Не передать мне вас словами и кистью старой на холсте. И не притронуться губами, лишь к отражению в воде.
***
— Так, ты никогда не задумывался над этим? — повторно спрашивает Джун. — Чонгук, неужели ты еще не понял из-за чего все это? Ты ведь понимаешь, что любишь его… — Чон смотрит на спящего Тэхена, положительно кивая. — Я понимал, что испытываю к нему что-то, потому что возвращался сюда только ради него. А Чимин… Я бы и рад, но ты же сам понимаешь. Я постараюсь что-то исправить, но я боюсь сделать хуже. — Попытка не пытка, да и ты сам понимаешь, что рано или поздно Чимин узнает об этом. И тогда будет плохо не только ему, но и тебе. — Я хочу побыть с ним наедине. — Позаботься о нем, пожалуйста, — Ким встает со стула и уходит вниз, тихо закрывая за собой дверь. Чонгук остается наедине с Тэхеном. Смотрит на его лицо, снова вглядываясь в детали, замечает появившиеся царапины, сердится. Злится на себя, на то, что закрывал глаза, на то, как поступил и даже не извинился. Чувствует себя низко. Он знал, он чувствовал это. Это непередаваемое тепло при встрече с истинным, про которое им рассказывали на уроках естествознания. Альфа аккуратно берет омегу за руку, не сильно сжимая, поглаживает большим пальцем, подносит к губам, легонько целуя. Гук не знает, испытывает ли Тэ к нему что-нибудь, кроме благодарности. Не знает, доверяет ли, боится ли, а может и вовсе ненавидит. Чонгук ложится рядом, смотря на немного напряженное лицо. Ким переворачивается на бок, начиная шевелить носом, словно принюхиваясь. Тянется к старшему, немного придвигаясь. Гук замирает, когда Тэхен утыкается лбом, осторожно касаясь груди альфы носом. Продолжает принюхиваться, Чонгук перестает дышать, сердце замирает от того, как нежно, осторожно и бережно младший водит носом. Когда омега удостоверился, что никого чужого рядом нет, он спокойно ластится к Чону, прячась под одеяло. Альфа никогда еще не получал столько нежности, лежит и плавится, как парафин в свече, впитывает и запоминает. Бережно обнимает омегу, как будто это самое дорогое, что у него есть. Сокровище, которое он отыскал на дне. Бриллиант среди подделок. Сложно описать, что испытывает Чонгук сейчас. Это что-то среднее между нескончаемой эйфорией, благодарностью и блаженством. С каждым разом Гук убеждается в том, что все его негативные эмоции: ярость, бешенство, злость, отвращение и нервозность, совсем не от работы, а от токсичного человека, который раньше был для него незыблемым идеалом. Альфа понимает, что Тэхен тоже не идеальный, но он никогда не вел себя так, как Чимин. Чонгук понимает какие стандарты ему навязали, и ведь не только ему. Тэхен постоянно просит прощение, а Чимин даже слова такого не знает. Но просит прощение из-за чего? Что он такого сделал, чтобы извиняться? Чонгук немного поглаживает Тэхена по голове, он никогда такого не делал. Ким все еще больше ластится к альфе, прячет нос, и как котенок утыкается носом. Сейчас Чон чувствует себя отцом, одиноким отцом с ребенком. Омега ведь, правда, ребенок. А может, он просто умеет радоваться мелочам? Кто еще когда-нибудь так радовался обычным носкам, которые Гук купил для Тэхена? Чимину даже не всегда нравились подарки на годовщины, а тут носки… Да, стоит признать, что Тэхен дикий, это отличает его от остальных, но все же он особенный. Особенный не тем, что не знает ничего того, что знают остальные, а тем, что его отношение к вещам совсем другое. Не только к вещам, к людям. Выходя за пределы дома, Гук не раз сталкивался с безразличием, лицемерием и всем тем, что совсем не красит человека. А когда он снова возвращается домой, то снова может понять, что это его маленький мир, где есть только один человек, без которого бы его не было. Чон благодарен, что он познакомился с Тэхеном. Иначе, он бы никогда не узнал, что такое, когда тебя ждут, когда ты являешься для кого-то важным.flashback
Чонгук собирался в очередную командировку. Она была всего на пару дней, нужно было съездить в Пусан и подписать какие-то бумаги. Собираясь, он замечает, что омега ходит подозрительно грустным. Когда альфа уже оделся, в коридор вышел Ким, осторожно посматривая на Гука. — Господин Чон, а как скоро вы вернётесь? — Завтра к вечеру. А что? — Просто без вас мне немного страшно. Я боюсь Господина Пака… — Тэ виновато опускает голову, не зная чего ожидать. Чон удивлен, в то же время, расплывается в мягкой улыбке. — Почему ты боишься его? — Я не знаю, что может случиться. Вы всегда защищаете меня от него. — Не волнуйся, я постараюсь вернуться как можно скорее. — Хорошо. Удачной поездки… — Спасибо…Конец Flashback
Тэхену просто повезло, что Чонгук вернулся вовремя.***
Прошла неделя с лишним, как Сонлин живет в доме у Хосока. Первые пару дней Мину было терпимо, но вот остальное время он старался не попадаться на глаза Чхве. Непонятно почему, но Хосок никогда не видел того, как Лин домогался до омеги. Юнги и сказать не мог, боялся, что ему не только не поверят, но и еще обвинят в клевете, поэтому Мин героически терпел. — Сахарок, принеси мне, пожалуйста, мой десерт, он в холодильнике, — омега послушно идет на кухню, принося какое-то пирожное. — Держите, — младший протягивает альфе пирожное. — Я хочу, чтобы ты покормил меня, — «Какого черта?». — Садись на колени и корми с ложечки, — Мин вздыхает и, послушно садясь на колени, начинает кормить альфу. Юнги чувствует себя очень некомфортно, можно даже сказать отвратительно. — Ммм, — тянет альфа, — этот крем такой же сладкий, как и ты… — от этих слов Юнги становится не по себе. — Не хочешь оказать мне услугу? Я заплачу, — Чхве начинает водить носом около шеи, немного вдыхая запах малины. — Не буду я вам ничего оказывать! — вскрикивает Мин, быстро вставая с колен альфы. — Почему же сладкий? — Сонлин ставит пирожное на стол, поднимаясь с дивана и подходя к омеге. — Потому что я вам не проститутка. — Дерзкий, значит… А что если я заставлю тебя ею стать. — Не заставите. — И что ты сделаешь? — Я расскажу Хосоку. — Ути боже, какие мы грозные. Ты подумай, я ведь нарасхват… — Такое как вы, я даже палочкой трогать не хочу, — Лин кидает уже злой взгляд на Мина. — Я смотрю язык у тебя больно острый, так вот запомни, Хосок тебе может и не помочь, — договаривает Чхве и уходит в комнату наверх. — Озабоченный, — шипит Юнги, смотря в след. Он так ненавидит время, когда Хоуп на работе, Мин совсем не чувствует себя защищенным. Да, Чон ему ничем не обязан, но когда тот дома, омеге поспокойнее, он знает, что при старшем Сонлин его трогать не будет, а вот наедине. Тот не раз его лапал, зажимал, заходил в комнату, когда Юнги переодевался. Все это бесило и пугало одновременно, только по виду омега такой боевой, но ему как и всем хочется любви, защиты, безопасности. А не того, что каждый день тебя могут изнасиловать.