Серое на черном

Рейегар блуждал по нескончаемым каменным коридорам, обступающим его со всех сторон. Он двигался вперед, не зная толком, куда он идет и к чему стремится, что ищет в этих петляющих катакомбах. Ему казалось, что вот-вот, за следующим поворотом, он достигнет своей цели, но стоило ему свернуть за угол, как перед Рейегаром оказывался очередной длинный коридор. Странный, незнакомый до того жар, окутывал его, и Рейегар чувствовал, как пот катится крупными каплями по лбу, однако шага не сбавлял. Он был близко, очень близко, и во что бы то ни стало стремился найти то, что одновременно звало его за собой и скрывалось от его взора в сырой тьме коридоров. Рейегару становилось все жарче, он будто бы приближался к одному из Четырнадцати Огней Валирии, воздух из влажного и прохладного становился сухим и горячим, почти обжигающим. Щеки будто бы опаляло огнем, Рейегар дотронулся до них, но кожа его по-прежнему оставалась мягкой и слегка липкой от пота. Вдруг темноту позади него прорезали яркие желто-красные всполохи, и стена огня ринулась на Рейегара, разрушая все на своем пути. Камни падали, разлетаясь в стороны, и Рейегар не видел ничего кроме бесконечного пламени, готового поглотить его. Он понимал, что нужно бежать прочь, но вместо этого замер на месте, и огонь ударил его, словно морская волна, едва не сбив с ног. Рейегар ждал боли, но она так и не наступила, он и правда ощущал себя будто бы в воде, даже жар исчез и больше не мучал его. Среди пляшущих языков пламени Рейегар различил два огромных желтых глаза, которые будто бы сами пылали огнем, а потом и очертания черной чешуйчатой морды. Рейегар не верил своим глазам. Огонь вокруг него начал прогорать, исчезая словно занавес перед представлением кукольников, и взору Рейегара предстали три огромных крылатых создания. Драконы: черный, зеленый с золотым и белый. Ошарашенный, Рейегар протянул к ним руку, но стоило ему сделать шаг вперед, как чудища взмыли в небо и закружили у него над головой. Исчезли, окружавшие его стены, солнце ярко светило на безоблачном небосводе, отражаясь от чешуи трех громадных и таинственных созданий. Рейегар опустил ненадолго взор, чтобы оглядеться, но проснулся в собственной постели в Твердыне Мейегора. Он резко сел, чувствуя, как от волнения колотится сердце. Странный, пугающий и в то же время волшебный сон. Драконы ему раньше никогда не снились, даже когда он много и с интересом читал о драконах прошлого, принадлежавших его предкам. Рейегар потер виски и снова упал на подушки. За плотно задернутыми шторами едва заметно светился прямоугольник окна, значит, солнце уже успело подняться над горизонтом. Король прикрыл глаза, раздумывая о том, что не случайно этот сон явился ему именно сегодня, когда он должен был взять в жены Лианну Старк. Его возлюбленная, как и он сам, была связана с возрождением драконов, теперь он был в этом совершенно уверен. Он все это время был прав, сами боги направили их в объятия друг друга. Рейегар еще немного полежал в постели, затем поднялся, раскрыл портьеры, впуская в комнату золотистый свет утреннего солнца. По светло-синему небу плыли сливочные облака, было как обычно ветрено, но чего еще ожидать в городе, стоящем на море? Ему захотелось немедленно увидеть Лианну, но он знал, что сейчас не время, к тому же, она, скорее всего, еще спит. Стоило еще немного подождать, и она будет безвозвратно принадлежать ему, и уже завтра он проснется рядом с ней. Пробуждение монарха не осталось незамеченным, и вскоре комнату наполнили слуги. По приказу Рейегара принесли медную ванну, натаскали нагретой заранее горячей воды, позволив королю хорошенько вымыться, освобождая отяжелевшее ото сна тело от оставшейся со вчерашнего выезда грязи и ночного пота. Потом Рейегара обрядили в черный бархатный камзол с вышитым на груди шелковыми нитями красным драконом, чело короля украсил инкрустированный небольшими рубинами серебряный обод, принадлежавший ему еще как принцу Драконьего Камня. Рейегар не надевал его со времен своего отъезда из столицы и сегодня надел в последний раз. Слуги поднесли королю нарочно пошитый для сегодняшнего дня плащ из нежного бархата, отороченный выкрашенным в кошенили лисьим мехом. На застежке у горла сверкала россыпь из рубинов и черной яшмы, которую везли в Вестерос из мест, близких к самой разрушенной Валирии. Ему все еще нравился плащ короля Джейехериса Первого, но тот уже побывал на плечах Серсеи Ланнистер, и Рейегар не хотел после этого отдавать его Лианне. Завершив облачение, король спустился во двор и вскочил на уже оседланного Джельмио, на которого также надели начищенную сбрую, предназначенную для парадных выездов. В сопровождении оставшихся пяти членов королевской гвардии он медленно двинулся в сторону Великой Септы Бейелора. В седле у сира Барристана восседал Визерис, а с Эртуром ехала Висенья. Для того, чтобы она просидела весь путь спокойно как сейчас, бедному Дейну пришлось сделать вместе с ней накануне несколько кругов по двору, дабы девочка привыкла к его рукам и поступи норовистого Мрака ‒ вороного коня Эртура. Дейенерис была еще слишком мала, и поэтому осталась в замке под присмотром нянек. Пока они спускались к подножию холма Эйгона, Рейегара повсюду приветствовала цветастая толпа. Люди улыбались и махали ему, хотя встречались среди множества довольных и радостных лиц угрюмые и злые. Рейегар кивал головой и улыбался в ответ. Девушки бросали ему и гвардейцам цветы, а одна особенно смелая подбежала и вручила красную розу Освеллу Уэнту. Тот рассмеялся, поблагодарил ее и приладил цветок к белому плащу. Рейегар вспоминал, что почти три года назад он также ехал в септу под радостные возгласы толпы. Однако воздух тогда был холодный, а ветер больно обжигал лицо, да и в сердце тогдашнего принца лежал вечный лед. В тот день пошел снег. В народе болтали, что это дурная примета для свадебного дня, и, возможно, боги тогда уже хотели предостеречь его, что этот брак не принесет ему ничего хорошего, потому что в жены ему была предназначена другая. Рейегар оглянулся на Висенью, она тут же заулыбалась и радостно помахала ему. Он любил свою дочь, но если бы он и хотел что-то изменить в своей жизни, то предпочел бы проявить собственную волю и никогда не становиться мужем Серсеи Ланнистер. По белоснежным ступеням септы он поднимался медленно, приветствуя толпу, хотя ему и хотелось буквально взлететь по ним как можно скорее. Внутри его уже ждали знатнейшие люди королевства, но он едва ли видел кого-либо из них, устремив взор на Лианну. Она стояла немного в стороне рядом со своим вечно угрюмым братом Эддардом. Платье на ней было светло-серое, скроенное из тончайшего шелка, лиф украшали мирийские кружева и вышивка в виде цветов синих зимних роз, которые она так любила, плечи ее укрывал тяжелый, отделанный соболиным мехом, плащ с бегущим на белом поле серым лютоволком Старков. Кругом поднялся ропот, возвестивший его появление, и головы всех присутствующих тут же повернулись в его сторону, но среди этого людского моря, он видел лишь две серые дождевые капли, когда Лианна подняла на него глаза, скромно улыбаясь. От стольких направленных на нее взглядов, ее щеки порозовели, отчего она показалась Рейегару еще милее. С трудом оторвав от нее взор, он поприветствовал собравшихся лордов. Через несколько месяцев после того, как они преклонили колено, все грандлорды снова явились в Королевскую Гавань, чтобы присутствовать на коронации и на королевской свадьбе. Рейегар задержался взглядом на Роберте Баратеоне, но тот оставался на удивление сдержан, хотя король и опасался, что Штормовому Лорду не понравится назначение его младшего брата на пост мастера над законами. Рейегар подозревал в этом заслугу Джона Аррена, а вот то, что за Робертом везде неотступно следовал Хостер Талли, королю не очень-то нравилось. Думать об этом сейчас не хотелось, и он поспешил к Лианне, взял ее руки в свои и нежно поцеловал, ощущая какие они холодные и влажные от волнения. ‒ Не бойся, ‒ шепнул он ей на ухо. ‒ Я не боюсь, ‒ отозвалась она так же шепотом, ‒ но мне не по себе от того, что все они не сводят с меня глаз. ‒ Забудь о них, ‒ улыбнулся Рейегар, ‒ смотри на меня. Сам он едва ли замечал кого-либо, он лишь глядел на Лианну и сжимал ее руки. Сердце радостно трепетало от осознания того, что, когда все клятвы будут произнесены, она наконец-то будет принадлежать ему после стольких месяцев томительного ожидания. Когда-то этот день казался ему невозможным, и он до сих пор не верил, что не спит и не проснется в любой момент мужем другой, не любимой им женщины. Он хорошо запомнил, как больше двух лет назад брал здесь в жены Серсею Ланнистер. Он мог бы и сейчас рассказать о том, каким тоном говорил Верховный Септон, как переливался под куполом уличный свет, расцвеченный яркими стеклами витражей, во что были одеты те или иные лорды, помнил, как стыдился целовать невесту при собравшихся придворных. Только сейчас он подумал, что в том его чувстве не было никакого стыда, был лишь самообман и нежелание прикасаться к ней. Теперь же он едва ли был способен произнести то, что от него требовалось. Он уже столько раз клялся Лианне в любви, что сегодняшние клятвы были для него не более чем пышным нарядом для девушки, которая и без того прекрасна. Рейегар едва ли замечал, что говорит, он чувствовал лишь маленькие теплые ладошки в своих мозолистых руках, ловил полный взаимного чувства и очарования взгляд, отвечал на улыбку одновременно застенчивую и лукавую. Он совершенно не смущался того, что чувствует, наоборот, ему хотелось, чтобы это видели и об этом знали все, он не желал больше тайн и укромных углов, темноты и запертых комнат, он грезил о залитых солнцем просторах, ему хотелось смеяться, кричать и петь веселые песни, задорно отплясывать под бойкие застольные мотивы. Теперь все это будет ему доступно, а ведь когда-то он и не надеялся, что на сердце у него будет так легко. Эддард Старк, исполнявший роль посаженного отца, щелкнул застежкой и снял с Лианны ее соболий девичий плащ, а затем почтительно отошел в сторону. Он склонил голову и смотрел будто бы исподлобья, но губы его улыбались, ведь только слепой мог не заметить, как счастлива была его сестра. Рейегар мгновение колебался, залюбовавшись ее острыми белыми плечами, а затем незаметно проведя пальцем по открытой изящной шее Лианны и заставив ее вздрогнуть, осторожно набросил ей на плечи тяжелый плащ дома Таргариен. Лианна повернулась к нему лицом, и их взгляды снова встретились. Будто позабыв, где находится, Рейегар провел большим пальцем по ее щеке. ‒ Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя моей леди и женой, ‒ пробормотал он и, едва дав ей возможность произнести ответные слова, запечатлел на ее губах поцелуй, нежный и долгий настолько, насколько позволяли приличия. ‒ Я должна была сказать это первой, ‒ шепнула ему Лианна, пока Верховный Септон, вознеся над их головами священный семигранный кристалл, провозглашал Лианну Старк и Рейегара Таргариена мужем и женой перед богами и людьми. ‒ Просто мне скорее хотелось тебя поцеловать, ‒ отозвался Рейегар, на что Лианна лишь улыбнулась и стиснула его руку. Стоило одному таинству завершиться, как септон приступил к следующему. Рейегар настоял, чтобы свадьба предшествовала коронации, и короновали их уже мужем и женой. Король опустился на колени, он склонил голову, позволив Верховному Септону снять с его чела легкий, едва ощутимый, венец принца Драконьего Камня. Затем септон помазал лоб, руки и грудь короля семью святыми елеями, неразборчиво шепча молитвы, и водрузил ему на голову корону, которая показалась Рейегару странно тяжелой и неудобной. Он вдруг испугался, что она упадет и звеня полетит по полу, но тут же отбросил эту глупость. ‒ Да здравствует Рейегар из дома Таргариен, первый этого имени, король андалов, ройнаров и первых людей, властитель Семи Королевств и защитник государства, ‒ провозгласил Верховный Септон, когда Рейегар поднялся с колен и развернулся лицом к своим подданным. ‒ Да правит он долго! ‒ Да правит он долго! ‒ возгласы собравшихся стаей птиц взлетели под купол септы, а затем все разом ринулись на Рейегара, оглушая его. Потом состоялось торжественное посвящение в рыцари нескольких достойных молодых людей, среди которых был и сияющий словно начищенное блюдо Ричард Лонмаут, а дальше, согласно установленному веками церемониалу, великие лорды должны были сложить свои мечи у ног помазанного короля, однако Рейегар тронул Верховного Септона за рукав и покачал головой. ‒ Дайте мне сначала корону для королевы, ‒ тихо проговорил он. Септон, казалось, не желал соглашаться, но с тех времен, когда Эйгон Завоеватель высадился в Вестеросе, прошли столетия, и Вера уже не могла тягаться своей мощью с королевской властью, поэтому спорить с королем септон не стал. Он вручил корону Рейегару, Лианна же преклонила колено перед своим королем и супругом, после чего Рейегар увенчал ее чело серебряной короной со сверкающими темными сапфирами и гравировкой в виде цветов розы. Рейегар желал бы, чтобы их короновали вместе, как равных друг другу, но Джон Аррен, новый Десница, отсоветовал ему, возразив, что подданные и так болтают будто Лианна управляет королем, заставляя исполнять все ее желания, и Рейегар был вынужден согласиться. Однако в будущем им придется смириться с тем, что его жене будет отведено особое место в жизни столичного двора и всего королевства. Лорды, тем не менее, по желанию Рейегара теперь склонялись перед ними обоими. Мечи ложились на пол между его сапогами из толстой кожи и изящными замшевыми туфельками Лианны. Последним был Эддард Старк. Как и остальные, он склонился перед королем и королевой, сложил свой меч и, поднявшись, улыбнулся Лианне, сестра же ответила ему легким кивком, как и другим. Эддард, казалось, слегка смутился, но затем еще раз улыбнулся и отошел в сторону. Рейегар предложил Лианне свою руку, и они под общий неразборчивый гул устремились к распахнувшимися перед ними вратам септы. Король чувствовал, что его жена все еще слегка дрожит и поглядывает по сторонам, но поступь ее была уверенной, хотя взгляд и терялся немного в полноводном океане окружавших их лиц. ‒ Ты верно повела себя с братом, ‒ тихо проговорил Рейегар, слегка склонившись к супруге, ‒ сейчас ты в первую очередь королева, а потом уже сестра лорда Эддарда. ‒ Это трудно, ‒ пожаловалась Лианна. ‒ Не перепутать. Думаю, на пиру мне придется разыскать Неда и объясниться, ‒ она с недовольством фыркнула. ‒ Ты же отпустишь меня? ‒ Разве что ненадолго, ‒ изобразив задумчивость, согласился король. ‒ Я слишком долго ждал этого дня, чтобы разлучаться с тобой хотя бы на несколько мгновений. Их разговор прервал оглушительный людской гул. Горожане приветствовали короля и королеву. От светившего в глаза солнца Рейегар сощурился, он не мог обозреть краев толпы, отчего ему показалось, что она огромна. Он понимал, что все эти люди явились сюда в первую очередь, чтобы взглянуть на него, засвидетельствовать почтением своему королю и его молодой жене. Из глубин его памяти снова вынырнул день его свадьбы с Серсеей. Тогда здесь тоже была толпа, правда несколько меньшая, да и погода тогда была скверная, а сам он еще оставался глупым принцем, не знавшем ни истинной любви, ни подлинного горя. Ни к чему было вспоминать тот день, того другого Рейегара больше не было, он вырос, он многое осознал и наконец-то сделался счастлив. Подняв в воздух руку в жесте приветствия, он медленно повел Лианну к ожидавшим их носилкам. По обе стороны от королевской четы ступали рыцари Королевской Гвардии, всегда готовые стать на защиту монарха. Многие на месте Рейегара чувствовали бы ликование, но для короля преданность и любовь подданных показались очередным бременем. Он боялся не оправдать их любви, которую они дарили ему с такой легкостью за красоту, начитанность, успехи на турнирах и печальные песни. Вряд ли что-то из этого поможет ему когда-нибудь превзойти самого Джейехериса Миротворца. ‒ Наконец-то, ‒ вздохнула Лианна, когда плотный полог носилок укрыл их обоих от посторонних глаз. Она тут же прильнула к губам Рейегара, заставляя его улыбнуться и забыть о тревожных мыслях. Он обнял жену за талию и притянул к себе, а она положила голову ему на плечо и принялась перебирать его пальцы в своих. ‒ Ты устала? ‒ мягко спросил Рейегар. ‒ Немного, ‒ призналась Лианна, ‒ но тебе не стоит волноваться, ‒ она взглянула на него столь многозначительно, что король рассмеялся. ‒ Я не волнуюсь, Лиа, ‒ он поцеловал ее щеку, затем линию подбородка, а потом спустился к шее, ‒ теперь ты моя, а я ‒ навеки твой, и мы будем принадлежать друг другу, пока не умрем. У нас будет не только сегодня, но и завтра, и послезавтра, и много-много дней впереди. ‒ Ты правда веришь в это? ‒ спросила Лианна насторожено. ‒ Отчего мне в это не верить? ‒ удивился Рейегар. ‒ Мы молоды, на нас не надвигается война, а что бы ни случилось в будущем, то оно наступит нескоро. Сегодня мне снились драконы, и я полагаю, что это доброе знамение. ‒ Пусть будет так, как ты говоришь, ‒ лицо Лианны погрустнело и вытянулось. ‒ Когда утром за мной пришел Нед, я опять вспомнила об отце и Бране. Этой ночью мне снилось, что они явились в септу вместе со всеми, но вместо свадьбы септон начал погребальный обряд. Рейегар плотнее прижал жену к себе. Он знал о тех кошмарах, что мучили ее сразу после казни брата, благо, эти сны беспокоили Лианну с течением времени все реже, но вот вновь дали о себе знать. Король вздохнул. Большим пальцем он смахнул с ее щеки горячую слезу и снова поцеловал ее, надеясь избавить от охватившей ее печали. ‒ Теперь я буду сторожить твой сон и защищать тебя от дурных видений, ‒ пообещал он, а затем признался: ‒ я тоже думал сегодня о маме. Я так сожалею, что она не успела увидеть меня счастливым, она была бы очень рада за нас. Уверен, она тебя любила. ‒ Мне хочется так думать, ‒ кивнула Лианна, обнимая его, ‒ только ты не оставляй меня. Кроме тебя у меня здесь никого нет, а я совсем не привыкла быть одна. ‒ А как же Бенджен? ‒ Рейегар улыбнулся. ‒ Кроме того, у тебя появятся фрейлины. Ты сможешь выбрать тех юных леди, которые придутся тебе по нраву, однако как бы там ни было уважить следует каждое из семи королевств. Да и я лелею надежду, что боги вскоре осчастливят нас малышом, тогда уж тебе точно не придется скучать. ‒ Ты прав, ‒ согласилась Лианна, ‒ но я все равно не могу перестать волноваться. А что до твоего последнего замечания, то я ужасно этого боюсь, ‒ призналась она. ‒ Я тоже, ‒ честно сказал Рейегар, он сам слишком хорошо помнил, как умерла его мать. Он замолчал, и между ними на время повисла угнетающая тишина. Не такие чувства король желал испытывать в день своей свадьбы, но он ничего не мог с этим поделать. ‒ Я люблю тебя, Лиа, ‒ прошептал он, целуя ее в висок. ‒ Я так тебя люблю. ‒ Я тоже люблю тебя, Рейегар, ‒ проговорила она и еще плотнее прижалась к нему, будто бы желала, чтобы он оградил ее от всех ее волнений и страхов, одолевавших новоиспеченную королеву. Их короткий путь завершился слишком быстро, и теперь им снова предстояло показаться перед народом, на сей раз у ворот Красного Замка. Сир Барристан настаивал, чтобы супруги не появлялись более на людях, пока не окажутся за плотными стенами королевского обиталища, но Рейегар настоял на обратном. «Я не прячусь от своих подданных», ‒ возразил он лорду-командующему, ‒ «и я уверен, что вы сможете защитить меня и мою жену». Гвардеец повиновался и далее настаивать не стал. Рейегар всегда любил уединение, и всегда чувствовал себя неуверенно при большом скоплении людей, однако он хорошо понимал, что народ должен видеть своего короля, иначе это может породить ненужные толки, да и настроить людей против монарха, который настолько боится их, что скрывается за толстыми крепостными стенами. А раз королю есть чего бояться, значит, он уж точно нечист на руку. ‒ Готова? ‒ спросил он Лианну, зная, что ответ может быть только один. Его жена уверенно кивнула, и Рейегар выскочил на мощенную красным камнем улицу. Он протянул Лианне руку, помогая ей выбраться, а потом повернулся к толпе и поприветствовал ее поклоном в знак своей благодарности. Эйерис бы жестоко наказал его за такое, но Рейегару хотелось, чтобы, ехавшие с гвардейцами Визерис и Висенья видели, как должно вести себя монарху и любому другому члену королевской семьи. Драконов Таргариены давно потеряли, у великих лордов были свои собственные амбиции, а любовь простых людей могла бы стать одним из тех столпов, на которых держался бы Железный Трон. Среди криков, доносившихся из толпы, король слышал не только свое имя, но и имя его жены, отчего ему становилось еще отраднее. Вновь с обожанием посмотрев на Лианну, он взял ее руку в свою и так, рука об руку, они вошли в ворота Красного Замка. Сопровождаемые гвардейцами, они добрались до Твердыни Мейегора, где для новых короля и королевы были по приказу Рейегара переделаны старые покои королевы Рейлы. Резная дверь красного дерева вела в просторную гостиную, которая разделяла спальни супругов, комната Лианны продолжалась гардеробной и будуаром, где она могла принимать гостей, вести беседы или устраивать обеды в узком кругу, со стороны Рейегара вместо будуара располагалась горница, более светлая и просторная, чем та, что принадлежала ему в бытность принцем Драконьего Камня. Когда они вошли в гостиную, он едва ли успел урвать один легкий поцелуй, когда их окружили слуги, разводя супругов в разные стороны. Рейегару предстояло лишь освежить лицо холодной водой, почистить дублет и сапоги, забрызганные уличной грязью, да сменить Черное Пламя на поясе на дорогой кинжал, подаренный когда-то матерью. Лианне же надлежало вместо девичьего платья Старков надеть красно-черный наряд, означавший бы ее переход в драконий дом. Никогда ранее она не надевала этих цветов, его цветов, и, когда они снова встретились в гостиной спустя три четверти часа, он долго и пристально рассматривал ее. Черный шелк делал ее кожу бледнее, а стан изящнее и тоньше, красные же вставки, похожие на языки пламени, притягивали взгляд своей яркостью. Лианна заметила его замешательство и лукаво улыбнулась, грусть исчезла из ее глаз или же была тщательно спрятана. Рейегар улыбнулся в ответ, он был настолько переполнен вдруг нахлынувшим на него счастьем, что ему захотелось громко рассмеяться. Если бы не стоявшие позади супругов слуги, он немедленно бы зацеловал свою жену. ‒ Тебе очень к лицу эти цвета, ‒ проговорил король, не отрывая от жены пристального взгляда, словно бы касаясь ее одними глазами. ‒ Благодарю, ‒ Лианна опустила было взор, как часто бывало, когда ему удавалось смутить ее, но тут же вновь посмотрела на Рейегара из-под густых черных ресниц. Король не сразу понял, вышло ли у нее это случайно или же намеренно, но вином разлившийся по ее щекам румянец выдал Лианну с головой. ‒ Какая вы плутовка, моя королева, ‒ Рейегар, снова расплывшись в улыбке, с укоризной покачал головой. ‒ Это все вы, ваше величество, ‒ отозвалась она, ‒ вы вынуждаете меня вести себя столь дурно. Их разговор прервал стук в дверь, и едва Рейегар выкрикнул разрешение войти, как перед ним предстал Эртур, который сегодня казался чуть менее угрюмым, чем в последние недели. ‒ Что-то случилось, Эртур? ‒ забеспокоился король. ‒ Нет, ничего, ‒ поспешил успокоить его гвардеец, ‒ принцесса Висенья и принц Визерис уже в Великом Чертоге. Все ожидают только вас, однако лорд Варис испросил встречи с вами и леди… королевой Лианной. Я взял на себя смелость проводить его в вашу горницу. ‒ А говоришь, что ничего не случилось, ‒ Рейегар нахмурился и обменялся обеспокоенными взглядами с женой, ‒ и чего только хочет от меня Паук в такой день? Но ты поступил верно, Эртур. Отправляйся на пир, пригляди там за детьми, я управлюсь самостоятельно. ‒ Как скажете, ‒ отозвался Дейн, и в его голосе королю послышалась обида, заставившая Рейегара насторожиться. Все же им с Эртуром требовалось поговорить по душам, ибо в последние недели перед свадьбой король был так занят своей невестой, что едва ли у него хватало времени на старого друга. ‒ Спасибо, Эртур, ‒ произнес Рейегар, когда гвардеец уже шагнул в коридор. ‒ Это мой долг, ‒ отчеканил Дейн и скрылся из виду. Лианна показалась ему немного потерянной, видно, и ей поведение Меча Зари виделось непривычным и наводящим на размышления. ‒ Принц Оберин полагает, что здесь замешана прекрасная дама, ‒ шепнула она королю на ухо, приблизившись к нему и беря его под руку. ‒ Я поговорю с ним, ‒ пообещал Рейегар, ‒ видать, теперь настал мой черед веселить его. А теперь, идем! Варис ждал их в королевской горнице, и даже если бы взор короля немедля не упал на мастера над шептунами, присутствие Паука можно было легко определить по тяжелому, душному аромату розовой воды, который всегда тянулся за евнухом, куда бы тот ни пошел. Варис разглядывал одну из книг, которую прислал в подарок королю из Цитадели архимейстер Марвин ‒ старый знакомец Рейегара. ‒ Ваше величество, ‒ Варис низко поклонился сначала королю, затем королеве. В показной подобострастности и услужливости Паук был искуснее всех. ‒ Редкая вещь, ‒ он указал на книгу, и длинная пола его шелкового рукава качнулась в сторону короля, обдавая его новой волной розового запаха. ‒ Вы правы, ‒ кивнул Рейегар, ‒ приходится переходить на редкости, когда все известное уже прочитано. Король усмехнулся, и Варис тоже издал смешок ему в такт. Лианна же с любопытством переводила взгляд от одного к другому, не совсем понимая, что происходит. ‒ Признаться, я бы тоже вручил вам в качестве подарка книгу, ваше величество, ‒ залопотал Варис, ‒ не будь у меня чего-то более достойного вас. ‒ Хм, ‒ Рейегар недоверчиво склонил голову, ‒ я весь внимание. Рейегар заметил небольшой деревянный сундук у ног евнуха, только когда Варис наклонился, чтобы отпереть тяжелые стальные засовы. К недоумению короля, сундук этот казался простым, даже слишком, однако добротно сколоченным. На его крышке не было ни резных узоров, ни драгоценных камней, только сбитые друг с другом посеревшие от сырости доски. Паук возился достаточно долго, вызывая в короле нетерпение, а его супругу заставляя все больше озадачиваться. Наконец, замки клацнули, Варис откинул крышку и отошел в сторону. В движениях его Рейегару померещилось нечто театральное. Сначала король увидел в сундуке лишь три округлых темных камня, но стоило ему присмотреться получше, как он понял, что камням этим во всем Вестеросе нет цены. ‒ Откуда это у вас? ‒ строго спросил он у мастера над шептунами. ‒ Что это? ‒ почти что одновременно с ним поинтересовалась Лианна. ‒ Драконьи яйца, ‒ Рейегар повернулся к жене, сам не веря, что произносит эти слова, ‒ только вот настоящие ли? Или же работа искусных мастеров? А, Варис? ‒ Я бы не осмелился подарить вашим величествам подделку, ‒ евнух снова низко склонился перед супругами. Рейегар усадил Лианну в кресло, а сам присел рядом с сундуком, заглядывая внутрь. Осторожно, словно бы боясь навредить, он коснулся каменных чешуек, что покрывали яйца, он провел по ним пальцами, чувствуя под кожей пыль и нечто похожее на камень, однако камнем не являвшееся. На ощупь поверхность окаменелого яйца напоминала нагретую на солнце ракушку, которые он во множестве находил, когда еще совсем ребенком бегал по берегам Драконьего Камня. Тепло. Ему казалось, что яйцо излучало тепло. Чтобы убедиться в этом, Рейегар накрыл его своей ладонью, и снова почувствовал приятную теплоту. Таким теплым может быть лишь человеческое прикосновение. Король взял яйцо в руки, ощущая его тяжесть и снова убеждаясь, что Варис не лжет. Это не подделка, подделать такое было просто невозможно. На свету оно оказалось угольно-черным, с ярко-алыми завитками, напоминавшими пробивающиеся сквозь скорлупу языки пламени. Рейегар долго и внимательно разглядывал его, а затем протянул ошарашенной Лианне. ‒ Возьми, ‒ завороженно произнес он, вспоминая свой сегодняшний сон. Судя по тому, как взирала на него его жена, она думала о том же. Лианна взяла яйцо в руки, приблизила к лицу, ее серые глаза сверкали, будто небо после дождя. Она рассматривала окаменевшую реликвию, словно ребенок, получивший в подарок заморскую игрушку, ее брови хмурились, а губы сосредоточено сжимались, пока она вертела в руках неведомую ей доселе диковинку. Рейегар и сам испытывал по-настоящему детский восторг, но присутствие Вариса не позволяло ему убрать с лица маску, присущую сюзерену и правителю. Всего яиц было три, помимо черного в сундуке лежало еще темно-зеленое с золотыми крапинками и бледно-желтое с золотыми полосками. Рейегар изучил и их, и они тоже показались ему до странности теплыми, словно камень разогрели в огне очага, однако об этом он предпочел пока промолчать. ‒ Это бесценный подарок, ‒ король поднялся и снова посмотрел на смиренно стоящего в стороне Паука, ‒ почему вы решились отдать их мне? ‒ На что мне драконьи яйца, ваше величество? Это все равно, что привести мне в покои обнаженную юную деву, ‒ евнух хихикнул. ‒ Вы могли бы их продать, ‒ серьезно проговорил Рейегар, даже не попытавшись изобразить ответную улыбку, ‒ и прожить остаток жизни в праздности и удовольствиях. ‒ Видите ли, ваше величество, ‒ Варис посерьезнел в тон королю, ‒ праздность меня не привлекает, наследников, чтобы оставить им эти баснословные богатства, у меня нет, да и драконов я вряд ли могу вернуть к жизни. А кому же под силу последнее, если не вам? ‒ Вы думаете это возможно? ‒ вклинилась в разговор Лианна, оторвавшись наконец от созерцания драконьего яйца. ‒ Почему бы и нет? ‒ пожал плечами Варис. ‒ Хотя откуда мне знать, я не ученый мейстер и не наследник крови Древней Валирии. ‒ Вы так и не ответили мне, откуда они у вас, ‒ настойчиво продолжил Рейегар. ‒ Неужели вам так нужно знать это, ваше величество? ‒ Варис сощурился и впервые за весь разговор посмотрел в глаза королю. Он явно желал уйти от ответа и делал это с наглостью, свойственной только ему. ‒ Нужно, ‒ отрезал Рейегар, ‒ и если вы не пожелаете рассказать мне, то я узнаю об этом сам. Варис продолжал взирать на короля с покорностью, в глубине которой хорошо читался вызов. Он явно почитал слова Рейегара пустым бахвальством. ‒ Что ж, ‒ король усмехнулся, ‒ попробую удивить вас. Драконьи яйца вы привезли в Королевскую Гавань много месяцев назад и хранили их в одном из тайных коридоров в Башне Белого Меча, неподалеку от каморки сира Эртура Дейна. Лицо евнуха вытянулось, и впервые Рейегар увидел на его круглом лице искреннюю эмоцию. Узкие глазки Вариса расширились в изумлении и ужасе, а пухлые губы приоткрылись, силясь произнести хоть что-нибудь. ‒ Откуда? ‒ только и выдавил он из себя. ‒ Позвольте мне, как и вам, оставить свои тайны при себе, ‒ Рейегар почувствовал, как от волнения, его бросило в жар. Все же, он не был уверен в успехе, зато теперь, когда внезапная его догадка подтвердилась, он понял, что сны не обманывали его. Вот что он искал все эти долгие месяцы в непонятных каменных коридорах. ‒ Ну же, поведайте мне, как яйца достались вам, лорд Варис? Паук в задумчивости отвел взгляд, а король отошел за спинку кресла Лианны, которая все еще держала на коленях черное драконье яйцо и взирала на мужа с неменьшим изумлением. Он положил руку ей на плечо, чувствуя ее тепло в том месте, где заканчивалась ткань платья, открывая его пальцам и взору молочно-белую кожу. ‒ Что ж, ‒ евнух вздохнул, понимая, что выхода у него нет, ‒ они принадлежали одному моему другу, пентошийскому магистру. Он хорошенько разбогател на торговле, да так разбогател, что смог оплатить экспедицию в Асшай. Оттуда эти драконьи яйца и попали к нему. Он несколько времени владел ими, не желая продавать, пока о том, что мой друг разжился драконьими яйцами, не пошли слухи по всему Пентосу. На такое богатство всегда найдется охотник, и моему другу пришлось спрятать их, а местом их нахождения он поделился лишь со мной, взял с меня обещание, что, ежели они попадут в мои руки, я должным образом ими распоряжусь. Когда вы только сочетались браком с покойной принцессой, меня настигла новость о том, что друг мой убит некими наемниками. Отринув в сторону горе, я поспешил туда, где должны были быть спрятаны драконьи яйца, уже не надеясь их там обнаружить. Однако боги были на моей стороне, и бесценная реликвия оказалась в моих руках, чтобы я мог вручить ее вам, ваше величество. ‒ Занятно, ‒ Рейегар был почти полностью уверен, что Варис многого не договаривает, но уличить его не мог, ‒ и что же заставило вас ждать более двух лет, чтобы передать их мне? ‒ Думаю, вы согласитесь со мной, ваше величество, ‒ проговорил Паук, растягивая слова, ‒ что никто из нас не желал бы, чтобы яйца попали к вашему дражайшему отцу. С таким утверждением трудно было поспорить, и Рейегар сжал зубы, сглатывая внезапно подступившую горечь. Он не любил вспоминать об отце. Когда кто-то заговаривал при нем об Эйерисе, молодому королю чудилось, что это его самого будто бы обвиняли в преступлениях давно позабытых и вдруг ни с того ни с сего вытащенных на свет. ‒ Мой отец уже много месяцев как мертв, ‒ холодно заметил Рейегар. ‒ Я ждал подходящего повода, ‒ хихикнул осмелевший Варис, ‒ уж не обессудьте. ‒ Хорошо, лорд Варис, ‒ король вздохнул, ‒ пожалуй, на этом мы пока закончим. Пытать вас я не намерен, да и гости, вероятно, уже заждались меня и мою дорогую супругу. Вы свободны. ‒ Благодарю, ваше величество, ‒ евнух в очередной раз низко склонился, едва не касаясь блестящей лысиной пола, и покинул королевскую горницу, оставив после себя лишь приставший ко всем поверхностям запах розовой воды. Рейегар встал на колени возле кресла Лианны и, взяв ее лицо в свои руки, поцеловал. Казалось, она сначала удивилась его порыву, но потом ответила на поцелуй со всей страстностью. Ее губы были горячими, а кожа мягкой и нежной. Рейегару не хотелось отпускать ее, он желал бы наплевать на шедший в Великом Чертоге пир и предоставить гостям веселиться самостоятельно, однако же подобное поведение было ему не дозволено. Он ждал уже достаточно долго, несколько часов уже не изменят ничего, ибо теперь Лианна принадлежала ему навсегда. Рейегар выпустил ее губы и поймал взглядом ее слегка недоумевающую улыбку, с которой она разглядывала его лицо. Ему захотелось снова поцеловать жену, но в таком случае, в Великий Чертог они точно уже не явятся, и Рейегар немного отодвинулся от Лианны, стараясь унять учащенное дыхание. Он забрал у нее драконье яйцо и уложил его в сундук к двум другим. ‒ Ты не почувствовала, какое оно теплое? ‒ спросил Рейегар, закрывая замки и убирая драгоценный сундук в один из многочисленных запирающихся на ключ шкафов, где король хранил редкие книги. ‒ Нет, ‒ Лианна огорченно покачала головой, ‒ а ты? ‒ Я был уверен, что яйца согреты на огне, ‒ задумчиво пояснил Рейегар. ‒ Видно, дело в твоей крови, ‒ предположила Лианна. ‒ Думаешь, из них может что-нибудь… вылупиться? ‒ последнее слово она произнесла едва различимым шепотом, будто и сама не совсем верила в то, что говорила. ‒ Не знаю, ‒ король покачал головой, ‒ знания об этом утрачены, но драконы, что снились мне сегодня были именно таких цветов: черный, зеленый и сливочно-белый. И привела меня к ним ты, любимая. ‒ Ты преувеличиваешь, ‒ Лианна нахмурилась. Рейегар хорошо помнил, что она не очень-то любила разговоры о пророчествах, но теперь, когда сбылись так долго мучившие его сны, нельзя было так просто сбрасывать магию со счетов. ‒ Это все твои сны? ‒ спросила жена. ‒ Это из-за них ты догадался, где Варис прятал яйца? ‒ Да, ‒ Рейегар кивнул. ‒ Я вспомнил, как слышал однажды во сне голос Эртура, и предположил, что те коридоры, по которым я бродил, находились в башне гвардейцев. ‒ Это так странно, ‒ Лианна выглядела встревоженной, ‒ сначала те страшные сны лорда Рида, а теперь это… ‒ В моих снах нет ничего страшного, ‒ Рейегар снова приблизился к ней и ласково провел рукой по ее заплетенным во множество кос волосам, ‒ тебе не стоит волноваться. Думай лучше о том, что день, которого мы так долго ждали, наконец-то наступил, и мы можем быть свободны, можем любить друг друга и никто не посмеет осудить нас. Помнишь, я говорил тебе, что хочу веселиться на нашей свадьбе и петь веселые песни? Вот именно этим я и намерен сейчас же заняться! Он протянул ей руку, и она приняла ее с робкой улыбкой. Если с другими его волчица и показывала зубы, то рядом со своим драконом она сворачивалась клубком и тыкалась мордочкой в его чешуйчатое крыло, которым он всегда готов был укрыть ее от любых невзгод, что могли ожидать их впереди. Она вложила свою ручку в его большую ладонь, и Рейегар снова привлек Лианну к себе для поцелуя, имевшего сладкий вкус царящей за окном весны и теплившейся в его сердце надежды на лучшее будущее. ‒ Идем! ‒ прошептала она ему на ухо, и, продолжая держаться за руки, они покинули горницу короля. Пир по случаю королевской свадьбы было торжественным, но размахом своим уступал таким же празднествам далекого прошлого. Великий Чертог был заполнен гостями лишь наполовину, отчего казался еще более просторным, и давал больше места для танцев, в которые с удовольствием пускалась молодежь. Дети играли под присмотром Киры, и только Визерис сидел с надутым лицом, недовольный тем, что ему не давали желанный пирог. ‒ Перестань дуться, ‒ Рейегар потрепал брата по голове, ‒ ты получишь пирог, но сначала ты должен съесть все, что скажет тебе Кира. ‒ Ну тогда для пирога не останется места, ‒ возразил Визерис, едва ли не рыдая. ‒ Пойдем-ка потанцуем, ‒ потащила его за собой Лианна, ‒ обещаю, после этого ты так проголодаешься, что будешь готов съесть целую кабанью тушу. Визерис все еще глядел недовольно, но послушно увязался за ней, а Рейегар подхватил Висенью, которая сразу повеселела, едва завидела отца, и потянула к нему ручки. Кружа дочку в забавном подобии танца, он видел с каким умилением все смотрят на них и на Лианну с Визерисом, который наконец-таки изволил улыбнуться. Рейегару захотелось закрыть глаза и почувствовать это блаженное мгновение, окунуться в него с головой и впитать его кожей. Пожалуй, еще счастливее он мог бы стать лишь тогда, когда Лианна подарит ему дитя, и это будет совершенно новое и непознанное счастье. Визерис напрасно опасался, что еды будет слишком много. Стол был достаточно богат, но не роскошен, ибо Рейегар предпочел обойтись без ненужных излишеств. Несмотря на тот хаос, что царил в королевстве в последние годы его отца, казна наполнялась настолько неплохо, что бывший мастер над монетой даже умудрялся успешно воровать из нее. Тем не менее, если королю предстояло изменить столицу и королевство, на это потребуются немалые средства, и Рейегар не желал тратить их впустую на несколько сотен дворян, для многих из которых жизнь и так состоит из череды придворных увеселений. Королю хотелось подарить праздник и своим подданным, поэтому назавтра должен был начаться рыцарский турнир, на котором король намеревался избрать двух новых членов Королевской Гвардии, кроме того, победители общей схватки и копейных состязаний получали знатное вознаграждение, а простые горожане могли понаблюдать за поединками и угоститься добрым элем и всяческой снедью, которую также оплачивала корона. Лорд Джон посчитал это излишним, но лорд Мейс пояснил Малому Совету, что хлынувшие в город рыцари и простые зрители, которые пожелают поглазеть на схватки, да еще и краем глаза узреть короля и королеву, наполнят гостиницы, постоялые дворы и харчевни золотом, а те, в свою очередь, уплатят в казну надлежащий налог, чем вернут короне истраченные деньги. Лорд Джон вынужден был согласиться с этими доводами, и король постановил данный вопрос закрытым. Рейегар станцевал с Лианной четыре танца подряд, пока она сама не попросила пощады. Ее щеки раскраснелись, а на лбу блестели капельки пота. Вернувшись на королевское возвышение, она осушила кубок охлажденного вина, чтобы хотя бы немного освежиться. Рейегар же, присев рядом с ней, ощутил, что недавно сломанная нога дает о себе знать тупой приглушенной болью. Он поджал губы и нахмурился, что не укрылось от проницательного взгляда Лианны. ‒ Болит? ‒ обеспокоенно спросила она. ‒ Немного, ‒ соврал Рейегар, ‒ мне нужно лишь отдохнуть, и мы сможем снова вернуться к танцам. ‒ Не притворяйся, ‒ Лианна взяла его за руку и, поднеся к губам его ладонь, украдкой запечатлела на ней легкий поцелуй, ‒ мы посидим тут и послушаем музыкантов и певцов. Я говорила тебе, что хотела бы поглядеть на кукольников. ‒ Как скажешь, ‒ согласился Рейегар, ‒ но когда я танцую с тобой, я совсем не чувствую боли. Их уши услаждали лучшие менестрели Королевской Гавани со своими лютнями, флейтами и скрипками. Кукольники рассмешили их, разыграв веселую сценку о том, как хитрая волчица обманула мудрого и старого дракона, а он до беспамятства влюбился в нее. Рейегар хохотал громче всех, думая о том, что этих несчастных непременно казнили бы, если бы они осмелились представить нечто подобное при дворе его отца. Лианну пригласил на танец лорд Эддард, от которого она перекочевала к Эртуру, потом к Освеллу и, наконец, к Оберину Мартеллу. Рейегар потанцевал с Эшарой Дейн, расспросив ее о предстоящем путешествии на Север, и побеседовал с принцессой Элией, которая не танцевала, но выглядела вполне довольной, хотя и казалась по-прежнему худой и пепельно-бледной. Он справился о здоровье ее сына, названного Брандоном в честь отца, и пожелал счастливой дороги домой. Вернувшись на королевское возвышение, Рейегар поймал взглядом Лианну, танцевавшую со своим младшим братом. Со своего места за одним из столов за ней наблюдал уже изрядно пьяный Роберт Баратеон, которому на ухо постоянно что-то нашептывал Хостер Талли. Король ощутил прежнюю тревогу и решил, что если уж не сегодня, то завтра ему обязательно надлежит подумать об этом и поговорить с Джоном Арреном. Поболтав немного со счастливым и гордым Лонмаутом и скромным Майлсом Мутоном ‒ еще одним своим бывшим оруженосцем, намеренно приглашенным королем в столицу, Рейегар попросил слугу принести его арфу. На своей свадьбе с Серсеей он тоже пел, однако тогда он выбрал песню о Дженни лишь потому, что она нравилась его матери. Теперь же его голос звучал только для Лианны, и Рейегар надеялся, что она почувствует все то, что он хотел бы сказать ей этой балладой, написанной им в скитаниях по Штормовым Землям, когда они были в разлуке. Он вложил в эту песню всю нежность, которая заполняла все его естество при мысли о возлюбленной, его руки ласкали струны арфы, извлекая высокие переливчатые звуки, поднимавшиеся к самой крыше чертога и заполнявшие его словно туман, окутывая слушателей и полностью властвуя над ними. Рейегар знал, что его песни приводили всех кругом в восторг, но теперь его взор искал лишь Лианну, которая глядела на него из толпы, глазами сверкающими от готовых пролиться слез. Окончив, Рейегар под громкие возгласы собравшихся спустился вниз и, подойдя к жене, протянул ей руку для очередного танца. Бенджен Старк отступил в сторону, а Лианна, все еще находящаяся в плену чарующей мелодии, вплыла в объятия мужа. ‒ Боюсь, мне следует издать указ, запрещающий приглашать на танец мою жену, ‒ шутливо проговорил Рейегар, кружа Лианну в очередном пируэте. ‒ Хмм? ‒ она глянула на него по-лисьи хитро и в притворном недоумении вскинула брови. ‒ Ты танцевала сначала со всеми гвардейцами, а затем со всеми членами Малого Совета, ‒ король изобразил возмущение. ‒ Со всеми, кроме лорда Станниса, ‒ поправила Лианна. ‒ Все время, что я видела его, он подпирал собой вон ту колонну, ‒ засмеявшись, она махнула рукой в сторону, однако Рейегар даже и не подумал обернуться. ‒ Уйдем отсюда, ‒ прошептал король, ‒ оставим их пировать друг с другом, я же хочу наконец остаться с тобой наедине. ‒ А как же…? ‒ Лианна смутилась. ‒ Провожание… ‒ О нет, ‒ затряс головой Рейегар, ‒ этого не будет. Я не желаю, чтобы пьяный лорд Баратеон сдирал своими ручищами платье с моей жены. ‒ Спасибо, ‒ Лианна, заметно повеселев, улыбнулась. Пока танец не закончился, Рейегар схватил ее за руку и повел прочь из Великого Чертога, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Освелл, встретившийся ему на пути, лукаво подмигнул королю, отступая и пропуская их с Лианной дальше. Гвардейцы знали, что сегодня вечером короля и королеву надлежит оставить в одиночестве. Воздух на улице был прохладным и приятно оглаживал кожу, пока они быстрым шагом направлялись к Твердыне Мейегора. Солнце село и на черном небе жемчужной россыпью сверкали звезды, за голыми, черными ветвями замкового сада серебрилась прибывающая луна. ‒ Смотри, ‒ Лианна остановилась и показала ему на какое-то место на небе. ‒ Удивительно, Красный Странник сегодня в Лунной Деве! Помню, Нэн говаривала, что одичалые называют его вором и полагают время его нахождения в Лунной Деве благоприятным для похищения женщин. ‒ Вот и я тебя похитил у всех этих лордов и леди, ‒ прошептал Рейегар, наклоняясь и целуя ее в шею. ‒ Красный ‒ цвет моего дома, а серебряный или серый, которым сверкает Лунная Дева ‒ твоего. Занятно, ты не находишь? ‒ Он позволил ей еще немного полюбоваться звездным небом, а затем снова увлек за собой. Когда они вернулись в просторную гостиную, разделявшую королевские спальни, Лианна замешкалась в нерешительности, не зная, что делать дальше, и вопросительно посмотрела на Рейегара. Ее глаза устремились в пол, а руки были крепко сжаты в замок до белых костяшек. ‒ Иди, ‒ он погладил ее щеку, ‒ я скоро приду к тебе. Она послушно повернулась и поспешно скрылась за дверью, а Рейегар, постояв немного, направился к себе. Он расстегнул и снял свой парадный дублет, избавился от пояса с кинжалом, бросив его на постель, а потом просто сел в кресло и просидел так некоторое время, приводя мысли и чувства в порядок и стараясь немного успокоиться, ибо и сам он был не на шутку взволнован. В конце концов, ему надоело ждать, он поднялся, широкими шагами преодолел разделявшую их комнату и постучался к Лианне. ‒ Входи, ‒ отозвалась она, и он ступил внутрь, остановившись почти у самой двери и осторожно притворив ее за собой. Лианна, одетая в халат из узорчатой белой парчи, сидела перед зеркалом и расчесывалась. Она смущенно обернулась на мужа, легонько улыбнулась ему и вернулась к своему занятию. Рейегар сделал несколько шагов вперед и замер немного позади Лианны, незаметно любуясь ее отражением в зеркале и с волнением размышляя над тем, насколько полно известно ей о том, что произойдет между ними этой ночью. Серсея была достаточно хорошо осведомлена, как следует ублажать мужчину, и Рейегар не мог пожаловаться, что не получал удовольствия, однако ночи, проведенные с Серсеей, напоминали ему кремовые пирожные, которые частенько подавали на сладкое королевские стряпухи. Красивые и приятные на вкус, эти сласти мгновенно стирались из памяти, стоило только подняться из-за стола. Лишь встретив Лианну, Рейегар осознал, что никогда больше не сможет довольствоваться лишь усладами тела, ибо его возлюбленная дарила ему такое богатое многоцветие чувств и желаний, которое он никогда не смог бы описать любым известным человеческим языком. Король испытывал трепет, наблюдая, как Лианна расчесывает пышную гриву каштановых волос, доходящих ей до самой талии, ее тонкие запястья и маленькие пальчики, сжимающие гребень, повергали его в неописуемое волнение, а взгляд на изящный изгиб нежной шейки, заставлял волну жара прокатиться по всему его телу. Рейегар подошел ближе, встал у нее за спиной и, взяв ее руки в свои и забрав у нее резной гребень из чардрева, сам принялся водить им по мягким тяжелым прядям, не отрывая при этом взора от отражающихся в зеркале глаз цвета валирийской стали. Лианна смотрела недоуменно, слегка приоткрыв рот, однако, заливший ее щеки румянец был для Рейегара достаточным доказательством того, что она благоволит его действиям. Отмеренные движения гребня и шелковая мягкость локонов жены успокаивали его, повергая в сладкую полудрему и пробуждая внутри тепло, подобное тому, что исходит в дождливый вечер от зажженного в комнате очага. Закончив наконец, Рейегар наклонился, положив гребень на столик перед зеркалом и коснувшись губами уха Лианны, от чего она едва заметно вздрогнула. ‒ Я хотела кое-что сделать для тебя, ‒ пробормотала она немного смущенно, поворачиваясь к нему лицом и снова краснея. Король вопросительно поднял бровь, а Лианна схватила со столика небольшую баночку и так же тихо пояснила: ‒ Я попросила Бена раздобыть это у Великого Мейстера. Для твоей ноги, ‒ добавила она, когда на лице у Рейегара не отразилось понимания. ‒ Сядь, пожалуйста, и закатай штанину. Король подумал, что сейчас нога могла бы уж точно подождать, но, не желая обидеть жену, которая хотела только о нем позаботиться, он послушно сел на край постели, стянул тяжелые кожаные сапоги и задрал вверх правую штанину бриджей. Пока Лианна снимала с баночки крышку, Рейегар заметил, что руки ее немного дрожат. Когда она наконец управилась, воздух в комнате наполнился терпким ароматом хвои. Лианна опустила пальцы в маслянистую темно-зеленую мазь и коснулась кожи Рейегара. Поначалу ее прикосновения были осторожными и нерешительными, будто бы изучающими, кончики ее пальцев холодили, но постепенно тепло, наполнившее все его тело, будто бы перешло и к ней, и Рейегар ощутил, как ее ладони обхватывают его лодыжку, умело массируя ее, поднимаясь до самого колена и снова спускаясь вниз. Рейегар сглотнул, ему вдруг сделалось невыносимо жарко, хотя он и видел, как колышутся на окнах портьеры, движимые морским ветром, проникающим в комнату сквозь щели в деревянных рамах. Хвойный аромат бил в нос, а руки Лианны заставляли его тело отяжелеть и налиться сталью. Ждать он больше уже не мог. ‒ Лианна, ‒ хрипло позвал Рейегар. В ответ она подняла на него испуганные глаза. Видно, боялась, что ему не нравится, однако Лианна никогда не была столь далека от истины. Он коснулся ее плеча и притянул к себе, увлекая в поцелуй, сначала трепетный и нежный, а затем переходящий во все более требовательный и настойчивый. Ладони Лианны, пропитанные маслом, касались его шеи, ее пальцы зарывались ему в волосы. Рейегар освободил руки и, немного повозившись с узлом, развязал пояс ее халата, тут же скинув его с ее плеч и оставив жену в одной сорочке, прозрачной настолько, что она едва ли оставляла место воображению. Он только и мог, что подивиться, откуда же Лианна ее взяла. ‒ Ты меня удивила, ‒ пробормотал Рейегар, обхватывая ее за талию, снова целуя ее и чувствуя, как трепещет в его объятиях ее тонкое девичье тело. ‒ Ты боишься? ‒ спросил он, поглаживая ее по спине ласковыми, успокаивающими движениями. ‒ Нет, ‒ Лианна покачала головой, заглядывая ему в глаза со смесью волнения и любопытства, ‒ но я не знаю… никто мне не говорил… ‒ она издала нервный смешок и хотела сказать еще что-то, однако Рейегар приложил палец к ее губам. ‒ Тише, ‒ он улыбнулся, проводя ладонью по ее обнаженной руке от локтя до самого плеча, ‒ не нужно. Просто доверяй мне, хорошо? ‒ Я всегда тебе доверяла, ‒ отозвалась Лианна, ‒ иначе я не пришла бы к тебе тогда в таверну, неужели, ты забыл? ‒ Никогда не забуду, ‒ прошептал он ей на ухо, ‒ тогда я впервые поцеловал мою Лианну, а теперь буду целовать ее каждый день, так же нежно и так же неудержимо. Словно бы подтверждая свои слова, Рейегар коснулся губами ее щеки, затем подбородка и шеи, он чувствовал, как она с силой втягивает носом воздух, откидывая голову назад. Его ладони гладили мягкую кожу бедер, все выше приподнимая невесомую ткань сорочки. Лианна прикрыла глаза и раскраснелась от удовольствия, ее губы робко касались его лица, пальцы с силой сжимали плечи. ‒ Ты позволишь? ‒ зачем-то спросил Рейегар перед тем, как освободить ее от ненужного более предмета одежды. Он почувствовал как дернулись ее руки в желании закрыться, но она закусила губу и удержалась от этого, позволяя ему рассматривать себя, Рейегар же одними глазами целовал ее желанное тело от по-девчоночьи выпирающих ключиц до мягкого изгиба женственных бедер. Он повернулся и вытянулся на постели, укладывая Лианну на подушки, снова приникая губами к ее коже, лаская ее живот, сжимая маленькую грудь, легко ложащуюся в его ладонь. Ему хотелось расцеловать ее всю, запомнить каждую черточку ее тела, каждый детский шрам, каждую родинку, словно бы он больше никогда не увидит ее, и сегодня была их последняя ночь. Когда он приник губами к тому месту, где Лианну никогда и никто не касался, она негромко и удивленно вскрикнула: ‒ Рейегар! ‒ ее голос звучал низко и приглушенно. ‒ Тшш, ‒ король не смог скрыть улыбки, ‒ доверяй мне, любимая, помнишь? Она коротко кивнула, позволяя ему делать с собой все, что он пожелает, ее пальчики снова запутались в его волосах, поглаживая его макушку. Он слышал, как учащается ее сбивающееся дыхание, чувствовал, как напрягается ее тело в предчувствии наслаждения, пока с ее губ не слетел короткий, сдержанный стон, и она не обмякла в его руках, громко и тяжело дыша. ‒ Рей! ‒ удивленно шептала она. ‒ Рей! Рейегар не успел насладиться этим новым именем на ее устах, ибо Лианна уже тянула за края его туники, и он сам сбросил ее, отшвырнув в сторону. Ее горячие ладошки уперлись ему в грудь, и она принялась ласкать его со всей невинной неумелостью и влюбленной страстностью. Рейегар спрятал лицо у нее на плече, вдыхая пряный запах ее пота и свежий аромат волос, смешавшийся с хвойным запахом, который оставался на ее руках и его теле. Он хотел бы немедленно обладать Лианной, но он не спешил, давая ей возможность изучить себя, как за несколько мгновений до этого сам исследовал ее. Рейегар крепко прижимался к ней. Кожа к коже. Так близко, насколько это было возможно. Дыхание Лианны щекотало его, и он не переставал целовать ее ставшее податливым тело, наконец позволив и себе остаться перед ней обнаженным. Украдкой, он заметил, как в его жене по-прежнему сражаются любопытство и волнение. Ее глаза метнулись вниз, но Лианна тут же отвернулась в сторону и зажмурилась. Рейегар чувствовал ее желание и ее напряжение, которое вновь овладело ей. Он не хотел причинять ей боль, однако догадывался, что это было неизбежно, поэтому Рейегар и предпочел сначала показать ей, каким может быть истинное удовольствие, ибо желал немного скрасить неминуемые неприятные ощущения. Лианна вскрикнула, и в свете свечи сверкнула сбежавшая по ее щеке слеза, которую он тут же высушил поцелуем. Рейегар замер, позволяя ей немного прийти в себя и привыкнуть. На мгновение ему показалось, что она оттолкнет его, но Лианна лишь крепче сжала его плечи. Его тело пылало, сгорая в разожженном Лианной огне, и он не желал тушить этот пожар. Сердце Рейегара бешено колотилось, срывая дыхание, кровь океаном плескалась в ушах, в голове царил туман. Наслаждение тела, похожее на прыжок со скалы в бушующие волны, смешалось с удивительным восторгом, доселе никогда им неведанным. Рейегар не мог определить этому чувству какого-либо места в своем теле и готов был признать, что это ликует его душа, наконец-то вырвавшаяся из заточения бесконечной меланхолии. Усталый и счастливый, он повалился на подушки, продолжая сжимать Лианну в объятиях, их тела были крепко сплетены, и отдаляться от нее сейчас казалось Рейегару неправильным и неестественным. Какое-то время они просто молча лежали рядом, наслаждаясь лишь присутствием друг друга, пока она вдруг не спросила: ‒ Ты не уйдешь? ‒ в ее тоне прозвучал внезапный испуг. ‒ Нет, ‒ он коснулся губами ее лба, ‒ я же обещал, что буду стеречь твой сон. Как ты? ‒ Не знаю, ‒ застенчиво призналась она, видно, боясь обидеть или огорчить его. ‒ Это всегда так больно? ‒ Нет, ‒ поспешил заверить ее Рейегар, ‒ насколько я могу судить, боль уйдет довольно быстро, и тебе будет так же хорошо, как и мне, ‒ он улыбнулся. ‒ Так же, как после того, что ты сделал со мной в начале? ‒ Лианна задала этот вопрос едва слышно и тут же спрятала лицо у него на груди. ‒ Да, ‒ Рейегар тихонько засмеялся. Он хотел поинтересоваться понравилось ли ей, но тут Лианна вновь подняла на него глаза, и никакие вопросы ему больше не понадобились. ‒ Скажи мне, Рей, можно ли быть такой счастливой? ‒ взволнованно прошептала она, всем телом прижимаясь к нему. ‒ Конечно, любимая, а можно и еще счастливее, ‒ Рейегар поцеловал жену и накрыл их обоих одеялом. За окном на столицу непроглядной тьмой наползал час волка, а на душе у Рейегара Таргариена впервые за многие серые дни вставало солнце.