Ничего хорошего на том краю далекой Галактики

Все началось с чёрного кружевного набора из бюстгальтера, крошечных полупрозрачных трусиков и пояса. Выдвинув бельевой ящик, Рей заметила в нём нечто незнакомое, то, чего здесь быть не должно, и потянулась, чтобы вытащить это. А потом застыла, уставившись на чёрный кружевной пояс в своей руке. К нему точно должны прилагаться чулки, подумалось ей. Смысл в поясе, если нет чулок? В следующий момент Рей уронила пояс обратно и с грохотом задвинула ящик, глядя на него так, будто там поселилась королевская кобра. А потом она твёрдым шагом прошла к ноутбуку, открыла вкладку с почтой и начала печатать: «Если не сложно, прекрати тратить мои деньги какого черта объясни мне, откуда это кружевное белье в моем ящике? Рей». Отправив письмо, Рей выдохнула снова, а потом нервно протарабанила пальцами по столешнице. Нет. На самом деле все началось раньше, когда Бен и Кайдел Соло въехали в квартиру напротив. Но лишь отыскав в своём ящике для белья незнакомый новый набор, Рей поняла, что все начинает катиться в тартарары. Они были милой парой. Кайдел была миниатюрной блондинкой на голову ниже Рей, с большими карими глазами, крайне дружелюбной и собранной. Её муж Бен был… Было в нём что-то захватывающее дух. Внешне он был полной противоположностью Кайдел: высокий (или, если точнее, здоровенный, огромный как медведь) темноволосый. Он с лёгкостью мог подхватить жену на руки, будто она не весила ровным счетом ничего. Рей не сказала бы, что он красив, но он притягивал взгляд. И был очень милым. И приятным в общении. И всегда был готов помочь. Рей старалась держать себя в руках, когда видела его, потому что, стоило Бену Соло показаться в поле её зрения, как её глупое сердце тут же ускоряло свой бег, ладони потели, а язык начинал жить своей жизнью, рождая самые дурацкие фразы, какие только можно было придумать. Что может быть бессмысленнее, чем запасть на своего женатого соседа? Рей была не из тех, для кого узы брака ничего не значили. Ей бы и в голову не пришло попытаться проявить к Бену больше симпатии, чем позволяли добрососедские отношения. Тем более, любые связные мысли покидали эту самую голову, стоило Бену лишь взглянуть на Рей. Однажды они застряли в лифте. В доме было всего четыре этажа, лифтом пользовались нечасто, и в тот день Рей, тащившая тяжеленные пакеты из магазина, столкнулась с Беном Соло на первом этаже. И он предложил ей помочь. Когда лифт застрял между вторым и третьим этажом — через его решетчатые стенки отлично было видно лестницу и площадку второго этажа внизу — и когда стало ясно, что быстро эта проблема не решится, и Бен опоздает, куда бы он ни собирался, Рей извинилась, наверное, миллион раз. Она ощущала себя так, словно это она была виновата в том, что лифт встал. На неё давила тишина, а стоило им с Беном начать разговор, её захлестывала неловкость. Они обговорили все нейтральные темы, начиная с погоды и заканчивая вопросами благоустройства внутреннего дворика. Рей рассказала где она работает, Бен рассказал, где работает он. Он показал Рей фотографии с их с Кайдел отдыха во Флориде, Рей показала ему фото с футбольного матча, где она стояла между перемазанными в грязи Финном и По. «И кто из них твой парень?» — спросил тогда Бен, и Рей скованно засмеялась и ответила, что ни один из них. Нет, она вовсе не имела в виду, что свободна. Тем более, Бен был женат. Это был лишь дежурный вопрос. Они поговорили о работе. Рей рассказала о своих выматывающих сменах в мастерской и призналась, что всегда мечтала работать в цветочном магазине. Бен сказал, что работает в команде сенатора Органы. «Тебе нравится там работать?» — спросила Рей. Что еще можно спросить. «Не особо, но это лучший вариант на данный момент. Для меня и для Кайдел», — ответил Бен, после чего они обоюдно согласились, что когда-нибудь обязательно займутся тем, что нравится. После сорока минут в лифте с Беном она чувствовала себя так, словно ее выжали . А следующим утром Рей проснулась и обнаружила, что ее ногти выкрашены черным лаком. Последний раз Рей красила ногти когда училась в школе. У нее не было ничего, чем можно было бы стереть проклятый лак — дешевый, легко слезающий, прямо как тогда в детстве — и Рей рассеянно сцарапывала его с ногтей, пока собиралась на работу. Сегодня же вечером она купит жидкость и сотрет его. Да, решено. Размышляя так, Рей вышла на лестничную площадку, запирая за собой дверь, когда услышала, как открылась дверь напротив. — Доброе утро, — послышался голос Кайдел. — Доброе! — откликнулась Рей. Она закрыла замок на последний оборот и обернулась. — На работу? — Да, — Кайдел улыбнулась. — Думаю прогуляться пешком, — она многозначительно посмотрела на лифт. — Бен рассказал, как вы неудачно попали. — Да, — согласилась Рей, устремляясь вместе с Кайдел к лестнице. — Полчаса проторчали, не меньше. — Полчаса? Бен сказал, что вы пробыли там как минимум два часа, — удивилась Кайдел. Рей неловко улыбнулась. — Должно быть, я такой занятный собеседник, что полчаса тянутся как час, — она хмыкнула. — Я не заметила. Больше волновалась, когда же нас спасут… Дальше Рей продолжала беседу по инерции, и почувствовала невероятное облегчение, когда их с Кайдел дороги наконец разошлись: Кайдел свернула к стоянке, а Рей — к автобусной остановке. Но она все еще сомневалась. И даже белье её не убедило. Может быть, смутило. Может быть, испугало — чуть-чуть. Ей снится Бен. Его волосы мокрые после душа, и на нём одни только джинсы. Он сидит на её кухне, такой огромный, что кухня по сравнению с ним кажется крошечной, как игрушечная. Бен губами вытягивает сигарету из пачки, а Рей зачарованно наблюдает за ним. Это странно, ведь он не курит, Рей знает точно. Она наблюдала за ним. Она бы запомнила — она ненавидит запах сигарет. Вместо того, чтобы запротестовать, она протягивает ему свою чашку, и Бен, ухмыляясь, стряхивает туда пепел. Кира появилась, когда Рей ещё жила в приюте. Она узнала о Кире, когда знакомая девочка возмущенно заявила ей, чтобы Рей перестала притворяться. Расспрашивая, а где-то додумывая самостоятельно по косвенным признакам, Рей догадалась о существовании Киры. И однажды Рей просто оставила ей записку. В один прекрасный день Кира ответила. В основном они задавали друг другу вопросы практического свойства, но Рей сумела выяснить, что Кира старше её, она левша и тоже из Британии. Когда она покинула приют, Кира появлялась все реже и реже, а потом исчезла совсем. Рей не запомнила, когда снова начались провалы в памяти. Должно быть они были совсем небольшими. После явления накрашенных ногтей, Рей решила подождать. Она оставила Кире напоминание в телефоне «Пожалуйста, не косячь на моей работе, она мне нужна. Рей» и продолжила жить, как раньше. Но как раньше уже не получалось. Кира проснулась и начала переделывать пространство под себя. Для начала, она завела себе почту и впредь отвечала Рей только с неё. Потом Рей совершенно случайно, когда они с Роуз на перерыве баловались с онлайн-программой распознавания лиц, обнаружили аккаунт Киры в фейсбуке. И пока Роуз удивлялась, насколько Кира Палпатин похожа на Рей, Рей чувствовала, как стекает по её спине холодный пот. Но она все еще тянула с походом к врачу. Это было дорого. Рей еще надеялась, что все образуется само собой. Что Кира снова уснет. На фоне всех треволнений даже Бен Соло перестал волновать ее так сильно, как прежде, и Рей даже немного этому порадовалась. Лишь когда Рей пришла в себя дома, пропахшая сигаретами, не помнящая, как там оказалась, когда она посмотрела на календарь в телефоне, только тогда Рей поняла, насколько далеко зашли дела. Это посерьезнее, чем лак. Серьезнее чем груда черных новых шмоток в шкафу, и второй запароленный пользователь в ее ноуте, и страничка в фейсбуке. При этом её последнее воспоминание — как она отправляется на ланч в кафе внизу. Что-то случилось там, (в лифте) а Кира окончательно пробудилась от многолетней спячки. Это было плохо. И Рей решилась. Она записалась на прием к психиатру. Бен сидит спиной к ней и лицом к зеркалу. Его шея, щеки и подбородок густо напенены — у него словно выросла ненатурально белая борода, как у Санты. А у Рей в кулаке бритва, и, хотя Рей отродясь такой не держала в руках, она подходит к Бену и заставляет его запрокинуть голову. После чего прижимает лезвие бритвы к шее. — Осторожно, — говорит Бен, и вибрация от его голоса передается её руке. — Всего одно движение… — Может, тогда перестанешь меня отвлекать? И лезвие начинает медленное путешествие вверх. Клиника располагалась в офисном здании на восемнадцатом этаже. Престижные офисы, лучшие специалисты. Рей пришлось выпотрошить свой скромный счёт, но она хотела быть уверенной, что ей помогут. Что тут заставят Киру уйти. Хотя, доктор Калония говорила, что это неправильно. Что они должны объединиться в одну личность, но Рей не очень-то хотелось объединяться в одну личность с Кирой. Она хотела остаться самой собой. Погруженная в свои мысли, Рей медленно поднялась по ступеням, дошла до лифта и поднялась в нём наверх, игнорируя суету вокруг. На восемнадцатом этаже было не в пример тише. Рей медленно шла, всматриваясь в таблички возле дверей, и, наконец, нашла нужную. Она протянула руку к ручке, и в этот момент дверь открылась. И Рей поняла, что смотрит на Бена Соло, а он смотрит на неё. Они застыли в дверях, странно, неудобно, а потом Рей сделала быстрый шаг назад, и Бен вышел в коридор. Рей в очередной раз отметила, какой же он высокий, а, встретив его взгляд, тут же опустила глаза. Бен глядел на Рей с настороженным удивлением. Рей не знала, куда ей деться, и первая мысль, которая пришла ей в голову: сделать вид, что она ошиблась дверью. Может быть, правда ошиблась. Откуда здесь быть Бену? Он же такой… такой… «Нормальный, — подсказывает ей чужой голос в голове. — Не то что ты». — Привет. — Улыбка, появившаяся на губах Бена, будто смыла выражение настороженности с его лица. — Ты тоже сюда? — Да. — Рей неловко улыбнулась в ответ. — Вот так совпадение. — Если учесть, что это одна из лучших профильных клиник… — Бен нервным жестом пригладил волосы на затылке. — Наверное это не удивительно. — Говорят, их спонсирует правительство, поэтому цены такие доступные, — ляпнула Рей первое, что пришло в голову. Просто для того, чтобы не отвечать на вопрос, если Бен его задаст: а зачем ты сюда пришла? — Я не знал, — ответил Бен. — Ты к кому? — К доктору Сноуку, — сказала Рей безо всякой задней мысли и тут же пожалела об этом Взгляд Бена будто бы слегка остекленел. Рей показалось, что он снова смотрит на неё с подозрением, и она опять уставилась в сторону, лишь бы не смотреть ему в лицо. — Ты тоже? — поинтересовался он. Черт, черт, это выглядит так, будто она его преследует — по крайней мере Рей так показалось, и она торопливо добавила: — Я записывалась к доктору Калонии, но она не смогла меня принять. — Ничего, — Бен сдержанно улыбнулся. — Доктор Сноук хороший специалист. Я тоже начал ходить к нему совсем недавно. — Да, — Рей смущенно хмыкнула. — Мир тесен… — Ладно, — Бен снова взъерошил волосы на затылке, а Рей уставилась на него, зачарованная этим движением. Она бы хотела коснуться его волос. Запустить в них пальцы. Просто дотронуться, хотя бы случайно… — До встречи, Рей. Когда Бен ушел, Рей ещё некоторое время стояла, глядя ему вслед, а потом поняла, как глупо и странно это может выглядеть со стороны, и торопливо зашла в приемную. Кабинет Сноука был почти пуст. Тёмно-серый ковролин, бледно-серые стены, удобный диван, столик и кресло напротив — вот и все. Огромные окна от пола до потолка открывали захватывающий вид на город. Подойдя к одному, Рей почувствовала головокружение. Ей представилось, что она сейчас упадет, стекло не сможет удержать её, разобьется, и огромные сияющие осколки устремятся вниз вместе с её несчастным беспомощным телом. Она почти видела, как летит вниз, слышала свист ветра в ушах… — Присаживайтесь, Рей. Я ведь могу звать вас Рей? Рей вздрогнула и торопливо обернулась. Сноук выглядел откровенно пугающе. Его лицо было изуродовано, и сам он сидел, слегка перекосившись на один бок — должно быть авария или что-то вроде. Рей старалась не смотреть на шрам на лице. Вместо этого она опустила взгляд на стол и посмотрела на свою папку, совсем тонкую — она всего два раза была у доктора Калонии, после чего её перенаправили к Сноуку. Папка была открыта, но Рей толком не было видно, что написано на последней строчке — страницу прикрывал блокнот доктора. Она видела лишь конец нижней строки — «…disorder», расстройство, и начало предыдущей — «B.A.D.» — должно быть название этого расстройства. Можно погуглить. Рей никогда о таком не слышала. Доктор Сноук улыбнулся. Кожа на его лице натянулась, а его улыбка показалась Рей неприятной. Как и он сам. Но он же врач, лучший в своём деле. Он должен ей помочь. Кто, если не он? — Расскажите о своих снах, Рей. Рей залилась краской. — Обо всех? — уточнила она. — Боюсь, что обо всех, — кивнул Сноук. — Но вы можете опустить подробности, если захотите. А потом мы поговорим с вами о том, как избавиться от вашей проблемы. Лишь одна эта фраза пробудила у Рей прилив доверия к Сноуку. Не интегрировать. Не объединиться. Избавиться — это ей по душе. И, глубоко вздохнув, Рей начала рассказывать, и, постепенно, сеанс за сеансом, рассказала Сноуку почти все. Ей снится, что она сидит с Беном в кафе. Там очень душно, с кухни доносятся запахи еды, и во сне у Рей бурчит от голода живот. Свет тусклый, несмотря на то, что они сидят возле окна. На Бене потертая косуха, обычно аккуратно расчесанные волосы взъерошены, а на подбородке щетина. Но он улыбается ей, и Рей чувствует, как что-то тает у неё внутри. Ей снится, как Бен кладет свою ладонь поверх её и спрашивает: — Ты веришь в судьбу? Рей снится, как её трахает Бен Соло. Сзади, жестко, удерживая за волосы, а она стонет и умоляет его. Когда Рей просыпается, у неё болят локти и колени, словно она действительно не один час простояла на четвереньках на ковре. Сила самовнушения или как это называется? О таких снах она Сноуку не рассказывала. Такие подробности явно были лишними, тем более, что предложенная им терапия кажется подействовала. Лекарства действовали — и стоили Рей буквально ничего, это было какое-то новое экспериментальное средство, и, записавшись в тестовую группу по рекомендации Сноука, она стала получать таблетки бесплатно. Легкая сонливость и небольшая рассеянность казались маленькой платой за исцеление. Никаких провалов в памяти. Никаких обновок в гардеробе. Ни писем, ни записок, страница Киры не обновлялась уже две недели. Рей приходила домой как обычно, засыпала как обычно, и, кажется, все наконец-то начало налаживаться. Они с Беном по-прежнему встречались то тут, то там, но не обсуждали походы к врачу. Рей чувствовала себя немного неловко из-за снов с ним и с ней, и в особенности неловко ей было, когда она видела Бена и Кайдел вместе. Она даже сбежала с миниатюрного празднования Четвёртого июля в их маленьком дворике, на которое собрался весь дом. Она заперлась в своей квартире, упала в кровать и заснула до самого утра, надеясь, что в этот раз ей приснится что-нибудь другое. Однажды утром Рей проснулась, чувствуя, как неприятно саднит левую ладонь. Она со стоном перевернулась на спину, прижав руку к груди, и, немного погодя, села, озадаченно рассматривая левую руку. Ладонь была аккуратно замотана белым чистым бинтом, и по ощущениям Рей казалось, что под ним скрывается порез. Ей не очень хотелось смотреть, что там на самом деле, потому что она знала, что порез тут же начнет болеть сильнее. А еще потому, что она боялась увидеть, что под повязкой все гораздо хуже, чем ей кажется. Но повязка была не единственной её «обновкой», первой за пару месяцев. На безымянном пальце левой руки обнаружилось простое серебряное кольцо — без гравировок и украшений, лишь сияющее, ещё не расцарапанное от постоянного ношения, полированное серебро. А на прикроватном столике — записка.

«Привет, сучка. Только попробуй снять это кольцо, и в следующее пробуждение ты обнаружишь, что лишилась всех своих гребанных пальцев. Я не шучу. Кира ххх»

Крестики, обозначавшие поцелуи, смотрелись издевательски. Первым порывом Рей было снять кольцо и зашвырнуть его куда подальше. Кира не посмеет. Нет, она не станет этого делать, это же и её тело тоже. Но когда она успела? Сколько Рей не было? Рей потянулась за телефоном и убедилась, что никаких больших провалов не было: она легла спать во вторник, а сегодня была среда. Так за кого эта сумасшедшая умудрилась выскочить замуж за одну ночь, за игрока из Вегаса? Бог ты мой, а вдруг она действительно замужем — то есть, Рей теперь замужем и не знает за кем? Рей быстро открыла список контактов. Ей необходимо рассказать это доктору Сноуку, немедленно… «Семь утра. Думаешь, он обрадуется?» Рей нахмурилась. Она не могла ждать до следующей встречи. Ей необходимо было поговорить с врачом сейчас! А что если лекарство перестало действовать? Что, если Кира снова вернется? Так, стоп! Все по порядку. Она успеет позвонить Сноуку днем, а сейчас надо собираться. Но сначала… Рей потянулась за ноутбуком, открыла браузер и нашла страничку Киры на фейсбуке. «Счастлива замужем», — извещала последняя запись, а на фото профиля Кира с высунутым языком тыкала в камеру оттопыренным безымянным пальцем. Будто издевалась. Ведь это не она была безнадежно влюблена в женатого парня. Не она зашивалась на нелюбимой работе. Нет. Она вышла, блядь, замуж! Рей с силой захлопнула ноутбук, не беспокоясь, что может испортить экран. Доктор уверил её, что беспокоиться не о чем. Это — лишь конвульсии умирающей субличности. Очень скоро останется всего одна, цельная и сильная женщина. Рей нравилось, как это звучит. Цельная. Сильная. Она никогда не ощущала себя цельной. Возможно её детство без родителей было виновато, но Рей всегда ощущала себя так, словно ей нужен кто-то ещё, чтобы ощутить себя полностью. Возможно, Кира и была той самой недостающей частью… «Нет, — думала Рей про себя. — Она украла эту часть. Как крала мое время и мою память. И больше она ничего не украдет!» Они столкнулись с Беном на лестнице в холле. Он выглядел мрачным и невыспавшимся, а, увидев Рей, улыбнулся ей и грустно пошутил: — Судя по твоему лицу, не у меня одного хреновый день. — Да уж, — Рей поежилась. — Скажи, — неожиданно начала она, когда Бен двинулся мимо неё. Он резко остановился, а Рей продолжила: — Ты участвуешь в программе тестирования лекарства? — «Финалайзера»? Да, — ответил Бен. — Даёт хорошие результаты. Намного лучше, чем все остальное, я с двенадцати лет принимаю таблетки и знаю, о чем говорю. — Да, — Рей кивнула. — Я просто… У него ведь не может быть какого-нибудь отката? — Это новое лекарство, никто не знает. Главное, чтобы никаких тяжёлых побочек, — ответил Бен. — Ну, я пойду? — Да! Ой, извини, что задержала, — конец предложения Рей договаривала, уже глядя ему в спину. Несмотря на охватившее её беспокойство, её глупое сердце снова порывалось вырваться из груди. Они ведь даже лекарство принимали то же самое. Живя с Кирой, Рей привыкла, что перед каждой бурей бывает затишье. Но «Финалайзер» расслабил её. Слова Сноука будто развязали тугой нервный узел у неё в желудке. Таблетки должны были подействовать. Надо было просто подождать. Надо было… Очередное утро Рей встретила, едва разлепив глаза. Она прошлепала в ванную почти наощупь, потому что открывать глаза не хотелось и, подождав, пока нагреется вода, залезла под душ. Над ванной висело длинное, узкое, помутневшее от воды зеркало, и, когда Рей случайно посмотрела на своё отражение в нём, но увидела на шее пятно. Похожее на синяк или… Она сощурилась и протерла рукой зеркало, но это не особо помогло. Она уже давно не находила на себе чужих синяков, и это её радовало. А это что? Её настроение начало портиться. Рей приготовила завтрак, позевывая, съела его без особого аппетита, собралась на работу и вышла, не особо торопясь. С Кайдел она столкнулась у их злополучного лифта. Рей заметила Кайдел краем глаза и повернулась, чтобы поздороваться, но слова замерли у неё на языке, когда она встретилась с Кайдел взглядом. Кайдел смотрела на неё так, будто Рей кого-то убила прямо у неё на глазах. На всякий случай Рей обернулась, чтобы проверить, не стоит ли кто за её спиной. Нет, там никого не было, а Кайдел между тем побледнела как полотно. Рей испугалась, что соседка упадет в обморок. — Кайдел, все в порядке? — спросила она. — Что случилось? А Кайдел, не открывая взгляда от Рей, сделала нетвердый шаг вперед и замерла, сжав кулаки так сильно, что костяшки побелели. Её темные глаза покраснели и блестели, веки припухли, будто она плакала. — Ты… — произнесла она с непонятным, но пугающим выражением в голосе, с болезненной чувственностью. — Ты смеешь… Кайдел выглядела так, будто сейчас ударит Рей, и Рей молчала, не понимая ровным счетом ничего, но дурное предчувствие уже зрело у неё в груди. Кайдел ничего не сказала больше. А когда Рей попыталась обратиться к ней снова — она развернулась и ушла, почти бегом, громко захлопнув дверь своей квартиры. Это была Кира. Кто же еще. Что еще она могла натворить? Почему она ещё здесь? Что она сделала Кайдел? Как теперь Рей сможет оправдаться перед ней? Рей охватил гнев, желание остановить все это. Она не может позволить Кире рушить всю её жизнь. Сноук не брал трубку. В приемной сказали, что он свяжется с Рей позже. В обеденный перерыв Рей уселась в крохотном закутке между шкафами для вещей и узким столом, за которым обедали принесенной из дома едой, и отключилась, решив закрыть глаза на минуту и отдохнуть от этого сумасшествия. Она проснулась под вечер — Платта сегодня не было, и никто не растолкал её, дав отоспаться, чему Рей была рада. Решив, что она обязательно дозвонится до Сноука, обязательно переговорит с Кайдел и попросит прощения, что бы Кира ни сотворила, Рей отправилась домой. Уже в метро она увидела, что ей пришло сообщение с вложением — видеозаписью. С мэйла Киры, и Рей открывала письмо с внутренней дрожью. «Ты же должна была уйти, — подумала она беспомощно. — Почему ты ещё здесь, я столько сделала, чтобы ты ушла…» Когда ролик запустился, Рей с удивлением узнала место: это был кабинет Сноука, диван для пациента. Должно быть телефон стоял на столе. Ещё большим удивлением для Рей стало, когда на кушетку уселся Бен, а рядом с ним плюхнулась она сама — то есть Кира. — Что… — тихо произнесла Рей, но не договорила. Она нажала на паузу, вглядываясь в крохотный экран. Кира смотрела на неё с экрана — она смотрела на саму себя и не узнавала это лицо. Не узнавала это выражение. Этот макияж и одежду. И она поняла, что Бен… Не такой. Он был похож на того — другого Бена из её снов. Из её?.. Палец Рей дрогнул, нажав на экран, и видео запустилось, а она сама вздрогнула от громкого звука. — Приве-ет, сучка! — рявкнула Кира. — Скажи «Привет», Кайло. Бен наклонился вперёд к камере и своим низким голосом произнес: — Привет. Кира обвила его руку своей, ухмыльнувшись в камеру, и продолжила: — Мы решили сделать заявление, и ты первая, кто его услышит… — Они с Беном переглянулись. — Не считая этой бедняжки Кайдел. Она узнала раньше, чем планировалось. Кира фыркнула. Рей почувствовала что не может пошевелиться. Не может отвести взгляда от экрана, на котором она — она? — и Бен переплели пальцы левых рук и на безымянных у них обоих блестели одинаковые кольца. Это было пугающее чувство, лишавшее всякого ощущения реальности. Это просто не могло быть правдой. Это должен был быть один из её реалистичных снов. — Когда мы с Кайло познакомились, мы сразу поняли, что мы две половинки единого целого, — сообщила Кира. — Мы разговорились и нашли несправедливым, что вы задвигаете нас на задний план. Ты и Бен. Не спрашиваете нашего мнения. А мы ведь тоже личности. Мы тоже хотим жить. — И мы взяли все в свои руки, — добавил Бен — или Кайло. Кира рассмеялась. — Спасибо доктору Сноуку, он настоящий волшебник. — Теперь вы — субличности, — сообщил Кайло. — Это вас будет становиться все меньше с каждым днем. А мы будем жить, потому что мы это заслужили. Не вы. Вам не нужны ваши жизни. Ни тебе, ни Бену Соло. Вы тратите их впустую. А мы найдем способ, как ими распорядиться. Кира наконец отвернулась от экрана. Она посмотрела на Кайло, и Рей зачарованно следила, как появляется на её лице выражение любви и нежности — на лице Рей. — И я вижу будущее, — с чувством сказала Кира. — я вижу смерть, потому что ты и я, мы ангелы… Они с Кайло целуются, и запись обрывается. Рей остаётся сидеть как оплеванная. Все эти синяки. Ссадины на локтях и коленях. Этот порез и кольцо… Против воли первое, что приходит Рей в голову: «Боже, бедная Кайдел». Она ведь не заслуживала такого. Рей думает об этом, но часть её ощущает постыдное удовлетворение. Что таким извращенным и неправильным образом Бен Соло стал её… Нет, не её. И это вовсе не Бен. Она не должна так думать! Ох, бедная, бедная Кайдел… «Она знала на что идет, когда выходила замуж за человека со съехавшей крышей… — замечает вкрадчивый голос внутри её головы, голос Киры.— Как будто это что-то плохое». А теперь, сучка, что ты будешь делать, когда у тебя, как у меня, останется пара часов в день на то, чтобы существовать?