Мертвые огни

— Он читает мысли?! Погоди, а мои сейчас прочесть сможешь? — Конечно, нет, дурачина, на расстоянии это не работает. Ричи сердито смотрел, как Бев с Биллом восторженно спорили по поводу его способностей, хотя их двоих даже не было в чертовой комнате! — Во-первых, я мысли не читаю, а СЛЫШУ. А во-вторых, вам придется притащить свои задницы обратно в Дерри, если экспериментов захотелось. — А где Эдди? — спросил Бен. — Я не стал его звать, ибо надеялся поговорить с Майком тет-а-тет, а не устраивать конференцию в Скайпе, — закатил глаза Ричи. — Я просто подумал, что все должны быть в курсе. — Тут я с тобой полностью согласен. Уже завожу аккаунт в Твиттере, чтобы сообщить миру. — Ого, кто-то не в настроении, — хихикнула Беверли. — Да потому что не жизнь у меня, а сплошной цирк. И я в ней главный клоун… бррр, — Ричи поёжился, вспомнив, кем было Оно. — Плохая метафора. — По-моему, всё очевидно, ребят, — начал Билл. — Бевви увидела Мертвые Огни, и после этого ей стали сниться вещие сны. Ты тоже попал под их влияние, пускай и ненадолго. Вот и результат. — Разве Мертвые Огни не должны приносить что-то… плохое? — Необязательно, — сказал Майк. — Это просто некая мистическая сила. Раньше она была под контролем Пеннивайза, который желал нам семерым мести. Теперь нет. — Возрадуемся, что эта мразь сдохла! — с пафосом провозгласил Тозиер. — А то кто знает, что бы тогда было в моей башке. — Я думаю, всё наладится, Рич, — подмигнула Беверли. — Это же так прикольно! Помнишь, как в школе вы балдели от комиксов? Ты бы ребенком душу продал, чтобы иметь какую-нибудь суперсилу. — Бев… Бевви… милая… — устало перебил Ричи. — Это дерьмо — не суперсила. Я слышу отдельные рандомные предложения раз в сутки, без всякой системы, и так и не понял, как это работает. — Кто знает, может оно тебе пригодится. — Или скоро пройдет, — пожал плечами Бен. Поболтав еще немного, Неудачники распрощались, Ричи проводил Майка до первого этажа, а, поднимаясь обратно, обнаружил, что телефона нет в кармане. Ах ты ж сука, новый айфон, платная доставка через всю страну до самого сраного Дерри, и я где-то снова умудрился его проебать. Почти сразу Ричи с явным облегчением вспомнил, что последний раз видел его в номере Эдди. Он подошел к двери и постучал. Ответа не было. Ладно, я только тихонечно заберу телефон и прошмыгну обратно, он и не услышит. Ричи мягко нажал на ручку и настолько плавно, насколько человечески возможно, потянул на себя. Свет в номере не горел, а с кровати раздавалось нечеткое, практически неразличимое бормотание. Мужчина поморгал, привыкая к темноте, пока не начал различать силуэт спящего друга. Спал тот крепко, но очень беспокойно, ворочался, громко дышал, мягкие темные волосы разметались по подушке. Ричи титаническим усилием воли сдержался, чтобы не погладить его по голове. — …не боюсь… — причитал Эдди во сне. — не… не… не боюсь… А я ведь я ни разу не спросил, снятся ли ему кошмары. Вот лечь бы рядом и обнять покрепче и всё исправить, подумал Ричи, но тут же оборвал ход мысли. Пора привыкать, что совсем скоро их общение перерастет в фазу как минимум неловкости, а как максимум тотального равнодушия. На цыпочках обойдя комнату, мужчина забрал свой телефон и вышел. Вернувшись к себе, он долго сидел у открытого окна и смотрел на убывающую луну, вдыхал прохладный вечерний воздух и морально успокаивался. Потом встал, за несколько минут собрал чемодан и, так и не сняв уличную одежду, плюхнулся на мятую постель. Дрожащими пальцами он забронировал билет на завтрашний ночной рейс. Внутри всё ходуном заходило от страха, но теперь дороги назад точно не было. Ричи заснул, раз за разом проговаривая шепотом примерный текст на завтра. Это был не часовой стэндап, который приходилось зазубривать и театрально преподносить, чтобы понравиться тысяче зрителей. Это было хуже. Это был гребаный Эдс, его самый близкий друг Эдс, абсолютно непредсказуемый элемент, который мог молча развернуться и уйти, а мог и психануть со всей дури. Единственное, чем Тозиер себя успокаивал — в сорок лет тебе наплевать на всё куда больше, чем в тринадцать.

***

— Так непривычно видеть тебя без очков. А ты никогда не пробовал носить линзы? — Ношу их в эту минуту, — усмехнулся Ричи, не отрываясь от миски с хлопьями. Завтрак проходил мирно, но с налетом фатальности. Ему вдруг отчаянно захотелось выговориться, предчувствуя скорый отъезд, и мужчина продолжил. — Вчера собирал сумку и нашел. Оказывается, я брал их с собой, но малясь подзабыл, что придется лазать по грязным засранным туннелям. — Ну, а после них? — нервно спросил Эдди, который не мог оторваться от серых глаз Рича, не скрытых более за толстыми стеклами. Он поймал себя на мысли, что очень редко видел друга без массивных очков. — Не знаю… Как будто подсознание нашептало, что с вами всеми я должен выглядеть как старый добрый очкарик Ричи. — Всё же твоя отличительная черта — не очки, а длинный язык. — Хм, подумай, как это звучит вне контекста, Эдс. Каспбрак ещё сильнее занервничал и принялся постукивать ногтями по столешнице. Им обоим, без ведома друг друга, сегодняшний завтрак напоминал сидение на пороховой бочке. — Погоди-погоди… ты собрал сумку? — спохватился он. — Я уезжаю. — Когда? — Вечером. — Что?! — Эдди, у которого с беспрецедентной скоростью остыли лодыжки, вспылил. — И когда ты мне хотел сказать?! — Вот сейчас говорю… Тишина накрыла их с головой как одеяло. Такую тишину можно было резать ножом, но Эдди и так ничего не слышал из-за бешеной пульсации в ушах. К щекам прилил жаркий румянец, и стало нечем дышать. Он пару раз хрипло вздохнул в попытке донести хоть каплю кислорода до легких и через силу прошептал: — Инга… лятор… Ричи поменялся в лице и кинулся наверх в его номер, перепрыгивая через две ступеньки. Онемевшими пальцами он высыпал на кровать немалое содержимое дорожной аптечки, схватил белый флакончик и на всех парах метнулся обратно, не прошло и минуты. Он застал покрытого испариной друга у выхода из зоны завтраков, подпиравшего спиной косяк. Эдди вырвал ингалятор, глубоко затянулся и облегченно вздохнул. Ричи ожидал, что на него сейчас в буквальном смысле выльется целый ушат помоев, но этот сраный ипохондрик просто сверлил его горестным щенячьим взглядом, разве что не скулил. Только непонятно было, с чего вдруг. Может они и сблизились вновь, но на отъезд Билла, например, он так не реагировал. В груди образовалась мерцающая тупая боль — боль от несбывшейся мечты, от потраченной впустую никчемной жизни, от нереализованной любви… Пшшшик! Эдди снова воспользовался ингалятором, разрушая наваждение. — Порядок? Пойдем-ка прогуляемся, страдалец, — Ричи бережно взял его под руку и вывел на улицу. Снаружи было просто замечательно: солнце палило, но еще не успело нагреть округу после ночи, дул свежий теплый ветерок и чирикали утренние птицы. Не успели они выйти за территорию гостиницы, как Эдди, ставший красным как рак, остановился посреди дороги. Оттенок лица удивительно подчеркивался кипельно-белой футболкой, которую он сегодня надел. — Правда уезжаешь, да? — спросил он, не задерживая взгляд ни на чем дольше одной секунды, и обхватил себя за плечи. — Я не могу остаться. Уже все сроки вышли. — Просто… не думал, что так быстро время пройдет. Я… в общем… хотел тебе кое-что сказать, но… как-то не успел подготовиться, понимаешь? — мялся Эдди, кусая губы. — Просто… черт! Мне нужно было настроиться… Морально настроиться… Ричи совсем не ждал такой реакции, брови удивленно поползли на лоб. Его друг, конечно, был пугливым, но не настолько, чтобы ломаться и запинаться. Тем более перед ним! Эдс бы скорее об стенку расшибся, чем позволил ему увидеть свою слабость — такой уж у них был заведен порядок. Как-то в детстве они всей компанией ходили на пруд ловить жаб, и мальчик наотрез отказывался их трогать, потому что верил — от них появятся бородавки. Но когда Ричи вплотную подошел с самой большой и всучил ему в руки, Эду ничего не оставалось, как сжать зубы и героически терпеть. — Что-то случилось? — Помнишь, ты сказал там, под колодцем, что… Нет, не так. Э-э-эм… — Эдди принялся ходить взад-вперед, сильнее уткнувшись под ноги и обняв себя за плечи. Лицо пошло пунцовыми пятнами, глаз задергался. — Ричи, ты действительно считаешь, что я… храбрый? — Да ты ебучего монстра копьем проткнул! Естественно я считаю тебя храбрым. — Н-н-нет, тут другое, — запнулся Каспбрак. — Тут совсем другое. Я… думал, что смогу. А видишь — я не могу. Я… я… Ох, блин, лучше бы ты меня не спасал! — воскликнул он, хватаясь за голову. — Лучше б я умер и не участвовал сейчас в этом разговоре. — Ты, блять, что несешь? — одернул его за воротник Ричи, вынуждая остановиться. — Слушай, что бы там у тебя ни случилось, лучше быть живым, ЖИВЫМ, блять, чем… нет. — Не знаю… не знаю, может ты и прав… Эдди смотрел на него снизу вверх, дико вращая глазами и хрипло дыша. Будто загнанный зверь под дулом охотника. Ричи готов был кровью поклясться, что в такой панике его в жизни не видел. Ему стало немного страшно. Точнее, страшно было уже последние 12 часов, но это был другой тип страха, пульсирующий, обездвиживающий, как раковая опухоль. Секунды текли безумно медленно, они пытались найти в глазах друг друга ответ, не задавая собственно вопроса, а этим всё и осложнялось. — Я… бляха… кажется, я не смогу… Так, давай, Эдс, соберись. В общем, я очень давно хотел сказать… И прежде чем ты уедешь… что я… — шепотом начал Эдди, делая шаг назад и смотря в невидимую точку перед собой. Губы стали беззвучно двигаться, то открывались, то закрывались, как у рыбы на песке, но больше выдавить из себя мужчина ничего не мог. Ричи растерянно смотрел на это зрелище, прокручивая в голове самые жуткие варианты. Снова мощный пшик ингалятора. И вдруг, одновременно с этим пшиком, будто бы лопнул мыльный пузырь, отделявший Тозиера от радиоволн мозга Эдди. В уши ударила нескончаемая вереница слов, мысленный поток такой мощи и частоты, что застучало в висках. С головы до ног прокатилась волна мурашек. …я люблю тебя боже тупица открой рот скажи уже я люблю тебя я люблю тебя Ричи я люблю тебя я не хочу с тобой расставаться я блять тебя люблю мне плевать что ты ответишь мне похер что ты посмеешься я люблю тебя да ты скажешь я маменькин сынок и всегда им был что даже брак с женщиной не сделал меня натуралом но я люблю тебя ЭДС СУКА ОТКРОЙ РОТ И СКАЖИ ЕМУ я люблю тебя я знаю что ты меня пошлешь нахер но мне надо чтобы ты знал иначе иначе иначе ох как же ты разочаруешься во мне но я люблю тебя и НУ ПОЧЕМУ Я НЕ МОГУ НИ СЛОВА СКАЗАТЬ ПОЧЕМУ Я ТАКОЙ НИКЧЕМНЫЙ я тебя люб… И тут же на середине фразы приём оборвался. Ричи ошарашенно глотал ртом воздух, желудок скрутило тугим узлом, на мгновение он почти уверился, что вновь выплеснет его содержимое наружу. Услышанное было настолько фантастичным, настолько эфемерным, что мужчина не мог прийти в себя. И вместе с тем все до единой клеточки тела, все органы чувств звенели в колокола. Это было. Это реально. Это произошло. Сейчас. — Друг, я… прости, что отнимаю у тебя время… — прозвучал уже реальный голос Эдди. Ричи встряхнулся, стараясь задушить расцветающие в сердце бутоны счастья. До поры до времени это было легко — он не отошел от шока и всё еще был не в состоянии распознавать реальность. Пока, решил он, ничему нельзя было верить. Пусть этот охламон для начала всё скажет ртом. — Эдс, нам нужно скататься в одно место, — махнул он рукой, увлекая Каспбрака за собой. Тот на автомате потопал следом, рассеянно хлопая глазами. — Что? Куда? — Увидишь — поймешь, — отрывисто отчеканил Ричи. Они сели в машину, Эдди трясущимися руками пристегнулся и уставился на водителя. По нему было видно, что слова так и рвутся наружу, но озвучить их мужчина просто физически не мог. Только снова начал хлопать ртом. Ехали они недолго, но в гнетущем молчании. На Ричи накатывали то смех, то слёзы, но он заставлял себя следить за дорогой. Один раз он до такой степени захлебнулся в своих чувствах, что чуть не пролетел на красный свет. Но обошлось без инцидентов, и скоро перед ними открылся вид на реку и деревянный мост. — Мост поцелуев? — нахмурился Эдди, вылезая из машины. Это было первое его связное предложение за почти полчаса. — Ага, сосаться сейчас будем, — отмахнулся Ричи и потащил друга за собой, снова вгоняя последнего в краску. Остановившись в нужном месте и найдя глазами свою надпись, он выдохнул. — Эдс, я сейчас тебе расскажу что-то очень важное, — сделав паузу и отметив, что его слушают, он продолжил. — Когда мы были детьми, я был сильно, просто по уши влюблен в одного человека. Но я считал, что чувства не взаимны, поэтому ничего не предпринимал, ни тогда, ни сейчас. — В кого это ты там был влюблен, мы же всё время вместе ошивались? — с подозрением и каким-то даже вызовом затараторил Эдди. — Почему ты мне тогда все уши про нее не прожужжал? Так, стоп. Это была Беверли? Только не говори, что это была Беверли?! Закатив глаза до самых белков, Ричи потянул его за рукав и указал на перила: — Я настолько втрескался, что даже тайком пришел сюда и вырезал инициалы, постоянно оглядываясь по сторонам, чтобы не дай бог не спалили. — Р + Э? — прочитал Эдди. — Ну хоть не Бев… И кто такая «Э»? И почему ты мне это сейчас решил показать? — Ты, блять, серьезно не понимаешь, что за «Э»? — Я, блять, серьезно не понимаю, — разозлился Эдди. — Я всех девчонок уже не упомню. — Это ТЫ, тупица. — Чт…? А-а-а… — Я — гей, — на выдохе выпалил Ричи, чувствуя, что у него взмокла спина. — Вот так. Я — гей, и был влюблен в тебя с тринадцати лет. А потом я уехал из Дерри, так и не прекратив любить, и это чувство, оно впало в спячку, но не ушло. Оно всегда было внутри, стертое из памяти, но не из сердца. Поэтому я всю сознательную жизнь не мог найти партнера. Я смотрел на других, но не находил тебя, я не чувствовал той же бешеной отдачи, как с тобой. От монолога в горле пересохло. Сглотнув, Ричи осмелился посмотреть на Эда и в ужасе увидел, что тот с каменным лицом отошёл на два шага назад. Брови были сведены в напряжении, в глазах горела дикая искра. Он напоминал пса, которого предыдущие хозяева били и пинали, и теперь он ни за какие коврижки не верил новым. — Это твоя очередная шутка? — дрожащим голосом спросил Эдди. — Какой реакции ты хочешь от меня добиться, а? — Никакой, — Ричи примирительно поднял руки. — Я просто сделал первым то, что боялся сделать ты. Ну… ладно, если быть до конца откровенным, есть еще одна штука, про которую я забыл упомянуть. Иногда, очень редко, я слышу чужие мысли. — Что?! — После Мертвых Огней. Я очень недолго был под их воздействием, но позднее до меня начали доноситься какие-то обрывки фраз и предложений. Сначала я не придавал этому значения, списывал на стресс, но когда Майк стоял прямо передо мной с закрытым ртом, а я все равно слышал его голос, то… пришлось поверить. И…вот я здесь. — Допустим… И сейчас меня тоже слышишь? — Это не так работает. Точнее, я не знаю, как. Не могу это контролировать. Эдди скрестил руки на груди и поджал губы, беспокойно озираясь. Он больше не отходил назад, и Ричи воспринял это как хороший знак. Мужчина аккуратно шагнул поближе, затем еще ближе, пока наконец их не разделял всего метр. В глазах Каспбрака он читал панику и подозрение. — Я. Тебя. Люблю, — проговорил Ричи. — Хотел сказать это, снять с души камень и уехать из города. И ожидал, что после такого ты меня больше видеть не захочешь. Но вот последний день, и тут ты начинаешь пиздецки странно себя вести, а мой мозг на несколько секунд подрубается к «радио Эдс» и принимает бесконечный поток признаний. Эдди молча сделал шаг навстречу, в чертах его лица явно проступал испуганный мелкий пацан, не знавший, во что верить. — Получается, я все-таки ссыкло. — Да нет… — Не смог открыть рот и сказать, — пожал плечами Эдди. — А ты смог. — Только потому, что услышал твои мысли. — Но ты же и так собирался. — Дело не в этом, как ты не поймешь… — Ричи сжал его плечо. — Ты же чуть не умер на моих руках, и я просто знал, что судьба дала мне второй шанс. Блин, я не представляю, как бы жил, если бы ты остался под завалами, а я бы так и не признался в своих чувствах. Взрослый, бля, мужик… Эдди неожиданно придвинулся к нему вплотную и осторожно поцеловал, слегка прихватывая нижнюю губу, но потом быстро отстранился, взглядом спрашивая, нормально ли это. Ричи застыл ни жив ни мёртв, только сердце гулко заколотилось. По ногам растеклась предательская слабость, и он присел на обочину, прислонившись спиной к перилам и обхватив руками колени. Эдди нерешительно потоптался, но сел рядом. Совсем рядом. Они молча разглядывали друг друга, впервые без какой-либо застенчивости, подмечая появившиеся за годы морщинки и откровенно любуясь. Не разрывая взгляд, Ричи положил руку ему на ногу выше колена и мягко погладил с внутренней стороны. Эдди вздрогнул и на мгновение прикрыл глаза. После стольких лет близкой дружбы было странно осознавать, что она может быть еще более… близкая. Им овладело потрясающе волшебное чувство чего-то нового и неизведанного, будто он только сейчас впервые начинает жить. Будто Ричи, вытащив его из пещеры, подарил вторую жизнь. Тозиер наклонился чуть ближе к Эдди и легонько коснулся рукой его щеки, очертил большим пальцем овал лица и припал к теплым обветренным губам; тот сразу же откликнулся на поцелуй, подаваясь к нему всем телом. В этот раз остановиться было труднее, они лишь изредка отрывались друг от друга, чтобы восстановить дыхание, и нетерпеливо продолжали. Исследовав каждый сантиметр его губ, Ричи двинулся ниже, покрывая короткими нежными поцелуями подбородок, шею. Эдди откинул голову и выдохнул в исступлении, трогательно постанывая. — Кхм, ну всё, — беспомощно прокашлялся он, чувствуя нарастающее возбуждение. — Точно надо валить отсюда. Вдруг нас кто-то увидит. — Ей-богу, Эдс, в твоем возрасте должно уже быть все равно. — Я, между прочим, младше тебя на полгода, старикашка! Ричи рассмеялся ему в губы, часто дыша: — Хорошо… Поедем обратно в гостиницу? — Можно просто пойти в машину. — Не верю своим ушам, ты предлагаешь заняться сексом в тачке? — Что? — Эдди покраснел как маков цвет. — Нет. Просто чтобы на земле не сидеть. — Надеюсь, ты не все еще девственник, — продолжил рассуждать Ричи, когда они залезли в салон. — А то неловко получится. — Какой же ты невыносимый, — закатил глаза Эдди. — Прости, привычка. У меня в подкорке записано над тобой стебаться. — Да это понятно. Но я тебя, дурака, всё равно люблю… Ой… Мужчины переглянулись. — Вот ты и произнес это вслух. Как ощущения? — Приятные. От поворота ключа машина тихо заурчала, Ричи выкрутил руль и включил заднюю, чтобы развернуться. — Можно нескромный вопрос? — спросил он, поглядывая в зеркало заднего вида. — До сегодняшнего дня ты целовался с мужчиной? Эдди расплылся в загадочной улыбке и неопределенно изрёк: — Я экспериментировал. — Сеньор, а вы умеете себя прорекламировать! — Там ничего криминального. Просто в студенчестве, съехав от матери, я немного пустился во все тяжкие. Встречался с кем хотел, пил, пробовал травку, набил пару татуировок… — Татуировок?! — в шоке вытаращился Ричи. — Нет! — Да! — Эдс закатил поочередно рукава футболки. На одном плече была забита птица, а на другом какой-то кельтский узор. Тозиер по-новому, с каким-то даже уважением взглянул на друга. — А как же боязнь заразиться от иглы? — Их лично при мне дезинфицировали. — У меня такое чувство, что есть целая сторона, с которой я тебя не знаю. — Да брось, я всё тот же. Эта фаза… длилась недолго. Я какое-то время на втором курсе переглядывался с одним парнем, мы даже ходили на пару свиданий, целовались, я понял, что мне это нравилось, но это всё было не то, понимаешь? В итоге я просто испугался, что не оправдаю ожиданий своей матери, и, как только встретил Майру, практически сразу сделал предложение. Старые привычки умирают с трудом. — Мне жаль… В салоне стало тихо. Эдди смотрел на свои ладони. — Рич… Близкие мне всю жизнь внушали, что я слишком слабый, слишком болезненный, слишком аллергик, слишком астматик. Ходячая энциклопедия недугов. Я в это всегда верил, потому что тяжело выбросить навязанную идею из головы. А ты единственный — нет. В детстве ты все время заставлял меня переступать через страх, толкал на риск. Спустя двадцать семь лет я вижу, что ничего не изменилось. — Ну, я верю, что у тебя есть потенциал, — с кошачьим прищуром улыбнулся Ричи. — Хоть ты и дерганый ипохондрик, но в целом классный парень. Который внезапно неплохо целуется. — Это комплимент такой? Не удержавшись, Ричи перевесился на соседнее сиденье и щекотно поцеловал Эдса под ухо. В ответ он получил пристальный, осоловелый взгляд темных глаз. Всё совпало идеально, прямо до неправдоподобия, и каждому еще долго предстояло мириться с тем, что случившееся — не сон, а новая реальность. Пока ехали обратно, Эдди осторожно спросил: — А что с твоим билетом? — Попробую поменять на завтрашний. Чтобы было время собраться и уехать вместе. — Вместе… — повторил Эдс. — В Лос-Анджелес? — Как вариант, — Ричи осознал, что им предстоит целый серьезный разговор на тему, кто с кем будет жить, и чья карьера важнее, но Эда, кажется, волновало совсем иное. — Можешь сначала слетать со мной домой? — с плохо скрываемым стыдом попросил Каспбрак. — Не знаю, смогу ли я один всё сказать Майре. Мне… — он хотел продолжить «страшно», но, запнувшись, выпалил, — …нужна твоя поддержка. — Конечно. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.