Когда...

Жить с Уэйдом — самое настоящее испытание! Он вообще не следит за порядком, причем речь не просто о вонючих носках под креслом, нет. Возвращаясь домой, Питер мог найти там что угодно, начиная от заляпанного мексиканской жратвой дивана в гостиной, заканчивая ошметками мозгов Уэйда или, не приведи Господи, чужими останками на ковре. Хотя Питер много раз ругался с ним, объясняя, что не стоит приносить домой работу (спасибо хотя бы на том, что Уилсон теперь сотрудничал со ЩИТом, оставив деятельность наемника), но Уэйд никогда его не слушал. Потому бывало, проводил допрос подозреваемого прямо в их небольшой квартирке. Знаете ли, мало приятного чинить заевший пылесос и выяснять, что он едва не отправился на свалку из-за застрявшего в нем человеческого зуба. При этом Уэйд клятвенно заверял, что это именно его зуб, но Питера-то не обманешь. Апогеем всему стал неожиданный визит тети Мэй, которая едва не отправилась в больницу с сердечным приступом, когда обнаружила, в каком свинарнике живет ее любимый племянник, но она героически выжила, чтобы задать Питеру трепку. Разозленный, он высказал Уэйду все, что о нем думал и ушел, громко хлопнув дверью. Якобы навсегда и с переездом к тете Мэй. Но милые бранятся — только тешатся. Потому, позависав с Нэдом часов так пять-шесть, Питер покорно вернулся домой, готовый наводить порядок и линчевать Уэйда. Вот только там его ждала кристальная чистота и забавная записка, выложенная в прихожей из подручного материала. «Все на своих местах» Они оба понимали, что этот порядок временный, уже завтра Уэйд примется за старое и превратит их квартирку в хлев, пропахший тако и порохом. Но Питер любил эту безумную бестолочь, и Уэйд отвечал ему взаимностью. А быт — штука, конечно, сложная, но кому вообще легко? Особенно, когда ты спасаешь город в обтягивающем трико и получаешь на орехи от всех возможных плохих парней Нью-Йорка.