***
Ровно в десять никто не постучал. Конечно, это ведь было бы ужасно грубо, профессор Дамблдор казался эталоном вежливости и если бы не странный наряд, его можно было принять за доброго джентльмена. Там, на кухне, и да, это была уже кухня, когда прошла наступившая паника, он понял, что коснулся тех самых свеч, которых искал. Но Том был готов поклясться, что-то было живое существо, теплое и с шерстью. И если оно не существует в реальности, в таком случае ему было страшно представить, что это обитает в его голове. Примерно через одиннадцать минут в их хлипкой двери навсегда остался отпечаток профессора Дамблдора. Его костяшки пальцев неважно зацепились за иссохшее дерево двери, а сила и энтузиазм помогли оставить царапины на них и пролить пару едва заметных капель крови. Одна из древесных щепок была настолько слабо соединена со своими сестрами, что откололась от них, как шатающийся зуб, и нашла свой новый дом в мягкой розовой коже, а потом повесила знак для всех находившихся неподалеку нервов со словами «ЗАНОЗА». Профессор Дамблдор отдернул руку, тут же открылась злосчастная дверь — на той стороне его уже давно ждали. Не привыкшие к темноте глаза не сразу могли разглядеть всю обстановку, но как только он вошел в помещение и мрак сомкнулся над его головой, глаза приспособились. Яркое пятно вместо лица, подсвеченное свечой (да-да) встретило его взгляд, а тени создали странный гротеск, что на мгновение в нем поселилась тревога. Но она рассеялась так же внезапно, как и появилась. Том переместил свечу из положения под свой головой в сторону и у пятна появились рот, прямой нос, изогнутые брови и темно-карие глаза. Впалые щеки выдавали в Томе оголодавшего человека, в профессоре Дамблдоре снова проснулось чувство жалости к бедному мальчику. Отогнав от себя дурные мысли, он добродушно улыбнулся Тому и протянул источавшую тепло и приятный запах руку для пожатия. Доверяя скорее не разуму, а инстинктам, Том отшатнулся от протянутой и руки и только через пару секунд сообразил о ее предназначение. Сгорая от стыда, мальчик поспешно взял в свою тощую руку большого взрослого и подивился тому, как легко она тонет в складках ладони профессора. Сам профессор странно дернулся, что Том посчитал на свой счет. Видимо, заместитель директора и сам понял, как опрометчиво было с его стороны предложить такому, как он, чистую вымытую кисть с ухоженными ногтями и мягкой кожей. На самом же деле дала о себе знать заноза, так удачно впившаяся в его руку еще дальше. Было просто удивительно, как одна из таких маленьких вещей могла пошатнуть спокойствие профессора. Обычно, он мог даже сквозь боль улыбаться слаще любого лимонного щербета, но вот, доказательство его слабости, его Ахиллесова пята, ведь неспроста говорят — Дьявол в деталях. Подобное выражение он узнал, будучи еще подростком, когда проживал в Годриковой Впадине, населенной наполовину маглами, наполовину волшебниками. Собственно, как и само слово «Дьявол» или «Сатана». Маглы часто упоминали «павшего ангела», он даже сходил как-то раз в ближайшую церковь, но так и не смог разглядеть того, что видят в религии обычные люди. Если верить во что-то, то, по его мнению, этим чем-то была магия. Она действительно может помочь в трудный момент лучше любой молитвы к Всевышнему. — Профессор, вы не отпускаете мою руку, — сказал Том. Глаза профессора бесцельно смотрели в пустоту, а на губах все еще находилась широкая улыбка, но со звуком голоса Тома, Дамблдор словно ожил и вынырнул из пучины мыслей. — Конечно, мистер Реддл, прошу меня извинить, я слишком глубоко ушел в лабиринты своего разума. Дамблдор отпустил руку и беззаботно потрепал Тома по плечу. — Итак, Том, вчерашним вечером я совсем забыл отдать тебе то, что получает каждый будущий студент Хогвартса — письмо. Обычно будущий ученик должен отправить письменное подтверждение на согласие обучения в нашей школе, но раз я здесь, то ты можешь высказать мне лично. Любой человек вправе отказаться от обучения, но для этого нужны веские причины. Министерство не может просто так позволить необученным волшебникам бродить рядом с маглами. Прошу, прочти, — он вынул из кармана конверт желтого пергамента и вручил мальчику. Том обратил внимание на красную печать, которая скрепляла конверт. Алый рельеф изображал льва, орла, змею и барсука. На змею он обратил особое внимание. Знак Салазара Слизерина, человека, основавшего самую известную в Англии школу, а также, прародителя всего рода Гонтов. С тех пор как он мог осознавать себя и запоминать, Том только и слышал о величии Слизерина. Мальчик был к нему так близко и в то же время так далеко. Как только он начинал о нем думать, внутри что-то наполнялось горечью, а в голове бушевала битва — любить его или ненавидеть? Том перевернул конверт и уставился на красивые буквы, написанные зелеными чернилами. Вздохнув, он вернул конверт профессору Дамблдору со словами: — Простите, сэр, я не умею читать. Дамблдора как будто окатило кипятком от смущения и гнева на старшего Гонта. В грудной клетке что-то оборвалась, и сердце заныло с большей силой так, что он подумал, не инфаркт ли у него? Что такое инфаркт он не совсем понимал, однако маглы иногда упоминали это слово, когда говорили о проблемах с сердцем. Дамблдор выдавил из себя шаткую улыбку и проговорил: — Тогда ты будешь не против, если я прочту его для тебя? — это было самое малое, что он мог сделать для ребенка. Увидев утвердительный кивок Тома, профессор начал читать:ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Армандо Диппет Дорогой мистер Реддл! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются первого сентября. Ждём вашу сову не позднее тридцать первого июля…
Тут профессор запнулся, но все же дочитал: — С наилучшими пожеланиями в новом учебном году, заместитель директора школы Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, — опустил письмо, посмотрел на Тома и отдал пергамент мальчику, печально поговорив, — возьмите, мистер Реддл, однажды вы сами сможете его прочесть, я вам это обещаю. Том забрал письмо, несколько раз сложив его, положил пергамент в карман, а затем вопросительно посмотрел на старшего волшебника. — Что мы будем делать теперь, профессор? Стараясь скрасить угнетающую атмосферу, Дамблдор улыбнулся Тому и сказал: — Время покупок, мой юный друг. Лондон проснулся, и, я думаю, продавцы уже заждались нашего прихода. — Но, сэр, — Том озадаченно взглянул на профессора, — Лондон находится слишком далеко от нас, чтобы мы добрались хотя бы до заката до него. — Мистер Реддл, существует такая способность как трансгрессия, с помощью нее можно переместиться из одной точки в другую за пару секунд. Конечно, ей можно пользоваться только взрослым волшебникам, но и те не слишком хотят изучать данную технику перемещения, а выбирают более безопасный путь через каминную сеть. Дамблдор увидел скептицизм на лице своего будущего ученика и не смог удержать добрый смех. — Не бойтесь, я достаточно хорошо знаю, как трансгрессировать, и мы в считанные минуты сможем добраться до Лондона, а оттуда до Косого переулка. Для этого нужно лишь, чтобы вы взяли меня за руку и не отпускали всю дорогу. Профессор протянул конечность, затянутую в светло-голубое одеяние и Том с опаской вложил свою ладонь в ладонь профессора. Не успел он сказать мистеру Дамблдору, что ничего не произошло, что это была просто шутка и профессор просто его разыгрывает, как Тома скрутило, превращая ни во что, пока в гостиной дома в окрестностях Литтл-Хэнглтона исчезли мальчик с бледным встревоженным лицом и смеющийся мужчина в голубом балахоне.