Офф-топАрда

- Знаешь, такой весны не было давно. Только в том году – и, вот теперь. – Мы не спеша шли по лесной тропинке. С обеих сторон подступали маленькие ещё ёлочки, любопытно вылезая вперед высоких пепельно-серых стволов. Между ними островками стелился густо-зелёный мох. - Обычно холоднее? – спросила я. - Нет. – Фродо покачал головой. – Просто… ощущение другое. Как будто… небо открывается, что ли… Словно всё вокруг – больше, чем кажется. Шире. Свободнее… - Колдовской май… - тихо проговорила я. - Пожалуй. – Хоббит усмехнулся. – Будем надеяться, что это – знак. - К переменам? Он кивнул. И вздохнул. - Перемены были бы очень кстати. Знаешь… Я помню Шир разным. Весёлым и беззаботным. Загадочным и неизведанным. Даже грустным и весёлым! – Фродо посмотрел на меня и, чуть улыбнувшись, спросил: – Ты представляешь себе, как может грустить край? - Легко, - честно ответила я. Фродо чуть помолчал. - Хоббитов я тоже воспринимал по-разному. В юности – с интересом. Потом – с недоумением и, порой, даже возмущением. Мне казалось, что всем им прям-таки необходима хорошая встряска! Чтобы прийти в себя и увидеть чуть больше и дальше. - Будьте осторожны со своими желаниями? – тихо произнесла я. Мужчина горько усмехнулся. - Видимо. Сэм ведь рассказал тебе, что случилось полтора года назад, так? Я сглотнула комок и кивнула. - Вы вернулись из трудного похода – и были вынуждены спасать собственный дом. - Да. И вот тогда я в первый – и, надеюсь, в последний – раз увидел Шир глубоким калекой… Он нуждался в скорейшем исцелении, как умирающий друг. Но самым отвратительным было то, что… далеко не все хоббиты так считали. Кое-кому весьма нравился новый устой и новая жизнь, хотя мне трудно представить, чем? Было много и тех, кто просто принял свою участь, считая «а что мы можем сделать?». Не знаю, что хуже… Я украдкой посмотрела на Фродо. Выражение лица его было серьёзным – и неуловимо жёстким. Я ещё ни разу не видела его таким, и внутри всё тоскливо выло и стыло от ощущения, исходящего сейчас от хоббита. - Те, кто поодиночке пытался что-то противопоставить захватчикам, оказывались под замком, в лучшем случае. В худшем… - Он вновь замолчал на несколько мгновений. – Я долго не мог понять, как это могло произойти? Как можно было проглядеть бесчинства и дать буквально уничтожить родной край? Что бы было, задержись мы ещё на немного? Нужно было действовать, пока не поздно. - Вы подняли мятеж, - негромко произнесла я. - Да. И я очень рад тому, что это легко удалось сделать – большая часть народа всё же была готова отстаивать и защищать свой дом. Им не хватало только сплочения, сильного предводителя. Хоббиты словно очнулись, готовые идти в бой. Достаточно было искры, чтоб забушевало пламя. Он рассказывал - спокойно и в то же время жёстко - а я молчала. Слушала его, боясь не вовремя вздохнуть. А в груди тоскливо щемило. Я ведь знаю всё это… Знаю, что устроили здесь Саруман с подручными; каких трудов стоило хоббитам возродить свой дом; что девятнадцать из мятежников покоятся в братской могиле… Но знать мало. Шагая рядом с Хранителем, я чувствовала всю скорбь и тоску, смешанные в нём. Их не сможет развеять время. Лишь немного угасить, оттенив радостью настоящего дня. И чего стоило ему, пройдя весь свой путь, обнаружить в осквернённых руинах собственный дом… Я не знала, зачем Фродо рассказывает мне всё это. Да в тот момент и не задумывалась. Просто проживала вместе с ним эту горечь. И где-то в глубине души чувствовала, что, возможно, так она становится чуть меньше… Лёгкий ветерок прошуршал по веткам, всколыхнув листву. Фродо остановился, молча глядя куда-то вверх, на качающиеся кроны тополей. Молчала и я. Отчётливо чувствуя себя маленькой и наивной девочкой рядом с ним. Не было в моей, обозримой памятью, жизни таких потерь. А он… мне никогда не понять до конца всей глубины того, что он сделал – и продолжает делать. Не суметь почувствовать его до конца. Как бы я ни старалась… Мне вдруг пришло в голову, что Фродо сейчас смотрит в небо, чтобы остановить и скрыть навернувшиеся на глаза слёзы. Но тут хоббит чуть слышно вздохнул и посмотрел на меня. - Пожалуй, сегодня обойдётся без грозы, – произнёс он. Задумчивые зелёные глаза были сухими. А потом как-то болезненно усмехнулся. – Что-то накатило… прости. Я через силу улыбнулась. - Прощать нечего. Мы вновь неспешно пошли вперёд. Тропинка заворачивала влево, выводя к пролеску. - В нужный момент просыпается то, что зачастую было запрятано глубоко внутри, - негромко сказала я. Молчать было уже невыносимо. – Воинственность не нужна в мирное время. Да это и не самая главная черта. Среди хоббитов много мастеров своего дела. Вы ответственные и отзывчивые. А привыкание к хорошему… к нему склонны все. - Да. – Фродо посмотрел на меня. – И это я тоже понял. – Он как-то странно усмехнулся. – Знаешь… Мне тогда казалось, что я уже не смогу понять, какие чувства ими движут. Что буду горько разочарован и окончательно убеждён в том, что никому и ни до чего, по большему счёту, нет дела. – Ногти левой руки отчаянно впились в сжатую ладонь, лицо же я изо всех сил старалась сохранять спокойным. – Но я ошибся. Я вдруг понял, что, как бы я ни ругался на хоббитов, негодовал, возмущался – я понимаю их и сочувствую им. - У всего есть начало, - чуть улыбнулась я. – Любое поведение имеет свою причину – ничто не происходит на ровном месте. - Рад, что ты это понимаешь. – У него посветлел взгляд. – Для меня тогда это было некоторым озарением. Я понял, что, как бы горько мне ни было, я не могу и не хочу никого обвинять. - Ты очень сильно любишь, - тихо и твёрдо проговорила я. – В этом – вся твоя суть. - Наверное, - отозвался Фродо. – Я так об этом не думал… Мы помолчали. Вокруг звенящей тишиной шептал лес. Тропинка вывела нас к небольшому подлеску. Ёлочки остались далеко позади, нас обступали тополя и каштаны, задумчиво покачивая высокими кронами. От их серебристых стволов лес казался светлым и каким-то прозрачным. - Была… одна история… - негромко сказал Фродо. Я посмотрела на него. Хоббит шагал, задумчиво глядя чуть вниз, словно вспоминал или подбирал слова. - Среди наших ремесленников хорошо было известно семейство кузнецов. Их ремесло передавалось от отцов детям – хоть один из младшего поколения да обязательно перенимал родительский навык и нёс семейное мастерство дальше. Если я правильно помню… - Фродо прикинул и чуть кивнул: - Ну да. Это было третье поколение мастеров кузнечного дела. Два брата – старший Харм и младший Терри. Оба - по прямой наследной линии – Рустиксы. Двенадцать лет назад они сдружились с двумя гномами, с оказией проезжающими через Шир. Да так крепко сдружились, что гномы стали потихоньку обучать братьев. Уж не знаю, чем именно Рустиксы их проняли – гномы обычно не особо охотно делятся своими мастеровыми секретами. Но уже через пару месяцев братья перестроили и расширили отцовскую кузню – и начали буквально творить чудеса. Они и раньше-то своё дело хорошо знали, а тут… К тому моменту Харм уже обзавёлся семейством. Подрастала красавица дочь - и младший сын. Фродо посмотрел на меня. - Джотиш, - отозвалась я, давно поняв, к чему он клонит. Фродо кивнул. - Мальчик был любопытным, непослушным и вспыльчивым. Часто лез куда не надо, часто попадался… Обижался, когда ему не доверяли взрослых дел – а самого его пару раз чудом спасали от лишения руки под втихую стянутым отцовским молотом. Я невольно рассмеялась. - Да, с ним было много хлопот, - согласно хмыкнул Фродо. – И тем больше было его упрямство, чем строже был за ним догляд. - Знакомо, - вздохнула я. – Бунтарский дух не запрёшь. Фродо искоса глянул на меня. - Потихоньку, Джотиш взрослел – и всё же мало-помалу прилаживался к кузнечной работе, - продолжил хоббит. – Он по-прежнему был вспыльчив и упрям, но уже понимал, что к чему, и со своим нравом кое-как справлялся. Что не мешало ему хвастать на каждом углу, троекратно преувеличивая собственные достоинства. - Он не был достойным преемником семейного ремесла? – чуть улыбнулась я. - Нуу… он честно старался. Физических силы и сноровки ему не занимать. Но не было у него чего-то неуловимо важного. Глубинного понимания. Не чувствовал он никогда отцовское дело. - Искры нет, - понятливо кивнула я. И тихонько вздохнула: - Нелегко же ему приходилось… Фродо замолчал. Я опасливо посмотрела на него (перебила ведь, фактически на полуслове)… и почувствовала, как начинают пылать уши. Мужчина смотрел на меня внимательно, с еле уловимой улыбкой – и не на меня даже, а в меня. - Нелегко, - негромко подтвердил он. – И это не самым лучшим образом сказывалось на его поведении. Мы вышли из подлеска. Теперь слева возвышались каштаны, а справа тянулось поле. - Полтора года назад Джотиш был из тех, кто помогал захватчикам, - тихо произнёс Фродо. Я вздрогнула и изумлённо посмотрела на него. – Он считал, что Ширу нужны перемены. Что перестройка – это проходящий, неприятный, но необходимый период. Его нужно просто переждать – и всё будет хорошо. - Он сам-то в это верил? – сдавленно спросила я. - Как знать… Едва ли он до конца понимал всё… Старые устои ему осточертели – вот он и цеплялся за «новые возможности». Не понимая – а, скорее всего, не желая понимать – насколько они иллюзорны. Я молчала. Съездить Джоту по зубам хотелось очень сильно. Но было что-то в голосе Фродо. Что-то смягчающее, неуловимое, будто за его словами таилось что-то ещё… - Он… был одним из тех, кого ты понял, несмотря ни на что? – тихо спросила я. - Я тогда не сильно разбирался, - откликнулся хоббит. – Не до этого было… Только после окончания Войны узнал, что Джот остался единственным кузнецом в округе. Для целей захватчиков его небольших способностей вполне хватало, а его глупость была им на руку. - А остальные? – чуть слышно спросила я. - Остальные сидели под замком в подвалах. – Фродо посмотрел на меня и, к моему изумлению, добавил: - А Джот всеми правдами и неправдами тайком приносил им всю еду, какую мог достать. Я окончательно стушевалась. Шла молча, пришибленная и расстроенная. - Он, конечно, дурак, Ири, - чуть усмехнулся Фродо. – Упрямый, заносчивый дурак. Но шанс у него есть. Какое-то время мы шагали в тишине. Я шла, чуть закусив губу, пытаясь уложить в голове и разобраться в чувствах. - Я могу его понять, - наконец отозвалась я. – На ровном месте ничего не происходит. У всего действительно всегда есть причина. Но она не оправдание. - Нет. Не оправдание. Есть не только причина. У каждого есть ещё и выбор, как поступать – исходя из тех или иных обстоятельств. И последнее слово остаётся именно за этим выбором. Вот только… на то, чтобы правильно его сделать тоже нужны и силы, и знания, и чутьё. И умение всем этим воспользоваться. Я молчала. Понимая, что он прав. Как всегда… - Сколько Джоту лет? – тихо спросила я. - Если правильно помню… - Фродо задумался. – В этом году не то двадцать пять, не то двадцать шесть должно быть. Я почувствовала себя глубокой идиоткой. Даже без перерасчёта на человеческий, Джот получался младше меня лет на пять. А уж с перерасчётом… Нечего сказать, уела сопливого пацана… молодец, Ира… - Н-да, - невесело усмехнулась я. – Дурой я была, ею и осталась… - Вовсе нет. – Фродо удивлённо вскинул брови. – С чего ты взяла? - А разве не очевидно? – кисло уточнила я. - Мне – нет, - мягко улыбнулся мужчина. – Ты права – у всех действий есть свои причины. И твои – не исключение. Честно говоря, я поражён и восхищён твоим поступком. Ты преподала Джоту хороший урок – если ему хватит ума его понять. - Я не пойму, ты его защищаешь, или наоборот? – невольно рассмеялась я. - Зачем же настолько категорично? – улыбнулся Фродо. – Поступки Джотиша – это его поступки. Но не сам Джотиш. Мне не нравится то, что он делает и как себя ставит – но самому ему я очень сочувствую. И, надеюсь, что когда-нибудь ему достанет и сил, и ума, и внутреннего чувства – и умения всем этим воспользоваться, чтобы делать правильные выборы, не оправдывая их трудностями и обидами. Что-то отдалённо-туманное всплыло в памяти. Странное ощущение, лишь мгновение обратившее на себя внимание. Где-то я уже это слышала… - А сейчас я могу только отвечать на его поведение своим. У которого, - Фродо усмехнулся, - тоже есть свои причины. - По-твоему, сегодня я ответила правильно? – тихо спросила я. - Это не мне решать. – Фродо внимательно смотрел на меня. – Моё мнение о твоём поступке я уже сказал, а уж как оно там в будущем для Джота обернётся… Кстати. Объясни мне, пожалуйста, как столь прелестное и хрупкое создание положила одного из самых сильных борцов на руках? У меня вновь вспыхнули уши. - Одного из самых сильных? – невинно переспросила я. Ох, не знала я, на что нарываюсь… И хорошо, что не знала… - Именно. – Фродо откровенно веселился. Правда, в своей манере – тихо и особо не выказывая. – Что нужно было сделать, чтобы твоя нежность обернулась всепобеждающей отточенной сталью? Или ты великая волшебница? - Да ты поэт! – рассмеялась я. И, неловко пожав плечами, ответила: - Ловкость рук и никакого обмана. Просто технически знаю, как. Волшебство тут ни при чём. Ну, если, конечно, не считать волшебством мою сказочную глупость… - Не думаю, что глупостью можно считать стремление защищать тех, кто тебе дорог, - серьёзно отозвался Фродо. - Или в твоём мире так не считают? Я не знала, что сказать. Социальные устои моего мира меня саму смущали своей противоречивостью и кучей двойных стандартов. С одной стороны, не давай себя в обиду – с другой «собака лает – ветер носит». С одной стороны «девка, сиди, не выпендривайся» - с другой «в правых делах пол значения не имеет! Не ответила – значит тебе всё равно!». Да и определить сходу степень опасности и стоит ли на неё реагировать не всегда получается. - Защита защите рознь, - выдавила я наконец. – Я… гостья (я старательно избегала слова «чужая») в Шире. И лезу, куда не просят… Фродо чуть помолчал. А потом негромко сказал: - Спасибо. - За что?.. - За то, что лезешь, куда не просят, - тепло улыбнулся он. – За то, что ты – это ты. Я не нашла, что сказать. В очередной раз. - Я хочу попросить тебя кое о чём, - сказал Фродо. Я вопросительно посмотрела на него. – По возможности, не уходи далеко одна. Я с радостью составлю тебе компанию в любой прогулке. Но, пока ты не сильно ориентируешься в Шире – и не всё знаешь про его обитателей – постарайся воздержаться от самостоятельных походов. - Почему? - Я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Сегодняшний случай ещё даст о себе знать. Да и кроме Джотиша дураков хватает. Поэтому, если я тебе ещё не надоел, - усмехнулся он, - пожалуйста, бери меня с собой в путешествия. «Нет, ты мне не надоел… Я бы проводила с тобой всё время, что мне отпущено, сколько бы его ни было… Но именно это меня и смущает…» - Можно спросить? – Фродо посмотрел на меня. – А как ты оказалась в Зелёном Драконе? Я могу понять – гулять по лесу или зайти на мельницу в поисках улайни под колесом. Но трактир! - Трактирных домовых тоже никто не отменял! – отшутилась я. – Так вот какие вопросы тебя интересуют? Так бы и сказал, что хочешь побольше про русалок и дриад узнать! - Не представляешь, как хочу! – рассмеялся хоббит. – И буду жутко обижен, если ты найдёшь их без меня! И ничего не расскажешь. - Не смею обижать ваше вседержательство! – шутливо поклонилась я. – В трактир меня отправила Рози. - Зачем? – опешил Фродо. - За ответами, - вздохнула я. И рассказала другу своё раннее пробуждение и все новости, что после удалось выяснить. Фродо слушал, не перебивая, и чуть хмурился задумчиво. А, когда я закончила, спросил: - А это… Кружево? - Да. - Это Кружево – оно неизменно? Я покачала головой. - Нет. Оно постоянно меняется, перетекая из узора в узор. - Насколько быстро? Я задумалась, как ответить. - Понимаешь… Оно – живое. Оно тесно связано с эмоциями и внутренними посылами окружающих. И меняется в зависимости от них. Быстрее или медленнее. - То есть, - медленно проговорил Фродо, - каждый может на него влиять? Не только те, кто Видит? - Кружево тесно связано с каждым живым существом, - ответила я. – Это не зависит от способностей чувствовать и видеть тонкие планы мира. У тебя, у меня, у Сэма, Рози, любого хоббита, эльфа, человека – у каждого есть своё кружево, тесно связанное с Кружевом Мира. - Объясни, пожалуйста, что это такое? – попросил Фродо. – Я пока не очень представляю себе. Я помедлила, укладывая мысли. А потом развернулась и, остановив хоббита, мягко взяла его за руки. - Смотри. – Я легонько провела по голубоватым ниточкам венок. – Эти сосуды пронизывают всё твоё тело. По ним бежит горячая кровь, давая питание и жизнь органам, мышцам – всему твоему телу. – Я накрыла его руку своей. Между нашими ладонями почти сразу свернулось клубочком тепло. – Благодаря ей ты живёшь. Кровь несёт по твоему телу энергию жизни через сосуды. Это называется кровеносной системой. - Кружево – это тоже своего рода кровеносная система? – понял Фродо. – Только… на тонком плане? - Примерно, - кивнула я. – Кровеносные сосуды почти не меняются в течение жизни. Они увеличиваются с возрастом, или могут чуть менять своё расположение (из-за травм, например). Но их изначальный рисунок остаётся неизменным. С Кружевом не так. Эти нити – дорожки, ручейки, называй как хочешь – несут в себе саму энергию Жизни. Чистую. Неискажённую. Она струится по ним, как кровь по венам. Но эти «вены» более гибкие и изменчивые. Они меняются всё время. Они откликаются на любые изменения, которые возникают в пространстве – или в живом существе, если мы говорим о чьем-то кружеве. Чем сильнее и ярче это изменение – тем быстрее и заметнее меняется узор. - Ты её называла Светом? – улыбнулся Фродо. – Тем, что течёт через всё и принадлежит всем. Энергию Жизни? Я кивнула. Мягко убрала руку. - Кружево – это нити души. Не важно - души Мира или твоей. Фродо внимательно и чуть задумчиво смотрел на меня. Долго. А потом спросил: - Не бывает двух одинаковых кружев, верно? - Не бывает, - покачала я головой. - И у каждого свой собственный узор? Я молчала. Ловя ощущения и подбирая самые правильные слова. - Ири? - Как бы… объяснить… - Я неловко усмехнулась. Потом повернулась и вновь не спеша пошла по дорожке. Фродо подстроился под мой шаг. – Кружево каждого живого существа тесно связано с Кружевом Мира. Изменения в одном всегда дают толчок к изменению в другом. Правда, если для человека (или хоббита) это изменение будет значительным, для Великого кружева это может быть почти незаметно. Но… - Я посмотрела на хоббита. - Но живых существ много и каждое их изменение складывается в весьма значимую картину, - понял Фродо. - Именно. Каждый может влиять на другого. Мы сейчас влияем друг на друга. - И Кружево меняется? - Потихоньку, - улыбнулась я. – Больше наши с тобой. Любое взаимодействие – любая связь – меняет узор. Какая-то – незначительно и ненадолго. Какая-то сильно и навсегда. Это зависит от того, насколько крепки и глубоки эти связи. Порой, чтобы изменить другого, достаточно подправить что-то у себя. А иногда, кому-то достаточно просто появиться в твоей жизни, чтобы всё начало меняться само собой. - Да. Это я заметил, - отозвался хоббит. Я вопросительно посмотрела на него, но Фродо больше ничего не добавил. Мы вышли к реке. Её гладь золотилась мелкой рябью под солнечными лучами, время от время выныривающими из-за быстро бегущих облаков. - А Великое Кружево? – напомнил Фродо. – Как часто и быстро может меняться его узор? - Ну… как минимум – несколько дней. - Скажи, а почему тот узел, который ты сегодня осматривала, так и не стал дверью? И как вообще можно перемещаться через эти дорожки? - Ну, на второй вопрос ответ прост – энергия жизни течёт в каждом из нас. Все мы – огромные коконы с энергией. Так что, при должном умении, можно оседлать эти ручейки – и вперёд. Ты сам видел, что вытворяют улайни. Так же и эти энергетические существа. - Да, но у них нет тела. Однако ты сама сказала, что они могут им обзавестись, перейдя сюда. - Физическое тело – это тоже энергия, просто другого порядка. Используя Кружево, эти существа могут свивать себе физическое тело. Но, как правило, жителям других планов у нас не слишком-то уютно. Свитое тело изменчиво, его трудно удерживать в плотной форме – оно стремится вновь распасться на отдельные ручейки. Поэтому такие существа - если им не свойственна способность жить на нескольких планах одновременно - будут искать энергетический источник. Проще говоря, еду. Энергию Жизни в более подходящем виде. - То есть, других живых существ? - Да. - И тогда они опасны… - пробормотал Фродо. - Да. Но, в идеале, такое происходит крайне редко и всегда связано с нарушением Кружева. - А как же улайни? – посмотрел на меня хоббит. - Улайни, лешие, дриады и очень многие другие могут жить на нескольких планах. У них… скажем так, в их узоре это прописано. - Так. А как быть с нашим случаем? То «окошко» у камня. Джот ведь действительно видел кого-то. Я вздохнула. - Это меня и смущает. Понимаешь, эти существа не сильно-то рвутся на какие-то другие планы. Им и у себя хорошо. Чтобы они вдруг решили посмотреть в нашу сторону, нужно было бы чем-то привлечь их внимание. И если это что-то окажется очень лакомым… - То зверюшка может захотеть выбраться. А ей это под силу? - Если с вашим Кружевом Мира и впрямь что-то не так – то да. А то, что с ним что-то сильно не так, я уже не сомневаюсь. - Значит, она может использовать тот узел как дверь? А почему сразу не использовала? - Видимо, Джот – не сильно лакомый кусочек, - развела я руками. - А если появится что-то более лакомое? - Не знаю. – Я закусила губу. – Вообще, именно с тем узелком вряд ли. Он уже довольно быстро распадается на отдельные дорожки – Узор меняется. Так что сейчас этому существу силёнок не хватит через него выбраться, даже если мимо ну очень желанная вкусняшка проходить будет. Но вот с другими узелками… Они ведь появляются, распадаются, появляются вновь – в разных местах. И я понятия не имею, к каким существам они могут открыть ход… А с другой стороны – если бы всё было так уж плохо, то по лесам Шира уже давно чудики толпами бегали бы. Фродо помолчал. А потом негромко спросил: - А с тобой так и было? Мне понадобилось несколько секунд, чтоб понять, о чём он. - Ты про то, как я тут появилась? – тихо. – Я… я всё больше и больше убеждаюсь, что Арде нужна моя помощь. И она сама вытащила сюда часть меня, услужливо свив мне тело. Моё кружево подходит для чего-то, что мне нужно здесь сделать… - Я окончательно стушевалась и замолчала, прекрасно представляя, как бредово это звучит. - Что это может быть? – Фродо и ухом не повёл – его голос был спокоен и серьёзен. Он просто безоговорочно доверял тому, что я говорю. - Я… я не знаю… Ветер шуршал в ветвях, ерошил гладь воды. А я чувствовала себя маленькой и несчастной. Отколотым осколком, от которого ждут, что он будет чашкой. - Возможно, если бы я вспомнила, - тихо проговорила я, невольно обхватывая и потирая плечи. – Если бы смогла понять… Фродо посмотрел на меня. И молча, не говоря ни слова, мягко обнял, прижав к себе. Я вздрогнула… а потом не выдержала и просто уткнулась ему в плечо. Так обнявшись, мы и стояли на тропинке. Я – свернувшись калачиком у него на груди, он – мягко прижимая меня к себе. В этот момент мне больше ничего не было нужно. Ни слов утешения, ни банальных фраз, ни пустой лести. Фродо просто молчал вместе со мной. Просто молчал, мягко обнимая и разделяя мои мысли, чувства и переживания. Просто соглашался со мной. Просто был рядом. И как же я ему за это благодарна...