула. — Я соберу мракоборцев, — бросает Сириус, — встретимся на там. — Северус, а теперь расскажи мне всё более подробно и спокойно. И Северус рассказал обо всех занятиях с Гарри, чему он научился, и как в итоге это не сработало. Рассказал, как Гарри сообщил ему, куда направляется, и рассказал, как буквально только что почувствовал тревогу. — Давно ты понял, Северус? — протирает очки Дамблдор. — Давно, даже очень, — говорит Снейп и хватается за предплечье, — Альбус! — он закатывает рукав рубашки, показывая Дамблдору ожившую метку, — Он там! И Поттер тоже! — Северус, я не могу рисковать доверием Тома к тебе, поэтому, как бы тебе не было тяжело, прошу тебя вернуться в школу, — он засуетился в поисках своей палочки, — иди в мой кабинет, жди нас там. Как только я доберусь до Гарри, сразу же аппарирую с ним туда, я думаю, ему понадобится твоя помощь. — Альбус, я не могу! Я должен быть рядом с ним! — Ты должен сделать так, как я сказал, — строго говорит Дамблдор, и жестом зовёт Северуса на улицу, — жди в моем кабинете, — ещё раз говорит он, и с хлопком исчезает. И Северус понимает, что Дамблдор прав. Что если он появится в Отделе Тайн на стороне Поттера, Волон-де-Морт больше не будет ему доверять, что очень осложнит положение дел! Но, черт подери, как он может бросить Поттера и сидеть, сложа руки? Сидеть и ждать, думать, что там происходит, и только предполагать, прислушиваться к Связи, чувствовать мальчишку. Но выбора у него не было.***
— Какой же ты слабый! Какой уязвимый! — хрипит Том где-то на краю сознания, и Гарри всеми силами пытается его выгнать. — Гарри, ты сильнее, — говорит Дамблдор, распахнув глаза, — сопротивляйся, ты можешь! Гарри старается, как может, но у него не получается оборвать воспоминания, выгнать Тома из своей головы. Он знает, что делать в такой ситуации: Снейп учил его, нужно сосредоточиться на одном воспоминании, сконцентрироваться, и захлопнуть дневник! Но воспоминания переключаются с одного на другое, он не может сосредоточиться на одном. — Ты очень слаб, — произносит Гарри, вспоминая все моменты с друзьями и крестным, их смех, цвет их глаз, — и никогда не узнаешь ни любви, — изо всех сил закрывает на тысячу замков воспоминания с Северусом, — ни дружбы, и мне очень жаль тебя, — он захлопывает дневник и обрывает воспоминания. Тёмный лорд отступает, вновь появляясь в зале Министерства, в ту же секунду из каминов появляются волшебники, среди которых Министр магии. Том исчезает. — Он вернулся, — произносит Корнелиус Фадж, и Дамблдор, расслабившись, бросается к Гарри. — Гарри! Гарри, поднимайся, давай, я тебе помогу, — в ту же секунду их окружают репортеры, вспышки камер ослепляют, Гарри не может прийти в себя, Альбус берет его за руку и аппарирует. Они появляются на балконе кабинета директора школы, к Гарри подбегает Северус Снейп и мальчик падает в его руки. Северус чувствует, как измотан мальчик, чувствует это на себе, держит его в объятиях, делясь магией, стараясь помочь Поттеру понять, что происходит. — Профессор, — шепчет вдруг Гарри, — простите… — Поттер, молчи, — смотрит в его глаза Снейп, придерживая того под руку. — Я не понял, что это ловушка, простите, — продолжает Гарри, — профессор, я… — Гарри не может сдержать слёз, — Сириус… Северус не знает, что должен сказать, он чувствует непомерную вину, он чувствует всепоглощающую боль, которая разрывает нутро на куски, в него будто кинули Круцио, эта боль ощущается будто физически. Перед глазами появляется влажная пелена, и он не уверен, чьи это слёзы: мальчишки или его собственные. — Гарри, успокойся, — Снейп прижимает мальчика к себе и кладёт голову тому на макушку, — ты ни в чём не виноват. Гарри втыкается носом в грудь учителя, плачет и не может успокоиться. Он знает, что всё уже позади, он знает, что он в безопасности, и он знает, что ничего уже не изменить.***
— Дамблдор и Поттер реабилитированы! — говорит, улыбаясь, Рон, — Видел заголовки в Пророке? — Видел! — ухмыляется Гарри. Прошло два дня с момента встречи с Волон-де-Мортом, и всё это время все были в неведении, чего ожидать от Министерства. Молчание длилось два длинных дня, и вот, сегодня утром совы принесли новый выпуск Ежедневного Пророка, в котором все, наконец, признали, что Тот, кого нельзя называть, вернулся. — Прости, Рон, мне нужно отойти кое-куда, — Гарри встает с кровати, — я скоро вернусь. — Я знаю, куда ты идёшь, — улыбается Рон, — но надеюсь, ты вернёшься и сам мне всё расскажешь. Гарри наигранно закатил глаза и выбежал из спальни. Бежал он до самого кабинета Снейпа и остановился перед дверью. Что он ему скажет? Все эти два дня Гарри пролежал в больничном крыле, Снейп к нему не заходил, они не виделись, и сейчас, когда Гарри зайдёт в кабинет, что первым делом он хочет сказать? — Что-нибудь скажу! — решается Гарри и стучит в дверь, которая привычно распахивается, открывая такой же привычный вид Снейпа, сидящего на краю своего стола. — Мистер Поттер, — здоровается Северус, — уже поправились? — На мне всё заживает, как на собаке, — бубнит Гарри, и на несколько секунд в комнате повисло молчание, — вообще-то… Я пришел, чтобы сказать спасибо! Снова, — Гарри медленно подходит к первой парте. — Поттер, меня там не было, я Вас не спасал, — спокойно говорит Северус, складывая руки на груди. — Только благодаря нашим урокам я смог выгнать его из своей головы, — Гарри прыгает на парту, усаживаясь поудобнее, — и да, я знаю, что Вы скажете, — он вытягивает руку в жесте «стоп», — я и в правду Вас не послушал, за что сполна заплатил, но, профессор, когда он был в моей голове, я… Я не знаю, как это работает, но я вспоминал Ваши слова, вспоминал, что должен делать, но при этом не показал ему ни одного воспоминания о Вас! — вскидывает руки Гарри, — Я просто выгнал его, оборвал воспоминания, и он ушёл! — Снейп поднимается со стола и переминается с ноги на ногу, слушая монолог мальчишки, — Если бы не Вы, я бы не смог. — Мистер Поттер, Вы не находите, что благодарить меня в конце каждого учебного года входит у Вас в привычку? — улыбается Снейп, подходя ближе к мальчику. — А что, — смущается Гарри, опуская голову, — я не могу сказать «спасибо»? — он трет друг об друга носки кроссовок. — Вы можете сказать «спасибо», — произносит Северус, подойдя к мальчику так близко, что тот своим опущенным взглядом, видит его туфли, — больше скажу, — полшага вперед, — мне это даже льстит. И Гарри замирает. Он видит, как близко к нему стоит зельевар, он чувствует его дыхание своей макушкой и боится пошевелиться. Он понимает, что Снейп подошел к нему не просто так, не чтобы лучше услышать его, и он понимает, что следующий шаг за ним самим. И сейчас Гарри чувствует бешеное сердце, которое торопится выскочить из груди, и кажется, даже слышит стук сердца мужчины, что стоит рядом. — Посмотришь на меня? Он поднимает голову и встречает взгляд бездонных карих глаз учителя. Только моргает, не произнося ни слова, часто-часто дышит, чувствует, как краснеют щёки, и как сжимается всё нутро то ли в предвкушении, то ли в чём ещё. — Ты боишься? Северус улыбается, смотря в его глаза. Он дразнит его. Он знает, зачем подошел, он знает, что Гарри не против, он изводит его, специально не делая этого. — Я не боюсь. — Поттер, у Вас получается всё лучше и лучше, — говорит Снейп снимая очки с носа Гарри, — ещё немного, и Вы достигните моего уровня, — он улыбается. — Я и так на Вашем уровне. Гарри кладет ладони на шею учителя и тянется к его губам, невесомо их касаясь. Северус ставит руки на парту по бокам от бёдер парня, и отвечает на поцелуй. Никто не заходит дальше положенного, разрешенного, это всё те же невесомые, нежные поцелуи, которые оба запомнили ещё пять месяцев назад. — Поттер, — отстраняясь, говорит Северус, — я должен Вам кое-что сказать. — Я внимательно слушаю, — говорит Гарри, надевая очки. — Вы слышали что-то о Магической Связи? — Вообще-то, профессор, — смеется Гарри, — я пришел сюда с тем же вопросом! — Неужели? — Я всё не мог понять, когда я чувствовал это… Ну, когда дрожь по спине, когда я как будто могу пускать заряды электричества из пальцев, понимаете? — Понимаю, — кивает Снейп. — Так вот, я долго думал, и, наконец, вспомнил, что чувствовал это каждый раз, когда Вас касался. И лежа эти два дня в больничном крыле, вспоминал очень похожее описание, которое где-то когда-то вычитал, и знаете что? — смотрит Гарри на Снейпа, а тот лишь вопросительно поднимает брови, — Я читал это в книге «Магическая связь и брак», ещё где-то на втором курсе! — глаза Снейпа округляются пуще прежнего. — То есть Вы понимаете, что происходит? — Вы знаете, профессор, когда я всё понял, я даже немного испугался, — честно признался Гарри, — но потом, я подумал, что если Магия решила всё за меня, имею ли я право ей противостоять? — И что надумали? — ухмыляется Снейп. — Нет, не имею!