«Шинки! Я не ожидала, что ты напишешь. Ты же считал нас всех слабаками… короче… мне не по себе, что я пишу это письмо. Эм, думаю, что тебе стоит держаться за свою семью. Они все любят тебя и хотят тебе только добра. Если ты будешь их всех отталкивать, потом очень сильно пожалеешь, и будет поздно просить прощения. Даже Богиня Ками не поможет. Тебе сложно доверять другим людям. Ты ждешь удара в спину. Я не хочу бить тебя в спину. Я хочу помочь, но скажу, как оно есть, не обижайся: если ты откажешься от выбора своего отца, ты не обидишь его, ты обидишь его избранницу. Она уйдет, и больше не будет мешать твоему счастью. Однако сердце твоего отца будет разбито. И изменится все. Ваши отношения больше не будут прежними. Возможно, ты этого пока не осознаешь, или же не хочешь осознавать. Поясню на примере: Моя подруга Сарада Учиха росла без отца первые десять лет. Потом она решила его отыскать. У меня тоже были напряженные отношения с родителями, я даже думала, что мой папа – совсем мне не папа, потому что он большой и толстый… а я помню силуэт худого подтянутого мужчины рядом с моей матерью, от которой унаследовала цвет кожи, глаза и волосы. Вместе с Сарадой мы ушли из деревни на поиски своих настоящих отцов. Мы отправились в большое путешествие, в котором встретили ниндзя с шаринганом. Не Саске-сана. Они хотели нас убить. Но всех спас Седьмой-сан! Но я не об этом. Во время путешествия я наблюдала за взаимоотношениями Сарады с отцом. Они были холодны друг с другом и даже упаковка соленых чипсов не могла им помочь. Потом появилась Сакура-сан. И я поняла одну вещь: даже воспитывая Сараду в одиночку, Сакура смогла привить дочери любовь и уважение к отцу. Это ли не главное в семье? Спрошу тебя: Чего ты хочешь? Гаара воспитывает тебя один. Но это то же самое, что есть чипсы без картофеля! Одно без другого не существует, и Казекаге нужна женщина! А вам, тебе и твоим брату и сестре нужна мать! Да, она вас не рожала, но она готова подарить вам всю свою любовь и заботу! А там, может, у вас еще братья и сестры появятся. Скажешь, что вас тогда начнут любить меньше. Может быть, но к тому времени вы уже будете взрослыми самостоятельными ниндзя, будете выполнять миссии и дома только ночевать, а может, жить в совершенно другом месте. Я тебя не знаю. Но хочу узнать получше. Хоть ты обошелся со мной жестоко. Но я верю, что ты найдешь ответ. Я не обижаюсь, я рада, что ты написал. Ты справишься. Только не ищи ответ головой. Слушай свое сердце. Только оно знает настоящий ответ. Ты же любишь не только Темари-сан… у нее же своя жизнь, и она привязана к своей семье. А ты связан с семьей Юзава. Вспомни свое детство… Темари-сан дала твой адрес. Если тебя что-то интересует, буду рада продолжить общение. А если я потратила время зря, так и скажи. Мне по барабану. Еще одну вещь скажу, прежде чем кончить. Равнодушие – убивает хуже куная. Никогда забывай об этом, иначе будет поздно… Будь здоров! Чоу-Чоу Акимичи»
Такое письмо я получил через неделю после нашего возвращения из Конохи. Признаться, я не рассчитывал на подобный развернутый ответ-откровение. Всю неделю я завтракал, обедал и ужинал урывками. После пинков Йодо. Однако голова все время лезла вперед, и я бросался на окружающих. И удивился стойкости Мацури-сан, которая проводила в нашем доме все больше и больше времени. А я стал напряженно вспоминать все счастливые моменты. И удивительное дело: Мацури-сан занимала в них не самое последнее место, как хотел мой мозг и эгоизм. Я стал спускаться к ужину, однако был молчалив, как всегда. Взрослые были рады и этому. Ответ Чоу-Чоу я не стал писать, но сохранил ее письмо в отдельный файл. Она права. Сначала я должен договориться с собой, чего я хочу, что могу, а что не имею права требовать от отца. Письмо я показал только Йодо. - Она все правильно сказала. Мама… Мацури-сан тебе не враг. Надеюсь, ты поймешь это до того, как мы расстанемся… я этого не хочу. - Почему? - Я люблю маму! - Но… у тебя же другие родители… - И что? Моим настоящим родителям я не очень была нужна, раз мы с братом оказались в детском доме! Скажу больше, даже там мы были изгоями! Нас оставили гнить в подвале, а потом здание начало рушиться после сильнейшего землетрясения. Никто ничего не делал! Для них здание было одним из сотен, разрушенных или в списке на снос. Брата завалило. На мои крики никто не приходил. Нас презирали, ненавидели, не понимали. Только отец понял и принял нас, а Мацури поддержала. Между нами нет кровного родства, но я люблю ее! И тебя люблю! Это и есть семья, Шинки. Ты будешь дураком, если продолжишь гнуть свою линию. - Отец будет несчастлив? Она задумчиво просмотрела на меня и ответила: - Да. Это будет для него ударом. И мы не сможем ему помочь. И узы разорвутся быстрее. Думай, пока не поздно… мне кажется, отец что-то задумал с нашим следующим заданием… - Хм… спасибо, сестра. - Бывай, братец.***** *****
Недели через три после нашего возвращения домой я получила от Шикадая длинное письмо, в котором он рассказывал о сложной миссии в камне, двойном «агенте» Мицуки и о том, что Седьмой Хокаге после долгих раздумий и решений решил присвоить Шикадаю ранг чунина. Я была рада за него, о чем и написала в таком же длинном письме. Ежедневная переписка с распорядком дня стала для нас с Нара привычным делом. Было так мило, когда поздно ночью он желает мне спокойной ночи, а утром первое сообщение было от него с пожеланиями доброго утра и удачного, продуктивного дня. Папа хмурился, но ничего не говорил против, значит, одобрял. Пока. В штабе Казекаге появился новый информационный департамент под руководством симпатичной блондинки по имени Марго. Она рассказала, что отучилась на журналистку и психолога (я поняла, почему дядя Канкуро такой пришибленный ходит, будто ему мозги пропылесосили), и теперь нашла работу здесь, в нашей деревне. Однако с поступательным развитием технологий я уже не могла назвать деревню деревней. Она постепенно становилась городом, в который стягивались люди из других поселков, появлялись новые здания, торговые цетры, черные рынки и базары ушли в подполье, но не остановили свою деятельность. Судя по изменению тональности заголовков в новостях и газетах, Марго-сан отлично знала свое дело. А ее умение расположить к себе собеседника просто поражало. Даже Арайя стал более разговорчивым с ней. Мы познакомились с ее восьмилетним сыном Алексом. Паренек показался мне выскочкой, однако скоро мы сдружились. Алекс недобро смотрел в сторону своей мамы и сконфуженного Канкуро. Видимо, у него наконец-то появилось второе постоянное увлечение после боевых кукол. Как я поняла, Марго поселилась с сыном в однокомнатной квартире близ резиденции отца, в которой раньше жила мама… Однажды вечером, когда мы впятером ужинали, папа признался, что Канкуро теперь даже работает с большей охотой и самоотдачей. Шинки больше ни о чем меня не спрашивал, много думал, однако наладить контакт с мамой не желал. Отец это видел, хмурился, но молчал. Каждое утро мы тренировались на нашей площадке. В выходные к нам с Арайей и Шинки присоединялись папа с мамой и дядя Канкуро с Марго-сан, которая уже полностью освоилась со своей новой ролью. Мы разминались, делали растяжку, прыгали, подтягивались, отжимались на кулаках от земли, отрабатывали приемы ближнего боя, броски кунаев и сюрикенов (даже Алекс заинтересовался этим, правда, мне пришлось за ним приглядывать, чтобы не выколол себе чего случайно, на радостях). Увидев нас вместе (а я еще была без капюшона), дядя Канкуро решил подшутить, и заявил, что знает, кто лучшая блондинка в их маленькой команде. По его ухмылке я поняла, что он имеет ввиду не меня… я уже хотела была отправить его в звуковой полет, но Шинки меня опередил, заставив Канкуро-сана скакать козлом, спасаясь от песчаных плит, норовящих свалиться ему на голову. А папа его поймал и придержал. После этого дядя вообще зарекся не шутить на тему волос… Я была рада за дядю. А ему было несдобровать.***** ****** ****
Полтора месяца спустя отец собрал нас в своем кабинете. Марго-сан стояла с блокнотом в руках, готовая записывать. Я задумчиво осмотрелась. Вроде все было как обычно, но в воздухе витало напряжение. Отец повернул голову от окна, и пригласил сесть перед ним на стулья. Марго-сан тоже села на кожаный диванчик, скрипнувший под легким спортивным телом женщины. Канкуро-сана не было (что странно, поскольку он отвечает за нас на миссиях, как наш наставник). Наверное, проводил время с Алексом, чтобы мальчику было не скучно (а с нашей семейкой явно не соскучишься, сами понимаете). Когда молчание слишком затянулось, я робко произнесла: - Казекаге-сама, что-нибудь случилось? - Нет, Йодо. У меня просто появилось для вас задание. – Сухо отозвался мужчина, сложив руки в замок на столе, - опасное. Я не уверен, что все пройдет благополучно… Я нервно сглотнула, посмотрев на психолога. Та ободряюще улыбнулась. - А я уверена, что вы со всем справитесь! - Марго-сан, можете позвать Мацури-сан? – холодно произнес Казекаге. Я вздрогнула. Арайя взял меня за руку. Отец никогда так не разговаривал, значит, задание действительно опасное… Я взглянула на Шинки. Тот скрестил руки на груди, закрыв глаза. Его песчаный плащ топорщился. Он был готов к бою. А я начала сомневаться. Несколько минут, пока Марго-сан искала маму, мы просидели в гнетущей тишине. Казекаге барабанил указательным пальцем по столу, смотря в экран компьютера, на котором несколько лет назад я печатала его бумаги. Я осмотрелась: макулатуры стало еще больше. Я не понимала, как отец выдерживает такого рода нагрузку, да еще и нами успевает заниматься? Однозначно, без Мацури мы точно не состоимся как семья. А долг шиноби перестанет играть важную роль, по крайней мере, для меня… Наконец появилась мама… но она была одета в форму ниндзя песка, с жилетом и всеми составляющими. Даже плащ серый с широким капюшоном. Протектор Суны зафиксирован на лбу. Взгляд жесткий, прямой, уверенный. Я окончательно растерялась, переводя взгляд с одного на другого. Мацури прошла в кабинет и встала рядом с Шинки, чуть наклонив голову. - Казекаге-сама, я готова! - Отлично. Слушайте внимательно. – Казекаге быстро что-то набрал на клавиатуре и развернул нам монитор компьютера. Мы внимательно посмотрели на изображение какой-то шахты. – Это Золотая шахта, расположенная в Стране Рек. От нашей разведки и дополнительной информации, полученных от наших коллег из Страны Огня, мы знаем, что на шахте, много лет назад закрытой, вновь возобновились работы по добыче золотой руды. Кроме того, участились случаи похищения мужского населения из близлежащих деревень, в том числе наших пограничных постов. Это дело я и Седьмой Хокаге взяли под личный контроль. Я отправляю вас, потому что вы достойно представили наш город на экзамене. Другим шиноби еще стоит пройти некоторые испытания согласно предписанию Марго-сан. - Хотите сказать, мы будем работать не одни? – осведомился Шинки, блеснув ледяными глазами. - Это тайная операция по проникновению, Шинки. Вам нужно достичь места назначения, разведать глубину проблемы и доложить о результатах. После совещания с Хокаге, я решу, что делать дальше. - И чем опасна эта миссия? – хмыкнул Шинки, - неужели агенты разведки не могут сами разобраться в этом? - Взрослые сразу вызовут подозрение. Кроме того, много детей также работает в шахтах. Однако также быстро умирают. Но никто не покидал пределы шахт, когда появлялся там. Этот вопрос тоже стоит решить. Мацури-сан назначается вашим начальником на время миссии. - Что? – холодно спросил Шинки, - мы справимся сами! - Не будь самоуверенным глупцом, Шинки! – взорвался Казекаге, хлопнув ладонью по столу. – Я предупреждал тебя! Не смей недооценивать соперника! - Она будет только мешаться! Сами же сказали, что взрослых они даже не подпустят! - Она и не похожа на взрослую. Это часть игры. Если ты провалишь ее, я лишу тебя протектора! Я нервно посмотрела на брата. Тот испепелял взглядом отца. - Тебе все ясно, Шинки? - Да, Казекаге-сама, - прошипел Шинки. - Отлично. Если задача ясна, через полчаса можете выступать. Вопросы? - А Канкуро-сенсэй с нами не пойдет? – поднял руку Арайя. - Нет. Он временно отстранен от службы… по семейным обстоятельствам, - криво улыбнулся Гаара. Ясно, опять нянчится с Алексом. Вслух, разумеется, я ничего не сказала. Шинки и Арайя встали и молча покинули кабинет, хлопнув дверью. Я остановилась у двери, когда отец окликнул меня: - Йодо, если из-за Шинки все пойдет наперекосяк, рассчитываю на тебя. Однако помните, что вы должны вернуться живыми. Все вы. У вас в протекторах и подкладках жилетов установлены маячки. По ним мы узнаем, где вы находитесь. Главное не бойся. - Я не боюсь. – я посмотрела на Мацури-сан, которая ободряюще улыбнулась. – Мы вернемся! - Идите. Я кивнула, и вышла из кабинета. Мацури догнала меня через пару минут. Я покосилась на нее и спросила: - Что отец задумал? - Понятия не имею. Но нам надо напрячь все силы, чтобы выполнить эту миссию. - Ты была в этой стране раньше? - Приходилось, - печально ответила она, вспоминая, - очень давно, когда я только стала ученицей Гаары-сана, меня похитили вражеские ниндзя из Страны Рек, деревни Такуми. Им нужен был Гаара, вернее, Хвостатый внутри него. Меня использовали как приманку, и Гаара-сан клюнул. Он побежал меня спасать. И чуть не погиб. Только благодаря поддержке ниндзя Листа мы смогли одолеть врагов и благополучно вернуться. Гаара долго лежал в больнице Конохи, восстанавливая силы. - А что стало со вражескими ниндзя? - Погибли. Пойми, Йодо, раньше жители деревень враждовали друг с другом, и даже экзамены проходили насмерть. Я задумалась. Мацури обняла меня за плечи. - Все будет хорошо. Я не брошу вас. И больше не буду мешать, если Шинки этого хочет. Пусть он выходит из комнаты, я все еще для него чужая. - Этого не будет! Мы будем вместе! Или я уйду вместе с тобой! - Ты не сделаешь этого, Йодо. Ты должна будешь позаботиться о Гааре. - Мама… - Хватит! Лучше напиши тому, кто тебе дорог и попрощайся, на всякий случай. И она ушла, оставив меня одну в узком коридоре. Когда ко мне вернулась способность соображать, я достала телефон, открыла почту и набрала сообщение для Шикадая: «У нас миссия. Не смогу отвечать или писать несколько дней. Прости. Люблю. Йодо». И побежала за остальными, которые потихоньку брели к выходу из деревни. В соображениях безопасности, решено было добираться до Страны Рек пешком.****** ******
В Страну Рек мы прибыли через два с половиной дня. Перекусили в местной забегаловке, специализировавшейся на карри, переоделись в неприметную одежду и отправились в сторону Золотой шахты, которая находилась неподалеку. Мацури-сан меня начала конкретно раздражать. Однако помня слова отца и сестры, я держал свои мысли при себе. Женщина и правда была похожа на подростка, не смотря на свой возраст. Но это обстоятельство не сулило нам успеха в опасной миссии. Протекторы и другие атрибуты деревни пришлось скрыть. Йодо использовала бандану, чтобы поддерживать форму волос. Никаких других способов не было. Первый день разведки ничего конкретного не дал. Карьеры и шахты на первый взгляд казались пустыми. Мы вернулись к гостинице у ресторанчика карри, где нам согласились выдать две комнаты. В одной разместились мы с Арайей, в другой – Йодо и Мацури-сан. Она не пыталась заговаривать со мной, но иногда я ловил на себе ее укоризненные взгляды. Но мне было не до самоанализа, которому научила меня Марго-сан, оставшись однажды со мной наедине в кабинете отца. Не знаю, почему, но я проникся к этой женщине уважением. А еще мне нравилось, как она держала в узде дядю Канкуро, который совсем стыд потерял. С ее сыном мы не общались, но мне он показался обычным мальчиком. Который сильно любит родную мать. В глубине души я ему страшно завидовал, но виду не показывал – на кой мне лишние проблемы? Да и отец не поймет. Йодо предложила провести на следующий день ночную вылазку. Я с этим согласился. Она могла больше услышать ночью, нежели днем. А в скрытности ей не было равных. Арайя заслал в шахты своего двойника-куклу, считывая необходимую информацию через чакру. Мацури-сан отправилась в саму деревню Такуми, чтобы разузнать подробности о якобы подпольной деятельности на шахте. Я расспрашивал местных жителей, которых в этих краях и так было не очень много… Кое-что все же удалось узнать. Местные жаловались на громкие ночные шумы, которые они списывали на животных, у которых якобы начался брачный период, а некоторые шепотом говорили о странных шумах под землей, у одного из фермеров, который устроился недалеко от шахты, даже дом просел. Подрядчики, которые занимались закрытием шахты, уверяли, что нет причин для беспокойства, и шахта заброшена уже много лет. Никто из нас этому не поверил. И на следующее утро мы обсудили полученные Йодо и Арайей новые сведения. Оказалось, что ночью шахта действительно оживает, и работа проходит достаточно плодотворно. Работают в основном молодые люди и дети до десяти лет. За ними наблюдают несколько взрослых, крепких и коренастых, одетых в рабочие одежды с неизвестными нашивками на плечах. По-видимому, какие-то сектанты, которые угрожают местным жителям расправой за отказ присылать своих отпрысков на ночные работы. В этом мы убедились на следующий день, наблюдая за не выспавшимися физиономиями, запавшими глазами и высохшим дорожкам от слез на лицах местных. Мацури-сан вернулась с довольно противоречивыми данными. Юридически эта шахта давно не эксплуатируется из-за угрозы полного обрушения, по факту же идет незаконная интенсивная работа по добыче золотой руды, которой еще много хранится на самых глубоких уровнях шахты. Поэтому на четвертый день после прибытия было решено проникнуть в главную шахту, чтобы узнать планы надсмотрщиков. Мы оказались в широком гроте, освещенными желтыми лампами, некоторые из которых искрили и гасли. У стен стояло много тачек, груженных отколотыми камнями, рудой, кирками, лопатами и другими инструментами… На первый взгляд все выглядело очень заброшенным, будто тут годами и вправду никто не работал. Йодо показала на один из четырех проходов, ведущих в глубину запутанных пещерных ходов. Я пожалел о том, что в нашей команде отсутствуют сенсоры. В противном случае мы быстрее могли бы обнаружить вражеских ниндзя. Определить принадлежность бандитов по опознавательным повязкам не представлялось возможным. - Сохраняйте осторожность, - прошептала Мацури-сан, доставая из-за пазухи джохьё – длинную веревку с красной кисточкой на конце и заостренным стальным наконечником-дротиком. - Мы не знаем истинной личины преступников, поэтому… - Я никого не боюсь! – прошипел я в ответ, испепелив ее взглядом, - я справлюсь со всеми! Мацури мягко улыбнулась мне: - Я не сомневаюсь в тебе, и всегда буду защищать тебя, Шинки. Что бы ни случилось. Я фыркнул, закатив глаза и двинулся дальше. Йодо и Арайя отправились в соседние коридоры. Сестра ничего подозрительного не слышала, кроме далекого шума воды – где-то находился родник или ручей… Женщина! Что она может?! Говорил, что она только помешает нам. Мы прошли несколько километров вглубь и остановились на развилке. В разные стороны, словно солнечные лучи, плелись другие тоннели, под крутым наклоном вниз. Я остановился, заставив женщину замереть взмахом руки. Собрал песок и активировал несколько третьих глаз, чтобы проверить соседние тоннели. Несколько минут мы простояли в тишине, нарушаемой далеким гулом неясного происхождения. - Что-то нашел? – прошептала Мацури, опасливо оглядываясь по сторонам, она держала свое оружие наизготовку. - Пока нет. Можете помолчать! – рявкнул я, посмотрев на нее. - Перестань, Шинки. А то уйду! - Да вы мне и не нужны. Катитесь отсюда! Мацури тяжело вздохнула, коснулась моего плеча и мягко сказала: - У нас больше общего, чем ты можешь себе представить, мой милый. Я уйду, но ты не сможешь справиться с этим в одиночку. Ты все же ненавидишь меня, но зато я тебя люблю. И буду ждать, когда ты наконец откроешь глаза и увидишь мир вокруг. А до тех пор оставайся один. Во тьме. И я услышал тихие удаляющиеся шаги. Я закрыл глаза и глухо зарычал. Что она хотела этим сказать? Откуда у нас найдется нечто общее? Она никогда не поймет меня! Никогда! Меня отвлек шорох из соседних зияющих пустотой туннелей, я призвал на помощь черный песок и приготовился к атаке. Но это были лишь Йодо и Арайя, которые отряхивались от пыли и земли. - Шинки! Где мама? – тут же набросилась на меня сестра, поправив волосы. Я пожал плечами: - Откуда мне знать? Убежала. Да и нам лучше без нее. Быстрее выполним задание и вернемся домой. - Я никуда без нее не вернусь! Идиот! Что ты ей наговорил?! – вскинулась сестра, испепеляя меня взглядом. - Да ничего особенного. Что мы вполне обойдемся без нее. Что вы нашли? - Ничего, - поспешил встрять Арайя, разведя руками, - мы обнаружили, что все тоннели соединены друг с другом, кто-то четко прорыл все ходы, либо взрывал толстые перекрытия взрывчаткой. Странно только, что местные никуда о подобных действиях не сообщили. - Все просто – их запугали, - потерла переносицу Йодо. Она не могла поверить, что Шинки опять повелся на поводу собственного слепого эгоизма, забыл то, о чем просила Чоу-Чоу, о чем она говорила ему целыми днями. – Как ты мог, Шнки. - Отстань, Йодо. Или тоже хочешь уйти? Мы с Арайей и без тебя завершим эту миссию. - Прости, Шинки, но ты будешь выполнять миссию один, - покачал головой кукольник. – Не хочу с тобой разговаривать. - Ну и валите в Суну! Без вас справлюсь! – огрызнулся я, посмотрев на них. - Мне никто не нужен! - Какой же ты дурак… - покачала головой девушка, с жалостью посмотрев на меня, - ты ничему не научился… Чоу-Чоу обидится… - Зато я – самый сильный шиноби Песка! Она сама сказала, что ей по барабану… - Как по мне, тут нечем гордиться. Ты вскоре сам по барабану получишь. Пойдем, брат. Оставим Шинки наедине с его собственными демонами… и зашкаливающим эгоизмом. И они ушли. Я проводил их тяжелым взглядом и одел песчаный плащ, под которым спряталась моя любимая марионетка. Ну и пожалуйста, я и один справлюсь. Я пошел по среднему тоннелю вперед.***** *****
«Как мог он так сказать! Почему позволил маме уйти! Идиот!» Примерно с такими мыслями мы с Арайей шли по узкому проходу, в котором пахло, пылью и плесенью. Я слышала подозрительные стоны и хрипы, и пыталась понять, откуда они доносятся. Остановившись, я сосредоточилась на сердцебиении Мацури-сан. Она была где-то рядом, но не одна. Рядом с ней кто-то был. - Где-то здесь пленные рабочие, сестра, - тихо произнес Арайя, шевеля пальцами, - нужно поторопиться. - Знаю, братишка. Мы двинулись по узкому проходу в стороне от основных туннелей, которого не заметили в первый раз. Тут находились заброшенные и обвалившееся рудники, а также пустые камеры, в которых, видимо, содержали рабочую силу. Я с трудом сдержала рвотные позывы, глядя на кучу грязного тряпья, которое практически превратилось в труху. Глаза уже привыкли к кромешной тьме, и через пару минут мы заметили силуэт. Он махал нам рукой. Я толкнула брата локтем и мы сорвались с места. Это была Мацури. - Мама! - Тш-ш… мы здесь не одни, - прошептала она, показывая на проходы в обе стороны от нее. – Я нашла изможденных детей, которые работают здесь по ночам. Они сказали, что надсмотрщики вернутся через несколько часов, чтобы наказать их. Нужно вызволить их как можно скорее. - Веди нас! - Где Шинки? - Не стоит беспокоиться о человеке, которого волнует только он сам, мама… - Я не хотела, чтобы вы ругались из-за меня… - Шинки сам виноват. Подумает и вернется. Главное поспешить. - Маячки работают? - Вроде да. - Отлично, идем. Через несколько минут мы оказались в широкой камере, в которой к стенам цепями были прикованы дети. Их бледные, серые лица, израненные руки и ноги, в синяках и ссадинах, смотрели вокруг затравленными глазами. Я прикрыла рот рукой, чтобы не застонать от боли. - Какие же они изверги! – возмущенно прошептала я, посмотрев на брата и маму, - как будем их выручать, их тут несколько десятков. - Не знаю, но главное – не привлекать лишнего внимания, - ответила Мацури, освобождая мальчиков в возрасте от восьми до четырнадцати лет, которые тянули свои руки к нам, беззвучно шевеля бледными потрескавшимися губами, на которых местами виднелась запекшаяся кровь. Они еле стояли на босых ногах с мозолями и кровоподтеками. Я достала из сумки бурдюк с водой и отдала детям, которые набросились на него, словно голодные дикие звери. Их очень давно не поили и не кормили. - Спасите нас от них… они страшные… они сказали, что убьют нас сегодня, потому что мы уже выполнили необходимую часть работ, - просипела девочка с короткими черными волосами, черными глазами в рванной рубахе. - Ты-то как здесь оказалась, малышка? - Хотела найти братика… он исчез несколько недель назад… родители ничего не говорили, и я пошла сюда одна. Меня быстро поймали…. - Тише, не плачь. Когда мы освободили всех, Арайя аккуратно поддержал всех, кто не может идти, своими нитями чакры. Мацури сказала следовать за ней. Арайя замыкал шествие, я шла за мамой, держа первого ребенка в цепи за руку. Мы выбрались из камеры и побрели по запутанным каменным лабиринтам шахт по направлению к выходу. Я шла по запаху леса, растущего вблизи шахт и шуму реки, которая постоянно должна была находится за нашей стеной. Шинки мы не встретили. Видимо, очень глубоко ушел на другую сторону, ближе к самой реке. Но он сам сказал, что справится без нас. Кто я такая, чтобы спорить с ним? Только лишь сестра. Когда мы уже дошли до выхода из главной пещеры, я остановила всех и крикнула маме: - Стой, там ловушка! - Что? – растерянно спросила Мацури, обернувшись ко мне. Снаружи послышался мужской смех и противный голос: - Так, так, так, кто это тут у нас? Похитители рабочей силы… Эх, мешают работать. Выходите все! Иначе мы откроем огонь, вследствие чего вас похоронит заживо! Выбор за вами… Я обернулась, успокоила детей и посмотрела на брата. Он кивнул: - Я готов, сестра. Мацури обернулась к нам: - Старайтесь не навредить детям. Йодо, береги свои уши. - Конечно, мама. Мы с ними справимся. Их не больше тридцати. И среди них главный. - Отлично. Познакомимся с ним поближе. Дети, не бойтесь, никто не причинит вам вреда… Нестройный шепот голосов был ответом, когда мы вышли наружу. Наступало утро нового дня. В карьере и на дороге, ведущей наверх, в лесную рощу, собрались десятки людей с оружием, у многих на лицах были банданы и платки, закрывающие лица. Из оружия образцы холодного: катаны, топоры, кунаи. Они не принадлежали ни к одной из деревень, но были организованны на военный манер. Скорее всего, одни из десятков бандитских группировок, которые действуют в разных деревнях по всему миру, добывая деньги и ресурсы для богатых хозяев. Для шиноби как тренированных бойцов ничего не стоило с ними разобраться, но из-за детей, которых нужно было защитить и доставить в безопасное место, мы не могли выложиться по полной. Даже если я направлю звуковую волну в другую сторону, она повлияет и на них. Придется ограничиться навыками тайдзюцу. Жаль, Шинки ушел в самоволку… - Ну что же вы, не стесняйтесь, присоединитесь к нашему разговору, - проговорил мужчина крепкого телосложения под пятьдесят с седыми короткими волосами, шрамом на правом глазу и следами царапин на левой щеке. Он стоял в свободной позе, играя небольшим кинжалом с необычной рукояткой. Мацури вооружилась джохьё, встав в атакующую стойку. - Ваши действия незаконны! – воскликнула она, строго смотря на главаря банды, - мы остановим вас! Мужчины заржали, бряцая оружием. - Очень смешно, красотка, - оскалился мужчина, - моих людей в несколько раз больше, чем вас, детишки. Боюсь, вы все окружены, то есть не в том положении, чтобы ставить свои условия. Но если вы так хотите поиграть, то мы с удовольствием отшлепаем вас по задницам. Урод в маске не в счет. Арайя выхватил катану и приготовился защищать детей вместе с нами. Я сняла капюшон и освободила свои волосы… - Ого, какая шевелюра! – расхохотались бандиты. – Даже жаль будет отрезать, когда будем развлекаться с тобой. - Зажмите уши, дети, - прошептала я через плечо, крепко захватывая свой хвост крепкой хваткой, твердо посмотрела на противников и крикнула, - с нами вам не сладить! Мы вас по стенке размажем, не соскребёт никто! Дети послушались, а я взмахнула косой, атаковав наиболее кучную группу рядом с огнестрельными установками. Противники от неожиданности подавились воздухом, а после закричали от сильной звуковой волны, накрывшей их с головой. Не теряя времени, я запустила еще несколько волн, обезопасив зону. Арайя сплетал сети из ближайших повозок с камнями и гранитом, соорудив баррикады, а Мацури побежала вперед, размахивая веревкой джохьё, целясь в ухмыляющегося мужчину, который позволил ей подойти ближе, взмахнул ножом и обрушил на нее груду бочек, скрытых веревочной сеткой. Мацури поскользнулась на земле и ударилась спиной о бочку. Я зарычала, попытавшись достать ее, однако меня обступили пять человек с похабными улыбками и ножами. Смешно, если мы проиграем этим уродам. Как же мы покажемся Казекаге? Думаю, пора применить план В. Просить подкрепление. Я нащупала за воротом худи маячок и нажала на него. Если отец смотрит за нами, он поймет, что делать дальше. Он не ставил нам задачу погибнуть при освобождении заложников. Да и вряд ли вообще рассчитывал, что мы наткнемся на вооруженное сопротивление банды. Арайя яростно сражался с наиболее прыткими бандитами в рукопашную, даже убил парочку, защищая детей, которые сбились в кучу, хныкая и дрожа. Некоторые валялись на грязной земле в обмороке. Я разозлилась и ударила еще одной волной, заставив ближайшего ко мне парня с криком улететь прочь. Потом кто-то подсек мне ноги, и я упала. Меня схватила за руки, заломили их за спину, и дернули за волосы, приставив к шее нож. - Тише, сладкая, - прошелестел похабный голос у самого уха, - скоро все закончится. - Да, для тебя, - прошипела я, лягнув его ногой, потом силой потянула на себя остальных, они кучей свалились на землю, я достала из сумки несколько взрывных печатей и активировала их, отпрыгнув назад. Мощный взрыв прогремел по округе как удар грома. Я вооружилась кунаями и бросилась на следующих врагов, которые в оцепенении смотрели на останки своих товарищей. - Вы следующие, мрази! Никто не тронет этих детей! Я стремительно бросилась вперед, перерезая глотки зевакам, они с глухим стуком упали на землю, испустив последний вдох. Я попыталась соединиться с Арайей, которого теснили обратно к шахте. Дети гуськом двинулись за ним, боясь сделать и шаг в сторону. Они защищали товарищей, которые потеряли возможность двигаться. Только я подумала о маме, как раздался насмешливый голос главаря банды: - Опустите оружие! Иначе ваша мамашка умрет! Я замерла, Арайя тоже застыл. Дети громко ахнули. Задрожали и стали реветь. Я посмотрела в сторону невысокого холма с правой стороны, на которой дралась несколькими минутами ранее Мацури. Однако сейчас она была связана своим же оружием, а у горла блестел длинный нож с широким лезвием. Мужчина, у которого рассечена была губа и правая щека в царапинах от острого дротика, сдавил ей горло, и я услышала, как побежала струйка крови. Мацури побледнела, одежда местами порвана. Я зарычала, сжав кулаки, потом закричала во все горло: - Шинки! Тащи сюда свою задницу!!! ШИИИНКИ!!! Потом почувствовала удар по голове и потеряла сознание…. - Расстрелять детей, - последовал ленивый ответ, застывший на краю моего сознания…***** ******
- ШИИИНКИ!!! Я резко оборачиваюсь на звук сестринского голоса, который эхом отражался от стен пещеры. Времени думать не осталось, я использовал песок для ускорения и помчался к выходу. Все равно никаких документов относительно ведущихся работ я не нашел. Мне хватило нескольких секунд, чтобы выбраться на свежий воздух, и увидеть, как два десятка бандитов стали полукругом перед ревущими навзрыд детьми, как мою сестру, потерявшую сознание, со всех ног уносили в лесную рощу на плоскогорье. Арайю скрутили веревкой, угрожая его собственной катаной. Куда он девал куклу, спрашивается? Черт! И где Мацури-сан? Я стремительно бросил весь песок вперед и создал вокруг детей крепкую железную стену, о которую стали биться и падать на землю снаряды и пули. Я хмуро посмотрел на скалу, где увидел связанную Мацури-сан и ухмыляющегося мужчину со шрамами на отвратительном лице. - О, посмотрите, новое действующее лицо нашей короткой пьесы. Парни, убить его! - Идиот! Ваши пули ничто против железного песка, - холодно бросил я, железными кулаками размозжив головы ближайшим бандитам, остальные в ужасе разбежались, бросив оружие. Остались только те, кто унес Йодо, и сам главарь, который цокнул языком и оттянул за волосы Мацури-сан, заставив поднять лицо к небу. - Еще один шаг, молокосос, и я перережу ей глотку! Я-то считал, что шиноби сильные и непобедимые, но видимо, песок окончательно размягчил ваш военный нрав. Вот у тебя природная жажда крови, можешь присоединиться ко мне. Только закончу с этой мелюзгой и поговорим как мужчина с мужчиной. - Да пошел ты! – огрызнулся я, направив на него свой песок. Но тихий голос Мацури-сан остановил меня. - Я узнаю этот нож… ты был там… в ту страшную ночь… Мужчина расхохотался, обратившись к женщине. - Ха-ха, думал не догадаешься! Да, я был среди тех бандитов, которые… - Ты зарезал мою мать и моего отца! Вырезал мою семью! – с трудом проговорила Мацури, дернувшись в руках мужчины. Я остановился, жадно прислушиваясь к ее голосу, полному горечи и слез. – Ты лишил меня всего! - Да, и хотел зарезать еще и тебя, но помешали ваши соседи, - мрачно ответил мужчина. - Рад, что мне выпала отличная возможность завершить начатое. - Я имею право на последнее слово, - тихо проговорила Мацури, и я застыл, в ужасе расширив глаза и глядя в землю. – Шинки… что бы сейчас ни произошло, ни в коем случае не позволь убить детей… они важнее всего… - Почему? – прошептал я, не надеясь, что она услышит. Но она услышала, потому что сказала: - Дети важнее всего, мой милый мальчик. Они – наше будущее. Я всегда буду любить и оберегать тебя. У меня не было никого дороже вас! Прошу, не думай обо мне дурно, я хотела для вас счастья… может, без меня вам и правда будет лучше… Не знаю, отчего, но я затрясся, а по щекам потекла жидкость. Я вытер глаза ладонью, слушая голос женщины, которой сказал самые ужасные вещи. А она говорила, словно пела песню: - Я люблю тебя, слышишь, люблю тебя, Как не буду уже никогда. Берегу тебя, грею свечу тебе, Как далекая ночью звезда. Я ищу тебя, чтоб привести в свой дом, Самый близкий, родной человек. Я завещаю тебе хранить мою любовь, Шинки. – тихо проговорила Мацури, - только ты сможешь вернуть мое тело домой. Прощай… - Все, достала! Отправляйся к своим сгнившим родителям, тварь! – зарычал мужчина, и я услышал звук падающего тела. Мацури не издала больше ни звука. Я зажмурился и закричал, создав из песка большую стену, которая укрыла испуганных детей непроницаемым куполом. В голове застыли слова женщины, которая любила меня… и я понял, что пыталась мне сказать Чоу-Чоу, и оказалась права: слишком поздно просить прощение… - А-А-А-А! – закричал я, чувствуя растущую в душе ярость, боль и раскаяние от брошенных слов. Я только что убил собственную мать, но не оружием или техникой, а плохим словом…