Я лужа, или ходячая химическая лаборатория?

Когда выступление Озпина в актовом зале закончилось, мне поступил звонок на телефон. — Мистер Мейджик Руби? Поднимитесь, пожалуйста, в кабинет директора. — Эм, хорошо, — звонок от Глинды Гудвич был неожиданным. — А откуда вы знаете мой номер? В ответ — тишина. Вот только я почувствовал, как мой кулон поднимается куда-то, наверное на лифте. Руби всё ещё была в зале. Система, пусть глаз наблюдателя следит за Руби. — Руби, где кулон? — Такой, знаешь, быстрый профессор, попросил меня сдать его и флягу на время распределения. Сказал, что ты можешь повлиять на распределение студентов по командам. — Меня пригласил профессор Озпин. Если я не вернусь — не доверяй никому. Береги себя, — и переместился к кулону. В лифте оказался профессор с небольшим белым чемоданом, термосом с кофе и сжиженным огненным прахом. Двери лифта открылись. Передо мной, за столом с голографическим экраном сидел профессор Озпин. На меня смотрел глазок камеры. Я пока не мог подключится к камере, чтобы проявиться. Чёртов чемодан был абсолютно герметичен, поэтому мир вокруг был гораздо темнее, чем обычно, очертания предметов размывались. Когда Озпин открыл ящик, из него незаметно вылетели частицы заряженной воды. Озпин увидел амулет и флягу, коротко кивнул. — Спасибо, профессор Ублек, можете идти. — Здравствуйте, профессор Озпин. А вы не считаете, что низко отнимать у учеников заинтересовавшие вас игрушки, пользуясь своим положением? — Здравствуйте, мистер Руби. Или может быть мистер Мейджик. Не могли бы вы назвать ваше настоящее имя? — Моё настоящее имя осталось в прошлом, профессор. — И всё-таки? — Озпин постучал по крыше чемодана, заставляя зрение расплываться. — Меня зовут Семён. — Хорошо, мистер Семён. Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Почему вы вмешались в поединок между Руби Роуз и Романом Торчвиком? Разве вы не знали, что она справится сама? — Охотники должны сражаться с монстрами. Почему я должен был знать, что произойдёт? Я же в первый раз вижу этот мир. К сожалению, предвидение в мои способности не входит. — Верно. Вы не охотник. И кто вы? –Человек, которому повезло здесь оказаться и получить то, что я имею. — Действительно, не всем повезло как вам, — мне кажется, или он намекает, что я не единственный попаданец в этот мир? Стоп! Он уже знает, что я попаданец?! А тот попаданец, о котором он говорил, он знал канон? И теперь его знает и этот несомненно могущественный человек, глава академии воинов, обладающих сверхъестественными способностями. — Позволите задать вопрос, профессор? — Задавайте. — ОН поступил в Бикон? — К сожалению, у него очень слабая аура. — Действительно… — Знаете, мистер Семён, приближаются тёмные времена. И нам понадобятся все силы, которые мы сможем собрать. Что вы планируете делать дальше? — Жить. Очень долго, и очень счастливо... — Этот амулет. Это форма вашего существования, или символ вашей связи с Руби? — Второе. — Берегите её. Возможно, у вас получится то, что в своё время не получилось у меня. Приятно было познакомиться, мистер Семён. Жду вас на точке старта. Последите за распределением вместе с нами. — До свидания, профессор, — и исчез. Профессор Озпин открыл что-то на компьютере. К сожалению, без глаза наблюдателя понять, чем именно он занимается было невозможно. Когда я переместился в зал, где на ночлег устраивались все первокурсники, цветное восприятие, милые и родные для меня люди и чувство «Я выжил!» ударили в голову распрямившейся пружиной отходняка. Такое чувство, что всё это время профессор держал у себя в руке моё сердце. Настроение немного упало. «Рубиновое сердце так и осталось у директора». Пусть, вроде, мы на одной стороне, но ощущение, когда мой амулет не на груди моей любимой, а в коробке где-то далеко наверху, эта тишина в груди напоминала мне о том, что я всё ещё мёртв, что я не человек. А что будет, если эта тишина никогда не прекратится? Убираю из фляги часть сущности в резерв. Да, аура Руби из неё будет быстрее испаряться. И, на те частички, что были растворены в её теле призвал сущность из резерва. Всё-таки, Озпин, я не до конца доверяю тебе. — Добрый вечер, Руби, я вернулся. — Ну что, ничего страшного в том, чтобы сходить к директору не было? Ой, а тебя не выгнали из академии? — Нет, конечно, я же не студент. После тёмных времён, мы встретим рубиновый рассвет вместе, я обещаю.