A Sickness With No Remedy

      Артур словно сжалился над парнем, когда он пытался удобнее устроить голову на корнях. Сходил к седлу в темноте, вытащил из прикрепленного свертка что-то длинное и кинул в ему лицо со словами: «хватит ворочаться, я заснуть не могу». Пальто приземлилось на лицо Джона, и он быстро скомкал его под головой. Шея начала ныть от неудобного положения, а затылок болеть от жесткой поверхности под ним. Но это не то, от чего он ворочался, не зная, как наконец-то поймать такой желанный сон. Не от этого не мог расслабиться и дать дреме возможность завладеть собой.       Страх и волнение — это все, чем он был озабочен. Страх от тех мужчин, что могли бы протащить его через ад перед тем, как убить, если бы не Артур. И Морган, который мог бы умереть из-за глупого мальчишки. И Джон не мог понять, что тревожило его больше, не давая сомкнуть глаз. Голоса, улыбка под густой бородой и усами, взгляд, как у сокола, цепляющий с жадностью любое твое действие, пошлый голос, звучащий в ушах — будут еще долго напоминать о том, какой он ущербный в том, что касается его безопасности, в тех ситуациях, в которых он не знает, как поступить. То, что он в конце концов забыл из детства — вновь начало возвращаться.       Как бы погано с ним ни общался Артур — он всегда рядом, если Джону грозит опасность. Насколько бы сильным ни было безразличие в его глазах — он помогал и заботился о парне. То ли по просьбе старших, то ли от того, что он сам этого хотел и не сторонился хотя бы таких крупиц их общения. Джон не знал и думать глубже не хотел, потому что был рад тому, что хотя бы это у них есть. И что бы он делал без него, если бы тот ублюдок выстрелил первым?       Перевернувшись на спину, Джон громко и тяжело вздохнул, и посмотрел в сторону Моргана, который завернулся в спальник и, кажется, спал. Но стоило Джону опять вздохнуть, тот громко заворчал и, чтобы не раздувать это пламя еще сильнее, он умно промолчал и все же попытался заснуть.       И все без толку до самого утра. Засыпал на пару минут, опять просыпался от какого-то неясного беспокойства или стоило кобыле Артура чуть сильнее топнуть копытом по мягкой лесной земле.       А стоило солнцу чуть сильнее прогреть воздух после ночи, Артур начал собираться, не забыв и из-под головы Джона вытащить данное им же пальто. Кинул ему что-то неразборчивое, одарил нечитаемым взглядом и пошел к седлу, чтобы убрать все вещи. Сказать, что Джон чувствовал себя почти убитым — ничего не сказать. Его глаза начали закрываться стоило солнцу встать, но вскоре встал Артур, мешая заснуть. Его голова слабо соображала, он валился с ног от усталости. Но все же упрямо продолжал молчать, издалека наблюдая за тем, как парень оседлывает кобылу и молчит.       Глаза закрывались от одной мысли о сне, но он упорно потер их в очередной раз и все же поднялся с земли. Хочет он этого или нет, но вставать надо, и парень, что уже собрал кобылу в дорогу, явно его ждать не будет. — Как ее нога? — спросил Джон страшным хриплым голосом и потянулся, надеясь, что сон немного отступит. — Сойдет. Надо твою лошадь вернуть. — Если она еще там, — фыркнул парень и едва не уронил вяленое мясо, которое ему бросил Артур, достав из завернутой ткани в седельной сумки. — Просыпайся, спящая красавица, солнце уже высоко. — Ты хотел сказать негр? — Для негра ты слишком ленив, Марстон. Поднимай свою задницу и шевелись активнее.       Джон хотел бы показать ему средний палец, но он был слишком уставшим для этого, поэтому просто лениво пожевывал мясо и следил за каждым действием парня рядом, находя в этом что-то умиротворяющее. И только после того, как челюсти устали жевать твердое мясо, он решил, что да, пора ехать. Только вот после произошедшего возвращаться в то же самое место не очень хотелось. Что если те ублюдки все еще там? Что если они узнают их и опять пустятся догонять, чтобы убить? Было страшно, но свою кобылу вернуть все же хотелось. Да и говорить парню, что Джон струсил, когда тот рядом?       Не-а.       Запрыгнув позади Артура, Джон слегка обхватил его рубашку на талии, чтобы не свалиться, и парень тронул кобылу, которая еще немного хромала, в обратный путь к городу, что-то невнятное мыча себе под нос. — Надо добить сволочей, — сказал внезапно старший, когда они выехали из леса. Напряженно повел плечом и слегка обернулся к Джону. — Что скажешь? — Ч-что? Кого добить? — Не строй из себя идиота, Джон. Тебе, конечно, это очень идет, но раздражает. — Я не… — Не мямли. Черт, — шикнул он, и Джон даже сам напрягся от того, как был настроен Артур — злобно. И неясно, на что именно. На него? На тех мужчин? — Их надо добить. Сукины дети. Если бы они… — вздохнув, он провел ладонью по лицу, успокаиваясь и опять через плечо глянул на Джона. — Если бы они что? — спросил Марстон и удивленно выгнул бровь, примерно догадываясь о несказанном. — Артур, не стоит влезать в это. Их больше, они явно знакомы с шерифом и… — И? Ты струсил? Это извращенцы, Джон. Это нельзя оставлять вот так! — Я не струсил, Морган, — зашипел Джон, — я не трус и ты это знаешь. Но… мне неприятна одна мысль о том, что я их увижу вновь. — А мне неприятна одна мысль о том, что, если мы опять сунемся в этот город, они увидят тебя и захотят отомстить. — Ты же знаешь, что я живым не дамся для такого? — То есть меня должна успокоить мысль о том, что ты будешь мертв, зато не изнасилован грязными тварями? — нервно усмехнулся он, пуская лошадь рысью. — Нет… — замямлил опять Джон, опуская взгляд на поля, которые они проезжали. — Джон, — опять начал Артур и его голос заметно смягчился с последней произнесенной фразы. — Я понимаю и… я… ты можешь подождать меня за городом, если этого хочешь. — Я не хочу ждать, Артур! Я хочу их убить тоже, я хочу, чтобы они сдохли и как можно более мучительно, но я не хочу, чтобы это вылилось в какие-то проблемы. Мы только приехали сюда! — Все будет в порядке, Джон. Доверься старшему брату, — улыбнулся Артур.       А Джон нашел в себе силы только фыркнуть, не понимая до конца, что думать об этом и что конкретно чувствовать, когда Артур ведет себя так. Он как бы привык к другому обращению, а тут после какой-то ночи все резко изменилось. Забота, волнение, никаких оскорблений (редко), он не кричит на него и почти не злится. В чудеса Джон не верил, пусть и особо сильно хотел в некоторые моменты, чтобы они случились. И вот одно чудо происходит на его глазах, и все равно после всех мыслей о хорошем — он чувствовал лишь какой-то скептицизм. Словно с непривычки.       Когда перед его глазами распростерся уже ненавистный ему город, Джон тяжело сглотнул, представляя, как они их будут искать и что конкретно Артур решит с ними сделать. Пустить каждому по пуле в лоб? Отрежет по члену? По уху? Ножом вывернет их коленные чашечки? Джон бы так и сделал, слушая, как они молят о пощаде, путая мольбы с криками агонии. Он даже позволил себе улыбнуться, представляя это. Но улыбку быстро нарушил сам Артур, когда заехал в город, пихая парня позади себя локтем, чтобы тот сползал с лошади. Что Джон и сделал, как только получил эту «просьбу». — Что ты будешь делать? — спросил он, потирая затекшую от напряженной поездки на крупе лошади поясницу. — Как минимум, узнаю, кто это такие. Ты иди пока в салун, что ли. Посиди, там безопаснее. Если они вдруг объявятся. — Обычно, если ты куда-то уходишь и оставляешь меня там одного, они как раз и приходят, — скривился Джон и поднял взгляд на старшего. Тот нахмурился и задумчиво потер подбородок с щетиной. — Тоже верно. Ладно, пошли, глазами кобылу свою ищи. Где ты ее оставил.       Джон шел по левую руку от парня и глазами искал если не свою лошадь, то тех ублюдков, которые уже доставили ему не мало проблем. И каждое лицо, которое он рассматривал издалека и которое было более или менее похожим на чье-то из тех мужчин — заставляло его сердце замирать в страхе и злобе. Артур рядом тоже пытался выцепить знакомые лица. Выглядя при этом так, словно готов был сорвать скальп любому, кто попадется ему на глаза. Прохожие даже глаза отводили, когда встречались с ним взглядом, словно они что-то натворили. И Джон даже выдавил улыбку, когда заметил это. Артур умел выглядеть угрожающе до мокрого пятна на штанах, но только не для Джона. Пусть тот делает, что только хочет — парня этим не запугать. Кажется, это единственный в его жизни человек, который его не пугал. И это было странным даже для Джона, потому что Морган отлично умел делать людям больно.       Поймав себя на мысли, что он идет рука об руку с таким человеком, он отчего-то почувствовал себя защищенным и весь страх того, что они напорются на тех ублюдков — быстро развеялся. Артур умел убивать, умел мучить и добиваться своего любой ценой. И он отлично умел защищать тех, кто ему дорог, что он и доказывал сейчас. И Марстон был уверен в том, что ничто не сможет встать между ним и теми мужчинами, и даже с последним своим вздохом он не даст Джона в обиду. Особенно, если судить по его сказанным ночью словам.       Проведя пальцами по холодной рукоятке револьвера в кобуре, Джон собрано вздохнул, и стоило открыть рот, чтобы завести разговор с Артуром, он увидел свою, кажется свою, вороную кобылу у салуна. Там, где ее и оставил. Нетронутую и недовольную тем, что ее бросили без еды и воды в таком месте. Не сказав ни слова, Джон быстрым шагом пошел к ней, и Артуру только и оставалось, как идти за ним. — Привет, девочка, — поприветствовал он ее и похлопал по шее. Кобыла и ухом не повела. Раздраженно мотнула хвостом и склонила голову, теребя губами повод, повязанный вокруг коновязи, словно говорила хозяину, чтобы он наконец-то отпустил ее отсюда. Зато, когда увидела подругу, то дружелюбно заржала в ее сторону. — Сволочь, — буркнул Джон. — Лошадь мы нашли, — обратился он уже к парню. — Идем дальше? — Выходит, что так, — вздохнул Артур и натянул шляпу чуть ниже на глаза от солнца. — Надеюсь, что они тут. — Тут, сукин ты сын, — послышался голос со стороны салуна. — О, здрасти, — позволил себе усмехнуться Артур. — Я так понимаю, это вы те извращенцы, верно? — Язык свой прикуси, щенок, — рявкнул один из них и прошел ближе к коновязи. — Тебе бы прикусить свой. Явно суешь его не в те дырки, в которые надо.       Как завязалась драка, Джон уловить не успел. Двое мужчин внезапно сцепились друг с другом в одну какую-то долю секунды, как разъяренные волки. Оставалось только, чтобы кто-нибудь вцепился другому в глотку и полилась кровь, но вместо этого поднялась в воздух пыль, когда Артура уложили на лопатки. Сердце мигом ухнуло вниз, и Джон сам того не понимая, вынул револьвер. — Скажи своему щенку, чтобы он убрал оружие, — прошипел мужчина, склонившись над Артуром. — У тебя все с собаками связано, не так ли? Особенно с щеночками. Стреляй, Джон. — Парни, — обратился он к мужчинам позади себя, и те следом за Марстоном достали по пушке из кобуры, чтобы следом наставить каждое дуло на парня.       И тут уже вся уверенность в том, что Артур защитит его — испарилась. Морган лежит на земле, впервые в своей жизни Джон видит его под кем-то во время драки, и уже от этого стало страшно до такой степени, что дуло в его руках покачнулось из-за дрожащих рук. — Что здесь происходит? — прогремел на улице очередной голос, и Джон, потеряв бдительность, поднял взгляд в его сторону и сразу выдохнул, когда увидел значок на груди подошедшего. — Мне доложили о беспорядках. Парни, — сказал он помощникам, и те стащили мужчину с Артура, отталкивая его в сторону. — О, шеф, — рассмеялся тот, кто недавно оседлал бедра Моргана и удерживал его на земле. — Этот сукин сын клеветал на меня, я не удержался. — И что же он говорил, Игнасио? — недовольно проворчал шериф. — Мальчик, опусти револьвер, — сказал он уже Джону, и тот охотно убрал его обратно в кобуру. — Опять насчет того, вы, сволочи детей увозите куда-то? Мне это осточертело, и я уже начинаю верить в это. Да, — рыкнул он, когда увидел, как мужчина кинул нервный взгляд на Джона, — я видел, как вы лезли к этому пареньку. — Все не так, босс! — возмутился тот и развел руками. Артур воспользовался моментом и тяжело поднялся с пыльной земли. — Он тоже не ангел! Они оба… — Еще один раз оступишься, собака такая, и я тебя вздерну, ясно? — ткнул он пальцем в грудь мужчине, и тот растерянно кивнул. — Прошу прощения за этих идиотов, от них проблем больше, чем пользы. Недавно в дружину охраны порядка вступили, но шороха производят больше, чем спокойствия… — Все хорошо, я понимаю, — сдержанно-вежливым тоном сказал Артур, отряхивая с себя пыль. — У всех бывают плохие дни. — Что с мальчиком? — Все в порядке, я просто решил его подогреть для драки, — улыбнулся Артур и надел шляпу обратно на голову. — Мы покинем город, шериф, никаких неприятностей. — Хорошо, — кивнул тот и, переложив ружье в другую руку, пошел обратно, свистнув своим помощникам, чтобы они следовали за ним. — С тобой, тварь, я еще разберусь, — кинул Артур мужчине, когда шериф ушел, и тот лишь нагло ухмыльнулся. — Это кто еще с кем разберется. Парни, не спускайте с них глаз, пока они покидают этот уютный город. Ты подбил нашего главаря, тебе это так с рук не сойдет… — Подбил? — удивился Артур.       В ответ он получил мерзкую ухмылку. Джон все это время молча стоял рядом и не знал, что делать. Он следил взглядом за поведением Артура и был готов, кажется, ко всему. Но Артур, взяв за повод свою лошадь, пошел к выходу из города. Джон пошел следом, но краем глаза прекрасно уловил, как двое из группы пошли за ними. Что делать он не знал и рот открывать, чтоб спросить Артура — он не хотел.       Он скучал по тем временам, когда бегал от людей, вооруженных только метлой, тростью или стулом из салуна, чтобы прибить его. Зато Артур был спокоен, как сытый тяжеловоз. Уверенно шел дальше, даже не оборачиваясь назад, сверкая грязной от пыли светлой рубашкой перед глазами Марстона. И парень завидовал его спокойствию. Как он не боялся того, что может его ждать? Одна саднящая царапина от пули на его плече, уже раздражала и напоминала о том, что умирать от выстрела — это больно. А тот, кажется, был готов к тому, чтобы умереть. Только вот Джон был не готов и с каждым шагом все больше понимал, что это дурацкая затея.       Выйдя за пределы города, Артур залез в седло, подождал Джона и медленной рысцой поехал дальше, так не проронив ни слова. Хотел бы Марстон спросить, что им делать дальше, но сам Артур его опередил, когда обернулся в седле. — Они едут за нами. В лагерь их нельзя вести, надо сделать круг. В таком случае мы сможем и поймать их, и убить. Проблем только меньше станет, — сплюнув остатки песка изо рта, он погнал лошадь рысью дальше от города к лесу, откуда они приехали.       Когда он так же подогнал свою кобылу вслед за Артуром, Джон обернулся и увидел несколько силуэтов верхом, которые следовали прямо за ними.       Все это больше походило на какую-то тупую шутку.       Когда Артур заехал в лес, то сразу остановился и спешился. Завел кобылу чуть глубже, привязал ее к дереву и прошел к тропинке по которой въехал в него. Джон проделал то же самое абсолютно молча. — Если поймешь, что не можешь попасть в человека, то стреляй в лошадь, — сказал ему Артур и проверил револьвер. — Я не хочу стрелять в животных! — запротестовал младший. — Говорит мне тот, кто пару лет назад пинал каждую собаку на улице. Не хочешь, тогда уйди и не мешайся. Тихо, — шикнул следом Артур и, надавив на голову Марстона, заставил его сесть за кустами, когда послышался топот копыт.       Джон тяжело сглотнул и крепко сжал рукоять револьвера. Они должны поплатиться с тем, что делали, но не ценой жизни кого-то из них. Точно не ценой жизни Артура. — Блять, а я говорил, что надо ехать быстрее! И где их теперь искать в лесу! Блядский Игнасио, ненавижу его порой. — Хватит ныть и просто езжай дальше по тропинке, они в таком лесу не смогут свернуть никуда. Сами себя загнали, придурки. — Вы двое лучше бы заткнулись и крутили головой, а не языками чесали. — Заткнись, — прозвучало одновременно, затем недовольный рык.       Артур кивнул Джону и вынул револьвер из кобуры. Джон в очередной раз тяжело протолкнул слюну вниз по горлу и кивнул в ответ, уже готовясь к неразберихе перед своими глазами и в голове. — Постарайся их не убивать сразу. Я хочу с ними поговорить. — Целиться в ноги? — шепнул Джон. — Не, промажешь. Просто… не дай им далеко уйти и не подставляйся сам. Давай, ты справишься, малой.       И от последней сказанной Артуром фразы, Джон почувствовал себя немного увереннее. — Кто здесь?! Выходи, хуесос, я знаю, что ты тут!       Артур усмехнулся, затем поднялся и сделал пару выстрелов. Куда — Джон не смотрел, так как его обзор закрывали густые кусты. Но потом, когда он собрался мыслями, то тоже поднялся и, встретившись взглядом с четырьмя мужчинами, которые направили на них по револьверу, открыл огонь, целясь скорее им прямо в грудь, чем в лошадь или чтобы вывести из строя. Куда еще целиться в такой неразберихе? Хотя в голове отчетливо была мысль «не убивать», пульсирующая голосом Артура.       Одна пуля угодила в руку мужчине, другая в грудь, и тот повалился с лошади на землю. Еще один так же упал замертво, сраженный Артуром. Кто-то сразу начал удирать, потому что увидел, что они не в выгодном положении из-за густой растительности по краю леса, а стрелять и тратить патроны на выстрелы в воздух не хотелось. И тогда, задержав дыхание, Джон прицелился в лошадь и, нажав на спусковой крючок, выстрелил, дырявя бок животного. Визг, похожий на человечий, неприятно резанул по ушам обоих мужчин, зато, не пробежав и десяти метров, животное свалилось, неистово перебирая ногами в воздухе. Мужчина оказался в западне под массивной лошадью и громко ругался, пытаясь высвободить ногу из-под туши.       Другому все же удалось улизнуть, когда он резко развернул коня. Но Джону это не понравилось и, опять задержав дыхание, когда весь мир словно замер вокруг него, окрашиваясь другими красками, он выстрелил. — Ничего себе, парень, — выдохнул Артур. — Вот это выстрел…       Джон окинул взглядом тропинку и мужчину, который болтаясь ногой в стремени, тащился за лошадью, которая удирала все дальше и дальше от этой неразберихи.       Тихое повизгивание умирающей лошади — раздражало. Ругань и крики того, кто застрял под ней — тоже. Перезарядив оружие, Артур обогнул кусты и пошел к тому, что лежал под животным. Благо револьвер блестящим пятном в лучах солнца лежал довольно далеко от мужчины, чтобы он принес хоть какую-то опасность. — День добрый, — буркнул Артур, выпустив очередную пулю в голову животному, чтобы оно перестало биться в предсмертной агонии. — Поговорим? — Пошел ты, — испуганно выдохнул он и завопил, в очередной попытке высвободить ногу. — Я могу ее отрезать, если хочешь. Думаю, тогда ты сможешь выбраться. — Пошел! Ты! На хуй! На хуй, ублюдок, ты слышал меня?!       Усмехнувшись, Артур убрал оружие в кобуру. Джон встал рядом с ним, просто ожидая продолжения. — Знаешь, если нога долго будет в таком положении, а потом ты резко ее высвободишь, то все равно можешь умереть, друг. Что-то там с застоявшейся кровью, которая остановит твое сердце. Выбор не так уж и велик, да? — Что тебе надо от меня?! — застонал он, откинувшись на землю позади себя, словно сдался. — Поговорить я хочу. Потом освободить тебя, отрезать тебе яйца и отправить к остальным твоим друзьям. — Я не трогал детей, клянусь я их не трогал! — А я шлюху никогда не трахал, конечно. — Правда, я клянусь тебе, Богом клянусь, я их не трогал! — почти плакал он, раз за разом ударяясь затылком о землю. — Сколько вас еще? — бесстрастным голосом спросил Артур и сел рядом с ним на корточки. Быстро осмотрел, вытащил из седельной сумки пачку патрон для винтовки неясно какого калибра, пачку сигарет и красную бандану. Тряпку сразу откинул в сторону. — Ну? — Немного, — выдохнул он. — Пять. Нас всего пять человек, не считая босса. — Троих уже нет… — промычал Артур. — Скоро не будет и четвертого, так что… — Что?! — Что? — Ублюдок, отпусти меня! Я ничего тебе не сделал! — Артур, — подал наконец-то голос Джон, и парень быстро поднял на него взгляд полный готовности слушать, отчего Марстон даже смутился поначалу. Давно он не видел такого открытого взгляда. — Я его не видел ни разу, если что… — Он с ними, он знает насчет детей. Неважно, он причастен. Никто. Никто, повторю, не будет это делать, если сам того не желает, Марстон. Думаю, мы, как никто другой, это понимаем. — Где остальные могут быть? — задал очередной вопрос Артур и поднялся с корточек. Кинул пачку патрон и сигарет Джону, размял плечи и ткнул мыском сапога в бок лежащего. — Не знаю. Малой верно говорит, я не с ними. Я с ними недавно! — Ты начинаешь меня раздражать… Либо ты умрешь мучительно, либо просто продолжишь жить без яиц. Два выхода. — Пошел ты, говна кусок! — выплюнул мужчина и опять заелозил под лошадью, стараясь выбраться. — Ебать тебя и всю твою семью! Ебать этого парня. Ооо, да, малыш, Джон бы хорошо над тобой поработал, — рассмеялся он нервно. — Он любит таких строптивых, как ты.       Джона передернуло после этих слов, но он продолжал молчать. Как молчал и Артур, просто слушая и наблюдая за реакцией парня, что Марстона удивило, ведь тот решил защищать его, верно? — Твои крики разносились бы на всю округу, дорогой. А твоя задница… Не думаю, что ты пережил бы ночь с нами. Но кончить бы мы тебе дали перед смертью. Джон, знаешь ли, — вздохнул он, словно задыхался и опять дернул ногой, — Джон любит детские стручки, он любит, ког…       Не дослушав до конца, Джон с размаху врезал ему ногой по челюсти, а потом отошел, чтобы проблеваться, чувствуя, как с каждым спазмом скручивает его тело. Он готов был рухнуть на землю в позе эмбриона, но продолжал стоять, пока перед глазами все крутилось в разноцветном пятне. — Ты как? — Не трогай меня, — рыкнул Джон севшим голосом и сразу отбил протянутую руку. — Ты его вырубил.       Вытерев рукавом рот, Джон выпрямился, вынул нож из ножен и пошел к мужчине, только вот он не знал, что с ним делать. Хотелось убить, перерезать ему глотку, только вот без сознания тот все равно ничего не почувствует. Хотелось отрезать ему член или яйца, только тот все равно долго не проживет. Он не знал, что сделать, чтобы тот не умер, поэтому выронил нож. — Убить его? — послышался рядом мягкий голос, а затем ладонь легла на его плечо.       Джон смог лишь кивнуть. Этого было достаточно Артуру, который, подняв с земли нож, прошел к мужчине. Сел рядом с ним, пока Джон приводил свое сознание в норму. Пару раз ударил его щекам, встряхнул, схватив за грудки. И тот медленно открыл глаза, открывая рот, чтобы выпустить из него скопившуюся кровь. — Прощай, мудила, — рыкнул Морган ему в лицо и воткнул нож промеж ребер, наблюдая с какой-то долей истинного наслаждения за тем, как расширяются глаза незнакомца. — Я… ты… за что?..       Встав с мужчины, Артур обтер лезвие о его одежду и протянул его рукояткой Джону.       Наблюдать за тем, как ворочается мужчина на земле, как прижимает ладонь к боку — было неприятно. Как пенящаяся кровь алого цвета просачивается сквозь пальцы, и как почва впитывает ее. — За что, Боже? — почти прохныкал он, пытаясь увидеть зону поражения. — Не хочу умирать, — уже откровенно заплакал он. — Ублюдок! — Пошли, Джон, — позвал его Артур, но парень продолжил стоять на месте, наблюдая за состоянием мужчины, который лишь сильнее начал извиваться на земле, все надеясь выбраться. — И сколько он еще так проживет? — Достаточно, чтобы начать ценить жизнь. Поехали, Джон.       Уронив взгляд на землю, Джон все же отвернулся, стараясь не слушать плач и мольбы. Было по-своему неуютно.       Они вывели лошадей на тропу, лениво забрались в седло и медленным шагом пошли в сторону выезда из леса. И на обратном пути Джон старался не смотреть на задыхающегося в одышке человека, который от нехватки дыхания не мог и слова выдавить. — Поехали в город, — сказал он, стоило им выехать из леса. — Я хочу расслабиться. — С девочками? — Нет, с мальчиками, — рявкнул в ответ Джон и нервно повел плечом, словно его передернуло. Обвел взглядом еще один труп, который лежал поодаль дороги и вздохнул. — Да, со шлюхой. Этот день мне уже поперек горла. — Как скажешь, Джонни, — усмехнулся Артур и галопом поехал обратно в город. — Каких женщин ты предпочитаешь? — внезапно для себя задал вопрос Джон. Может, пытался отвлечься от произошедшего, может, пытался не думать о том, что он мог бы пережить, может, просто пытался скрасить эту поездку разговором. «Может» еще было много и думать еще над причиной вопроса он не хотел. — Внезапный вопрос, Марстон, — рассмеялся старший. — Не знаю… а ты? — Тоже не знаю. Хороших, — пожал он плечами. — Красивых, с черными волосами в основном, не тощих, как бродячая собака, сиськи, чтоб были. Запах приятный и хорошая кожа. И голос… мягкий, чтобы успокаивал больше, чем заводил. Не спрашивай почему. — А ты зверь у нас, да? — опять засмеялся Артур. — Заткнись. Так что насчет тебя? — Откуда я знаю… Чтобы не тупыми были, — пожал он плечами, замедляя лошадь, которая опять начала прихрамывать. — Ты болтаешь в постели что ли? — А я не про постель говорю, — качнул он головой, и Джон действительно удивился. Что Артур делает с ними, черт возьми, если не спит? Это лишь подогрело его интерес во вкусах мужчины и того, что он делает с ними. — Не все сводится только к сексу, Джон. Я понимаю, гормоны, но когда-нибудь ты это поймешь. — Будешь выбирать шлюху поумнее, что ли? — прыснул он со смеху. — А мы про шлюх говорим или про женщин в целом? — Не нуди, ты понял, о чем я. — Тогда мой ответ ты услышал. — А что насчет той девки… как ее… Мари? Мэри? — Девки, — усмехнулся Артур. — Немного больше уважения, Марстон, она была моей девушкой. — Но вы разошлись, — подметил он с умным видом. — По ее инициативе, как я понимаю. — Не все в этой жизни… просто, — выдохнул он. — Когда-нибудь и ты с этим столкнешься. — Не дай Бог, — фыркнул младший, прекращая на этом эту тему.       Нудный Артур, который погружается в свои мысли — не очень хороший собеседник. Вроде бы разговор о девочках, о прекрасном — сексе, но тот все равно все запорол только тем, что погрузился в философию и жизненный опыт. Джон говорил о шлюхах! Шлюхах! А не о семейной девушке и их детях. Что может быть легче, чем поговорить о шлюхах?       В итоге он опять погрузился в мысли о том, что произошло совсем недавно. О мужчине, который, возможно, еще умирал на той тропе с пробитым легким и будет умирать еще долго, думал о сказанных им словах о том, как Артур наблюдал за его реакцией. Все, что произошло проигрывал в голове на повторе, чувствуя, как опять крутит и так пустой желудок. Стало ли ему легче после того, как он убил их вместе с Артуром? Он не знал. С одной стороны — проблем меньше, а с другой — они мертвы. Ни беспокойства, ни страха перед ними он больше не чувствует и какой в этом толк? А хотелось, чтобы все знали, что если вдруг что-то произойдет такое еще раз или с кем-то другим, то они превратят их жизнь в ад. Ну или Джон бы хотел, чтобы их жизнь уже была адом. Без руки. Без ноги. Без яиц — неважно. Чтобы им было больно, и они думали об этом до конца своих дней.       Но что есть — то есть. Он благодарен Артуру за то, что он был с ним все это время, что решил отомстить тем, кто хотел сделать ему больно и убить. Это все еще было странной мыслью, что тот заступился и до сих пор не бросил парня. Но все же это было и приятным, чем-то греющим изнутри и дарящим чувство покоя и безопасности. Может, рядом с парнем не так уж и плохо, как думал Джон днями ранее. В этом даже что-то есть. Что-то интересное. Вдвоем, как два брата. Поднимают шум, прикрывают друг друга и убивают. Может, из них двоих вышла бы отличная команда.       Джон улыбнулся этой мысли и кинул довольный взгляд на грязную рубашку Артура. Надо бы поблагодарить его, только вот это чертово «спасибо» в большинстве случаев встает поперек горла, и Джон сглатывает его, так и не произнося. Что такого сложного есть в этом слове — он не знал. Может, когда-нибудь он обязательно скажет это ужасное слово за этот день. А пока он, правда, хочет расслабиться.       Отчего-то, когда они въехали в город (больше за ними никто не вернулся — глупо нападать же, верно?), Джон был уверен, что их сегодня не тронут. Они приехали вдвоем, целые и невредимые. Артур, видимо, думал так же, потому что эту тему больше не поднимал. Заплатил за стойла в конюшне, поставил туда лошадей и, хлопнув мелкого по плечу, пошел к салуну. И тогда, когда они подошли к нему, Джон понял, что никаких шлюх, потому что у него нет денег. Не просить же у Артура на такое дело? Он даже выпить не сможет. И вмиг стало как-то грустно из-за того, какой он идиот.       Значит, будет сидеть и смотреть, как пьет Артур. Поделом ему.       Артур сразу заказал себе выпить и завтрак, да побольше. Удобнее расположился за столом, взял вилку и, поймав взгляд Джона, усмехнулся. А Марстон сразу отвел недовольный взгляд в сторону. Только его едких комментариев не хватало по поводу того, что его обокрали. Но следом его удивило то, что кроме этой нахальной улыбки он не получил ничего. Артур подозвал ту милую официантку и сделал заказ еще и на Джона. — Болван, — все, что сказал старший, после чего приступил к еде. — Спасибо, — еле слышно буркнул Джон после того, как ему принесли тарелку и немного выпить. Артур что-то хмыкнул в ответ, но более ничего не произнес.       И в этой приятной тишине они завтракали. Пока к Джону не подошла официантка с милой улыбкой на лице и не добавила Артуру еще одну бутылку пива. — Ты теперь, как я вижу, частый гость тут. — Приходится, — буркнул он, пряча лицо за бутылкой. — Я Джейн, мы не знакомы, — протянула она руку Артуру, и тот сразу пожал ее. — Артур, очень приятно. — Джон очень переживал, когда вас не было. Не пугайте его так больше, — попросила она с милой улыбкой.       «Джейн», — повторил про себя Джон, смакуя имя на языке, не открывая рта, в безмолвии. Ему она свое имя так сразу не назвала. Чертов Морган. Пусть еще и ее заберет. Стало как-то… ревностно. Еще и ее эти слова, что он переживал. — Малыш Джонни он такой, — усмехнулся парень и глотнул пива. — В смысле, такой? Какой такой, Морган? — Чувствительный. — Пошел ты! — Можно с вами выпить? Я через несколько минут прекращаю работать, тут другая на подработку пришла, а делать больше и нечего. — Конечно! — мигом согласился Артур. — Скоро буду, — и подмигнула Джону, который готов был в ту же секунду двинуть другу. — Какого черта, Артур? — А что? Она тебе нравится, почему бы и нет? Может, Джонни наконец-то перестанет только членом думать? — В задницу, Артур. Иди ты в задницу, — прорычал он, кидая на него почти убийственный взгляд.       Вот если бы его не было рядом, он был бы рад, а сидеть тут и общаться с ней, да еще и чтобы Артур слушал — ни за что. Он не знал, что говорить и вообще стеснялся парня рядом. Стеснялся того, что будучи как кролик со шлюхами, он не знал, как себя вести с просто девушкой. От него и так много смешков поступает, не хватало еще смеяться и на тему его неопытности в этом деле. Джон этого не переживет. Он точно ему врежет. Хотя выход был прост — выгнать Артура или молчать самому, теряя девушку с каждым произнесенным Артуром словом.       Тот умел быстро завлекать в любую беседу. То ли Датч с Хозией постарались, то ли он сам был таким. Обаятельным, смышленым, располагающим к себе. Особенно для противоположного пола. В чем его секрет — Джон не знал. В словах? Возможно. Во внешности? «Загляденье прям», — всегда думал Джон с едкой ухмылкой и прощупывал кончиками пальцев собственное лицо. На него никто никогда не смотрел. И он не понимал, либо он был еще мал, либо и в правду выглядел так дерьмово.       Как и предполагал Джон, он молчал, когда Джейн решила к ним подсесть. Зато Артур трепался без умолку, отвечая на все вопросы, которые задавала девушка. Иногда откровенно врал, правда, это знал только сам Марстон. И встревать в их милый диалог он не хотел. Со скучающим видом потягивал пиво, разглядывал улицу за окнами салуна и думал о том, что происходит в его жизни, как он легко теряет девушку, на которую, кажется, положил глаз. Даже не мешал Артуру забирать ее у него.       Словно у него был шанс. — А ты чего такой молчаливый, Джон? — спросила его Джейн и легонькою, до щекотного легко, ткнула пальцем в его бок. — Я вообще-то к тебе подсела, а говорит твой друг. — А его не заткнешь порой, как петух. — Ты чего такой злой, Марстон? — фыркнул старший. — По шее хочешь? — Ой, а не пойти бы тебе… — Оставлю вас, мне тут не рады, — улыбнулся он парню и встал со стула, и Джон едва удержался, чтобы не схватить его за руку и не остановить. Страх, что он опять уходит — был знаком. — Ты куда? — спросил он испуганно, и парень замер на месте. И на его лице он успел прочитать то, о чем думает сам. Те сволочи. — Я скоро буду, Джон, дай отлить. Ты в хороших руках.       На это Джон не смог больше возразить. Попытался взять себя в руки на глазах у девушки и вздохнул. Он верит Артуру. Сейчас — как никогда прежде. Он не оставит его. — Расслабься, — тихо рассмеялась Джейн и положила свою руку поверх ладони Джона. Слегка сжала, чтоб обратить его внимание на себя и мягко улыбнулась, вселяя еще уверенности.       Джон прямо чувствовал себя испуганным заблудившимся ребенком, которого оставили родители. Пусть он никогда этого не чувствовал, но был уверен, что чувства схожи. Страх и потерянность.       Поменяв местами их ладони, Джон пару раз мягко провел большим пальцем по ее мягкой коже на костяшках пальцев и внезапно решил задать вопрос: «а что она конкретно от него хочет». Правда, он так и остался лишь в его голове, потому что эти слова заменили другие. — Ты красивая, — выдохнул он, чувствуя, как замирает все внутри. А потом появился Артур, сотрясая все его тело одним крепким хлопком по плечу. И весь момент страха в признании был утерян вслед за волной негодования. Ублюдок взял его бутылку, сделал пару больших глотков и улыбнулся девушке, когда сел обратно на свое место. И та тоже улыбнулась в ответ.       Джону осталось лишь вдохнуть и выдохнуть, принимая Артура таким, какой он есть.