A Sickness With No Remedy

      Просыпаться с Артуром было приятным, пусть и странным чувством. Тот никуда не ушел с утра, а остался рядом, и Джон даже глаза не сразу открыл, когда почувствовал под боком чужое тепло. Притерся ближе, обнял сильнее и продолжил лежать рядом, не собираясь никуда вставать и ничего делать. Но Артур рядом почувствовал, что парень проснулся. Завозился сразу, чтобы устроиться удобнее, заворчал что-то неразборчивое, но никуда не ушел. — Нам надо вставать, — шепнул он в макушку парня, и Джон недовольно нахмурился, лишь сильнее прижимаясь к телу рядом. Не надо им никуда вставать. — Джон…       Парень усердно молчал и всячески игнорировал попытки мужчины растормошить его. Даже спящим попытался притвориться, когда тот замолчал, но все было тщетно. Артур поднялся на спальнике и сел, заставляя его все же отцепиться от себя. И это было ужасно. Стало холодно и неуютно. А еще слишком одиноко, и Джон чуть ли не захныкал, когда потерял рядом ощущение чужого тепла и тела. Только потом очнулся и все же открыл глаза.       Это ничего не значит. И все настроение как-то резко провалилось под землю. — Доброе утро, — буркнул он скорее себе, радуясь, что мысли от него никуда не делись. — Вставай, — усмехнулся Артур, но сам вставать дальше не продолжил. Все так же сидел и сверху вниз смотрел на сонного Марстона, что слепым взглядом смотрел куда-то перед собой, не собираясь переворачиваться или подниматься. — Все нормально? — поинтересовался старший и нагнулся к парню, чтобы аккуратно убрать прядь волос с его лба.       Но Джон отмахнулся раньше, чем чужие пальцы коснулись его. — В порядке, — прохрипел он и лениво поднялся, чувствуя, как затекла у него шея от одного положения лежа. — Кто-то не с той ноги встал, — усмехнулся Морган. — Я и так дал тебе выспаться. Не наглей. — О, спасибо за щедрость, — скривился младший.       Подозрительно прищурившись, Артур все же решил не трогать его дальше. Когда Джон пребывал в таком настроении, его бесполезно было трогать, и сам парень прекрасно понимал, что сейчас он ведет себя по-идиотски, но ничего не мог с этим сделать. Ему обидно из-за происходящего, и даже утро, когда все проблемы кажутся пустяками, ему не помогало отделаться от этого чувства.       Артур вылез первым, следом вылез Джон. На улице привычный мороз и солнце, что слепит заспанные глаза. Лошади стояли неподалеку и, копая копытами снег, искали под ним что-нибудь съедобное. Костер давно остыл, палатку слегка занесло снегом с ночи, как и угли, деревья все еще стучали друг о друга замороженными ветками, только этим нарушая почти могильную лесную тишину.       Выпустив облачко пара в воздух и проследив за тем, как оно исчезает на фоне голубого неба, Джон запахнул куртку и прошел к костру, чтобы развести его и погреть в дорогу еды. Ехать на голодный желудок он не собирался, это по части Артура больше. А он пока пошел к жеребцу, чтобы заново втереть мазь в его растерзанный уздечкой рот. Лошади не понравилось, что кто-то пальцами лезет в его рот и всячески пытался вырваться, пока Морган не начал с ним разговаривать, да таким спокойным и мягким голосом, что даже все сомнения и страхи парня возле костра быстро рассеялись. Он готов был слушать этот голос вечно, как мантру, чтобы все казалось пустяком на его фоне, чтобы голос преследовал его вечерами, когда он засыпает. Хотел слышать его всегда и везде, а не привычное шипение, раздраженное ворчание или рык, когда Артуру что-то не нравится. Почему тот не может просто чаще разговаривать с ним так?       Да потому что Джон никто, напомнил себе парень и выпустил в небо ворох искр из костра, когда поддел палкой промерзшее бревно. И никогда ему никем не будет, глупая мысль, что что-то может быть. Которую он не первый раз крутит в своей голове.       Когда Морган закончил с животным, то присоединился к Джону. Погрел руки возле костра, подкинул консервы и, сев на корточки, стал ждать, пока еда не подогреется, как-то странно косясь через костер на парня. И Джон пытался не придавать этому значения. Словно мужчина хотел что-то сказать, но все слов подобрать не мог. Это нервировало его. А если Джон нервничает, он чаще всего раздражен и говорит то, что говорить не стоит, лишь бы от него отстали. — Ты хорошо постарался вчера, — все же сказал Артур, и Джон резко опустил глаза на костер. — Стрелок из тебя вышел отличный. — Ага… спасибо, — выдавил он и тяжело сглотнул, смачивая пересохшее горло. Надо снега растопить, а то вода в флягах замерзла за ночь.       И на этом их разговор был окончен. Либо Артур просто не знал, что сказать еще, либо понял, что говорить больше не о чем с таким Джоном. Либо это все, что он вообще хотел сказать ему. Вздохнул и молча начал ждать, пока приготовится еда.       И так до чертова вечера, пока они не добрались до конюшни и не оставили там лошадей, указав конюху, чтобы тот следил за жеребцом Джона.       Марстон надеялся всю дорогу, чтобы хоть что-нибудь случилось. Чтобы они хоть, о чем говорить начали, но все, что их окружало, это пыхтенье лошадей и глухой топот копыт о промерзшую под снегом землю. Они могут нормально общаться, разговоры строить, но последнее время они будто бы стали чужими друг другу. Будто бы каждый совершил какую-то непоправимую ошибку и теперь боялся того, что она всплывет на поверхность и все разрушит.       Впрочем, ошибку эту Джон четко осознавал.       Они оба были идиотами, но в отличие от Артура, Джон не скрывал своих намерений.       Артур хотел пойти и отдохнуть в салуне, Джон тоже хотел пойти туда и расслабиться после всего произошедшего. Только не выпить, а найти себе девку, чтобы развлечься с ней, потому что этого напряжения он уже не выдерживал. Да, он любит Артура и делать это, пока он рядом, с какой-то шлюхой не хотел, но другого варианта он не видел. Он нуждался в разрядке или он сделает глупость, которая аукнется потом обоим. В конце концов, он все еще не понимает, что происходит и что хочет от него Морган, чтобы чувствовать из-за этого какую-то вину. Пусть тот прямо скажет, что хочет, что он любит, в конце концов, или что-то мягче, и Джон быстро бросит все попытки переспать с этими женщинами.       Но тот молчал, и Джон принимал это по-своему.       В салун они вошли как раз вовремя, потому что, стоило им переступить порог, как они оба сразу увидели Бесси и Сьюзан, которые бесстрашно отбивались от какого-то здоровяка. Ничего не было понятно издалека и, переглянувшись, они быстро направились в их сторону, чтобы выяснить, что произошло и остудить пыл мужчины, что решил поднять руку на их женщин. Невооруженных женщин, если не присматриваться ближе. А он пока не присматривался. — Что тут происходит? — сразу вмешался Артур и схватил мужчину за плечо, когда тот, схватив за плечо Сьюзан, хотел притянуть ее к себе. — А ты еще кто такой? — недовольно спросил здоровяк и весь презрительно сощурился. Но женщину отпустил.       Пока Артур пытался занять все внимание незнакомца, Джон быстро отвел женщин в сторону, чтобы им больше не досталось ни от кого. — Тот, кто в ответе за этих двух. — Они решили ограбить меня, — рыкнул тот и пихнул Моргана в плечо. — Не ограбили же. — Вообще-то у меня кое-что пропало, — ухмыльнулся он. — Тогда тебе должно быть стыдно, что у такого здорового мужчины, как ты, смогли украсть что-то две хрупкие женщины. И так же тебе должно быть стыдно за то, что ты руку на них решил поднять. — Хочешь ответить за них? — выгнул он бровь и засучил рукава. Салун резко затих, и пара человек даже стулья отодвинули, чтобы не мешать предстоящей драке. — Драться будешь? — спокойно спросил Артур, совершенно не подавая никакого вида. Словно он вообще ничего не испытывал по отношению к этой ситуации. Только те, кто знал его, понимали, что сейчас будет и сами сжали пальцы в кулаки. Но не для того, чтобы влезть в драку, а от азарта, который вскоре их охватит.       Ответа он не дождался. По крайней мере, не такого, который обычно вылетает из чужого рта. Вместо этого кулак оппонента быстро нашел свое место под ребрами мужчины. Артур согнулся от боли на пару секунд, но быстро взял себя в руки, чтобы не открывать больше других слабых мест.       Джон довольно ухмыльнулся и, привалившись к балке второго этажа, стал из-за спин остальных, наблюдать за дракой. И чем дольше он наблюдал за тем, как два здоровяка лупят друг друга и как орет толпа, тем сильнее ощущал, как начинает возбуждаться от этого зрелища. И чем сильнее волна за волной охватывали его, тем более жадно он впивался глазами в Моргана, из губы которого уже проступила кровь. — Вмешаться не хочешь? — шепнула ему на ухо Сьюзан и ткнула в бок.       Джон довольно закачал головой. — Пусть пар выпустит. Ему полезно. Да и посмотри на него. Это ж Артур. Хорошо, если он не убьет его. — Вот от этого я и волнуюсь, — занервничала Сьюзан. — Я прослежу.       И опять впился глазами в мужчину, следя за каждым его движением. И отчего-то захотелось подраться с ним, тоже пар выпустить, только не на незнакомце, а на Моргане. Обрушить на него пару тройку ударов. Повалить на лопатки, сесть сверху и прижать к земле, все сильнее и сильнее сдавливая его тело меж бедер.       Как Артур согнулся от боли и чуть на пол не осел, Джон проглядел. Но после отчетливо увидел кровавую полоску на его груди, а еще после по салуну прошелся возмутительный и испуганный возглас. — Ты сукин сын, — прошипел Морган и все же выпрямился, чтобы в следующую секунду увернуться от блеснувшего в свете ламп лезвия. И тут Джон уже вылез вперед толпы, чтобы вмешаться. — Ты еще кто? — хмыкнул здоровяк и подкинул в руке нож. — Тоже получить хочешь? — Сейчас ты получишь. Нож убери.       В ответ он получил мерзкую ухмылку и уже сам увернулся от лезвия. И подраться ему не дали, так как широкая ладонь оттолкнула его в сторону, и Морган опять влез вперед, чтобы следующую же секунду получить удар под дых, а затем острием по спине. И тут уже кровь Марстона вскипела и, не отдавая себе отчета, он резко выхватил из кобуры револьвер, молниеносно взвел курок и нацелился на мужчину, что замер, замахнувшись в воздухе. — Хочешь пулю в живот получить? — прорычал он. — Ходить с кишками в руках?       Мужчина выронил нож. — Хорошо, — кивнул Джон и опустил дуло чуть ниже, чем живот мужчины. — Дерись честно. Еще раз увижу подобное, пристрелю.       И подняв под руку Артура, пошел на выход, под переговоры салуна, который, как было странно, встал на их сторону. — Ты в порядке? — спросил он у Моргана, когда они вышли на свежий воздух.       Мужчина кивнул, но все же сел на ступеньки крыльца и согнулся от непонятной боли. Пальто вспорото на спине, рубашка спереди так же вспорота, как и кожа на груди, судя по кровавому следу на ней. Женщины, вышедшие вслед за парнями, сразу начали кудахтать над мужчиной, что отмахивался от них, как от назойливых мух и все ворчал, что с ним все в порядке. Царапина, не больше. — Вы у него украли что-то? — спросил он и поднял на них взгляд. И те довольно улыбнулись, отвечая улыбкой на вопрос. — Ценное хоть что-нибудь? — У него была интересная цепочка на руке, мне понравилась, — беззаботно пожала плечами Бесси и полезла в карман пальто, чтобы оказать ее Артуру.       Золотая обычная цепочка, как видел Джон, вроде ничего особенного, не считая какой-то пластины посередине и гравировки на ней. — Интересная, — промычал мужчина и отдал ее обратно в руки женщинам. — Ну, вы в следующий раз хотя бы делайте это с кем-то из мужчин рядом. — Нам повезло, что вы рядом оказались, — вздохнула Сьюзан. — Везение наше все. — Напишу на твоей могильной плите, — фыркнул Джон и вновь поднял его под руку. — Надо к врачу дойти и раны обработать. — Сам справлюсь, — проворчал Артур и оттолкнул от себя парня, чтобы в следующую секунду облокотиться о балку крыльца. Джон лишь закатил глаза. — Джон, присмотри за ним. Для Артура и кишки наружу будут царапиной, — усмехнулась Бесси и толкнула Сьюзан к улице. — Мы пойдем, погуляем еще. Обещаем держаться дальше от неприятностей! Приятного вечера, парни!       И смеясь, пошли по своим делам.       А Джон тяжело вздохнул, смотря на уставшего рядом Моргана. И что делать с ним он не знал. Тот на ногах еле стоит и от помощи отказывается. Ничего нового, конечно, но оставлять его одного не хотелось. — Пошли, — сказал он и кивнул в сторону отеля, где были их комнаты. И Артур, что удивило Джона, облокотившись о его плечо, пошел к номерам.       Мужчина был тяжелым, как медведь, особенно, когда почти не опирался на ноги, и дорога до отеля казалось более далекой, чем была. Морган все сопел ему на ухо и щерился от боли, когда принимал не совсем удобное положение, чтобы можно было идти. Но Джон справился, когда затолкнул его внутрь отеля и закрыл за собой дверь. Посмотрел на хозяина, что встретил их с подозрительным взглядом и, выругавшись, пошел к лестнице, чтобы затащить Моргана к себе в номер и проверить его «царапины». — У меня комната на первом этажа. Три А.       Джон шепнул Богу и всем святым «спасибо» и пошел искать комнату, все еще таща Артура на одном плече, придерживая его за талию.       Она была почти в самом конце, рядом с красивой вазой и сухими цветами, которую они чудом не уронили, когда разворачивались в узком коридоре. Артур кое-как нашел ключи и открыл дверь, а Джон кое-как на ногах удержался, когда Артур повалился вперед, чтобы открыть дверь внутрь. И какое было облегчение, когда тело мужчины свалилось на кровать, и плечо Джона почти вздохнуло свободно, как и сам парень. Прошел к двери, закрыл ее и стянул с плеч куртку, чтобы хоть немного прохлады почувствовать, а затем зажег пару ламп, чтобы видеть, что происходит и куда он идет. — Сиди тут, я посмотрю, чем промыть можно. У меня что-то было, кажется. — У меня есть, — прохрипел Артур и кивнул в сторону комода. — Первый ящик. Бутылка там лежит.       Джон пошел к комоду и выдвинул первый ящик, как и сказал Артур. И там действительно лежала нетронутая бутылка виски. Выбирать не пришлось, он взял ее и пошел обратно к мужчине, который медленно стягивал с себя всю верхнюю одежду. И нижнюю, чтобы добраться до открытых ран. Джон стоял напротив и ждал, когда тот со всем закончит и прекратит шипеть. Словно он с себя не одежду, а кожу стягивал.       И чем меньше становилось одежды на мужчине, чем больше Джон понимал, что залип, скользя взглядом по крепкому телу и ловя себя на мысли, когда это начало нравиться ему больше изящных женских тел. Он явно был болен, не иначе.       Впрочем, такое крепкое тело ему нравилось одно, в отличие от всех женских тел, которые он видел и еще увидит. Исключения же бывают всегда, верно?       Когда Морган закончил и просто смирно сел, Джон склонился над ним и осмотрел рану спереди и сзади. А затем отложил бутылку, понимая, что она не нужна. — Тут только водой промыть, — сказал он и сделал шаг назад. — Ничего серьезного. — Сказал же, — усмехнулся устало Артур и завалился спиной на кровать, шипя из-за неглубокой раны на спине. — царапины… — и закрыл глаза.       А Джон все же решил промыть самую глубокую чистой водой. Неясно, чего тот придурок резал тем ножом перед тем, как решил порезать Артура. Прошел к кувшину на комоде, потом вернулся к Артуру и, смочив край чистой рубашки мужчины, приложил к ране, вздрагивая от того, как вздрогнул под его руками Морган.       Сел рядом, осторожно облокотившись коленом о свободное место на кровати меж ног Артура, и начал осторожно промачивать рану. И уже заканчивая, смывая выступившую кровь, почувствовал, как широкая и горячая ладонь легла на его бедро и большой палец начал едва ощутимо поглаживать его.       Артур открыл глаза, опустил взгляд на парня и слабо улыбнулся. — Заканчивай с этим дерьмом, и иди сюда.       С болезненным шипением сел, отобрал у Джона тряпку и откинул ее в сторону на пол, чтобы она не мешалась, а потом, схватив парня за ворот, потянул на себя, чтобы тот лег рядом. — Артур, — все, что смог ответить Джон перед тем, как его уложили рядом. Он хотел сказать что-нибудь против этого и просто поговорить, но Морган ему не дал и слова вымолвить, резко потянув на себя. И он чудом не упал на его грудь и не повредил еще сильнее и так глубокую «царапину», как ее назвал мужчина. — Артур, — попытался он опять, когда мужчина рядом успокоился, но тот, стоило парню открыть рот, приложил к его губам палец и зашипел, чтобы тот молчал. — Просто молчи, Джон, — чуть ли не промурлыкал он уставшим голосом и вновь закрыл глаза, ближе придвигаясь к чужому телу. — Просто… останься.       Джон устремил взгляд в потолок и замер, пытаясь унять бешено стучащее в груди сердце. Вроде бы уже ничего нового не происходит, а он все равно нервничал, словно все эти действия со стороны Артура были впервые. И он все еще хотел и боялся наконец-то разузнать, что происходит и какую цель за этим всем преследует Морган.       И пока слова комом стояли у него в горле, мужчина рядом отдыхал, не думая ни о чем. Возможно, уже дремал, может, думал о чем-то своем и тоже чего-нибудь боялся или хотел спросить, просто не решался. Было бы все в разы проще, если бы тот объяснился и сам пошел навстречу. И не в действиях, которые все еще вырывают у Джона вздох-другой, а в словах, которые решат абсолютно все. Джон не хочет быть ребенком и игнорировать что-то, что стало дорогим в его жизни. И закрывать глаза на проблемы, будто их и нет — не желает. — Артур, — попытался он в очередной раз и повернул голову к мужчине. А сердцебиение все поднималось выше по его груди, словно само сердце пыталось выпрыгнуть через глотку. — Артур, черт возьми. — Я тут, — спокойно ответил он и переложил ладонь со своего живота на бедро Джона, будто пытался не только сказать ему, что он рядом, но и дать почувствовать.       Джон сглотнул перед тем, как начать говорить. — Нам… надо поговорить, — выдохнул он и прикрыл глаза, с замиранием сердца ожидая ответа. — О чем? — все так же спокойно говорил Артур, поглаживая большим пальцем его бедро. И если бы не это такое простое действие, Джон бы искры метал от того, в каком напряжении он находился. Хоть что-то успокаивало и дарило надежду на светлый исход. — О том, что происходит, — ответил он незамедлительно. — Между… нами.       Артур рядом тяжело вздохнул и убрал руку, чтобы переложить ладонь себе на лицо и нервно обхватить переносицу. Этот знак парню рядом не понравился, и он напрягся. — Только не это, — фыркнул он нервно и наконец-то открыл глаза, чтобы сначала посмотреть в потолок, а потом, повернув голову, посмотреть на Джона рядом.       Марстон молчал, а Артур, исследуя взглядом лицо парня, думал, что ответить, что Джон видел по выражению его лица. И чем дольше было молчание, тем больше его тело выходило из-под контроля, и он даже начал чувствовать, как не может совладать со сбившемся дыханием. — Я не знаю, — ответил наконец-то хрипло Артур, не сводя с лица Джона задумчивого взгляда. — Не знаешь? — Не знаю… — Не знаешь, что ответить или, пф… — Я не знаю, что происходит, Джон. Все это… я не знаю.       Это не тот ответ, который ожидал Джон. Он хотел чего-то более… конкретного, а не то, что выдал ему Артур. Лишь породил больше вопросов и вытащил больше нервов, которые и так уже через край лились. Желая разразиться гневной речью, Джон в итоге просто встал с кровати и замер рядом. — Джон, — позвал его Артур. И сделал это настолько мягко, что на секунду парень растерял свой страх. — Зачем ты затеял это все? — спросил он первое, что пришло ему в голову и повернулся к мужчине.       Тот с потерянной улыбкой пожал плечами. — Это было легко.       Джон потерял все мысли из-за этого ответа. — Что? — рыкнул он. — Использовать то, что я тебя люблю и легко отвечу? — И это тоже, — усмехнулся мужчина, но быстро собрался, когда увидел, как разозлился от этого Джон. — Погоди ты, — выпалил он поспешно и схватил парня за руку, когда тот двинулся в сторону двери. — Это легко… быть с тобой. Я не знаю. Я просто решил. — Решил попробовать?       Артур твердо кивнул.       Джон сел обратно на край кровати и опустил голову. Он не знал, что делать с полученными ответами и как на них реагировать. Он хотел получить либо положительный ответ, что все взаимно, либо отрицательный, что Артур либо использует его, либо просто шутит. Но не это. Как вообще можно не знать, что ты делаешь и что ты хочешь получить от этого? Джон знал каждый свой шаг в сторону мужчины. Что он преследует и что хочет получить и в этом не было ни капли злого умысла. Лишь желание быть рядом и оберегать, как нечто поистине ценное.       Артур не обижал его все это время, не шутил. Он был рядом, пусть и наполовину, пусть и холодно временами, но рядом. А вечерами, когда рядом никого не было, давал себе волю, выпуская ту теплую волну, что, возможно, грел весь день, чтобы даже себе позволить показать ее. Ее было достаточно, чтобы согреть Джона и немного успокоить в те моменты, когда он чувствовал объятия или губы мужчины. Но не потом, когда все тепло уходило, и его накрывала вновь вьюга из неопределенности и страха, словно что-то точно идет не так, и вся вина за это будет на Артуре.       Слишком внезапно и порывисто это началось. Как во сне. — Это не может быть так, — выдохнул он и спрятал лицо в ладонях. — Я не желаю… — Джон, — прервал его Артур и сел ближе, перекидывая одну руку через его плечо. — Мне жаль, да, но я, правда, не знаю, как еще тебе ответить. Я просто делаю это и не хочу думать о том, что и зачем я делаю. И говорить я об этом не хочу. — Мне нужны ответы.       Артур вновь тяжело вздохнул и убрал руку с плеча парня, и через секунду, стоило ей упасть с него, Джон почувствовал его нехватку. Пусть и неприятная в данный момент, но близость — успокаивала. — Я не хочу любви, — прохрипел он. — С меня хватит ее. Я просто хочу делать то, что я хочу делать. С тобой легко, чтобы я задумывался над тем, куда это выльется.       Звучало эгоистично в голове у Джона, но слова вселяли уверенность в том, что в этом что-то есть. Быть использованным в собственной выгоде Артура ему не хотелось, но ведь тот сам сказал, что «хочет» быть рядом. А если тот чего-то действительно хочет, то делает это со всей душой, и Джон это чувствует хотя бы в том, как крепко он его обнимает, когда позволяет себе это сделать. — Ну же, Джон. Не наша ли жизнь говорит, что мы должны брать от нее все? — усмехнулся он. — Просто иди ко мне, не делай этот вечер еще более бесполезным, чем он может быть. Я устал и хочу спать, запри дверь и ложись. — Здесь? — резко спросил Джон и обернулся к Моргану, который, скинув с себя остатки одежды, медленно, шипя от боли, устраивался под одеялом. И после предложения Моргана все остальные мысли как-то резко выбились из его головы. Лишь сердце продолжало жарко биться в его груди. Особенно, когда тот был полностью обнаженным. — Здесь. Я не отпущу тебя куда-то еще.       Джон тяжело сглотнул, переводя взгляд с Артура на дверь, потом на холодный камин и опять на дверь. Сердце выжигало грудь, а парень не знал, как поступить в этой ситуации.       Джон не получил конкретного ответа, а все, что он получил вместо него, лишь усугубляло положение. Он хотел остаться и хотел сбежать. Он не готов был к минимуму одежды между ними. Хотя, чего там, только к ткани спального костюма Джона. Да парень даже так быстро остывать не хотел, но Артур в чем-то был прав, и это не отпускало его. Что нужно делать то, что ты хочешь делать и не думать ни о чем другом. И если он звучал искренне, то…       Джон прошел к крючку, что был прибит возле двери и повесил куртку. Запер дверь изнутри и кинул ключ на тумбу возле пустой вазы, что стояла рядом. Посмотрел через всю комнату на Артура, что терпеливо ждал его, лежа на спине под одеялом, и, тяжело вздохнув, погасил все лампы, что сам зажег около получаса назад.       И в темноте, которая окутала его, стало спокойнее, будто бы он спрятался от глаз Артура, что так же следил за ним через всю комнату. Будто бы его вообще никто не видит. Даже мыслей будто бы меньше стало в его голове и все, что было в этом мире — это он один.       Расстегнул медленно пуговицы на рубашке, стянул подтяжки, скинул вещь с плеч и смял ее в руке, перед тем, как подойти к стулу, и не кинуть рубашку на спинку. Аккуратно снял кобуру со штанами и сапогами и, кинув это так же на стул, подошел к кровати, увидев, как при свете лампы с улицы, блеснули глаза Моргана. И сразу стало как-то неуютно под этим взглядом. Словно они делали что-то неправильное и даже запретное. Может, было бы хоть немного света вокруг, все было бы иначе. А эта темнота и тишина с просьбой Артура остаться рядом, лишь все усугубляли.       Артур откинул край одеяла, приглашая к себе Джона, и парень, зачесав волосы назад, чтобы они не лезли в глаза, быстро юркнул под него, стараясь не сосредотачиваться на том, как шарит голое тело мужчины рядом. Кровать была привычно маленькая для них двоих, места вообще едва хватало. Поэтому, переместившись, Артур лег на бок и прижался как можно плотнее к Джону, чтобы на них обоих хватило места. Пока Джон все лежал на спине и пытался привыкнуть к мысли, что все продолжится в том ключе, в котором началось, и ничего он не узнает, пока сам Артур этого не позволит. А тот может тянуть до конца своих дней.       «Главное, что рядом», — влюбленно подумал Джон и позволил себе закрыть глаза, ощущая, как пытается удобнее устроиться под боком Артур.       Перекинул руку через его тело, прижался еще ближе и, уткнувшись носом под челюсть парню, наконец-то свободно вздохнул. И каждый вдох и выдох посылали по телу Джона полчище мурашек, мешая полностью расслабиться. Они не были неприятными, но от этого не были более желанными. — Ночи, Джонни, — шепнул Артур, обдавая кожу парня горячим дыханием. — И не смей думать свои глупые идеи в своей пустой голове.       И Джон почувствовал кожей, как тот растянул губы в улыбке. — Ты все равно никуда не денешься, пока я этого не позволю.       И сердце камнем ухнуло куда-то в пропасть. — Доброй ночи, Арт, — выдавил из себя Джон и, приложив щеку к его макушке, сам закрыл глаза, пытаясь отыскать хоть каплю здравого смысла в своей пустой голове.