He's in my head

Смена климата ощущалась достаточно сильно. Помня, как сегодня утром прошел дождь и поднялся прохладный ветер, Гарри удивился, насколько жарко ему стало сейчас. Ветра почти не было, зато солнце палило нещадно. — Добро пожаловать на наш остров, — торжественно провозгласил Том. Он отпустил парня и сделал шаг назад, чтобы иметь возможность рассмотреть всю палитру чужих эмоций. Гарри с восхищением оглядывался. Переводил взгляд с белого песка на искрящееся голубое небо. С неба на чистейшую бирюзу воды. С океана на окружающую зелень. Такую красоту он видел разве что на картинках и по телевизору у родственников, но вживую… никогда. — Том, это просто… у меня нет слов! Потрясающе! Рай для двоих, и ни одной живой души. Впервые на памяти Гарри они действительно были одни. Если никакие важные дела не всплывут невовремя  — в их распоряжении целый месяц на острове. Домик, как и утверждал Реддл, являлся уменьшенной копией поместья в светлом стиле, и был прекрасен. Но как бы то ни было — Лорд не из тех, кто любит отдыхать в подобных местах. Обычно он ограничивается вечерними посиделками с бокалом вина, или виски, у камина. В одиночку, или же в приятной компании. Вывод напрашивался сам — Том старался ради Гарри. — Угодил значит, — маг прервал поцелуй, с которым парень напал на него и планировал растянуть удовольствие на долгие минуты, а затем и вовсе запрыгнуть на объект своего желания в порыве чувств. — Типли. — Хозяин, — верный домовик Гарри неожиданно объявился рядом, удивляя того своим присутствием. — Обед через десять минут на террасе. Живо. — Да, хозяин. Как пожелаете. Поттер знал, что домовики могут пробираться куда угодно, но чтобы так далеко… — Том, это так здорово что мы с тобой вдвоём, и… Я очень скучал, — признался Гарри. Долгое время он не подавал виду, чтобы не отвлекать мужчину, но это было нелегко. Зато теперь мог не ограничивать себя ни в чем, зная, что внимание тёмного мага будет только его. Мерлин, он только мечтать о таком мог! — Как бы не хотелось в этом признаваться, — начал Реддл, от чего сердце парнишки забилось сильнее, предчувствуя нечто важное, — но я тоже скучал. Кто бы мог подумать, что я привяжусь к тебе настолько, что буду ощущать потребность держать подле себя, доставлять радость. Гарри просиял — из уст Тома это прозвучало как самое настоящее признание в любви! — Я тоже раньше не мог представить, что буду рад быть рядом с тобой, и дарить тебе свои чувства. Да и раньше я никого не любил. А с тобой научился, — парень улыбнулся, и лицо Реддла расцветало от этой улыбки. — Сходим искупаться после обеда, м? — Все, что ты пожелаешь.

***

Приятное ощущение горячего песка под ногами, теплое море, что качало на своих волнах, ясное небо над головой — Гарри чувствовал себя, словно в Раю, лежа на шезлонге и попивая фруктовый коктейль, сделанный верным Типли. Когда-то очень давно Гарри по телевизору видел подобную рекламу, про остров, на котором отдыхала пара. Он прекрасно помнил то желание оказаться на их месте. И вот теперь желание исполнилось. Из состояния блаженства вырвало невовремя всплывшее воспоминание о разговоре с Нагайной, а за ним и его главная тема. Парень снова зарделся от смущения. Дети у однополой пары. Это даже звучало дико! Не говоря уже о том, возможно ли это в принципе? Он и сам еще ребёнок, а по сравнению с Реддлом так и вовсе… — Что тебя тревожит? — спросил неожиданно появившийся Том. Давно переодетый в летние хлопковые штаны, без верха, он не скрывал свою шикарную фигуру. Устроился рядом, перед этим трансфигурировав кресло, и погладил зардевшегося парня по бедру. От столь интимной ласки Гарри боялся возбудиться. А ведь на Томе сейчас и вовсе минимум одежды, глаз не оторвать. — Ты ведь слышал, о чём мы говорили с Нагайной. — Смотря что конкретно ты имеешь в виду, — нарочно стал дразнить мужчина и продолжал свою незатейливую ласку. — Про пару, про… деток, — дико смущаясь говорить это вслух, вкупе с поглаживаниями, Поттер все же вытянул из себя правду. А с вечной привычкой Тома уходить от ответа он уже смирился. Все, что издал мужчина, это тихий, наполненный весельем, хмык. И больше ничего, что лишь сильнее смутило и возмутило одновременно Гарри. — И что тебя насмешило, позволь узнать? — почти по-детски воскликнул. — Я тут от стыда сгораю, а он веселится! — Нагайна видит в тебе самку, — с тихим смехом пояснил Реддл. И злиться на того, кто так красиво и редко смеётся, просто невозможно. — Хоть мы и живём в мире магии, все же забеременеть мужчине невозможно. Однако в прошлом такие опыты проводили. Весьма безуспешно. — Я ей пояснил, что мы оба самцы, но она свято уверена, что магия поможет, а детки будут сильные и красивые, — процитировал змею на парселтанге. — Мне, честно говоря, показалось, что она точно знает, о чём говорит. Или это я слишком доверчивый. В любом случае, у меня это из головы не выходит! Особенно когда начинаю думать о том, как… — Гарри смущённо кашлянул, не в состоянии спокойно произнести последнее, — делаются дети. — Тебя привлекает больше сам процесс, — с убеждением продолжил говорить Реддл, — ты сейчас в том возрасте, когда многое хочется попробовать. В том числе и секс. — Грешен, да, — буркнул Поттер, а у самого всё дрогнуло внутри от представления, как бы это могло быть. Самым ярким эротическим представлением был тот самый сон, что надолго взбаламутил его голову. Резко остудить пыл помог один важный факт: он совершенно скучный девственник, с которым не будет ни удовольствия, ни интереса. — Ты не прав, — понизил голос Том, становясь ещё более соблазнительным в глазах парня, и наклонился ближе, будоража кровь. Последние мысли Гарри были прочтены им. — Ты привлекателен и вызываешь желание. В моих силах воплотить твой эротический сон в реальность, и добавить больше удовольствия в процессе. Внутри что-то затрепетало от услышанного. В который раз Гарри ловил себя на мыслях, что готов заверещать от восторга, как какая-то девчонка. Впрочем, он быстро от них отмахивался — заверещишь тут, когда объект твоего желания сообщает, что тоже тебя хочет! Вспыхнувшее желание сократить дистанцию и ответить на провокации, стало нестерпимым. — Скажи, тебе понравилось, когда я сел к тебе на колени? — поднимаясь со своего места, Гарри задал вопрос в лоб. — Понравилось, — так же прямолинейно ответил Том, откидываясь на спинку кресла. Он прекрасно осознавал, к чему всё идет. — В тот вечер мы могли зайти чуть дальше. — Да. Если бы нам не помешали, — едва слышно проворчал Гарри, а после улыбнулся, расценивая положительный ответ, как разрешение. Он сразу же оседлал мужчину, надеясь что со стороны это смотрелось эротично. Том откровенно им любовался и ясно осознавал, что лишь одному созданию на этой планете он позволяет на себя забираться, показать хоть в чем-то свое превосходство, и иметь возможность управлять процессом. Обхватив парня за бедра, с едва заметной улыбкой Тёмный Лорд наблюдал за реакцией и дальнейшими действиями, словно проводил увлекательный эксперимент. Шорты, надетые на Гарри, не скрывали стройных ног, мужчина касался самой кожи, опаляя её жаром, несмотря на прохладные руки. Поттер тут же стянул с себя футболку, готовый к новым подвигам. Лишь подрагивающие пальцы выдавали волнение, но парень надеялся, что это не помешает ему испытать новый для себя опыт и попробовать самому доставить удовольствие. — Ты хочешь сейчас, мой маленький львенок? Том флиртовал, но за игривым тоном слышался серьезный вопрос. Он хотел Гарри и хотел близости с ним, но готов ли сам парень? Осознает ли, на что подписывается? — Пока я хочу привыкнуть к твоим рукам. Ты редко меня касаешься. А целуешь ещё реже, — прямо в губы выдохнул Гарри, тесно прижавшись к голому торсу мага своим. Ощущение кожи к коже, сводило с ума. Но больше всего выносил контраст тепла и прохлады. Удивительно, как при такой жаркой погоде кожа Тома оставалась прохладной. Реддла словно изнутри холодила магия… если такое возможно — точно Гарри не знал. Многое еще оставалось за гранью его понимания. Но впереди была целая вечность, чтобы научиться всему, что знает мужчина. Быть равным ему — стало одной из главных задач. А вот оказаться ненужным, увидеть разочарование в глазах Тома — стало самым страшным кошмаром. А ведь когда-то он боялся стать разочарованием Дамблдора… Отгоняя от себя прочь мрачные мысли, Гарри слился с Томом в сладком поцелуе, и по привычке зарылся руками ему в волосы. Парню нравилось пропускать гладкие пряди меж пальцев, слегка сжимая их в порыве страсти, когда Реддл перенимал роль ведущего и его уносило в мир экстаза. Неискушенное ласками тело остро отзывалось на любое прикосновение, и парень гадал — на сколько его хватит? Что принесёт наибольшее наслаждение, и насколько сильным будет оргазм? Он мог лишь плыть по течению, вверяя себя в руки опытного партнёра, что введет его в мир чувственных удовольствий максимально легко и приятно. — Я хочу принести клятву на крови, Гарри, — между поцелуями, которые перешли на шею, тихо заговорил Реддл, сохраняя при этом твердость голоса, словно не подверженный желанию ласкать невинного львёнка как можно дольше. — И ты мне не откажешь. Возбуждение подёрнуло разум дымкой, и Гарри не сразу понял, о чём ему говорили. Но как только до сознание дошло — он застыл. Клятва — вещь серьёзная, а на крови — ещё и опасная. Уж Том не мог этого не знать. — И в чём ты хочешь поклясться? — В преданности, — одним словом описал давнее свое желание, и пока мальчишка не надумал лишнего, как уже не раз случалось, Том пояснил, оглаживая ладонями талию юноши: — принеся клятву, мы никогда больше не пойдем против друг друга. Ты будешь рядом со мной, пока Смерть не возьмет над нами верх. В одном Реддл точно оказался прав — Гарри не мог отказать в преданности. Клятва означала гарантию, что в будущем между ними не будет вражды. Думать о том, что Лорд сможет обойти эту клятву не хотелось, хотя он и понимал, что его знания слишком скудны, для того, чтобы утверждать обратное. Кроме того, клятва освободит Гарри от гнёта пророчества. — Я согласен. Пусть Дамблдор разочаровывается в нем, пусть ненавидит, пусть восстанет вместе с Орденом Феникса и другими волшебниками на стороне Света — но Гарри не покинет Тома. Призвав в руки палочку, Реддл сделал разрез на ладони невербальным режущим. Гарри зеркально повторил действия и внимательно наблюдал за движениями возлюбленного, как тот поднёс окровавленную ладонь к его руке, переплетая их пальцы в замок. Порез доставлял сильный дискомфорт, а при движении рук ощущалось сильное жжение, которое вскоре, однако, сменилось на приятное тепло, волнами расходящееся от центра их сплетённых ладоней. Гарри покорно повторял за Томом клятву. Стоило последним словам отзвучать, как парень почувствовал, словно из ладони что-то тянет кровь. Тонкий багровый жгутик, пульсируя, соединился со вторым, змеящимся из ладони Реддла, сплетаясь воедино, пока бьющийся в такт их сердец сгусток крови не приобрёл форму изящного кулона-капельки на тонкой цепочке. Вскоре кулон раздвоился и вот им в ладони плавно опустилось свидетельство их нерушимой клятвы, что не даст пойти против своих слов. — И… что теперь? — благоговейным шёпотом спросил парень, словно зачарованный разглядывая результат сплетения их крови. Мужчина ничего не стал говорить. Слова в данный момент были излишни. Он молча надел кулон на шею Гриффиндорца, напоследок проведя по багровой капле между ключицами. — Моя клятва всегда будет с тобой. Теперь лишь они знали, что это не просто украшения. Своё Том забрал с ладони Гарри и надел на себя сам. «Рубиновая» капля смотрелась в ямке ключиц так же изящно, как и все вещи, что он носил. Гарри же решил, что купит себе водолазку, чтобы только он один знал об этой подвеске — это было слишком личным, чтобы выставлять на показ. Том отвлек его от составления планов, бережно и ласково обхватив руками лицо, и коснулся приоткрытых от удивления губ своими, лёгким, нежным поцелуем. — Ты поклялся мне, Гарри Поттер. Твое сердце и душа отданы мне всецело. Навсегда. — Как и твои — мне. Эта клятва работает в обе стороны, — оглушённый испытанным и услышанным, Гарри смотрел на возлюбленного затуманенным взором. — Душа моя с тобой уже пятнадцать лет, — напомнил Лорд с лёгкой иронией, — а вот сердце — возможно. Если, конечно, оно у меня есть. — Есть, — уверенно ответил Гарри, приходя в себя. Будучи бессердечным, Том не смог бы испытать к нему и капли привязанности. — Просто ты замуровал его льдом ото всех, — он положил свою руку Реддлу на грудь, именно там, где ощущался ритмичный стук. — Но я постараюсь до него докопаться. И согреть. — Ты уже это сделал. Парень чувствовал, что одних слов мало, и не собирался останавливаться. — Поцелуй меня. Том приподнял брови в удивлении — такой прямоты он не ожидал. Гарри и сам пребывал в шоке — одно дело обещать себе сделать всё, что от него зависит, чтобы «отогреть» Реддла, и совсем другое — переть вот так, напролом. Но отступать было уже поздно. Парень опустил взгляд, не в силах смотреть Тому в глаза, когда тот обнял его, одной рукой притягивая ближе к себе, а второй приподнял его лицо за подбородок, побуждая глядеть на него. По коже побежали мурашки, а внутри всё сладко сжалось — ещё не скоро Гарри привыкнет к прикосновениям, несущим столь откровенный характер. — Сначала скажи, что любишь, — Том выдохнул это прямо в губы, выбивая своими словами почву из-под ног. На пару секунд Гарри опешил от услышанного, но все же выполнил просьбу: — Люблю. — Громче, — повеяло приказным тоном. Чего Реддл этим добивался, было непонятно, но явно хотел услышать признание в полный голос, а не произнесённое, шепотом, почти на грани вздоха. — Я тебя люблю! — громче признался Гарри, лишний раз убеждаясь — в сердце Тома ещё остаётся холод. Любовь — сильное, но очень хрупкое чувство, требующее бережного отношения. Любовь любит тишину. И если кричать о своей любви всему свету — всегда найдётся тот, кто захочет уничтожить её.