Другой.

Pov: Маринетт. — Маринетт? — сквозь остатки сна я отдалённо слышала нежный голос мамы, которая слегка стучала в дверь моей комнаты. Снизу доносился приятный аромат выпечки. — Маринетт, будильник уже пятнадцать минут звонит, ты хочешь опоздать в первый учебный день? — Встаю, мам, — я вылезла из под одеяла, хватая телефон и отключая надоедающую трель, которая действовала на нервы. — Уже иду!       За относительно короткие сроки я успела умыться и переодеться из пижамы в нормальную одежду, спускаясь в пекарню к родителям.       Папа готовил макаруны, а мама крутилась у кухонной тумбы, заливая хлопья молоком мне на завтрак. Телефон вновь загудел трелью и я еле сдержала себя, чтобы по нему не треснуть. Взглянув на экран, увидела фотографию своей лучшей подруги. — Привет, Аля, — подняв трубку, поприветствовала я подругу. — Привет, Маринетт, — радостно отозвалась та. — Папа сегодня едет в зоопарк раньше обычного и предложил отвезти меня в школу. Мы будем проезжать мимо твоего дома, за тобой заехать? — Ну, если вам не трудно, — я улыбнулась. Аля даже сейчас решила обо мне позаботиться.       Мы с Сезер знакомы уже пять лет, и сколько я её помню, она всегда была хорошей подругой. Она очень внимательна к окружающим и добра к тем, кто этого заслуживает.       Наверное, Аля заботится обо мне, потому что это вошло в её привычку. У неё есть две младшие сестренки близняшки, за которыми нужен глаз да глаз, Элла и Этта – две настоящие батарейки, полные энергии.       Мама Али знаменитый в Париже повар, а отец обычный смотритель зоопарка. Их часто не бывает дома из-за работы, поэтому ответственность за малышек ложится на плечи Али и её ещё одной старшей сестры Норы. — Тогда выходи, мы подъедем через пару минут, — без лишних слов Аля сбросила трубку, даже не дождавшись ответа. Ничего удивительного, наверное, эта неугомонная девица бережет заряд телефона, чтобы успеть снять на камеру что-нибудь интересное, если что-то случится. Например, если Хлоя в очередной раз устроит скандал. От воспоминании о ней, по моей спине пробежались мурашки.       Шесть лет назад, когда я только перевелась в эту школу, Хлоя Буржуа не давала мне прохода. Ни к кому она не цеплялась так, как цеплялась ко мне. Эта девица выросла настоящей самовлюблённой стервой и эгоисткой. И это неудивительно: когда твой папочка слабохарактерный мэр Парижа, который потакает тебе во всем, сложно оставаться адекватным человеком.       Целый год я терпела её издёвки. Нет, меня много кто защищал из класса, я никогда не была изгоем или что-то вроде того, и Хлоя любила задирать абсолютно всех окружающих, но ко мне это относилось прежде всего.       А потом, пять лет назад, к нам в класс перевелась новая ученица – Аля Сезер. В первый же день учёбы Буржуа не оставила без комментария то, как ужасно, по её мнению, я рисую, отобрав мой дневник с набросками. Аля тогда за меня заступилась, не испугавшись выйти против «королевы» класса. Мы стали общаться, потом дружить, а потом она начала повышать мою самооценку. Аля всегда говорила, что я должна быть менее стеснительной и слабохарактерной, должна не бояться за себя постоять и уметь дать отпор.       Конечно же я сразу поняла, что она права, просто раньше я с этим не сталкивалась. В детстве у меня был лучший друг Эдди, который всегда меня защищал и мне не нужно было от кого-то прятаться.       Наше с ним общение прекратилось внезапно: когда нам было по восемь, его мама умерла, а отец, который и так всегда был строг с Эдди от горя замкнулся в себе и стал к нему очень холоден, перестал даже отпускать гулять без охраны. Сейчас я понимаю, что он, возможно, побеспокоился о его безопасности, но тогда это казалось мне очень жестоким.       Я была ребёнком, не знала как правильно оказать поддержку и надеялась, что просто смогу всегда быть рядом. Я пообещала это ему тогда, но через пару месяцев наша семья переехала сюда, в Париж, и наше с Эдди общение прекратилось.       До сих пор помню весёлую искринку в светло-зелёных глазах и белокурые волосы, в которых вечно была трава или какие-то опилки, потому что мы постоянно искали приключений и не могли не залезть на самое высокое дерево, в дикую колючую малину или заброшенный старый дом в лесу. — Маринетт, ты меня слышишь? — Аля пихнула меня в бок локтём, приводя в чувства. — Ты опять витаешь в облаках? — шатенка снисходительно улыбнулась. За столько лет дружбы она уже привыкла к тому, что я могу выпасть из реальности и уйти в свои мысли. — Прости, — я неловко почесала затылок и посмотрела в окно автомобиля, который припарковался уже около нашей школы. — Спасибо, что подвезли месье Сезер, — я попрощалась с отцом Али и вышла из машины вслед за ней. — Так о чём ты говорила? — Ты как всегда всё прослушала, Маринетт, — подруга вздохнула. — Я говорила о том, что в нашем классе новенький. — И что же? — на моём лице отразилась усмешка. Возможно это и не всегда заметно, но упорство Али сыграло свою роль и мою самооценку она затронула. Я стала более уверенной и разучилась смотреть на людей наивным взглядом невинной овечки. — У нас ведь каждый год кто-то приходит и уходит, что удивительного? — Да нет же, ты не понимаешь, — настояла девушка, разблокировав свой телефон. — В нашем классе теперь будет учиться Адриан Агрест. Парень, который вечно красуется на обложках мужских журналов для подростков. — И всё? Очередной богатенький избалованный мальчишка, такой же, как и Хлоя? — я повернула голову в сторону подруги и в ту же секунду в меня кто-то врезался, да с такой силой, что чуть не повалил на пол. — Смотри куда идёшь, — недовольно буркнул этот негодяй и я перевела на него недовольный взгляд, растерянно оглядывая с ног до головы. Высокий светловолосый парень, с идеальными пропорциями тела и такими же идеальными чертами лица. Его брови стремились к переносице, образовывая складку на лбу, которую почему-то хотелось разгладить пальцем и дружелюбно улыбнуться, как в детстве. Чем-то этот грубиян напомнил мне Эдди, который так же смешно хмурился, когда ему что-то не нравилось. — Чего уставилась? — Я просто в шоке, — я сложила руки на груди, наблюдая за тем, как его выражение лица сменилось с недовольного на усмехающееся. — В шоке от того, что ты в меня сам врезался, а потом ещё и нагрубил, — зелёные глаза парня от удивления расширились и он пару раз хлопнул ресницами.       Что, не привык, что девчонки не вешаются на тебя, зазнавшийся грубиян?! — Следи за языком, малышка, пока не осталась без него, — он чуть наклонился на уровень моего роста и заглянул в глаза, усмехаясь. А потом, он будто что-то в них увидел и резко отстранился, уходя в противоположную сторону с задумчивым лицом. — Это был он, — тихо сказала Аля, взяв меня за руку. Она будто освободила меня от оцепенения, в которое вогнал меня этот наглец. — Кто? — я приподняла бровь, непонимающе воззарившись на Алю. Она закатила глаза и сунула мне под нос свой телефон, на котором была фотография этого парня и подпись: «Адриан Агрест.»