Плохие мальчики всегда любят хороших

Тэхён видел, что Чимин ходит после их поцелуя сам не свой, но не вмешивается в это, потому что у них негласное правило: если один молчит — второй его не трогает. Это распространяется почти на все случаи. На этот уж точно. Однако долго переживать за друга юноше не позволяет Чонгук, который на следующий день тащит его в ночной клуб. Зал залит неоном вперемешку с полумраком, люди беснуются на танцполе, а некоторые даже умудряются устроить там блядки: всё равно этого никто не увидит. Чон сидит на маленьком диванчике вместе с Тэхёном на втором этаже клуба, где есть вип-зоны и комнаты, обустроенные специально для удовлетворения определённой потребности. Он глушит коньяк, а младшему настойчиво суёт хотя бы вино. Однако Ким всячески отпирается, потому что он, во-первых, совсем не умеет пить, а во-вторых, сегодня, между прочим только среда — середина учебной недели — и занятия в универе никто не отменял. — Сколько раз я уже говорил тебе забить на учёбу? Завтра ты можешь не идти, потому что у тебя есть весомые обстоятельства, — Чонгук выдыхает раздражённо, потирая переносицу пальцами, и залпом осушает половину стакана. — Джун со всем разберётся, и тебя даже трогать не будут, так что расслабься. Шатен с минуту колеблется, но всё же принимает решение немного выпить. Всё же, от капельки алкоголя хуже не будет, верно? Но после первого бокала вина, чья терпкость сильно и неприятно жжёт, следует ещё парочку, а дальше Тэхён почти не отдаёт отчёта своим словам и действиям. Он льнёт ближе к Чонгуку, обнимает его и шепчет на ухо всякие пошлости, что совершенно не в его репертуаре, и на трезвую голову Киму даже бы слова такие на ум не пришли. А сейчас он уже перебирается на чужие колени, садясь лицом к брюнету и обхватывая его шею руками, зарываясь носом в волосы. — Чонгук-ши, а ты всегда был таких классным или мне так кажется из-за вина? — Тэхён смеётся и оставляет поцелуй на скуле, спускаясь к шее, к тату. Он языком легко обводит рисунок, а у Чона буквально сносит крышу. Старший поглаживает юношу по бёдрам, усмехаясь и тихо постанывая, открывая шею больше, потому что, чёрт возьми, т, а к о й Тэхён ему нравится намного больше. Он интереснее и уж точно не сравнится со стеснительным мальчиком. Однако, именно в такого ведь и влюбился Чон, нет? Но сейчас думается не об этом. Сейчас нужно держать себя в руках, чтобы не сорваться и не трахнуть этого грешника прямо здесь. Хоть брюнет и выпил больше, он ясно осознавал все действия и твёрдо решил, что сейчас будет тот момент, когда лучше уйти. — Чонгук-ши, мы едем к тебе, да? — Тэхён прикусывает губу от недовольства, когда его ссаживают с колен и выводят на улицу. Но до машины они дойти не успевают — младшего начинает знатно тошнить. Чон оставляет его возле ламбо, чтобы проблеваться, а сам ищет в салоне воду и таблетки, потому что у него самого такое часто бывало, поэтому он знает, что нужно делать. Тэхён выпивает таблетки четыре и всю воду, но лучше ему не становится, хотя рвота до дома отступает. Чонгук приносит его в ванную, даёт ему ещё таблеток, хотя Ким знатно так отпирается, но, в итоге, всё равно сдаётся. Потом его жутко начинает клонить в сон. Чон только вздыхает, потому что помнит, как его хёны ухаживали за ним, когда он сам в первый раз напился, и заботливо берёт Тэхёна на руки, приносит в спальню, переодевает и укладывает спать, отмечая, что теперь нужно давать ему пить не так много. До трёх ночи Чонгук сидит на кухне, курит и тщательно обдумывает всё произошедшее ранее. С вот таким пьяным Тэхёном действительно интереснее. Не намного больше, чем с тем, с правильным, но всё равно. Однако именно тот Тэхён его раззадорил ещё тогда, когда Чон его только впервые увидел. Сначала не было никаких чувств, а потом он стал натыкаться на Кима все чаще, видеть, какой он красивый, как улыбается. Вот тогда Чонгук вспомнил свою первую любовь, которая была ещё задолго до надетой маски плохого парня. Но теперь, когда выбора поведения уже нет, а парень и сам меняться не хочет, он будет менять Тэхёна и пытать его в себя влюбить. Но сейчас остаётся только вспоминать это «Чонгук-ши», сказанное шёпотом в полустоне, когда Тэхён сидел на его бедрах. После Чонгук отправляется спать, потому что у самого голова начинает болеть и от усталости, и от коньяка. Он обнимает Тэхёна, смотрит на него недолго и почти сразу засыпает, прижимая младшего к себе. Как и в тот раз, Тэхён просыпается первый, хотя юноша предпочёл бы умереть. Голова буквально раскалывается на кусочки от выпитого вчера вина. Он приглушённо хрипит и пытается поменять положение, чему препятствует проснувшийся Чонгук. Парень усмехается и оперативно приносит стакан воды и обезболивающее вместе с таблеткой от похмелья. Через полчаса Тэхёну удаётся встать с кровати и пройти на кухню, откуда тянет кофе и едой. На столе стоят две кружки и пластиковые контейнеры с разогретой пиццей. Шатен усаживается на стул и кладёт голову на стол. — Как оно — первое похмелье? — Чонгук не упускает возможности поехидничать и делает глоток своего горького американо. Его весьма забавит эта ситуация. — Больше никогда не буду пить, — еле разборчиво шепчет младший, чтобы не провоцировать большую головную боль. Сейчас плохо настолько, что серьёзно просто хочется отрубить себе голову топором, ибо терпеть такое почти невозможно. — Никогда не говори никогда, — усмехается Чонгук, откусывая половину куска пиццы. — Помнишь что-нибудь? — Не-а, а что было? — Ким-таки берёт свою кружку кофе и делает пару глотков, но резко поднимает испуганно-напряжённый взгляд на Чона, понимая, что сейчас он вообще-то в его одежде. — Только не говори, что мы?.. — Нет, но ты меня весь вечер на это совращал, — парень больше не произносит ни слова об этом, хотя по виду его собеседника заметно, что тот ждёт подробностей. — Что я сделал? — аккуратно спрашивает Тэхён, триггерно желая узнать то, о чём он явно будет жалеть, но сейчас знание этого — решит многие возникающие проблемы. — Ни-че-го, — по слогам, ярко улыбаясь, отвечает брюнет и допивает американо, скидывая кружку в мойку. Он настырно морщит нос и уходит одеваться -вдруг его тут этот развратник прямо на столе изнасилует. Теперь и кусок в горло не лезет. «Ни-че-го». Да что, блять, значит это ебучее «ни-че-го»? Что Тэхён вчера натворил? Вероятно, он сделал что-то очень не очень, если Чонгук не хочет ему говорить. Голова снова падает на стол и начинает болеть ещё сильнее. Пить больше и правда не стоит, иначе можно поплатиться за это страданиями и переживаниями о том, чего ты даже н е п о м н и ш ь. — Тебе что, так сложно сказать, что я сделал? — Тэхён жалостливо смотрит и поджимает губы. Чонгук закатывает глаза, уже переодетый, стоя, оперевшись о дверной косяк. Он хитро улыбается и сокращается расстояние между ними. — Тэхён-ши, — пародирует младшего брюнет, шепча в самое ухо, — ты уверен, что хочешь знать свои вчерашние выходки? — М-да, — Ким колеблется пару секунд и прикусывает губу, тихо вздыхая. Ему совсем не нравится, что делает Чонгук сейчас. Он языком обводит линию челюсти, спускается немного ниже и оставляет яркий засос на шее, от боли которого Тэхён морщится. — Даже я так к людям не приставал, — Чон кладёт руку на сердце, отстраняясь, и начинает смеяться. — Я не мог так сделать! — возникает шатен и пару раз ошарашенно хлопает глазами. Он же и правда не мог так делать, даже находясь в нетрезвом виде! У него совершенно не такое воспитание. — Ну, может с засосом немного переборщил, но тебе идёт, дай ещё один сделаю, — юноша начинает отпираться, когда Чонгук снова лезет. А Чону только в радость, его это раззадоривает, как маленького ребёнка родительский запрет. — Да, ладно, тебе, Ким Тэхён, мы ведь не переспали, хотя я бы мог воспользоваться этим шансом. — Спасибо, — слышится тихое бурчание, а взгляд уходит куда-то в сторону, показывая накатившее смущение. — За что? — За то, что не воспользовался, — ещё тише произносит юноша, почти на грани с шёпотом, и всё-таки допивает свой остывший кофе, когда Чон закидывает грязную посуду в посудомойку. Ответа не следует, и как же хорошо, что Тэхён не видит широкой радостной улыбки Чона, ведь показывать себя добрым не слишком хорошо — много чести. Однако, рядом с ним только таким быть и хочется, потому что Чонгук по своей натуре больше романтик, чем кто-либо ещё.