Не самый счастливый день

      Хикару совсем не пожалела, что взяла отпуск на две недели — она не хотела выходить из дома совсем. Ей даже не хотелось видеть лучшего друга. Понятное дело — ей не хотелось объясняться перед ним за свой внезапный резкий уход.       Какое-то время Карамацу пытался позвонить ей или навестить, но девушка снова ушла в глухой игнор. Страшно, чёрт возьми, страшно, и наткнуться на осуждающий взгляд Карамацу — ужаснейшее из наказаний для неё.       Подарки лежали в гостиной. Пожалуй, она всё же навестит семейство Мацуно, к тому времени тревога должна пройти — Ватанабэ уж точно не ожидала встретить Химэри с её новой… девушкой.       Сердце заливается болезненной пустотой, когда вновь и вновь на подкорке вспыхивает белыми буквами на чёрной доске это слово. Вообще обидно то, что её заменили, хотя и не удивительно — эта девушка была очень милой, красивой. Явно красивее и милее самой Хикару.       Девушка отбросила в сторону карманное зеркальце. Не хотелось любоваться своей опухшей рожей. Не сейчас так точно.       Карамацу скинул куртку, повесил её на спинку стула, а потом помчался ото двигать стулья для того, чтобы Мэй и Химэри усилить — он никогда не оставит свои старо модные, но очень топящие льды сердца привычки.       — Что ты подразумевал под тем, что она сделала? — тут же спросила Химэри, хмуро глядя на Карамацу, который уселся напротив них. Официант пока не подошёл, потому они могли спокойно поговорить.       — Я бы не хотел раскрывать её тайну, но коли ты была ей близким человеком, то, думаю, ты должна знать, что произошло, — хмыкнул Карамацу, сложив руки домиком и упершись подбородком на них. — Она убивалась целый год после расставания с тобой, после чего приняла решение покончить с собой. Мы познакомились с ней полгода назад, так что прошло, примерно, полтора года, если мои навыки подсчёта не подводят меня.       Рты Химэри и Мэй раскрылись в одно мгновение. Бывшая девушка Хикару даже побледнела.       — А по ней и не скажешь, что она — суицидник, — пробормотала Мэй, прикрыв ладошками пухлые кукольные губы.       Тем не менее, осталась проблема, которую тоже надо было решить — подарок для Карамацу. С этим происшествием она совершенно забыла купить его, а выйти из дома ей не позволяла та тревога, которая уже неделю её мучила.       Интернет пришёл на помощь, хотя дряхлый ноутбук — скорее вредитель, чем помощник.       Интернет-магазины — это такая вещь, в которой легко потеряться, стоит только ввести один запрос. Началось всё с набора для ухода за акустической гитарой (Карамацу обмолвился, что умеет играть только на ней, хотя остальные виды вроде электро-гитары, укулеле или бас-гитары он наверняка бы освоил за пару дней без особых усилий), но потом, ссылка за ссылкой, Хикару в итоге попала на страницу магазина, которая продавала эриточеские фигурки аниме-персонажей.       «Мда, это явно не то, что ему понравится — мне определённо не хочется вызвать стояк у него с помощью фигурки», — подумала девушка, в душе понимая, что такой будет реакция Чоромацу на фигурку Няя-чан.       Ох мамочки…       Химэри молча слушала историю знакомства Карамацу и Хикару, бледная с каждой секундой всё больше и больше.       — Ты невероятен, Карамацу-кун! Ты спас её! — восторженно заявила Мэй. Она даже похлопаем по плечу Карамацу, чуть перегнувшись через стол. Парень немного покраснел, но вовсе не улыбнулся.       — Я не мог проигнорировать это, знаете ли. Однако же, я не жалею, что не перестал следить за ней и помогать — сейчас она хотя бы улыбается, — отозвался Мацуно, после чего сделал глоток кофе.       — До сих пор не верю, что я так подумала её… Вот же я дура, просто большая дура!       — Химэри, солнце, ты не виновата, успокойся!       — Да, ты не виновата. На неё слишком много свалилось, а в одиночестве трудно перенести то, что перенесла она…       «Я знаю это на своём примере».       Карамацу редко выносил из дома гитару, значит, можно было предположить, что у него был потрёпанный футляр или же вовсе его не было. Исходя из этого, девушка решила, что самым достойным вариантом подарка будет для Карамацу именно футляр. Впрочем, даже если и не было такой срочной необходимости (в своих догадках Ватанабэ всегда сомневалась и сомневается до сих пор), Карамацу наверняка будет приятно получить такую штуку.       Заказано.       Однако, этого маловато будет, верно? Хикару согласилась сама с собой, теперь уже думая о дополнительных «плюшках».       В голову пришла мысль-воспоминание. У него мёрзли руки, при этом он пытался греть руки Хикару, когда та резво постирала их и разминала. Ему стоит подарить шарф, шапку и перчатки, а может ещё и варежки. Мелочь, но достаточно приятная.       Хикару уже давно сомневалась в том, готова ли она проявлять доброжелательный нейтралитет в сторону Карамацу или же стать ему другом по-настоящему — ошибок она наворотила много, и было бы неудивительно, пошли он её к чёртовой матери.       Карамацу внимательно слушал Химэри. По её рассказам, Хикару раньше была более жизнерадостной, улыбчивой, позитивной — даже если родители и продолжали третировать её, всячески унижать и отпускать едкие комментарии касаемо всего, чем она занималась, как выглядела и как мыслила. Чёрт возьми, у неё были силы противостоять семье, а не идти на поводу у них — ему бы такую уверенность в себе, потому как даже терпение второго брата Мацуно не было железно, вспоминая про то, как же сильно любили остальные братья присесть ему на шею.       — Даже представить сложно, что она поменялась так, как ты описываешь, Карамацу, — протянула Химэри, потягивая зелёный чай. — Будто о разных людях говорим.       — К сожалению, у меня такое же чувство, и мне очень совестно и очень жаль, что я не могу помочь ей в достаточной мере. Она заслуживает улыбаться больше, чем плакать, да и улыбка её красит больше всяких украшений, которые я только видел и которые я только могу представить на ней…       — Звучишь влюблённо, однако! Не думал признаться ей? — проворковала Мэй.       — Н-нет, не думаю, что это хорошая идея. Это отпугивает всех и вся — я не готов оттолкнуть от себя и Хикару, — запнувшись, отозвался Карамацу. Мацуно немного покраснел — чёрт бы побрал это происшествие, теперь он не чувствует себя уверенным хоть в чём-то.       — Ты точно отпугнёшь её, если будешь напористым.       Химэри прикрыла глаза и вздохнула. Сейчас её живость сменилась усталостью — совсем другое лицо у неё было, когда Карамацу смотрел на ту фотографию.       — Если тебе нужен совет — действуй неспеша. Она очень медленно и долго привыкает к людям. Полугода не хватит — мы шли к отношениям как минимум год.       Карамацу застыл. Кофе комом в горле встало — она хочет помочь ему завоевать сердце Хикару?       — Нет, я всё равно не могу этого допустить. Даже если я испытываю к ней чувства, то это не значит, что я буду их навязывать — особенно ей. Она всё ещё любит тебя, Химэри, и я её понимаю.       — Если что — то она со мной встречается и уходить никуда не собирается пока что. — Мэй будто бы обиделась, но хитрая улыбка говорила об обратном.       — Нет, просто мне приходится приглядывать after brothers, которые мучились от проблем сердечных. Конечно, там план был другой, но у одного из них была просто гигантских размеров рана на сердце от расставания с девушкой. Она уехала куда-то, и мой милый Джушимацу теперь тоскует по ней…       Девушки притихли, опустив глаза. Мэй смотрела на свою чашку какао, Химэри помешивала чай ложечкой, поднимая маленький вихрь из не растворившегося сахара на донце. Карамацу уже давно прикончил свой кофе, но говорить что-то ещё он не собирался — не знал, что ещё можно добавить.       Пожалуй, в этот раз ему придётся поставить чувства Хикару превыше своей симпатии к ней.       Доставка привезла всё оставшееся очень вовремя — за несколько дней до Нового Года. К тому моменту Карамацу затих со своими звонками и сообщениями. Хикару лишь свято верила, что он не принял это на свой счёт.       Порой Карамацу был слишком мнителен, но не ей его винить в этом.       Одевшись потеплее, Ватанабэ перехватила эту кучу коробок поудобнее — когда-нибудь она будет зарабатывать кучу денег и сможет позволить себе нанять чувака, который таскал бы её скарб. Не в этот раз, но когда-нибудь так и будет, а пока придётся справляться собственными силами. Может быть, даже сильнее станет…       Хикару поскользнулась на лестнице и с криками кубарем покатилась по ступенькам, благо не сломав шею и не попортив подарки — как же хорошо, что она додумалась замотать в пупырчатую плёнку все подарки, которые могли бы испортиться!       — Ну ёб твою мать! — заныла Хикару, собирая с больной спиной подарки.       Во время путешествия до дома Мацуно ей повезло не упасть, но раза три она поскользнулась и еле-еле устояла с помощью пируэтов.       Погода была на стороне девушки, впрочем, как и люди — с неба падал лёгкий снежок, лениво, как мухи, а люди редкими парочками и кучками гуляли то тут, то там. Дорога до дома семейства Мацуно была недлинной, по тихим и коротким улицам. Тишина и отсутствие суматошности помогли успокоиться немножко.       — Открывайте, братцы, двери — моя жопа задубела! — крикнул кто-то, ошиваясь на пороге дома. Хикару издалека приметила, что это один из братьев Карамацу — тот не стал бы так беспардонно орать на всю улицу про мёрзлость своей филейной части. Услышав шарканье, парень повернулся к Хикару. — О, Хикару-чан! Давно не виделись! Проходи-проходи, не стой!       Джушимацу широко улыбался, как обычно. Ещё один интерактив с ещё одним братом Карамацу.       — Я не хотела поступать так, как в итоге поступила. Если честно, изменять — не в моих правилах. Я вообще не люблю такую лживость, но…       — «Сердцу не прикажешь», верно? — договорил за Химэри Карамацу. Та хмыкнула — грех не согласиться с тем, что правдиво.       — И мне очень жаль, что она приняла это на свой счёт. Знаешь, даже если она и улыбалась, ей никто не мешал плакать, а плакала она очень много. Я часто успокаивала её.       Карамацу опустил взгляд на свои руки, сложенные перед ним на столешнице.       — Она очень любила прижиматься ко мне, когда я мычала песни. Я не особо хорошо пою, но слух есть, да и музыку люблю безумно.       Чем-то напоминало Ичимацу, когда ему становилось дико плохо. На памяти Карамацу Ичимацу всего пару раз прорывало на откровенные слёзы и тоску — он старался держать лицо перед братьями как человек, которому всё по боку.       Боже, какие они все болезненные идиоты — не только Карамацу страдает.       Вообще странно было видеть сходства между Хикару и Ичимацу, и Карамацу думал, что не хотел бы, чтобы её постигла та же судьба, судьба ущербного и безработного человека, страдающего от депрессии и одиночества.       — Пожалуйста, Карамацу. Я очень прошу тебя как человека, которому она доверяет. Мне не нужно её прощение, мне нужно твоё понимание — позаботься о ней и покажи ей, что мир не сошёлся клином на одном человеке. Пусть она позволит мне жить дальше без сожалений, а сама пусть идёт дальше. Не знаю, что будет между тобой и Хикару, но пожалуйста. Просто позаботься о ней и помоги жить дальше. Я не хочу, чтобы она умерла по собственной глупости.       Химэри положила на стол несколько купюр, оплачивая кофе, чай и какао, после чего поднялась с места вместе с Мэй, накинув сначала ей на плечи её верхнюю одежду, а затем оделась сама.       Они ушли, перед этим поклонившись Мацуно, легко и еле заметно.       — Оп-па, сюрприз-сюрприз, — хмыкнул с привычной улыбкой Осомацу, глядя на младшего брата и на гостью. — Давно тебя не видели, привет!       — Прости за вопрос, но что это за коробки, и зачем ты их принесла сюда? — спросил Чоромацу, глядя косо на коробки. Он определённо сомневался в том, что человек, который с трудом знал их, мог купить им подарки. Да и в принципе — Хикару не была шибко настроена на дружбу с ними всеми, кроме Карамацу… Кстати, где он? Хикару выглянула из-за коробок в попытках найти хотя бы намёк на местонахождение второго брата по старшинству.       — Ну, Карамацу пригласил меня отпраздновать Новый год с ним и вами. Мне показалось, что идея неплохая, и я решила приготовить вам кое-что…       «А ещё я хоть и не считаю вас достаточно адекватными людьми, но мне нужны дру…» — чуть не ляпнула Хикару, благо вовремя прикусив язык.       Джушимацу, это маленькое солнышко, которое так и лучилось энергией и силой, помог поставить башню из разноцветных коробок на пол без лишнего вреда.       — Подозрительно, — буркнул Ичимацу. Хикару хотела что-то ответить на его реплику, но послышался шум — кто-то спускался со второго этажа. На поверку этим «кто-то» оказался Карамацу. Он, как и все братья, кроме Джушимацу, который ещё не успел переодеться с улицы, был одет в синюю толстовку с любимыми затёртыми джинсами, но поверх был накинут тёплый халат, такого же синего цвета. Сначала он не понял, из-за чего шум, но знакомый голос и вид подруги, немного мокрой от талого снега, заставили его встрепенуться. Если до этого он был готов поворчать на своих шумных братьев, которые не дают ему уже в который раз поиграть в тишине и спокойствии на гитаре, то сейчас глаза заблестели так, что могли бы посоревноваться с блестящей тканью шорт Карамацу (и непонятно — кто кого обыграет, или же у обоих соперников будет ничья, эдакий тандем, который уничтожит зрение всех Мацуно).       — Ох, my sunshine! Ты пришла, решив осветить наше захолустье своим ярким светом! Я думал, что ты больше не хочешь общаться с таким грешником, как я, но как же поёт сердце, осознавая то, что это не так!       Карамацу и правда выглядел счастливее, чем тогда, когда ещё не понял, что пришла Хикару.       — Чего вы расшумелись, дармоеды? — послышался женский голос со стороны кухни. Хикару покосилась на проём — оттуда показалась худенькая женщина в круглых очках. Щёки у неё были красными от работы у плиты, а глаза блестели — наверняка даже и без очков! Увидев гостью, женщина удивилась, знатно удивилась. Она будто не видела других девушек никогда.       — Ох, милая, ты же вся промокла! Идём со мной, дорогая, я дам тебе полотенца! — Женщина юркнула в комнату, взяла Хикару за руку и потащила в сторону ванной комнаты.       Хикару даже пискнуть не успела, как её чуть ли не затащили силком в ванную, где женщина закрылась с ней.       — Ох, зная своих мальчиков, могу подумать, что они захотели бы подглядеть за тобой, моя милая девочка. Прости, что так резко увела тебя от них, но тебе и правда стоит обсохнуть, если не хочешь подхватить простуду, верно? — защебетала женщина.       — А…       — Ох, какие манеры у меня! Забыла представиться, я — Мацуё Мацуно, мать этих лоботрясов, с одним из которых ты встречаешься!       — Но я…       — Не скромничай, я уверена, что всё будет хорошо у вас двоих!       — Да про кого Вы, простите? — пискнула Хикару, уши которой покраснели до ужаса.       — Ну как про кого? Ну, про…       — Если что — я просто дружу с Карамацу, а с остальными я виделась всего пару раз! Меня сын Ваш пригласил, чтобы в одиночестве не справляла праздник! — не переставала пищать от смущения и недовольства девушка. Мацуё удивилась, но ничего смущающего больше говорить не стала.       — Хорошо, но даже если ты и просто общаешься с моим сыном, то тебе всё равно стоит обсохнуть, чтобы не простыть. Вот, держи полотенце, а я пока пойду и поищу одежду, которая могла бы подойти тебе — у нас с тобой примерно схожее телосложение, ну или на этот случай дам тебе одежду одного из моих сыновей. Не думаю, что они будут против, если ты на время одолжишь их пару штанов и кофту!       Хикару ошалело глядела на мать семейства. «Кажется, все сюрпризы пошли от неё, но если мать такая, то какой же отец?» — подумала про себя Хикару, суша волосы полотенцем. Пока она вытирала лицо, Мацуё подложила ей стопку со свежей, чистой одеждой. Конечно, футболка оказалась великоватой — пришлось заправить её за пояс джинсов. Вот они оказались прямо по фигуре — не брезговал джинсами в обтяжечку тут только Карамацу, хотя странно, что именно эта пара джинс не была обклеена блёстками или обшита пайетками…       Стоило девушке только чуть приоткрыть дверь, как не неё чуть не завалился Чоромацу.       — М-мама просила проверить, как ты там, — пробормотал краснеющий Чоромацу, отводя взгляд. Его выражение лица немного напрягало, но это то, с чем предстояло смириться, как и с тем кавардаком, который воцарил в гостиной.       — Мы, конечно, не друзья, но за подарки спасибо! — хмыкнул с ухмылочкой Осомацу, оглядывая самую большую коробку. Однако, когда он повернулся, то чуть не поперхнулся воздухом — Хикару дали его футболку, судя по красному принту на груди. — Н-ничего себе! Я стирать эту футболку теперь не буду!       — Под ней надето, — скептически буркнула Хикару, чем вызвала хихиканье Тодомацу. — И вообще, эта коробка не тебе, Осомацу. Сядьте, что ли — я сама вам их раздам. — Все братья уселись, кроме Карамацу, который встал рядом с Ватанабэ, чтобы помочь ей раздать подарки. — Эм, Карамацу, тебя это тоже касается.       Как-то внезапно убрался суффикс «сан» с концами.       — П-подарок для меня? — У неё был дар в один миг снимать с лица Карамацу маску крутого парня.       И так началась церемония вручения подарков. Первым попал под руку, как ни странно, подарок Чоромацу. Коробочка была небольшая, над чем Осомацу немного поржал — он надеялся, что самая большая окажется его…       Как же он ошибался.       — Н-няя-чан! Где ты раздобыла эту фигурку? Она же редкая! — Поведение Чоромацу переменилось в один момент, и сейчас он не был тем стеснительным парнишкой, каким показался в начале. Главное, чтобы с таким напором он не отломил ручку игрушечной Няя-чан.       — История долгая, весёлая, но крутая, но как-нибудь позже. Дальше… Ичимацу, будь ты говнюком хоть сто раз — держи, с Новым Годом. Надеюсь, того, что было, больше не повторится, надеюсь на тебя.       Обычно полуприкрытые глаза Ичимацу распахнулись так, будто ему в живот заехал битой Джушимацу, причём без предупреждения. Ватанабэ перекинула мягкую упаковку, и парень рефлекторно поймал её прежде, чем она упала перед ним или на колени. Аккуратно порвав обёртку, он взял в руки плюшевую подушку в виде кошачьей мордочки. Так он и застыл в безмолвии на добрые десять минут, пока не выдал сдавленное «спасибо».       «Кажется, ты застала его врасплох, my angel», — прошептал на ухо Хикару второй старший брат. Уголок губ чуть приподнялся — это хороший знак, хоть не плюнул ядом ей в лицо, уже спасибо большое!       Не было сюрпризом то, что Джушимацу обрадовался перчатке, которую тут же примерил — она оказалась ему в самый раз. Тотти сразу же сменил чехол на телефон, перед этим сделав фотку подарка. Этот девчачий писк надо было слышать…       — А мне-мне-мне? — Осомацу чуть ли не в руку вцепился девушке. Хикару вздохнула и взяла конверт в руки.       — Вот, держи и угомонись. Боже, ты всегда был таким надоедой? Больно.       Осомацу хоть и обрадовался лотерейным билетам, но всё же очень расстроился, что самые большие подарки достались не ему а, видимо, предназначались… Карамацу.       — Карамацу, я долго думала, что тебе подарить, чтобы не прогадать. Я хотела сделать сюрприз, потому не стала заикаться про подарок для тебя тогда, так что… Вот, держи и открой.       Карамацу удивлённо посмотрел на Хикару, затем дрожащими руками взял коробку. Она оказалась лёгкой — что там могло быть? В нетерпением Карамацу сорвал обёрточную бумагу и откинулся крышку коробки. Там внутри лежал футляр для его гитары, красивого тёмно-синего цвета с голубыми вставками. Внутри лежал мягкий свёрток — оказывается, что это ещё не весь сюрприз от Хикару.       — Примерь, я хочу понять, не прогадала ли с размерами, — хихикнула девушка. Парень развернул шарф и вязаные перчатки тёмно-синего, на грани с чёрным цвета.       Лица у всех вытянулись до ужаса.       — Х-хикару, спасибо, my lovely flower, — осипло пробормотал Карамацу. Он чувствовал себя недостойным такого друга.       В сердце тоскливо заскрипели слова Химэри и Мэй.       — Кхм, раз уж ты подарила нам такие великолепные дары, которые мы все обязуемся беречь, то и мне стоит принести то, что хочу подарить тебе от лица всей моей любимейший семьи…       Карамацу умчался на второй этаж, а через минуту спустился с вытянутой коробкой.       — Прости, мы не успели должным образом её упаковать, но я очень надеюсь, что тебе понравится! Окажи честь нам и открой её!       Хикару удивилась. Она и забыла, что не только должна дарить, но и может получить нечто в этот праздник.       Откинусь крышку коробки, Ватанабэ увидела очень аккуратно, лакированную, чёрную гитару с цветочным узором вдоль грифа на корпусе. Цветы были голубого и сиреневого оттенков на зелёных стебля с листьями.       — Я так и не понял, чем именно ты увлекаешься. Может быть, даже и не увлекаешься чем-либо, но знаешь, если так оно и есть — впусти в своё сердце музыку и позволь ему запеть под аккомпанемент струн!..       Хикару ничем особенным не увлекалась, действительно. И ей уже давно ничего не дарили.       Девушка аккуратно положила подарок на пол и в сторону, после чего встала и обняла Карамацу. Тот не сразу, но обнял её в ответ.       — Спасибо, Кара, — тихо проговорила девушка, слабо улыбаясь.