Когда Микки поднимается на этаж Йена, тот уже стоит в дверях, прислонившись к косяку, и улыбается.
— Эй, — говорит Микки, посылая Йену ответную улыбку.
Прошло пять дней с тех пор, как они виделись в последний раз, что, по мнению Микки, слишком долго. Общение в видеочате и просмотр игр Йена по телевизору — ничто по сравнению с тем, когда Йен перед ним, на расстоянии достаточно близком, чтобы прикоснуться.
Йен ничего не говорит, просто притягивает Микки для долгого поцелуя.
— М-м-м, — бормочет тот, когда они отстраняются друг от друга. — Я так рад, что ты здесь.
— Я бы ни за что не пропустил это, чувак, — отвечает Микки.
Завтра вечером вместе с остальной частью страны он будет наблюдать за игрой, чтобы увидеть, выиграют ли «Флайерз» седьмую и заключительную игру финала Кубка Стэнли. Если они это сделают, впервые с 70-х годов заберут домой трофей.
Улыбка Йена становится ещё шире, и он снова целует Микки.
— Есть хочешь?
— Ага, умираю с голоду, — неохотно признаётся Микки. Бо́льшая его часть на самом деле не хочет прекращать прикасаться к Йену, но он действительно проголодался.
— Хорошо. У меня для тебя пицца.
— Ты удивительный, — вздыхает Микки, когда Йен тянет его за порог в квартиру.
— И красивый, — добавляет Йен, закрывая за собой дверь, — и умный, и талантливый. Я знаю.
— И скромный тоже, — нежно бормочет Микки, целуя Йена. — Спасибо.
В ответ Йен улыбается и подталкивает Микки к коробке с пиццей, стоящей на стойке.
Микки берёт её, чтобы поесть за обеденным столом. Йен садится рядом и ведёт светскую беседу: спрашивает, как прошёл полёт, рассказывает о своей сегодняшней тренировке и всякое такое. Но, даже когда Микки засовывает пиццу в рот и поддерживает разговор в нужных моментах, он всё ещё не может оторвать взгляд от губ Йена, его шеи и рук, больших и веснушчатых, только чтобы снова вернуться к губам и повторить весь этот танец.
— Мик?
— Хм? — спрашивает Микки с набитым ртом.
— Я спросил, хорошее ли у тебя место на завтрашнюю игру, — ухмыляется Йен, как только ловит траекторию взгляда Микки.
Микки сглатывает.
— Да, довольно близко. Но недостаточно близко к твоей скамейке, чтобы критиковать тебя, и это отстой.
— Пошёл ты, — смеётся Йен.
И, видя улыбку на его лице, Микки больше не может сопротивляться. Ему нужно добраться до Йена немедленно. Он откладывает пиццу.
— Бля, иди сюда, — шепчет он, хватая Йена за плечо.
Йен поддаётся легко, соединяя их губы и обхватив ладонью затылок Микки.
Их последний поцелуй в аэропорту был не таким; он был быстрым и крепким, словно доказательство правоты. Этот поцелуй на другом, более глубоком уровне, и, чёрт возьми, Микки скучал по этому. Когда Йен скользит языком в его рот, ощущения затопляют Микки. Есть намерение, но напряжение нарастает медленно, пока их губы соприкасаются снова, и снова, и снова.
Наконец, Йен тянет Микки за собой, и они сладко целуются всю дорогу до спальни. Микки в предвкушении, не говоря уже о том, что чертовски возбуждён, но ещё он нервничает. С момента размолвки у них не было секса, на самом деле они даже не говорили об этом, и Микки понимает, что его пальцы дрожат от напряжения, когда он стягивает футболку с Йена.
— Микки, — тихо говорит Йен прямо ему в губы, и Микки на мгновение останавливается, чтобы прижаться лбом к его лбу. Его сердце бьётся в три раза быстрее, и ему приходится сглотнуть, чтобы сориентироваться.
Он снова целует Йена мягко и быстро, прежде чем подтолкнуть к кровати. Йен повинуется, плюхается на постель и податливо растягивается, ожидая Микки. Микки стаскивает с себя футболку и забирается на Йена, глядя на него долгим взглядом.
— Ты... — начинает Микки, обнаружив, что у него перехватило дыхание. Йен гладит Микки по плечу и ждёт, глаза добрые и такие, такие зелёные. Ждать его — то, в чём Йен преуспел, думает Микки. Но вот она суть: Йен будет ждать, и Микки придёт. Микки сделает всё возможное, чтобы вытащить Йена из его раковины; Йен сделает то же самое для него. Они будут работать над этим, потому что заботятся друг о друге. Потому что они…
Что ж. Микки надеется, что, чтобы сказать это, ему не понадобиться много времени.
— Ты для меня всё, — наконец говорит он, с трудом сглатывая. — Ты ведь знаешь?
Спокойное и выжидательное выражение лица Йена меняется, брови приподнимаются и хмурятся, горло движется, когда он тяжело сглатывает. Он бледнеет и выглядит неуверенным.
— Да? — спрашивает он. Ему нужно подтверждение.
Микки даёт его ему. Он дважды кивает, прежде чем наклониться и крепко поцеловать Йена, и Йен обнимает Микки, прижимая его к себе так близко. Микки чуть отстраняется, чтобы прошептать:
— Клянусь, Йен. Я докажу тебе это.
Йен энергично кивает, прежде чем притянуть Микки обратно.
Они целуются до тех пор, пока не вынуждены оторваться, чтобы глотнуть воздуха, но Микки не остаётся без дела. Он целует Йена в шею, одновременно проходясь пальцами по его животу, наслаждаясь тем, как мышцы подрагивают от его прикосновений. Микки обходит соски Йена, вместо этого нежно целуя его в грудную клетку, но проводит по ним большими пальцами. Он чувствует, как сердце Йена бьётся под его губами, и не отстраняется в течение долгого времени, целуя и чувствуя, как сердцебиение замедляется, когда Йен расслабляется под его осторожными прикосновениями.
Микки сомневается, что затишье продлится долго.
Он отстраняется, расстёгивая пуговицу и молнию на джинсах Йена, чтобы снять их с него вместе с боксерами. Как только Йен оказывается голым, Микки, находящийся в этот момент между его бёдрами, поднимает на него взгляд и, удерживая зрительный контакт, целует ближайший доступный участок кожи: чувствительную область внутренней стороны бедра.
Йен дышит тяжело, хватаясь за простыни, и следит за каждым его движением, будто не может оторвать от Микки глаз.
Однако Микки приходится прикрыть веки, когда поцелуи становятся всё ближе и ближе к твёрдому, напряжённому члену Йена. Микки совершенно теряет голову, он окружён Йеном повсюду, но всё ещё хочет
бо́льшего, как будто никогда не сможет насытиться. Сознание плывёт, он переключается на другое бедро.
Резкие, прерывистые вздохи заполняют комнату, и Микки успокаивающе проводит рукой по бедру Йена, не переставая целовать.
— Микки, пожалуйста, — бормочет Йен так отчаянно, что это причиняет Микки боль. Он смотрит на Йена, на его раскрасневшееся лицо и покусанную нижнюю губу, и наклоняется, чтобы взять член Йена в рот.
Йен шипит от первого прикосновения, и Микки кладёт руку на его живот в безмолвной команде:
не двигайся. Йен слушается, тяжело дыша носом, а Микки медленно опускается, пока кончик его носа не касается жёстких волосков у основания.
Микки сразу же сглатывает, а Йен издает звук, будто задыхается.
— О Боже, — говорит он и выглядит так, будто хочет сказать больше, но не может.
Микки скользит вверх, предоставляя Йену возможность отдышаться. Он неспешно облизывает головку, наблюдая за прерывистым дыханием Йена. Он всё ещё смотрит на Микки, но не может сосредоточиться, будучи слишком взвинчен, и Микки не планирует быть с ним полегче.
Обхватив рукой основание члена Йена, Микки большим пальцами прослеживает набухшую венку и наблюдает, как глаза Йена на мгновение закрываются. Зная, насколько Йен отзывчив, Микки испытывает желание дразнить его, пока Йен не сможет этого выносить и не начнёт умолять, но это будет не сегодня. Сегодня Микки хочет, чтобы Йену было хорошо, как никогда в жизни.
Он прекращает движения рукой, ещё раз коснувшись языком головки, прежде чем опуститься чуть ниже, сильнее сжимая губы вокруг Йена, чтобы начать покачивать головой вверх-вниз в устойчивом ритме. Микки закрывает глаза и смакует тяжесть во рту, на языке и прислушивается к звукам, которые издаёт Йен. Микки настолько твёрд, что ему приходится прилагать усилия, чтобы не дотронуться до себя, но он сдерживается. Прямо сейчас он хочет уделить всё своё внимание Йену.
— Боже, Микки.
Ах, да, пожалуйста, блядь,
блядь... — бормочет Йен и скулит так, как Микки ещё не доводилось слышать, когда Микки двигает рукой и снова принимает на всю длину.
Конечно, челюсть адски ноет, как это бывает всегда, но Микки скользит вверх и снова спускается вниз, прежде чем сглотнуть.
Когда он снова движется вверх — любуясь тем, как Йен теперь натурально задыхается, — Микки замечает руку Йена, движущуюся по простыне у бедра. Микки понятия не имеет, откуда он знает, что делать дальше, это происходит на автомате. Он берёт руку Йена и переплетает их пальцы.
Йен сильно сжимает руку Микки, смотря на него в благоговении, пока Микки возвращает другую руку к основанию члена Йена, чтобы снова задать ритм.
А Йен… Он просто невероятен. Его грудь и живот сплошь в красных пятнах, он изо всех сил пытается оставаться неподвижным, пот скапливается в углублении между грудными мышцами и бисеринками блестит на лбу, когда он перестаёт себя контролировать.
— Мик, — отрывисто произносит он.
Сжалившись над ним, Микки разжимает пальцы, освобождая руку Йена, и тянет её от постели к своим волосам, приподнимая брови, чтобы Йен понял намёк.
И он очень даже понимает. Йен проводит пальцами по волосам Микки, так нежно царапая ногтями кожу головы, что Микки тихонько стонет с членом Йена во рту. Стояк в джинсах такой твёрдый, что теперь это больно, поэтому он покачивает бёдрами, чтобы потереться о матрас в поисках небольшого облегчения, в тот же момент пальцы Йена крепко сжимают его волосы. Микки стонет снова, громче, и понимает, что теряет всю тонкость, с которой начинал.
Микки всерьёз принимается за дело, не останавливаясь, хотя челюсть ноет. Минет выходит неряшливым из-за количества слюны, но Йен, похоже, ничего не имеет против, время от времени покачивая бёдрами навстречу рту Микки и всё ещё сжимая руку Микки так сильно, что она начинает терять чувствительность. Микки продолжает усердно работать второй рукой, чтобы обхватить там, куда рот не достаёт, и вскоре Йен произносит:
— Блядь, так близко, чёрт, я…
Микки удерживает зрительный контакт с Йеном, пока тот не откидывает голову назад и не кончает с почти болезненным стоном. Микки быстро сглатывает, прежде чем отстраниться, хватая ртом воздух, и прислоняется головой к бедру Йена.
Когда он поднимает взгляд на Йена, тот лежит с закрытыми глазами и глупой улыбкой на лице. Он всё ещё пытается отдышаться, говоря:
— Чёрт, поднимайся сюда.
Микки подползает к Йену, член по-прежнему неудобно зажат в джинсах. Когда Йен открывает глаза, они сияют, сразу находя глаза Микки. Микки думает, что такой Йен выглядит просто отлично, полностью выебанным в лучшем смысле этого слова. Он хочет целовать его часами, будь проклята его челюсть.
Йен притягивает Микки к себе и жадно целует, словно читает его мысли. Однако это не длится долго; Йен спускается к шее Микки, оставляя там большой засос, пока Микки не просит, задыхаясь:
— Пожалуйста, Йен, мне нужно, чтобы ты…
Йен прерывает Микки быстрым поцелуем.
— Я тебя понял, хорошо? — обещает он, сползая вниз, чтобы быстро стянуть с Микки джинсы. Когда Йен, наконец, оказывается на одном уровне с членом Микки, он смотрит на Микки, целуя головку с почти благоговейной нежностью.
Этого лёгкого прикосновения достаточно, чтобы Микки выругался в потолок.
— Брось мне смазку, — просит Йен, отстраняясь, и, кажется, Микки никогда в жизни не двигался так быстро. Он бросает бутылёк на кровать рядом с ним, и Йен хватает его, прежде чем взять Микки в рот.
Микки даже не утруждает себя тем, чтобы прикусить губу, он стонет и запускает пальцы в волосы Йена. Они длиннее, чем раньше, и Микки должен признать, что ему это нравится. Сильно. Идеальная длина, чтобы ухватиться и направлять, и, когда Йен скользит в него смазанным пальцем, Микки обнаруживает, что тянуть за пряди тоже довольно удобно.
Много времени не требуется, и Микки уже кончает, кругом Йен, Йен, Йен: один из его длинных пальцев в заднице Микки, собственные пальцы Микки в волосах Йена, когда он кончает ему в рот. Оргазм заставляет его задыхаться и дрейфовать, пока Йен не снимается с члена, возвращая Микки на Землю.
Отстранившись, он тут же ползёт вверх по телу к Микки и валится на него, прижимая к матрасу.
Микки не протестует и не жалуется, а только гладит Йена по волосам и крепко прижимает к себе. Он всё ещё дрожит после оргазма, но Йен там, чтобы быть его якорем.
— Я верю тебе, — бормочет Йен, и его дыхание щекочет ухо Микки.
— Хм?
Пауза.
— Тому, что ты сказал... раньше.
Микки вздыхает и сдвигается, чтобы поцеловать Йена в висок.
— Хорошо. И, чёрт возьми, не смей забывать об этом.
Йен улыбается Микки в плечо, и они засыпают вот так.
───── ◉ ─────
На улице ещё темно, когда Микки просыпается от рёва будильника Йена.
— Твою мать, Йен, — ворчит Микки, зарываясь глубже под одеяло.
Йен наклоняется над Микки, чтобы выключить будильник. Серьёзно, кто в наше время пользуется будильниками? Йен Галлагер — вот, блядь, кто.
— Нельзя так разговаривать с финалистом Кубка Стэнли, — отвечает Йен.
Микки стонет и зарывается ещё глубже, только чтобы высунуть руку и схватить руку Йена, потянув так, чтобы тот его обнял.
— Финалистам Кубка Стэнли тоже нужно спать, — протестует Микки, челюсть болит, когда он открывает рот, чтобы повысить голос.
Он слышит, как Йен хихикает, сжимая Микки на мгновение.
— Мне нужно принять лекарства, а потом я вернусь.
— Тогда давай бегом, — говорит Микки Йену, наугад отталкивая его.
Чуть позже Йен забирается обратно в постель и тихо вздыхает. Микки поворачивается к нему лицом.
— Готов к сегодняшнему вечеру? — спрашивает он.
— Господи... наверное. Я совершенно точно в предвкушении. Просто чертовски напуган, — признаётся Йен. Микки может сказать, что это правда; губы Йена плотно сжаты, и он вцепился в одеяло, будто потонет без него. Микки уже достаточно хорошо знает, как отчаянно Йен этого хочет и каким сильным ударом может стать для него проигрыш.
Микки проводит большим пальцем по плечу Йена.
— Всё в порядке, чувак. У тебя получится, — обещает он. — Я наблюдал за тобой, ты готов.
Йен медленно моргает, прежде чем положить ладонь на щёку Микки.
— Я уже говорил тебе, как я охуенно рад, что ты здесь?
Пожав плечами, Микки говорит:
— Не будет лишним услышать это снова.
Йен притягивает Микки ближе и быстро целует.
Йена немного потряхивает, но Микки разговаривает с ним, обсуждая ходы́ и слабые стороны «Рейнджерс»¹. Микки рассказывает Йену пару вещей, которые заметил по телетрансляциям матчей: уязвимые места «Рейнджерс», как «Флайерз» предоставляют противнику возможности для передачи и всё такое. Когда они заканчивают, Йен уже достаточно расслабляется, чтобы позавтракать.
Они едят бок о бок, и Микки решает быть ответственным спортсменом и ест то же, что и Йен. Это яичные белки, тосты из цельнозерновой муки (без масла) и немного спаржи. (Надо сказать, спаржей Микки не увлекается.)
— Итак, мои будут сегодня на игре, — говорит Йен.
Микки напрягается, хотя и догадывался об этом.
— Хорошо.
— Полагаю, сегодня не самое лучшее время для «знакомства с родителями», — продолжает Йен.
— Они, наверное, снимут с меня скальп или что-то в этом роде, — ворчит Микки, кладя кусочек спаржи в рот и хмурясь от горького вкуса. Семья Йена не в восторге, что они снова вместе, из-за некоторых прошлых событий. — Не виню их.
Йен пристально смотрит на Микки.
— Я же сказал тебе перестать нести подобную хуйню.
Микки пожимает плечами, гоняя по тарелке остатки яйца.
Йен протягивает руку и проводит большим пальцем по подбородку Микки.
— Я работаю над этим, хорошо? Тебе не нужно беспокоиться.
— Я не беспокоюсь, — отвечает Микки.
Йен приподнимает брови, умудряясь сказать без слов:
«Коммуникация, Микки. Это единственное, что поможет отношениям состояться».
«Коммуникация» было популярным словечком их воссоединения, но Микки считает, что пока всё идёт хорошо. Если через некоторое время ему придётся разоткровенничаться, чтобы они могли продолжать в том же духе, он это сделает.
(Не то чтобы Микки единственный, кто получает подобные взгляды.)
— Просто я знаю, что для тебя важно, чтобы они приняли нас, — предпринимает Микки новую попытку. — Чувствую себя немного виноватым.
— Знаю, — говорит Йен, убирая руку от лица Микки. — Но я, скорее всего, встречусь с ними ненадолго сразу после игры, так что… — Он встаёт и направляется на кухню, оставляя Микки сидеть за столом в замешательстве из-за его внезапного ухода.
— Грёбаный Галлагер, — бормочет он себе под нос и доедает яйца.
Йен возвращается через несколько минут, держа что-то в руке.
—
Так что, — продолжает он с усмешкой, — я хотел дать тебе ключ.
Микки смотрит вниз на блестящий, явно новый ключ.
— Ключ от твоей квартиры, да? — хочет убедиться он, украдкой поглядывая на Йена.
— Угу, — кивает Йен. Он выглядит радостно взволнованным и почти не нервничает. Его волосы всё ещё спутаны после сна, глаза блестят, и Микки очень хочет поцеловать его.
Но он этого не делает. Сначала он должен сделать кое-что другое.
— Хорошо, — отвечает он, берёт ключ, встаёт, протискивается мимо Йена и уходит в спальню. Ему требуется немного времени, чтобы отыскать джинсы, но вскоре, запустив руку в один из карманов, он достаёт ключи и цепляет новый ключ прямо на кольцо вместе с остальными.
Микки оборачивается и видит, что Йен последовал за ним и улыбается теперь ещё шире, чем раньше.
— Это потрясающе, — говорит Йен. — Теперь ты полностью у меня на крючке.
— Тоже мне новость, — усмехается Микки. Он хватает Йена за руку и наконец притягивает к себе для поцелуя.
───── ◉ ─────
— Чушь собачья! — кричит Микки двенадцать часов спустя, вставая со своего места. Он складывает ладони у рта рупором, так что, когда он свистит, звук усиливается. Йена бросили в штрафную из-за какого-то нелепого тычка локтем². Это полная херня; Микки и похуже прилетало, чем этому парню от Йена, и никого никогда не наказывали. — Пошёл ты, рефери!
Когда Йен опускается на скамейку в штрафной, Микки садится и натягивает кепку с эмблемой «Флайерз» почти до самых глаз. Йен одолжил её ему, чтобы Микки не отсвечивал. Пусть его узнаю́т, только когда он сам на льду. Он точно выглядит странно, будучи единственным таким громким, но ему всё равно. Он практически на иголках.
Счёт в третьем периоде 4:4 — ничья, и это слишком опасно, по мнению Микки. Йен может вытянуть, Микки знает, но каждая минута, которую он проводит в штрафной, — минута, потраченная впустую, когда как он мог бы забивать. Микки вздыхает с облегчением, когда Йена выпускают.
В конечном итоге не Йен забивает, чтобы разорвать ничью. Хотя это происходит не без его помощи, и, чёрт возьми, «Флайерз» не смогли бы сделать это без него.
Микки вскакивает со своего места с остальными фанатами и кричит во всю глотку. Он принимает хлопок по спине от стоящей рядом девушки в огромной куртке «Флайерз» и отвечает ей тем же, пока они улыбаются друг другу. Если бы год назад кто-то сказал ему, что он охотно пойдёт на игру «Флайерз» за
Кубок Стэнли, чтобы подбодрить своего — внимание —
бойфренда, он бы посоветовал им уёбывать туда, откуда они явились.
И вина за это полностью на Йене. Микки уверен, что Йен чертовски гордится этим.
Оставшиеся пять минут он сидит на краешке сиденья, не сводя глаз с Йена. «Флайерз» не особо преуспевают в том, чтобы забить ещё, но удерживают владение шайбой, а больше, собственно, сейчас и не нужно.
Кажется, проходит час, прежде чем наконец звучит сирена, вот и всё. «Флайерз» победили.
Следующие несколько минут — размытое пятно из криков, людей повсюду и попыток следить за Йеном. Его трудно различить, когда вся команда сваливается в одну кучу, но Микки, наконец, видит его, когда Йен и один из его товарищей по команде держат трофей над головой.
Он узнал бы улыбку Йена где угодно.
───── ◉ ─────
Стоя у стадиона, Микки празднует победу сигаретой, когда на его телефон поступает звонок от Йена. Он принимает вызов немедленно.
— Эй, крутой парень, — отвечает Микки, стараясь перекричать шум. — Поздравляю.
— Спасибо! — Микки слышит улыбку в его голосе. — Слушай, у меня ещё несколько интервью, а потом я встречаюсь со своими. Некоторые парни хотят потусить после... Хочешь присоединиться? — спрашивает Йен.
— Не-а, — говорит Микки. — Это было бы подозрительно, разве нет? — Они не особо касались этой темы, но оба согласились, что обнародование их отношений не пойдёт на пользу ни одному из них, так что пока решили держать это в тайне.
— Могу просто сказать им, что держу своих врагов близко, — предлагает Йен.
— Ты ухмыляешься прямо сейчас? — с усмешкой спрашивает Микки.
— Может быть, — смеётся Йен.
— Умник, — нежно бормочет Микки. — Всё в порядке, я просто пойду к тебе и немного отдохну. Вот зачем ты дал мне ключ, помнишь?
— Ага, помню. — Йен на мгновение замолкает. — Хорошо, обещаю, что не задержусь надолго. Увидимся дома?
— Ага, увидимся дома, — подтверждает Микки, завершая звонок, и снова зажимает сигарету между губами, чтобы не стоять, ухмыляясь, как придурок.
───── ◉ ─────
Уже поздно, так что, вернувшись к Йену, Микки сворачивается калачиком на диване и включает телевизор, решив, что ничего такого, если он немного подремлет.
Он просыпается чуть позже от ощущения пальцев, слегка поглаживающих его шею, и тихого «Эй».
— Привет, чемпион, — сонно здоровается Микки, дёргая Йена за футболку, пока он не ложится рядом с ним на диван. — Повеселился? Как ощущения?
Йен слегка кивает, улыбаясь.
— Не могу поверить. Это кажется нереальным... Приятное чувство, но словно всё происходит с кем-то другим.
Микки проводит большим пальцем по щеке Йена.
— Так поверь. Ты охренеть знаменитость.
Йен ухмыляется.
— Ну, это мы уже знали.
Закатив глаза, Микки наклоняется и нежно целует Йена.
— Давай, большая шишка, пошли спать.
Йен кивает и тянет Микки за собой.
Они раздеваются до боксеров, как всегда делают перед сном, и встречаются на середине кровати, сразу же потянувшись друг к другу.
Веки Йена тяжелеют, когда он целует Микки.
— Думаю, это лучший день в моей жизни, — тихо признаётся он. — Я так счастлив.
— Хорошо, — говорит Микки. Видя Йена таким потрясённым и улыбчивым, он и сам радуется. — Я так горжусь тобой, Йен, — добавляет он мгновение спустя. — Ты удивительный.
Йен мечтательно вздыхает.
— Спасибо, Мик. — Он наклоняется, чтобы снова поцеловать Микки. — Какие у тебя планы на межсезонье? — спрашивает он, хотя усталость явно его догоняет; веки отяжелели, и он сонно моргает, даже когда пытается сосредоточиться на Микки.
Микки хмурится. Обычно он останавливается у Мэнди, но на самом деле он об этом не задумывался. А учитывая, что у них со Светланой теперь своя жизнь... Единственное, что Микки отчётливо представлял, — это то, что в какой-то момент Йен будет с ним. На самом деле он надеялся, что совместных моментов будет много.
— Думаю, я просто хочу потусоваться с тобой, — говорит Микки.
Это заставляет Йена насторожиться, его взгляд становятся острым. Но голос намеренно лёгок, когда он отвечает:
— Я мог бы провести лето в Чикаго.
Микки слабо пихает Йена коленом под одеялом.
— Я хочу, — снова пытается Йен, — и было бы здорово, если бы ты позволил мне остановиться у тебя.
Микки хмыкает, представляя, как одежда Йена будет смотреться в шкафу рядом с его одеждой или каково будет просыпаться каждое утро рядом с Йеном, пускающим слюни на подушку.
— Видимо, мне придётся сделать тебе ключ, да? — спрашивает он.
Йен смеётся, полностью довольный, и Микки смеётся вместе с ним, наклоняясь, чтобы крепко его поцеловать.
Он знает: им никогда не будет легко; отношения потребуют большой работы и не дюжего терпения от них обоих. Он не может сказать, как всё сложится. Может, Йену надоест, или он решит, что держать их отношения в секрете — не совсем то, чего он хочет, или они просто разойдутся. Но он знает, что любит Йена. Микки любит его всем своим существом, и они разберутся с тем, что их ждёт. Вместе.
А сейчас он просто целует Йена крепче, прежде чем наконец прошептать дрожащим голосом прямо ему в губы:
— Я люблю тебя.
Йен отстраняется с широко раскрытыми глазами, потрясённый.
— Серьёзно, — говорит он, — самый лучший день, — и наклоняется, чтобы поцеловать Микки.
И признаться, Микки с этим согласен.
───── КОНЕЦ ─────
¹
«Нью-Йорк Рейнджерс» — профессиональный хоккейный клуб, выступающий в Столичном дивизионе Восточной конференции Национальной хоккейной лиги (НХЛ).
²
Elbowing (удар локтем) — пенальти (штраф), назначаемый игроку, который выставляет локоть, чтобы ударить соперника.
