И грянул выстрел

Алиса шла вместе с Тамарой, но почти сразу девушке дали поднос с маленькой тарелкой каши на воде и повели в другой дом, поменьше. Она шла медленно, её никто не торопил, пока девушка размышляла, где именно сидит ребёнок, но кто он… Дом был сухим, теплым, но здесь никто не жил. Юзеф, переводчик, прошёл вперед, открывать дверь под лестницей. Значит, подвал. Девушка испуганно посмотрела в темноту, но Юзеф включил свет и жестом указал проходить вниз. Алиса кивнула, крепче сжимая края подноса, и шагнула вниз. Может, раньше здесь были заготовки или мелкий скот, но сейчас они переоборудовали это место под тюрьму. Оно было разделено на несколько частей, ограждённых решётками, в одной из них она увидела человека, наручниками привязанного к той же решётке. Алиса глянула на лестницу, удостоверившись, что их никто не слышит, смело подошла ближе, отворяя дверь к заключенному, она вошла, поставив поднос с едой. Девушка смогла разглядеть военную форму.  — Из какого ты отряда? — тихо спросила Алиса. Солдат поднял голову, посмотрев на неё. Это оказалась темноволосая девушка, на её носе был синяк, возможно, он был сломан. Больше ссадин она не видела.  — Пятый юношеский спецотряд, — сказала она, будто её не учили молчать. Либо она нагло врала.  — Поешь, — девушка протянула кашу, — она не отравлена, не бойся. В следующий раз я пронесу что-нибудь тайком.  — На чьей ты стороне? — она посмотрела на еду, но не тянулась, хоть Алиса и подвинула её так, чтобы девушке было удобно дотянуться. Её собеседница не доверяла, не спешила в выводах. Всё правильно, Алиса ведь может быть подосланной шпионкой, вряд ли она доверится ей так сразу.  — Боюсь, у меня мало времени, чтобы рассказать тебе, как я здесь очутилась, но верь мне: я на твоей стороне. — девушка встала, выходя за решетку и запирая её, ещё не время.  — А ты, — спросила она, глядя на Алису, — из какого отряда ты?  — Первый, — шепнула девушка, это была правда, она не видела причины врать, но её собеседница считала по-другому.  — Первый… — повторила она — они знают, что ты здесь. Я слышала об этом, да.  — Значит, мы сбежим отсюда вместе, — Алиса заперла замок, спеша уйти.  — Я Лида, — она немного занервничала, будто это было очень важно.  — Алиса, — ответила девушка — Я приду забрать поднос. Девушка поднялась наверх, закрыв дверь. С той стороны её ожидали солдаты.  — Она сказала что-то важное? — спросил Юзеф.  — Нет, — девушка помотала головой, опуская её, так было легче лгать, — только имя… — Юзеф выжидающе смотрел, и Алиса продолжила, — Лида. Вы… будете её пытать? — она не хотела, чтобы девушка пострадала из-за неё. Алиса отдёрнула себя, ведь она не виновата в поимке Лиды, но, с другой стороны, её тоже могли поймать. Ей просто повезло.  — Это… сложно, — Юзеф занервничал, пытаясь не смотреть ей в глаза, но Алиса ждала ответа, — Это война. — выдохнул он, считая, что этого достаточно. Девушка сделала шаг назад, отстраняясь от солдат, кивнула.  — Я понимаю, — сказала она медленнее, тише.

***

У Тамары не особо прибавилось дел, до появления Алисы она справлялась сама. Но было приятно принимать её помощь, знать, что теперь надо готовить на двоих, заботиться о ком-то. Алиса тут же принялась помогать, как только пришла, правда, почти сразу ускакала на второй этаж, прибираться в комнатах. Как и в прошлый раз, здесь играла классическая музыка. Несмотря на Лиду и её плачевное состояние, Алиса находилась в прекрасном настроении, у неё появилась цель и надежда. Её не забыли. Задумавшись о своём, девушка подметала пол в кабинете, немного неуклюже кружась. Кабинет был хорош: две стены напротив друг друга, уставленные книгами, а напротив двери дубовый стол с большим стулом, два окна, а между ними большой портрет. Девушка делала вид, что не замечает его, напевая мелодию, смотря только в пол. Пыли здесь не было, убирали каждый день, но собственные мысли заставили её задержаться.  — Ты умеешь танцевать медленный танец? — раздалось сзади и девушка чуть ли не подпрыгнула от испуга. Она обернулась, смотря на оберфюрера, в этот раз он решил объявить о своем присутствии. Мужчина прошёл вперед, кланяясь и протягивая руку. Если бы Алиса не умела танцевать, то, возможно, даже и не поняла такого жеста. Было странно стоять с метёлкой перед офицером, она взглянула на большой портрет на стене, но боялась отказать. Девушка осторожно протянула свою руку, кладя её на широкую ладонь офицера, но что-то пошло не так. Волна тепла прошла по всему телу до руки, отзываясь болью в точке соприкосновения. Девушка отпрянула, испуганно глядя на мужчину, без наигранности. Что это было? Не похоже на статический ток… Оберфюрер был не менее озадачен происходящем, но быстро взял себя в руки. Выпрямился, спокойно изучая девушку, вновь заговорил, протягивая руку:  — Не откажешь мне в танце? — он выглядел нервно, каким раньше никогда не был. Алиса неуверенно сделала шаг вперёд, приседая в лёгком, немного неуклюжем реверансе, пусть знает, что она тоже не так проста. Она приняла его руку и позволила положить вторую себе на талию, но мужчина осторожно дотронулся до её спины, не касаясь изгибов тела. Он прижал её чуть сильнее, выждав нужный такт и задал ритм. Безусловно, он был ведущим, начиная медленно вести девушку, давая ей время войти в ритм, Алисе показалось это слишком великодушным, но говорить она ничего не стала: многие девушки её возраста занимались танцами. Всё было как на уроках: они будто чувствовали друг друга, стали одним целым, двигаясь вместе. Алиса кружилась, позволяя ему распоряжаться своими движениями, расслабляясь. Ни тот портрет на стене, ни сам офицер, ни Лида — ничто не напрягало её так. А должно было! В том кружке, куда она ходила вместе с двумя одноклассницами и дочкой соседки, было не так много кавалеров — парни считали, что танцы не мужское занятие. Они были глупыми мальчишками, не понимая того, что происходит между партнёрами. Та страсть, те чувства… они могли передаваться только через танец. Они были слишком молоды, чтобы понять всю взрослость и элегантность медленного танца. Девушки же взрослеют раньше. Алиса не очень хотела ходить на танцы, но её подруга заупрямилась, а мама Алисы лишь поддержала идею. «Занятие для настоящей принцессы или шпионки, » — шутил папа, он часто играл с ней в детстве, но с возрастом остались только ласковые названия. В итоге девушка сдалась, пойдя на пробное занятие, так там и осталась. Кружок по интересам учил основным видам классических танцев, там Алиса нашла новых друзей, правда, опять же, ненадолго. Грустные воспоминания не могли покинуть её, они просыпались совестью каждый раз, когда она думала о вражеских войсках в дружелюбном ключе. Танец закончился, что девушка заподозрила не сразу. Офицер будто нехотя отпустил её, он смотрел на неё по другому после того странного прикосновения.  — Как удачно, — пробормотал немец, непринужденно улыбаясь. Алиса так и не поняла, что он имел ввиду. — Искренне рад танцевать с вами. — он поцеловал её руку, не прерывая зрительного контакта. Руку снова закололо и девушка непроизвольно попыталась отдёрнуть её, но офицер сжал пальцы крепче. Он внимательно изучал выражение на её лице, будто что-то должно измениться.  — Скажи же что-нибудь, — говорил он тихо, почти шепотом, — Неужели, ты меня не понимаешь? — она впервые видела так много эмоций на его лице. Он принял её страх за незнание языка, Алисе повезло. Но откуда такие догадки? Она начала волноваться. Чем раскрыла себя? Сколько ещё подозрений будет? Или он настолько не доверяет никому? Что же, похвально. А она, кажется, сдаёт позиции. Ужасно, просто отвратительно. До неё не сразу дошел весь смысл происходящего: она же позволяет врагу крутить ей, как хочется! Нельзя же танцевать в целях выживания, нет, так никто не делает. Девушка осторожно убрала свою руку, схватившись за метлу, и отвернулась. Страшно быть в такой близости к врагу. Он поцеловал её руку? Но… он и танцевал с ней! Зачем? От скуки? Алиса кивнула и вышла. Кабинет был последней комнатой на втором этаже, может, Тамаре Васильевне нужна помощь.  — Тебя эти искали, — старушка была не в духе, постоянно недовольно смотря на дверь. — Расскажи хоть, кто там сидит.  — Девочка, — девушка смущенно поплелась к двери, раздумывая о своём, — Лидой звать.  — Девочка?! — возмутилась Тамара, — Девочка Лидочка, — она хмыкнула и покачала головой, — Что же, у вас мальчики закончились, что девочек на войну отправляют? Девочки должны дома сидеть, маме помогать.  — Тамара Васильевна…  — Бабушка! — цыкнула она.  — Бабушка, — кивнула Алиса — у вас есть что-нибудь съедобное? Старушка вытерла руку о кухонное полотенце и упёрла руки в бока.  — Издеваешься? — спросила она, стоя посреди кухни, где всё кипело, варилось и пыхтело.  — Пирожок там, или яблочко…  — Поняла тебя, — старушка закивала, начиная быстро собирать продукты.  — Много я спрятать не смогу, — уверила её девушка.  — Хорошо, хорошо, — заспешила она — надо ещё что-нибудь?  — Пока нет, но… — Алиса замялась, переходя на шёпот, — вы же доктор, правда? Я хочу расспросить её о ранах и попытаться чем-то помочь, не без вашей помощи.  — Я посмотрю, что можно будет сделать. А теперь иди, позаботься о подружке. Алиса кивнула, подвязывая мешочек с едой под свитером. Она накинула своё дутое пальто и быстро выбежала, чтобы никого не встретить на крыльце. Она подбежала к нужному домику и уже была готова начать объясняться жестами, но её молча впустили. Сколько солдат в этом лагере? Она и не задумывалась над таким. Надо будет сделать ночную вылазку, посмотреть на караулы, прикинуть в голове план побега для себя и Лиды. Внизу, в подвале, было также сухо и тепло — это уже радовало, её не держали в морозе. Алиса спустилась, пытаясь сделать это максимально быстро.  — Как ты? Тебя пытали? — спросила она в спешке открывая решетку.  — Нет… пока, — она выпрямилась, пытаясь сесть поудобнее.  — Я принесла немного еды, — девушка быстро достала из-под свитера пакет с пирожками. — скажи, у тебя есть ещё синяки? Или раны… я могла бы принести что-то из лекарств.  — Не знаю, не было времени осмотреть, — она горько усмехнулась.  — Сделай это в ближайшее время, ты должна быть здорова, когда всё будет готово.  — Сколько людей меня охраняет?  — Четверо внутри и двое снаружи. Единственный выход — это отвлечь их. Сегодня ночью посмотрю на основную массу, сверю караулы. Попытайся встать, к ужину скажешь, что и где болит. — Алиса прошла к решетке, забирая поднос. Она подумала, что ей крайне повезло, что у неё есть возможность общаться с пленными. Она закрыла импровизированную дверь на замок и посмотрела на девушку, — Не делай ничего необдуманного, прошу. Юзеф ждал её снаружи, видимо, его позвали солдаты. Он казался хорошим человеком, но при побеге может произойти что угодно. Она слишком много думает о тех, кого раньше могла бы убить без раздумий. Возможно, дело в том, что она не видела в них людей. А сейчас «убить» звучит так страшно. Может, всё это был всего лишь сон?  — Сколько человек она убила? — спросил он. Алиса и забыла о том, что ходит туда не просто так. Но при этом ей нельзя задерживаться, её ждут и могут в любой момент вломиться… какие же эти немцы сложные.  — Она не говорит, — заволновалась девушка, — но вряд ли она убила много людей. — Алиса вспомнила о том, что в свою очередь сделала она. Они ведь так и не нашли виновника тех смертей. — Просто она не выглядит, как убийца.  — Я боюсь, внешность может обмануть, — Алиса внимательно смотрела на солдата, не пытаясь отвести взгляд. В такие моменты она не слышала акцента, а его глаза становились строже, пусть он и коверкал поговорки. Он даже не представляет, насколько прав… — Я провожу тебя. В том, главном доме, как всегда играла музыка. Алиса заглянула на кухню, но не обнаружила там Тамары Васильевны. Она обошла весь первый этаж, уже собираясь на второй, но остановилась у одной закрытой комнаты, откуда доносились голоса:  — Она должна была начать понимать меня сразу после того, как мы соприкоснулись, — сначала девушка подумала, что ей мерещится. Может, трудности перевода? Она замерла, пытаясь даже не дышать. — Это не могло быть ошибкой.  — Если ты так уверен, — его собеседник устало и медленно вздохнул — Я подумаю, что можно с этим сделать. А пока поговори с ней.  — Как? Она меня не понимает.  — Но ты ведь понимаешь, что она говорит? Как раз проверишь подлинность своей пары… у меня есть пара домыслов, — голос звучал уставшим, но потом девушка поняла, что собеседник уже в возрасте. Она не видела здесь пожилых солдат… Кто-то приехал? Начальство? Слишком много дел, возможно, побег Лиды придётся отложить. — Ты заберёшь её с собой?  — Разумеется. Иронично, что раньше меня забавляло, как она меня сторониться, а теперь девчонка разбивает мне сердце. — немец горько усмехнулся, — Поставьте к ней охрану, лишним не будет, — сказал он, немного поразмыслив. Наблюдение? Охрана? А это уже плохо, совсем не облегчит задачу. О чём они вообще, о какой паре? О ней? Это всё из-за того прикосновения?  — Алиса, — строгий голос одёрнул девушку, — почему не сказала, что вернулась? Голоса за стенкой сразу замолчали. Девушка резко обернулась, сердце бешено стучало от неожиданности.  — Искала вас, бабушка. — пролепетала она.  — Я в туалет отошла, не переживай так, — отмахнулась та. — скоро обед, иди, растопи печку, поставь кастрюлю, воды набери пока, я следом приду. Алиса кивнула и начала спешно одеваться, совершенно не хотелось столкнуться с немцами. Девушка мигом выпорхнула из дома, спешно идя в сарай за колотыми дровами, благо тот находился рядом с домом Тамары Васильевны. Алиса до сих пор задавалась вопросом, почему дом бабушки был несколько отдалён от других, но спросить напрямую не решалась. Девушка успела растопить печку, сбегать за водой, и даже начала резать овощи. Старушка до сих пор не появлялась, что же за дела у неё там такие? И не расскажет же. Тамара Васильевна вернулась, когда суп уже кипел. Она долго извинялась, не веря в то, что не задела чувств бедной девушки, но суп всё равно раскритиковала, хоть новые продукты никто не приносил.  — У тебя есть ещё дела? — спросила Тамара.  — Нет, Лиду кормят один раз в день.  — Возьмешь ещё больше еды в следующий раз. И воды потом. Не кукься, шубу мою наденешь, там карманы большие. — она усердно вязала, так, что Алиса слышала стук железных спиц друг о друга.  — Вы чем-то взволнованы? — спросила девушка, откладывая книгу.  — О тебе беспокоюсь, Алис, — вздохнула она, начиная стучать спицами быстрее, — и о той девочке. Что же, неужели всех мужчин уже перебили? Или вы постоянно попадаетесь по неосторожности… — голос её стал таким грустным, в нём таилась тоска и мимолетная надежда.  — Нет, — отозвалась Алиса, — девочек мало. И попадаются не все.  — Ты осторожничаешь шибко, — она хитро взглянула на девушку, — в последнее время. Задумала что?  — Я… — Алиса вовсе забыла о Тамаре Васильевне, а точнее, рассказать ей. Она и не думала, что стоит рассказать ей хотя бы перед побегом. Но эта женщина приютила её. — Да. Лиде надо помочь, пока они её не убили, — девушка вслушивалась в собственные слова и всё меньше верила в происходящее. Всё меньше верила в то, что именно они убили Ваню.  — Как друга твоего, — она кивнула в знак понимания. Слова давили на сердце, напоминая о друге.  — И, если что-то пойдёт не так, — Алиса закусила губу, выждав момент, — я, возможно, уйду вместе с ней. — она хотела добавить «Извините», но знала, что это будет не тактично, поэтому молчала.  — Будь осторожна, — Тамара Васильевна перестала вязать, немного выдохнув и время от времени посматривая на девушку, не поднимая головы. Из-за этого её взгляд стал жалобным, похожим на щенячий. Алиса и сама разрывалась, не имея возможности ни уйти, ни остаться. — я знала, что это время придёт. Всё же у тебя есть семья и своя жизнь. — девушка молча слушала, сейчас она ничего больше не могла, — Одной жить так тоскливо, мне даже показалось, что Бог услышал мои молитвы, послав тебя. Такого раненного ангелочка. И сразу стало ясно, почему мама заставляла в медицинский идти в своё время, — она снова беззвучно засмеялась, — смогла тебе помочь. Если доживу, ты приезжай в гости, со своей семьёй можешь.  — Доживёте, — неуверенно улыбнулась Алиса, — и я к вам приеду… — девушка осеклась, вспоминая прошлое несдержанное обещание. Нет, нельзя заглядывать в будущее, но сейчас нет другого выхода. Алиса чуть выпрямилась и попыталась выглядеть увереннее, — Обязательно! Знаете, у меня остались только бабушка и младший брат, вы напоминали мне о семье. Не смотря на войну, ваш дом очень теплый и тихий, я чувствую себя здесь спокойно. Не знаю, успею ли попрощаться, если придётся бежать… но спасибо. Спасибо вам за всё, — девушка встала, чуть наклонившись в знак уважения. Она пыталась скрыть слёзы, что так не вовремя побежали по щекам, но Тамара Васильевна поспешно встала и крепко обняла девушку, будто это её родная душа.  — Сколько бы времени ни прошло, для меня ты всегда будешь моей внучкой. — бабушка неловко шмыгнула носом и отпустила девушку из объятий, — Дорогу сюда уж не забудь, постарайся.  — Не провожайте меня раньше времени, — Алиса незаметно смахнула слёзы и улыбнулась. — может, я и не убегу.  — Когда-нибудь ты всё равно уйдёшь, деточка, — вздохнула она. Столь трогательную сцену прервал стук в дверь. Безусловно, его бы по любому услышали, но незваный гость так сильно хотел попасть внутрь, что делал это чрезмерно громко и не пытался остановиться. Бабушка мягко усадила девушку обратно и спустилась, чтобы открыть дверь. Алисе стало легче от того, что она смогла поговорить по душам с Тамарой Васильевной, но появились новые переживания, которые не отпустят её, пока не решится судьба Лиды и её собственная. Послышалась ругань, старушка пыталась кого-то не пустить в дом. Девушка прислушалась, но вскоре напряглась, услышав тяжелые шаги на лестнице. В комнату вошёл оберфюрер, на его погонах затесались нерастаевшие снежинки, он даже сапоги не снял… смотрел на неё, не отрывая взгляда, Алиса встала, опуская глаза в пол. Что он здесь делает? Зачем пришёл? Он знает, что она подслушивала? Девушка метнулась к двери, пытаясь посмотреть, всё ли в порядке с бабушкой, но в проёме появился второй человек: невысокий, загорелый, не стройный мужчина, с седой ухоженной бородой и прической. Девушка заметила, что он повесил своё ворсистое пальто на предплечье, немного улыбаясь.  — Присядьте, юная леди, — сказал он почти без акцента. — с вашей бабушкой всё в порядке.