30 ноября 2011 года Шарлоттсвилль, Вирджиния
Пока Ниган приклеивал новую пачку денег на лопасть вентилятора, стремянка под ним опасно скрипела. Выглаженные купюры, плотно упакованные в полиэтиленовые пакеты и прикреплённые на скотч, были теми самыми «остаточными» деньгами от уходящих налоговым службам сумм. С первого дня работы на «Спасителей» Ниган понимал, что рано или поздно все закончится: возможно, он захочет уйти по свой воле или просто погасит все долги по счетам. А может быть, нагрянет полицейская облава, которой так опасается Дуайт. — Черта проведена и проклятье наложено, медленному стать быстрым будет несложно... — ранее мычавший под нос песню Ниган резко стянул наушники и прислушался: по всему дому раздавался гул ветра и скрип деревянных опор, но ничего прочего. Никто в здравом уме не выйдет на улицу сегодня. Начавшийся еще вчерашним вечером шторм бушевал всю ночь и утро. На часах уже был полдень, а за окном все ещё царила серая мгла, едва различимая за стеной ударяющегося о стекло ливня. Ниган отключил почти все электричество в доме, надеясь, что единственный рабочий холодильник не сгорит от перепадов. Ни посмотреть телик, ни даже погладить белье. Полки с многочисленными статуэтками были протерты ещё ранним утром, когда Ниган проснулся из-за раскатов грома. Уже через пару часов ненавистной уборки дел не осталось. Ниган слонялся по дому, то беря в руки редкую книгу и уставая от чтения уже через десять минут, то перебирая небрежно лежащие в ящике носки по парам. Он помнил, как в детстве шастал по дому в эйфории после очередного отключения электричества. Вечером он с родителями зажигал свечи и пересказывал им сюжеты просмотренных с ними же в кинотеатре фильмов ужасов. Отец не боялся отвести восьмилетнего сына на «Техасскую резню бензопилой», а мать наводящими вопросами превращала страшилки в полные фарса комедии. «Вдруг он просто так расстроился, когда руки прилипли к бензопиле?» «Мам, ну хватит, он же маньяк и должен быть чертовски крутым!» После страшилок маленький Ниган ложился спать прямо в гостиной в окружении своих собак. Он поочередно чесал каждую, успокаивая разнервничавшихся из-за грома животных. Как-то один из его псов, лохматый и одноглазый Пират, выбежал на улицу прямо во время ливня. Гром заставлял Нигана вздрагивать от ужаса, особенно после того, как молния на мгновение освещала все неестественным белым светом. Но он смело бежал по скользкому газону, пытаясь поймать и затащить бестолковую шавку внутрь, пока за ними не прилетела шаровая молния — ее-то он боялся побольше «Кожаного лица». Ниган хмыкнул, проводя стопой по исцарапанному после собачьих когтей полу. В попытках найти себе занятие на ближайшее время он в итоге добрался до гаража — того самого места, что ещё при Люсиль сумел превратить в твердыню мужественной независимости. Именно там лежали все его ящики с инструментами, висела боксёрская груша и даже имелся стол для пинг понга, сложенный пополам и наверняка уже запылившийся. Сегодня в гараже прятался и его «Триумф», заметно обновлённый после Дуайта: Ниган заменил выхлопную трубу, поставил глушитель с другой модели и даже отреставрировал потертое сиденье. Ниган прошёл вглубь гаража, щурясь в полумраке с непривычки. Руками он нашарил фонарик, прикреплённый к длинной доске с инструментами. Пара хлопков, и мигающий свет стал чётким. Он прошёл глубже, разглядывая нагромождение коробок с вещами и средствами для стиральной машины на длинной полке. — Посмотрите-ка кто тут у нас, — присвистнул Ниган, заметив угол незнакомой сумки. Он отодвинул в сторону коробку с надувным бассейном и поднял плотную холщовую сумку, а затем опустился с ней в кресло. Большая часть его старых вещей лежала на чердаке: будь то одежда или игрушки, все было плотно запаковано, защищая вещи от пыли. Его родители переехали налегке, оставив все в семейном доме Стрендов, и не без помощи Нигана лишние вещи перекочевали на чердак. Там, где хранилось барахло его семьи, теперь ютились упакованные вещи Люсиль. В гараже оставалось лишь то немногое, что могло бы пригодиться в ежедневной жизни, и старая, пыльная сумка совсем не вписывалась в антураж. Ниган сразу предположил, что это был артефакт, упущенный во время генеральных уборок, пока те ещё происходили в этом доме. — Расскажи-ка мне свои секретики... — пропел он, жужжа молнией и тут же застыв на месте. Внутри, на самом верху, лежали его школьные вещи: им было точно не меньше двадцати лет. Ниган провёл пальцами по светло-голубой униформе их волейбольной команды: шестой номер, как ему казавшийся, самый отстойный. Дальше — его бейсбольная перчатка, ещё на маленькую руку. Ниган отложил ее в сторону, решив кому-нибудь отдать. Сбоку покоились бейсбольные бутсы — при их виде Ниган сразу расплылся в улыбке. Ему тогда только стукнуло четырнадцать, и рано настигнувший пубертат заставлял тогдашнего ещё мальчишку с чёрными вихрами и острыми коленками думать совсем не о мячах и битах. Бегающие вокруг девчонки не старше него уже будоражили своим видом: едва ли лишившись аккуратных детских животиков, они обретали облик девушек. Сверстниц, не заботившихся о лифчике, не смущала торчавшая из-под их маек угловатая грудь, а редкие прыщики становились символом их долгожданной трансформации. Осторожно коснувшись лежащего на дне сокровища, Ниган поспешно вытянул искомое и удивленно уставился на свою старую кожаную куртку. Он как сегодня помнил: ему вот-вот девятнадцать, и он повёл очередную девчонку в кино, надеясь хоть с ней дойти до стадии, где у него появлялся шанс лишиться девственности. Однако вместо этого Ниган под конец сеанса возомнил себя самым что ни на есть гризером, и на следующий же день отправился искать себе куртку «изгоя» Далласа. Усердно копив на кожанку целых два месяца, он почти не снимал ее после: носил на работу, на свидания, тренировки, даже на семейные праздники и в церковь по воскресеньям. Сейчас это казалось нелепым, но тогда он чувствовал себя в ней круче Макса Рокатански. Некогда утерянная куртка благополучно отправилась к перчатке, а Ниган, переворошив оставшиеся вещи, занялся карманами. В предвкушении найти новые приятные воспоминания он наткнулся на металлический значок. Мужчина вытащил из укромного кармана собачий ошейник и прищурился, в свете фонарика пытаясь разглядеть имя. «Барб» Ниган сглотнул, проводя подушечкой пальца по выгравированной надписи. Он купил этот не пригодившийся ошейник в тот самый день, когда все произошло. Горькие воспоминания вызывали лишь ненависть и неприятную тяжесть глубоко в груди, но Ниган все смотрел и смотрел на старый значок, пока на глаза не накатили слёзы. Он спрятал его обратно в самый дальний и глубокий карман. Там ему и место. Щёлкнув выключателем фонарика, Ниган в полумраке прокрался внутрь дома вместе с отложенными вещами. Теперь он готов заняться чем угодно.***
Изнеженные жители северной части штата не привыкли ни к торнадо, ни к землетрясениям, ни к каким-либо ещё природным катастрофам, которыми был богат юг. Проливные дожди, резкий пронизывающий ветер и град выбили жителей Шарлоттсвилля из колеи. Спустя полтора дня шторм ушёл на запад, оставив после себя кучи оторванных веток и повалившиеся на автомобили и дома деревья. Пара десятков пострадавших, к счастью, без жертв. Но людей волновало не это: материальные потери были важнее. Кому Рик тогда не завидовал, так это страховым службам. Из-за перегруженной линии 911 народ нахлынул сначала в пожарные департаменты, а после — в полицейский участок, требуя компенсации за все свои лишения. Людей в равной мере волновали мусор на лужайке и насквозь пробитые стены дома. Когда Джесси заметила Рика в департаменте, то кажется вовсе забыла о помятой крыше. Она успела обсудить и школу, и их сыновей, и даже выставки, которыми Рик не особенно интересовался. Его неловкие попытки в дружелюбную беседу выливались в короткие, неоднозначные ответы, но не замолкавшую Джесси это совсем не беспокоило. Рика поражало, как легко она шла с ним на контакт: вилась вокруг и смеялась, ещё чуть-чуть, и совсем была бы похожа на беззаботную собаку, выпрашивавшую внимания у проходящих мимо незнакомцев. Джесси упорхнула от него так же стремительно, как и появилась, оставив Рика с начатым рапортом, которому не было суждено стать законченным. Что Рик сумел вынести для себя сквозь бесконечную тираду женщины, так это то, что ему стоило обращать больше внимания на происходящее в школе Карла. Его сын отмалчивался по поводу отношений с одноклассниками и учебы в целом, вместо этого сухо предоставляя удовлетворительные оценки. Однако Рик остро почувствовал, будто упускает что-то важное. Оказывается, за последние три месяца он пропустил много школьных событий. Раньше Лори всегда напоминала ему о спектаклях и праздниках в школе Карла, но теперь он остался с сыном один на один. Последнее письмо от Лори он получил в середине августа: за полторы недели до дня рождения Карла у неё случились роды. Она прислала фото новорожденного сына, а Рик так ничего и не ответил. С тех пор она ему больше не писала. Бремя переговорщика на себя взял Шейн. Он продолжал попытки вести себя максимально непринуждённо в сложившейся ситуации и от лица Лори справлялся о Карле, узнавал о его делах в школе и поздравлял с днём рождения. Они ещё недавно невнятно обсуждали визит Карла домой на каникулы в честь Дня благодарения, но ничего так и не сложилось. После шторма поступило предложение навестить их на Новый год, но и это письмо Рик оставил без ответа. — Граймс, отчеты заполнил? — подошедший полицейский стукнул ручкой по краю стола Рика. Тот отвлёкся от своих мыслей и кивнул, передав сотруднику стопку бумаг. — Слушай, Стивен, ты работаешь десятого числа? — Рик приподнял очки и устало потёр глаза. — Вроде нет. А что? — Сможешь подменить меня? У сына в школе будет ярмарка, хочу ему помочь там. — А что Лоис из отдела смен сказала? — Не говорил с ней, но обычно она не против если сами решаем. — Окей. Но сходи тогда с нами как-нибудь в бар, а? В качестве компенсации моего времени, — хмыкнул Стивен. — Слушай, давай я просто как-то подменю тебя. Мой врач говорил мне... — Да ладно, Граймс, тебе не обязательно пить. Просто хоть поболтаешь с мужиками, расслабишься. — Я не... — снова попытался Рик, но ему пришлось согласиться коротким кивком. Он месяцами избегал пресловутых походов в бар, но видимо полностью ему избежать их не удастся. — Ладно. Когда? — Двенадцатого. После той штуки у твоего сына. Устраивает? — Вполне. И спасибо, — кивнул Рик и откинулся на спинку кресла, смотря вслед уходящему сослуживцу. Как оказалось, в середине декабря, ровно перед экзаменами, в Старшей школе Шарлоттсвилля устраивали целую неделю разнообразных событий. Начиная родительским собранием во вторник, продолжая это благотворительной ярмаркой и завершая большим субботним концертом. Школа нагружала добросовестных родителей делами своих детей до такой степени, что самые инициативные из них носились туда-сюда с высунутыми языками. Однако Рик к их числу не принадлежал. Ему хватало проблем на работе после злополучного шторма и прочих нескончаемых мелких преступлений. Какие там школьные обязанности? Тем более, он там никого не знал. Почти никого. И все же в свете последних событий Рик поставил перед собой цель компенсировать свою невнимательность полноценным визитом на ярмарку. Карлу отвели целый стол для продажи любых своих творений: хоть поделок, хоть пирогов — роли не играло. После домашнего консенсуса Граймсы остановились на нарисованных открытках, и больше недели Рик наблюдал за постоянной работой сына. Сердце кровью обливалось от мысли, что Карл будет продавать свои рисунки: будь на то воля Рика, он бы сложил каждый из них в аккуратные, красивые папочки, чтобы из года в год наблюдать за прогрессом чада. В день Икс Рик делал все возможное для помощи Карлу и, судя по реакции сына, он даже слегка переусердствовал. Помогая обустроить стол для ярмарки и таская из машины вещи, Рик не раз замечал, как Карл отвлекался на общение со сверстниками. Но только завидев отца рядом, подросток сразу с невозмутимым видом прерывал беседу и либо поправлял открытки на столе, либо утыкался в телефон. Рик ничего так и не спросил. Возвращаясь с незапланированного перекура, Рик направлялся к сыну, не слишком обращая внимания на неряшливые детские поделки, пока на глаза не попалась металлическая махина, выделявшаяся на общем фоне. Рик остановился, оглядывая стол, где лежали уже куда менее впечатляющие металлические изделия, похожие на сваренные между собой гайки. За столом скучал парень чуть старше Карла, рядом увлечённо пялился в свой геймбой мальчик помладше. Только осознав, что перед ним были Андерсоны, Рик поспешил незаметно скрыться, но не успел: — Ух ты, Рик! Рада, что ты зашёл поздороваться, — вечно улыбчивая Джесси махнула рукой и ускорила шаг. — Привет, — Рик коротко поприветствовал ее в ответ и обернулся в сторону стола Карла. Тот был один. — Я видела открытки Карла, это просто класс. Он ведь занимается у Джадис, да? Я Рона тоже отправила, мне кажется мальчикам стоит больше заниматься искусством, а Пит никогда не любил это дело... — Пит — твой муж? — Бывший. Мы развелись около полугода назад. — Четыре с половиной месяца, — отозвался хмурый Рон. — Ох, точно, — кивнула Джесси, но ее голос зазвучал тише, когда она подошла к Рику. — Знаешь, Пит был хорошим, но с ним иногда было так трудно... Он пытался ходить на занятия по контролю гнева и все такое, но они мало помогали. После напряженного взгляда Рика Джесси тут же с наигранной беззаботностью махнула рукой, лишь увеличив напряжение Рика. — Не беспокойся, сейчас все хорошо. — Если что, ты можешь обратиться в департамент, ко мне. — Все в порядке. Но спасибо, Рик, — она расплылась в улыбке. — Знаешь, мы не так давно знакомы, но ты мне кажешься таким очаровательным. Так сложно встретить мужчину, с которым можно просто комфортно поговорить, без всего... Неприятного. А ты такой ласковый. Рик озадаченно нахмурился, снова обернувшись в сторону Карла: на сей раз к сыну подошёл его преподаватель по физкультуре. Его снова отвлекла Джесси, положив ладонь на плечо. — Мне кажется, ты очень хороший отец, так заботишься о Карле, проводишь с ним время, я думаю... В руках Нигана был стаканчик кофе, и он за сегодня успел пошутить, кажется, раз сто, что в его кофе намешано что-то высокоградусное. Во-первых, вытянувшиеся лица родителей его забавляли. Во-вторых, его учеников распирало от восторга, а в-третьих, эти шутки могут дойти до Грегори, и Нигана развлечет еще и вид разгневанного директора. — Это ты сам нарисовал? — Ниган подцепил одну их лежащих открыток на столе Карла, крутя в руках и разглядывая. — Нет, мой злой двойник. Ниган со смехом цокнул языком и выудил из кармана бумажник, неторопливо отсчитывая купюры и после самостоятельно засовывая их в стеклянную банку. — И что нарисовано на этой? — Холм у парка Куэрри. — Ты у папы пейзажист? — Нет, не мог придумать, что нарисовать и просто смотрел в окно. Ниган хмыкнул, многозначительно глянув на рисунок стиральной машины и темной комнаты с включённым телевизором. Он взял последнюю открытку, разглядывая созданные телеэкраном пятна света на вещах среди кромешной темноты вокруг. Многочисленные рамки, тут и там валяющиеся коробки — это таким был дом Граймсов? Ниган присмотрелся ближе и невольно усмехнулся: как оказалось, нагромождение подушек на диване было фигурой самого отца Карла. — Я возьму эту лучше, — Ниган вернул рисунок с холмом на место и прошёл за стол Карла. — Вам нужна подпись автора? — хмыкнул парень. — Нет. Я просто нашёл где мне уронить задницу, — показательно стряхнув со стула Рика несуществующую пыль, Ниган сел рядом с Карлом и продолжил разглядывать открытку. В конце концов, у мальца и правда хорошо получалось: с каждой минутой зарисовка раскрывала Нигану новые, незаметные на первый взгляд детали. Вон в левом углу он разглядел пушистые тапочки, а после заметил, что Рик устало подпирает голову ладонью, пока его очки лежат на кофейном столике. Черт, а он без них вообще что-то видит? — Как проходят занятия по крикету? — Нормально. Но жалко, что Сиддик отменил их до января, сказал, что у него экзамены и праздники свои, — Карл пожал плечами. — Но вы же общаетесь и вне занятий? — С чего такой допрос? — Ты не поверишь, но мы тоже как бы общаемся после школы. Даже добавили друг друга на Фейсбуке. — Ого, у вас есть Фейсбук? Карл увернулся от ленивой попытки подзатыльника и откинулся на спинку стула. — Дай парню отдохнуть от других малолеток. Он там всякие мозги изучает, причём, не беседами с поехавшими, а прямо с биологией. Спрашивал меня пару раз, знаю ли кого с подтекающей, образно говоря, крышей, — усмехнулся Ниган. — Я сказал, что да, но Грегори вряд ли согласится. — Так вы же сказали, что он не с психами работает, — Карл тихо засмеялся, глянув на подошедших к столу людей, которые задумчиво разглядывали его рисунки. — Ну, он сказал, что ему для работ нужны кто-то с травмами головы, контузиями, амнезиями и так далее, — Ниган неопределённо махнул рукой. Карл задумался, глянув в сторону отца. С одной стороны, Карлу хотелось предложить Сиддику руку помощи, но с другой, Рик никому не рассказывал о коме. Об этом знал только его лечащий врач, может быть, еще начальник на работе. И всё. — Кстати, а где твоя мама? — Она с нами не живет, — Карл пожал плечами, не глядя на Нигана. — Родители развелись в начале этого года. — Но кольцо он носит, — заметил Ниган. — Наверное, чтобы никто к нему не лез. — Сомневаюсь, что это работает. Карл внимательно посмотрел на беседующую с отцом Джесси, на то, как женщина хлопала его по предплечью и не видела, как Рик бросает отчаянные взгляды в поисках пути капитуляции. — А я не сомневаюсь, что папа понимает, чего от него хочет мама Рона, — сказал Карл уже тише. — И ты ничего не имеешь против? — Не знаю. Это просто непривычно. — Знаешь, иногда простому мужчине надо найти простую женщину. Типа отдушины. Так что не держи на него зла, — однако в голосе Нигана скользила смутная неуверенность, будто он привирает, а уж где именно — оставалось вопросом. Карл хотел уж было возразить, но нужных слов он не нашёл. Вырвавшийся из ловушки Рик поторопился к столу сына, и тень сомнения моментально исчезла с лица Нигана. Он отсалютовал Рику стаканчиком кофе в знак приветствия. — Вы какой-то слишком довольный для чашки обычного кофе. — Конечно, там виски, — Ниган показательно качнул бумажным стаканчиком и лениво потянулся, отчего задралась его рубашка поло. Рик в ответ только фыркнул: — Не повезло тебе с бизнес-партнером, Карл. — Я бы сказал, что я тут скорее на правах сутенера, — беззаботно поправил Стренд. Теперь усмешка слетела с лица Рика, зато Карл тихо хохотнул в кулак. — Ты вообще знаешь, кто это? — Рик метнул серьёзный взгляд в сторону Карла, но подросток, будто находящийся под протекцией Нигана, продолжал смеяться. — Типа хозяин проституток? — Там немного сложнее, парень, но суть ты уловил, — махнул рукой Ниган, а после повернулся к Рику. — Ну и дети пошли, да? — Если это вы научили Карла... — Вообще-то интернет, пап. Видя, что диалог идёт немного не так, Ниган поднялся из-за стола и подошёл к Рику, уводя его за собой. — Расслабься, ему в любом случае скоро проходить «Даму с камелиями». — Я не уверен, что это есть в школьной программе, — ответил Рик, оборачиваясь на отдаляющийся от них стол Карла. — Куда мы идём вообще? — Сделаю тебе нормальный кофе, а не эту растворимую бурду. — А Карл? — Пацан отлично справляется и сам. Пусть почувствует себя взрослым. Из спортзала Ниган повел Рика по одинаковым коридорам. Они дошли до учительской. Рик вдруг снова ощутил себя будто в младших классах: здесь он находиться права не имел — терра инкогнита, недоступная ученикам. Но Нигана это не беспокоило: в совершенно пустой учительской он выудил из упаковки одноразовый стаканчик и включил покрытую пятнами кофеварку. — Вы хотели что-то обсудить с глазу на глаз? — сразу высказал своё предположение Рик. Он мельком оглянулся и оперся бедром о спинку старого плюшевого дивана. — Ничего особенного, — Ниган смотрел, как бурые капли медленно ударяются о дно бумажного стаканчика. — У Карла есть братья или сестры? Неожиданный вопрос застал Рика врасплох, он не сразу нашёлся, что сказать: — Нет. Точнее, есть. Ну, не совсем есть. Моя бывшая жена, у неё родился сын. — Круто. Но старших нет? Может, кузены? — Нет, никого. Многозначительно хмыкнув, Ниган сохранял невозмутимый вид. — К чему вы... То есть ты ведёшь? — Ни к чему. Просто мое неутолимое любопытство. Карл больше проводит времени с детьми на пару лет старше, поэтому я подумал: вдруг у него есть старшие братья или сестры... — И много у него друзей? — тут уже воспользовался возможностью узнать больше Рик. — Карл не любит рассказывать о школе. — Нет, не очень. Несколько ребят из десятого класса, пара из двенадцатого... — А команда по крикету? — Только Сиддик. — Сиддик? — Господи, Карл планирует работать в ЦРУ и хранить секреты государственного масштаба? — скрипуче рассмеялся Ниган и взял наполнившийся стаканчик кофе. — Я бы не удивился, — вздохнул Рик. — Почему? — Я работаю в полиции. — Ох черт, мне надо быть осторожнее, — хохотнул Ниган и снова повёл Рика за собой в спортзал. — Будь у меня возможность, то пробивал бы всех подряд по базе. Но Сиддик — тренер по крикету. Славный парень. Выпустился в прошлом году и сейчас учится в Виргинском Университете. — Не уверен, что мне необходимо его пробивать, но спасибо за информацию, — хмыкнул Рик и сделал осторожный глоток предложенного кофе. Хотя ему кофе не полагался, учитывая количество принимаемых таблеток. — В общем, приглядывай за пацаном. И если вдруг что, лучше обменяемся номерами, — Ниган достал из кармана мобильник и записал продиктованный Риком номер. — Спасибо за помощь. И за кофе, — отсалютовав Нигану стаканчиком на прощание, Рику удалось наконец просочиться через толпу к столу Карла. Ему снова показалось, что он что-то упустил: ещё на подходе он видел, как Карл болтал с темноволосой девчонкой на пару лет старше него, а спустя пару секунд та уже испарилась из виду и оставила за собой только довольного Карла. На лице подростка не было широкой улыбки, но Рик знал, что в счастливые минуты его сын любил складывать руки на груди и опускать голову, отчего отросшие волосы спадали на лицо. В эти минуты сын напоминал Рику уткнувшегося в собственные лапы щенка, и на мужчину вновь нахлынуло родительское восхищение. — Почему не познакомишь меня с друзьями? — Рик опустился на соседний с Карлом стул. — Зачем? — Ну, чтобы я узнал их, убедился, что они хорошие. — Они хорошие. Я разбираюсь в людях, — Карл мельком глянул на отца и вздохнул. — Я ведь не прошу тебя знакомить меня со своими друзьями с работы. — Ладно, прости. Здравая половина его мозга убеждала Рика в том, что перемены — это нормально. Ещё год назад Карл постоянно ластился к отцу, висел у него на шее и затаскивал на кровать, чтобы они играли в видеоигры вместе. Когда Рику пришлось таскаться по адвокатам и врачам, весной у них уже не оставалось времени лежать и играть вместе часами. Переезд, загруженное лето, работа почти каждый день и колесящий по городу до самого вечера Карл. Все прошедшие события просачивались словно песок сквозь пальцы, и Рик уже больше не мог их удержать. Он винил себя, что так отдалился от сына, что уже не знал, с кем тот общается, что делает целыми днями и как им снова сблизиться. — Слушай, я хотел оставить это небольшим сюрпризом после ярмарки, но... — начал Рик и коснулся плеча Карла, привлекая его внимание. — Мне посоветовали одно место у резервуара на реке, можно будет устроить там новый Пустырь. Что скажешь? — Звучит круто, пап, — Карл улыбнулся Рику и подставился под поцелуй в макушку. Ярмарка продлилась дольше предполагаемого. Только поздним вечером разошлась большая часть родителей и учителей, все постепенно собирались домой. Кто-то стал инициатором заказа пиццы, и Карл попросил задержаться. Понимая, что дело было в друзьях, Рик предложил пригласить их к себе домой, но в ответ получил только скептический взгляд. Рику ничего не осталось, кроме как отнести вещи в машину и дожидаться Карла, кутаясь в тяжелую кожаную куртку. Рик устроился на невысоком кирпичном заборе недалеко от парковки, спрятавшись подальше от выхода. Сняв очки, он обвел взглядом плохо освещенную парковку, не слишком разбирая, что из мутных пятен было автомобилем, а что — кустом или мусорным баком. Наличие всего пяти оставшихся таблеток в банке его нервировало, и не сказать, что уже вторая выкуренная сигарета помогала. Очередное шумное скопление людей, бесконечные учителя и родители, вечно чего-то от него просящие. Он любил свою работу в полиции, ему нравилось поддерживать порядок и выстраивать вокруг себя чёткие понятные правила, разделяющие любые действия на «можно» и «нельзя». Но вместе со строгой чёрной униформой его преследовал мистический образ доброго самаритянина, эдакого помощника всея народа, приходящего на помощь каждому просящему. Вот только дело было в том, что безвозмездная доброта не всегда шла бок о бок с законопослушностью. — От кого-то скрываешься? Рик поднял взгляд на подошедшую к нему фигуру и сразу надел очки обратно. Хотя, он узнал этот голос. — Офицер, вас бы отшлепать за курение на территории школы. — Официально я на парковке, — Рик демонстративно сделал затяжку. — Припоминаю, что, кажется, и на этот счёт есть какой-то закон, — Ниган откинул голову, смотря на Рика с шальным прищуром. В ответ он получил только насмешливо приподнятые брови. — Ладно, Рик, не дуйся. Угостишь? — он приблизился, но рядом не сел, оставаясь прямо на линии обзора. Рик смерил учителя нечитаемым взглядом, но все-таки достал из кармана куртки полупустую пачку с зажигалкой внутри. Ниган справился самостоятельно, и все же Рик сразу заметил, что в его жестах не было беззаботности настоящего курильщика. — Так вы курите? — Мы же на «ты». — Значит, не куришь, — качнул Рик головой. — Иногда. Но всегда стреляю, — Ниган стряхнул пепел себе под ноги. «Пэлл Мелл». Не тот ядреный, что курила его мать раньше и от которого дерёт горло. Пока что Ниган предпочитал сигареты Дуайта. Если он не ошибается, то МакКенна всегда курил «Лаки Страйк», с исключением лишь на самокрутки. Но сигареты Рика... Ниган не мог представить себе ничего более характерного для южного парня с ковбойскими сапогами. Только вспомнив об этой детали гардероба, Ниган метнул быстрый взгляд на ноги Рика и с облегчением обнаружил на нем обычную обувь. — Не сомневаюсь, — Рик потёр запястье под часами. — Не лучшая привычка, — Ниган отдал пачку. — Но чертовски сексуальная. Ладонь Рика застыла. Даже за стёклами очков и в вечернем сумраке Ниган видел, как блеснули глаза Рика. Это не был блеск возмущения или, напротив, заинтересованности. Нет, так смотрит на фары приближающегося автомобиля парализованный светом олень: он ещё может отпрыгнуть обратно в лесную чащу, но в итоге предпочитает этого не делать. Мгновение, и Рик снова нахмурился. — Не думал, что буду выслушивать замечания от дымящего учителя младшеклассников. — Не вижу вокруг курящих малолеток, — Ниган показательно обернулся. — Если бы они тут были, то ты бы уже лежал лицом в асфальт. — Прямо с наручниками? — Прямо с ними, — подтвердил Рик, не отрывая взгляда от Нигана. — Ха, всегда готов для задержания... И немного для шпили-вили, — качнув головой, Ниган подошёл на шаг ближе к Граймсу. В его глазах танцевали черти, и в слабом освещении парковки Ниган все больше напоминал Рику устрашающего Вога из детских страшилок. Этот мужчина теперь совсем не был похож на себя из школы: с расслабленной широкой улыбкой и с дружелюбными тычками в бок Карла. Чутьё Рика трубило, но вовсе не об опасности: совсем другое сейчас завлекало его все глубже в странную паутину их нелепого диалога, а Рик шёл на поводу и только сильнее путался. — Мне кажется, ты напрашиваешься на особое внимание. — Черт, да, — выдохнул Ниган вместе с дымом. Рик прикусил язык, останавливая себя от неосторожных высказываний. — Ты от рождения такой или это все твоя рубашка поло? — Прости, не разобрал этот сладкий южный говор. — Надеюсь, тебя прикончит что-то оперативней курения. — Твои животные заигрывания, Граймс, — с придыханием выдал Ниган и отбросил сигарету. — Покажи мне больше зубов в следующий раз. Непотушенный бычок продолжал дымиться, а Ниган не прощаясь развернулся и пошёл прочь. Только сейчас Рик заметил, что говорил на одном дыхании: все его нутро сдавило, и он чувствовал, что ему не хватает воздуха, что он не моргает и глаза почти слезятся. Рик вышел из транса, когда догоревшая сигарета обожгла пальцы. Он выронил дымящийся фильтр под ноги и раздавил его носком ботинка, а подняв взгляд, заметил, что фигура Нигана уже опустилась на занимающий целое парковочное место чертов мотоцикл и сразу уехала прочь. Карл застал отца на том самом привычном месте, где Рик обычно забирал его с занятий. Он неторопливо подошёл ближе и опустился рядом, шумно скинув с плеча рюкзак. — Пап... — Да? — Рик не обернулся, продолжая буравить взглядом опустевшее парковочное место. — А ты... Ты бы стал встречаться, ну, с мамой Рона? С Джесси. От неожиданного вопроса витавший в голове Рика диалог с Ниганом моментально отошёл на второй план. Он озадаченно нахмурился и придвинулся ближе к Карлу в попытках рассмотреть выражение лица. — Почему ты об этом спрашиваешь? — Она вокруг тебя постоянно вьется, а ещё я слышал, что «разведёнки» чаще... То есть, не чаще, точнее, более склонны... Пока Карл пытался найти слова, Рик успокаивающе прижал его ближе к себе. — Нет, я не планировал этого делать. Я вообще не заинтересован сейчас в отношениях, — ему потребовалось прибавить уверенности в голосе, чтобы недавние мысли не прокрались в голову вновь. — Я тоже, — зачем-то добавил Карл. Рик мягко усмехнулся и поцеловал сына в макушку, растрепав отросшие волосы. — Мне кажется тебе ещё рано, малыш. — Я же не говорю, что тебе поздно. — Ауч, ты от Нигана подобного понабрался? Рик моментально осекся. Как бы он ни старался, но даже сейчас перед глазами стоял мужчина, освещённый дальним фонарем парковки. Потертая джинсовая куртка, чуть взлохмаченные волосы и та самая ублюдочная рубашка поло чёрного цвета. Привычка держать руки по швам и наклоняться вперёд, качая всем телом в странной птичьей манере. Рик не обращал внимания на это прежде, но теперь его голова была переполнена крохотными открытиями об этом человеке. Ещё недавно ему было почти все равно на Нигана, а теперь он цеплялся за каждое воспоминание о Стренде в попытках найти причину их последнего диалога. — Пап. Поехали домой уже, мне ещё к тестам готовиться. По пути домой вскрикивали радиоканалы: Карл переключался с одного на другой в поиске предпочитаемой музыки. Рик будто и не слышал. Он ехал на автомате, слишком погруженный в мысли о чертовом диалоге. Что это вообще было? Это ведь ни хрена не нормально, сущий бред, настоящее безумие — и тем не менее, это все-равно произошло, а Рик ещё взял и подыграл. Он остановился перед гаражом и заглушил мотор автомобиля. Карл взял часть вещей и сразу скрылся дома, а Рик так и сидел внутри машины с открытой дверью. Он снова достал банку таблеток и бережно их пересчитал. Приём у врача только послезавтра, а с наступлением зимы головные боли становились все навязчивей. Порой Рик принимал за день свой максимум в четыре таблетки, а потом пол ночи мучился от рваного сна вперемешку с головной болью. Может, стоит обсудить увеличение дозировки или полную замену «Имитрекса» на что-то более действенное. Взяв себя в руки, Рик выбрался из машины и понёс в дом оставшиеся вещи. После короткого ужина Карл ушёл спать в свою комнату. Рик оккупировал ванную комнату. Тело продолжало его подводить: иногда после целого дня на ногах он едва ли стоял и цеплялся за любую поверхность, из-за многочасового сидения в машине спина стреляла болью. Врачи в Джорджии вселяли надежду, говоря, что однажды это пройдёт, что Рик снова станет прежним. А в первый же сеанс с Салазаром Рику с прискорбным видом сообщили, что он свои тридцать восемь лет вовсе не молодеет и надеяться на полное выздоровление — бессмысленно. Рик тряхнул мокрыми волосами и как смог зачесал их назад, подставляясь под горячие струи. Вокруг кружил пар, превращая крохотную ванную комнату в самодельную парилку: ничто так не помогало расслабиться, как просто греться в горячем воздухе и дышать влажным паром полной грудью. Неужели у него и правда такой заметный говор? Рик нахмурился, открывая глаза и невольно прокручивая недавний диалог снова. Он уже успел проклясть и возненавидеть себя за то, что не мог оставить этот момент в прошлом. И к чему были те слова о «животном заигрывании»? Пускай и не напрямую, но Рик послал учителя Карла на хер, буквально желал смерти, а тот лишь шире улыбался. И не сказать, что Ниган над ним глумился: конечно, в тех словах была доля издевки, но Рику казалось, что в его улыбке проскальзывало настоящее, искреннее... восхищение? А уж откуда оно взялось — для Рика оставалось загадкой. Осторожно выйдя из душа в побледневшую от пара ванную комнату, Рик сразу уткнулся в полотенце, вытирая лицо и волосы. Зеркало запотело, и сколько его ни протирай, все равно не увидишь своё отражение; Рику это и не было нужно. Он теперь редко обращал на себя внимание. Маленькие зеркала заднего вида не могли показать картину в целом, отражающие витрины магазинов оставались в зоне периферийного зрения. А оказываясь перед обычным зеркалом, Рик не разглядывал себя как когда-то прежде: теперь он будто избегал шанса пересечься взглядами с самим собой, обращая внимания лишь на интересующую деталь, будь то волосы или отросшая щетина. Он отправился спать со спутанными кудрями, с синяком на плече, непонятно откуда появившемся, и с новыми морщинами, высеченными на его лице Важно было лишь то, что постель сегодня ощущалась особенно пустой.