Loblolly

      Ладно. Окей. Возможно, у Питера действительно был особый талант — талант попадать в переделки. Мысль об этом мелькнула, пока его, прицепившегося к фургону, валяло по земле, и в голову то и дело летели смертельные фиолетовые лучи. Тут уже было даже не до шуток. А все начиналось так мирно — Неда позвали на вечеринку, и тот от счастья разве что не летал, вновь и вновь рассказывая Питеру, что такое случается не просто так. Питер слушал предельно внимательно и листал последние новости о Железном человеке, пока Лидс не забрал у него телефон. — Чувак, ты меня даже не слушаешь! Я понимаю, что ты сейчас весь в Старке, но — хэй! — это же ве-че-рин-ка! Может, Человек-паук тоже на нее придет? Обрадуешь Лиз, потусуемся вместе, — замечтался Нед. Питер фыркнул. Когда друг узнал, что он по вечерам зависает вместе с самим Железным человеком (после визита Старка, когда тот с бухты-барахты решил разыскать Питера на кладбище, Лидс не слез с Питера, пока тот не рассказал ему абсолютно все), то немного сошел с ума. В этом был весь Нед, и Питер очень любил своего друга, хотя порой он бывал… — Тебе же нравилась Лиз! А ты придешь в своем костюме, поболтаешь с ребятами, про ваши проекты со Старком расскажешь, у меня сразу так рейтинг в школе поднимается, йу-ху! … невыносим. — Нед! Паук — это тебе не ряженный клоун, не пойду я никуда! — упирался Питер, но Нед умел быть настойчивым. Так что в пятницу вечером, два дня спустя после отъезда Старка, Питер обнаружил себя на крыше гаража - вглядывающимся в толпу подростков в окне большого современного дома. Он и не догадывался, что у Лиз такая состоятельная семья. Она, кстати, как раз показалась в окне, совсем рядом со скучающим Недом, и была такой красивой, что Питеру невольно захотелось ее сфотографировать. Темные волосы выгодно контрастировали с алой помадой (привет, паучье зрение!), и Лиз действительно была привлекательной и милой, вот только Питера это больше не трогало. Питер ведь был глупым влюбившимся в миллиардера мальчишкой. Пока он раздумывал, не сигануть ли ему с крыши прямо туда, на вечеринку, на востоке начало происходить что-то странное. Столб неестественной окраски поднялся в чернильную ночь, а затем все стихло, но чутье Питера так и вопило об опасности, так что он и впрямь сиганул с крыши, отдаляясь от скопления подростков с каждым новым прыжком. В голову пришли напутственные слова Старка, и Питер, минуя очередной забор, пришел к выводу, что его случай как раз попадал в очерченную Тони золотую середину. Теперь же он был не так уверен, чуть не получив мусорным баком в голову и оторвавшись от создателей проклятого оружия на целых две мили, вовремя решив срезать через дворы — правда, жители последних были совсем не рады своему неожиданному гостю, и Питеру пришлось удирать вдвое быстрей. Приоритетной задачей было поймать минивэн со всеми уликами и предоставить их Старку на блюдечке, потому что… ну… Питер не хотел быть для него школьником, владеющим химическими формулами. Да, корпеть в мастерской было невероятно круто, круче, чем все питеровские мечты, вместе взятые, но люди, как известно, малым не довольствуются. И Питер тоже не мог. Он хотел участвовать в миссиях Мстителей, хотел сражаться рядом с Тони Старком и повергать врагов в бегство. Хотел, чтобы в его жизни появился смысл. Старушки давно уже не вытягивали ситуацию. Питер засек преступников возле парка и собирался с разбега прыгнуть на крышу, когда его вдруг за шкирку подняли в воздух. Глядя на то, как земля стремительно удаляется, и пытаясь рассмотреть противника, Питер почувствовав приступ тошноты и задергался изо всех сил, пытаясь выбраться. В голове успели промелькнуть самые ужасные сценарии — как его отвозят в секретную лабораторию и разбирают на органы, как Питер кричит, пытаясь справиться с анестезией, как… Он полетел вниз, цепляясь руками и ногами за воздух, чувствуя, как холодный ветер забирается под маску. Невовремя открывшийся парашют, таки вмонтированный Недом, окутал все тело саваном, сковав движения. Было темно — хоть глаз выколи, а свободное падение лишь усилило панику, и Питер громко закричал. Пару секунд по округе разносился его хриплый беспомощный крик, а потом Питер грохнулся в воду. Та мигом залилась в открытый рот, и он инстинктивно попытался откашляться и вздохнуть, но вышло еще хуже, и Питер попробовал всплыть, из последних сил двигая конечностями, но ткань парашюта была, казалось, везде. Сумрак подступал со всех сторон, хищно скалясь и поигрывая острой косой, и Питер забылся, погружаясь на самое дно, пребывая на самом краю сознания. «Какой славный конец», — не сдавался отвечающий за сарказм отдел мозга, и Питер мог разве что отмахнуться от него призрачной рукой. Призрак. Вот он кто. Призрачные руки-ноги, глаза как у рыбы, навыкате и круглые, он — призрак этого озера и этой ночи… Питер закашлялся, когда из его легких на влажный песок полилась вода, и сложился пополам, упираясь коленями и ладонями в землю, глубоко втягивая воздух. Сердце стучало, как бешенное, а кислорода внезапно стало очень много, и он задыхался, зарываясь пальцами в мелкие песчинки. — Гляди-ка, живой… — неуверенно протянул какой-то голос сверху, и Питер вскинул голову, чтобы посмотреть на своего спасителя. И вновь закашлялся, увидев знакомое смуглое лицо в обрамлении влажных кудрей. Мишель Джонс была в насквозь промокшей одежде, но ее это, кажется, ничуть не волновало. — И часто Человек-паук падает с небес в озера? — поинтересовалась она, сидя на металлической паутине, по которой любили ползать дети, и покачивая ногами в кедах. — Мишель? — удивился Питер, и на лицо девушки набежала тучка озадаченности. — Ты меня знаешь? — заинтересованно спросила она, и Питер, не удержавшись, влепил себе сильный удар по лбу. Ему начинало казаться, что он встал не в ту очередь, когда раздавали мозги. — Нет, у меня программа в головном интерфейсе, она всех знает, — он, кряхтя, поднялся на ноги и зачем-то отряхнул колени от песка. — Как ты меня вытащила? Мишель недоверчиво нахмурилась. — У меня такое чувство, что я уже где-то тебя встречала, Человек-паук, не поможешь вспомнить? Питеру безумно хотелось стащить с себя и так наполовину закатанную маску, но раскрывать свой секрет еще одному человеку он не был готов. Он пожал плечами и почесал правое плечо, кожа которого страшно зудела. — Тут тусовка была рядом, скучная до жути, так что я ушла. Автобусная остановка через два квартала, успею домой вернуться до полуночи, — продолжила Джонс, не сводя с Питера настороженных глаз. — Иду себе и вижу — падаешь, забавно так размахивая ногами, а потом — бум! — под воду. Я подождала, но ты не всплывал, пришлось бежать тебя вытаскивать, теперь телефон свой найти не могу, вот. Питер оглушительно чихнул. — Будь здоров. — Ты тоже. Мишель усмехнулась. — Маловероятно, учитывая, что мы торчим в насквозь мокрой одежде на улице ночью. — Да, дела… — Питер никогда еще так не хотел стянуть свой костюм. Мокрый спандекс прилип к коже в самых неожиданных местах, и это было самую малость неприятно. Джонс соскочила с решетки и оказалась совсем рядом, подросшая за год на несколько дюймов, худая и высокая. Питер прикинул, как сложно ей было, наверное, тащить его со дна, и почувствовал угрызения совести. — Спасибо, кстати, — добавил он, глядя прямо в лицо Мишель, но та лишь дернула плечом, будто отгоняя муху. — Не за что, Паучок, — ее глаза лукаво засияли, — у меня теперь ведь есть крутой опыт дыхания рот в рот, а это, согласись, навык полезный… Питер выпучил глаза. Джонс этого, разумеется, видеть не могла, а потому продолжила спокойно стоять, слегка склонив голову набок, пока Питер обмозговывал новости. Черт, его действительно поцеловала девчонка. Мишель Джонс, его бывшая одноклассница. Пытаясь помочь, чтобы Питер не пал смертью храбрых в парке у озера. Вот тебе и первый поцелуй — и Питер благополучно его проспал. Что-то явно не так было с его везением. Мишель правильно расценила его молчание и фыркнула, сложив руки на груди. — Надеюсь, ты сейчас не строишь нам воздушные замки? Потому что я, если честно, не намерена— Договорить ей не удалось, так как Питер стиснул ее в объятиях так крепко, что слегка не рассчитал силы и просто чудом не сломал Мишель парочку костей. — Спасибо, Джонс, — пробормотал он во влажную тряпку маски и волнистые волосы, пахнущие илом, и быстро отстранился. — Надеюсь, не заболеешь, — бросил он напоследок, после чего выпустил паутину и быстро сбежал с пляжа, оставив растерянную Мишель в одиночестве. ЭмДжей, разумеется, так никогда и не узнала, что Питер той ночью проводил ее до автобусной остановки, скрываясь в кроне деревьев, и лишь потом отправился на поиск возможных выпавших улик. Она была занята сортировкой своих воспоминаний, потому что никак не могла понять, где уже слышала этот высокий чистый голос, трепещущий от смущения. А еще у Джонс — вот так незатейливо — появился свой герой. Не из идеальных Мстителей, а тот, что чуть не утопился в озере. Человек-паук.

***

— Пит, да что с тобой не так? Ты понесся за большими парнями в одиночку, чуть не умер, а теперь еще хочешь закрыться у Старка в мастерской до самого утра? — вызванный по городскому телефону Нед причитал, меряя шагами гараж. К животу Лидс прижимал большого плюшевого енота и нервно мял фальшивую шерсть пальцами. Свой телефон — старый, но вполне еще работающий — Питер безбожно проморгал в озере вместе с ключами, так теперь у них на двоих был один комплект, что весьма усложняло ситуацию. Нед, ясное дело, злился не из-за пропажи (да он вообще не злился, просто его голос звучал выше на пару тонов, и Питера это откровенно забавляло), а из-за безрассудства друга, но тут уж Питер ничего поделать не мог. — Говорю тебе, у них целая подпольная фирма! У нас под носом! Если я их раскрою, Тони поймет, что я не просто укушенный мутант, позволит в миссиях участвовать, понимаешь, Нед? — Ты и есть укушенный мутант, — заметил Лидс, не выпуская енота из рук. Он вздохнул и поднял на Питера глаза. — Пит, все это как-то дурно пахнет. — Вот-вот, круто же, правда? — Питер натянул на себя недовский свитер, который повис на нем мешком, и затолкал влажный костюм в рюкзак. — Я обязан проверить светящуюся фигню в лаборатории, — он покрутил в пальцах фиолетовый камешек, — я не усну, если все не выясню, Нед, ну же! Наверное, с таким же лицом Питер упрашивал тетю Мэй дать им дособирать лего, а не разгонять по домам с наступлением темноты. Камешек, кстати, они с Недом выковыряли из остатков оружия, неплохо жахнув по нему молотком, и пришли к выводу, что его надо унести куда подальше. Так что Питер действительно рассчитывал на благословление друга, хотя бы по той простой причине, что башня Старка была самым защищенным местом в Нью-Йорке. Вид у Лидса, однако, был откровенно сомневающийся. — Ладно, — спустя пару секунд нехотя выдавил из себя Нед, кидая енота Питеру. Питер игрушку поймал и усадил енота на стул, с которого тот глазами-бусинками мог целиком обозревать обстановку. — Прекрасно. Тогда я к Тони, если что, позвоню. — Пит? — окликнул его друг, когда Питер был уже в дверях. — Почему ты теперь зовешь Старка по имени? Питер замер. О, ответов у него была масса. Потому что он неожиданно стал мне самым близким после тебя человеком. Потому что он далеко не тот, кем хочет казаться. Потому что я люблю его. — Он сам попросил, — выдохнул Питер и выскользнул вон, не дожидаясь новых расспросов. Фонарь у дома Лидсов утром перегорел, так что Паркер не особо волновался, что его кто-то сможет узнать из окна. Питер затянул лямки рюкзака, уповая на то, что жители верхнего Ист-Сайда не станут сегодня придирчиво вглядываться в темноту (ту бы еще картину узрели), и залез на ближайшую крышу, чтобы начать привычный маршрут до Старк-тауэр. Сверху Нью-Йорк казался куда более неземным. Люди превращались в пряничных человечков, машины — в залитое глазурью имбирное печение, а проказница-луна была всего лишь шариком сладкой ваты. Гигантская буква «А» на башне Мстителей, казалось, горела в десять раз ярче, чем огни на Таймс-сквер. Пребывая в приподнятом настроении из-за закинутого в рюкзак фиолетового камешка, которым питалось оружие, Питер плавно перелетел с одного небоскреба на другой и через час приземлился аккурат на хорошо знакомый балкон. Путешествие заняло у него несколько больше времени, чем обычно — все-таки на Питере был не сверхпрочный спандекс, в котором было удобно выполнять всякие пируэты, а джинсы и свитер, причем последний так и норовил зацепиться за все подряд. Так что, оказавшись в гостиной, Питер первым делом проверил одежду на предмет неожиданных повреждений, после чего решил, что будет не лишним, если он воспользуется добротой Старка и залезет в душ. Пятница поприветствовала Питера механическим добродушным голосом, и он ответил тем же, направляясь в сторону жилых помещений, предварительно перебросив влажный костюм через спинку стула, чтобы тот подсох. На базе Мстителей наверняка были какие-то особые сушилки, но Питер решил не доверять им напичканный микросхемами спандекс, воспользовавшись древним способом. Гостевые комнаты для Питера были открыты — в остальные он просто не совался, за исключением того дня, когда укладывал пьяного Тони спать. На ночь на базе он ни разу не оставался, а вот в душе уже успел побывать как-то раз, когда опрокинул на себя состав для каких-то деталей костюма Тони. Такие навороченные душевые Питер разве что в японских мультиках видел. В прошлый раз он ткнул в самую безобидную на вид кнопку, и его со всех сторон облепила пахнущая карамелью пена, так что в этот раз Питер решил быть умнее и посмотрел на потолок. — Пятница, — нерешительно позвал он ИскИн, отчего-то жутко стесняясь. Все-таки та была почти как живая, а при девушках Питер души не принимал. — Да, Питер? Ага. Значит, она действительно тут повсюду, как утверждал Нед далеким апрельским вечером. Питер покраснел. — Слушай, а можешь душ включить, но чтобы как-то по-нормальному, без странностей? Сверху на Питера полилась холодная вода, и он взвизгнул, обнимая себя руками. — Только потеплее, хорошо? — попросил он, и ИИ все так же молчаливо выполнила его просьбу, повысив температуру до приемлемой. — Желаете послушать музыку? — спросила Пятница, и Питер помотал головой, но потом понял, что в ванных комнатах вряд ли стоят камеры. Старк вроде на извращенца не похож. — Не, не надо пока. За время отсутствия Тони Питер успел составить, исходя из своих предпочтений, нехилый плейлист и попросил Пятницу загрузить его, а теперь та проигрывала музыку при каждом удобном случае, отчего от любимых мелодий стало тошнить. Питер вылез из кабинки, чувствуя себя новым человеком, и замотался в пушистое полотенце, согреваясь. Краем глаза заметив свое отражение в ни разу не запотевшем от пара зеркале, он отстраненно подумал, что пора бы подстричься. Хоть ножницами в подвале — а то волосы уже постоянно лезли в глаза и норовили закрутиться в тугие кудряшки, которые никакими силами нельзя было расчесать. В свою бытность школьником Питер щедро поливал непослушные локоны гелем, но теперь он не мог позволить себе такую роскошь, так что приходилось терпеть. После душа влезать в старую одежду не самой свежей стирки было… неприятно. Пусть у них с Мэй никогда не было лишних средств, тетя всегда настаивала на том, чтобы Питер выглядел прилично. Сносившуюся одежду они отдавали нуждающимся, а себе покупали новую — дешевую, не всегда хорошо сидящую, но новую. У Мэй со стилем все было в порядке, она даже в секонд-хэнде выглядела на все сто, а Питер… Его мало волновал внешний вид. «Питти, твоя скромность, конечно, прекрасна, но порой мне кажется, что она тебя и погубит», — сказала однажды Мэй, когда Питер в магазине уперся рогом и заявил, что джинсы поуже ему нахрен не сдались, и он прекрасно чувствует себя в мешковатых штанах с кучей карманов. Да уж, тогда он еще не рассекал по городу в облегающем трико. Впрочем, это всего лишь был его рабочий дресс-код. Питер кинул на валяющуюся на полу одежду неприязненный взгляд, после чего фыркнул и брезгливо отбросил ее куда-то в самый угол, натянув белые боксеры (единственное, что было в его гардеробе новым, это нижнее белье, нагло купленное на карманные Неда). Невольно порадовавшись, что в пентхаусе больше никто не проживает, он вышел в коридор и тут же зябко поежился. — Пятница, уже лето на носу, а у нас холод, что за дела? — пробормотал он, вновь скрываясь за дверью наполненной паром ванной комнаты. — Вам предоставить статистику атмосферных колебаний за последние годы? — спросила ИскИн, и Питер хмыкнул. — Да нет уж, обойдусь. Ты не знаешь, где тут можно раздобыть одежду? Мне ненадолго, я постираю и верну, вот честно… — Гардеробная мистера Старка прямо по коридору, — доложила Пятница. Питера переклинило. У Старка действительно была отдельная комната для одежды? Гардеробная? — Э-э-э… — неуверенно протянул Питер, — а больше ничего нет? Все-таки это одежда Тони, я не знаю, можно ли мне туда… — У вас девятый уровень доступа, Питер. Вы можете посещать любые помещения на базе. Помимо гардеробной мистера Старка есть еще гардеробная мисс Поттс, желаете… — Нет! — поспешно выкрикнул Питер. Еще чего не хватало. Конечно, брать одежду у Старка было верхом наглости, но при воспоминании о той куче, что лежала где-то за ним, кожа Питера впадала в панику. И он не был брезглив, просто после купания в ледяном озере и перебежке на ветру от одной крыши к другой любому бы хотелось надеть чистую свежую пижаму и завалиться спать. Спать Паркер, разумеется, не собирался — светящая фигня будоражила воображение — а вот идея с чистой одеждой была неплоха. Пусть у него и образовывался в груди теплый комочек при мысли о том, что одежда Тони должна пахнуть самим Тони, Питер старательно его игнорировал. Он последовал инструкциям Пятницы и благополучно добрался до гардеробной размером с небольшой лекционный зал. Вдоль стен ровными рядами висели белые рубашки (серьезно, зачем одному человеку столько белых рубашек?), за ними обнаружились и другие цвета — в меньшем количестве, преимущественно в темных тонах, но Питер приметил и парочку совсем веселеньких, ярко-лимонную и ядовито-зеленую, но у него не хватило воображения, чтобы представить в них Тони Старка. Он прошелся пальцами по приятной ткани пиджаков с кричащими лейблами, с восторгом уставился на коллекцию винтажных кожаных курток, окинул взглядом полочки с парами обуви: от лаковых туфель до бейсбольных кроссовок, а потом замер, разглядывая весь этот праздник роскоши. Стоять в гардеробной Железного человека в одном нижнем белье и полотенце — большей дурости Питер не вытворял, а с ним за последние недели много чего приключилось. Рубашки отпадали сразу — во-первых, они стоили тучу денег, и Питер просто боялся их испортить, а во-вторых… Ну он что, фанаточка — кутаться в рубашки кумира? Питер так бы и стоял и тупил, если бы случайно не увидел неприметные с первого взгляда ящики. В первом обнаружились носки, и Питер вытянул первые попавшиеся, улыбнувшись принту в маленьких железных человечков. Носки выбирать было куда проще — ну не могли же они стоить баснословную сумму денег? Следом Паркер обнаружил нижнее белье и покраснел, разглядывая аккуратные стопки боксеров. Решив, что копаться в трусах человека, в которого, вроде как, влюблен, что-то уж совсем за гранью, он полез дальше и — аллилуйа! — нашел ящик, доверху забитый футболками. Первые два лейбла внушали благоговейное почтение, и Питер осторожно вытащил на свет третью футболку, на которой даже бирки не было. Не особо вглядываясь в логотип на груди, он натянул футболку на себя, и разочарованно принюхался — запах Старка практически не ощущался, вытесненный стиральным порошком. Штаны, обнаруженные в последнем ящике, оказались теми еще предателями, не желающими сидеть на бедрах, сколько бы Питер не затягивал завязки, а потому он бросил эту затею, решив попросить Пятницу прибавить в мастерской тепла. А в футболке и носках было явно лучше, чем в одних только боксерах, но все равно неуютно. Будто за Питером подглядывали. Чутье слабо затрепетало, когда он вышел в коридор и направился к мастерской, но Питер, погруженный в мысли о новых преступниках, его проигнорировал — такое часто случалось, когда за окном просто пролетал голубь, а на голубей тратить время не хотелось. Впрочем, завернув в коридор, ведущий к мастерской, Питер затормозил и удивленно отметил выбивающийся из-за стеклянного ограждения свет. Он же выключил его накануне, разве нет? Да даже если забыл — Пятница бы выключила. Волоски на коже зашевелились в предчувствии. Питер проверил, есть ли на руке новый чудо-браслет из наночастиц, после чего тихо вырулил к дверям, готовый замотать нежданного гостя в кокон, и… Так и замер на пороге со вскинутым запястьем. В глубоком кресле на колесиках сидел, закинув ноги на стол, Тони Старк, и недовольно смотрел на Питера, а в руках у него была проклятущая светящаяся фигня. — Питер, солнышко, — ласково начал Тони, а у Питера холодные мурашки пробежали по спине, столько было в голосе Старка едва сдерживаемой злости, — когда я тебе что-то говорю, ты что слышишь? Тишину? — Нет, — прошептал Питер, облизнув пересохшие от волнения губы, не рискуя заходить внутрь. У Тони чуть ли не пар из ушей валил, и Питер, увы, догадывался о причинах. — Нет, — передразнил Старк. — Вот как значит. Нет, — он помолчал, перебрасывая фиолетовый камешек из руки в руку, после чего вдруг опустил ноги на пол и в два широких шага навис над Питером. — Тогда, будь добр, просвети меня, откуда взялось вот это? Желудок сжался, не вовремя напомнив, что Питер ничего не ел целый день, и растущий юношеский организм вкупе с паучьим метаболизмом находился в стрессе. Паркер невольно отступил к стеклянным дверям в поисках опоры. — Мистер Старк… я могу объяснить… — забормотал он, но у Тони в глазах полыхнули молнии, и Питер заткнулся. — Да уж, Паркер, объясни мне, как в моей башне оказалось взрывоопасное ядро читаури, — Старк преодолел образовавшееся между ними расстояние одним шагом, — объясни, какого, блять, хрена ты нарушил мой запрет и поперся один на тех, кому в подметки не годишься. Давай, ну же, а то я так жаждал, вернувшись из Сирии, разбираться с самоуверенным подростком, сующим нос, куда не следует! — на последних словах Тони сорвался в крик, а Питера прижал к двери инстинкт самосохранения. Наверное, у него был очень испуганный вид, раз Тони, встретившись с ним взглядом, слегка отстранился. Воцарилось тяжелое молчание — Питер старался унять колотящееся сердце и найти верные слова, чтобы Старк не рассердился еще больше, а тот хмуро буравил его глазами, скрестив руки на груди. — Признайся — о чем ты думал? — спросил Тони уже нормальным голосом, и Питер перевел дух. А потом ответил чистую правду. — О вас. Старк покачал головой и отвернулся. Питер поспешил добавить: — В смысле, о ваших действиях. Мистер Старк, Тони, вы же не остались бы в стороне, если бы увидели такое, правда? Тони метнул на него острый взгляд из-за плеча. — Я – нет. Но я взрослый, Питер, и у меня всегда есть с собой Пятница, которая бы сообщила, что я подобрал бомбу и притащил ее сначала в дом лучшего друга, а затем и к себе в башню. А ты сначала делаешь, а потом думаешь, и… Черт, отчитываю, будто я твой отец. Питер покраснел от стыда, а потом вспомнил, во что одет, и покраснел еще больше, незаметно отдергивая подол старковской футболки, хотя на колени ее все равно натянуть бы не удалось — он был не с Дюймовочку ростом. — Простите, — пролепетал Питер, и Старк поморщился. — Да ты у себя прощения проси, Паучок, у себя. — За тупость? — И дурость. В тебе хоть отбавляй, — Тони все еще выглядел весьма недовольно, хоть и улыбался, и Питер не смог придумать ничего лучше, чем сделать шаг и обнять его. Вот так просто. Старк под его руками превратился в статую — Питер заметил, что с ним такое часто происходило при близком контакте, но от души понадеялся, что причина не в нем. — Я рад, что вы вернулись, — пробурчал он в плечо Тони и разорвал объятия, сделав вид, что его не задело отсутствие взаимной реакции. Старк ошарашенно моргнул и даже как будто растерялся, и Питер решил перевести разговор в другое, более безопасное русло. — Так это ядро читаури? Тех самых читаури? — Нет, названного в их честь десерта из Бургер-Кинга, — съязвил Тони, но вышло у него как-то слабо. Он все еще поглядывал на Питера так, словно у него внезапно выросла вторая голова, и тот пришел к выводу, что с обнимашками лезть не стоило. Но что он мог поделать, раз при виде Тони — орущего, недовольного, но живого — у него напрочь отшибло мозги? Это все древние инстинкты — бери свое, скрывай от чужих глаз и охраняй. Питер вспомнил любимые аналогии Старка, вечно связанные с профессором Толкиеном, и подумал, что Тони — это как кольцо всевластия. Его все хотят, но никому не дано им обладать. И… что-то куда-то не туда его понесло. Питер вернулся с небес на землю, помотав головой и отгоняя непрошенные мысли, чем заслужил еще один недоуменный взгляд. Пора было завязывать. — Так, пацан, ты никакими частями тела не стукался, а то мне не хочется оказаться внезапно в твоем паутинном коконе, или как ты его называешь? — Тони спустил очки на самый край носа и взглянул на Питера поверх стекол, как недовольный учитель в школе. — На первый взгляд никаких ран не вижу, но мало ли что ты прячешь под моей футболкой… — Да, насчет этого… Мой костюм мокрый, а одежда вся потная, надеюсь, вы не против, — Питер смутился, — я постираю и отдам, честно! Тони ухмыльнулся. — Я-то не против, носи на здоровье. Прекрасный вкус, Паркер — из всех моих футболок ты выбрал именно ту, что вышла лимитированной серией в честь юбилея ‘Ramones’ вместе с их автографами. Питер глянул вниз и пришел в ужас. Как там Тони сказал? В нем тупости и дурости хоть отбавляй? Правильно, мистер Старк, точнее и не скажешь! Ну вот каким непроходимым идиотом надо быть, чтобы не узнать известнейший логотип? В следующую секунду руки сами потянулись к краю футболки и дернули ткань вверх, обнажая белье и половину живота, а потом чужие пальцы внезапно рванули одежду обратно. Питер поднял глаза, сопротивляясь, и чуть в обморок не упал, встретившись с абсолютно бешеными старковскими глазами, тут же прекратив это своеобразное перетягивание каната. Так и порвать можно. Лимитированная серия, с ума сойти можно! Старк тем временем деловито поправил на Питере футболку, отдернув ее еще раз. — Не выдумывай глупостей, ребенок, — рыкнул он, отходя к своему столу, и Питер не решился уточнить, что именно Тони имел в виду, потянувшись следом и обогнув стол по краю, не сводя глаз с ядра и чувствуя, как его самого рассматривают, будто препарированную лягушку. Питер вздохнул. — А костюм-то почему мокрый? — вспомнил ни с того ни с сего Старк, попросив Пятницу провести тщательный анализ металла, которым было огранено ядро. Питер вздохнул повторно. Ночь ожидалась долгая.