Правило идеального человека

Когда они увиделись друг с другом в спортзале, Куроо вдруг осознал, как давно они друг с другом не виделись. Целых три дня, если подумать. Помнится, в школе они пересекались пару раз в первый день их обучения после праздников, но поговорить у них так и не вышло. Она стояла на входе, закутавшись поплотнее в светлое пальто, спасавшее ее от зябкого, совсем не летнего холода. Темные длинные волосы, примагнитившись к ворсистой ткани пальто, разметались по спине, напоминая, что удивительно, причудливые, замысловатые переплетения черной плесени. Боже, у Куроо всегда было туго со сравнениями. Он был уверен, любая девушка обиделась бы, скажи он такое вслух, но со своими скудными познаниями в японской словесности он поделать ничего не мог. Нет-нет, в школе у него по всем предметам были отличные оценки, но факт в любом случае остается фактом, что ни говори. Хииро, оглядевшись по сторонам, улыбнулась так ласково-ласково, что не улыбнуться ей в ответ изначально было практически невыполнимой задачей. Что-то приветливо крикнул Ямамото, махнул рукой Мориске, улыбнулся, доброжелательно прищурившись, Кай. Даже Кенма оторвал глаза от приставки (в которую он играл, как подозревал Куроо, только для того, чтобы деть куда-нибудь свой взгляд), при этом тут же, смутившись, вновь опустил голову. На его лице отразилось беспокойство, похоже, он сейчас едва не проиграл раунд одной игры, которую он купил в магазине ограниченным тиражом. Она проходила вглубь зала тихо, старательно пытаясь не путаться у парней под ногами. Порой она входила так бесшумно, что ее присутствие обнаруживалось только к концу тренировки, когда на сиденьях волейболистов чудесным образом появлялись полотенце и бутылка воды. —О, Хииро-сан, кстати, как у тебя обстоят дела со студенческим советом? — внезапно поинтересовался Яку, не отрывая глаз от мяча, подбрасываемого им в воздух. —Отлично, спасибо, — отозвалась Хииро, а Куроо тут же ощутил странное довольство в ее голосе. —А что у Хииро со студсоветом? — Куроо заинтересованно покосился на них. Хииро лишь смущенно улыбнулась, а Яку довольно заявил: —Хииро-сан подала свою кандидатуру в выборах на должность президента студенческого совета. Яку прямо-таки лучился довольством, как гордый папаша, ей богу. —А что же мы? — негромко поинтересовался Тецуро, внимательно посмотрев Накамуре в глаза. —Не думаю, что у меня получится совмещать две тяжелые должности, — она пожала плечами, бросив взгляд на Яку, словно почувствовав, что ей необходима его поддержка. Тот уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, как был прерван тихим: —Ох, ясно. Продала нас за высокую должность, да? —Что? — ресницы Хииро дрогнули, в глазах отразилось недоумение, смешанное с осадком чего-то неприятного, похожего на раздражение. —Ну да, конечно, кому мы нужны? Кто станет выбирать между кучкой полубезумных парней из захудалого волейбольного клуба и целой должностью президента студсовета? — голос Куроо прямо сочился ядом. Он чувствовал, что по какой-то причине был сейчас чертовки рассержен, а потому не мог остановиться, хотя и замечал, как окружающие его люди постепенно меняются в лицах. —Но я же не говорила, что не собираюсь больше общаться с вами, — растерянно отозвалась Хииро, хлопая большими, чертовски раздражающими ореховыми глазами. Что-то внутри, казалось, замкнуло, потому что он не мог прямо сейчас захлопнуть рот и замолчать. —Ах, общаться? Ну да, конечно. Даже президент может снизойти до сборища волейболистов, проданных им. Только вот, прости, но я с продажными личностями общаться не горю желанием. И с лицемерами тоже. —Эй, Куроо, — тихо, но страшно окликнул его Мориске, — что ты такое говоришь? -Как обычно, Яку. Говорю все, что думаю, — откликнулся Тецуро, скрестив руки на груди и отвернувшись от Хииро. Она ведь променяла их, верно? Променяла его на какую-то дурацкую должность, хотя должна была всегда быть вот здесь, в этом зале и проводить время только здесь, вместе с ним, с ее другом. Острое ощущение чужого предательства по отношению к себе он не мог вытерпеть. Через пару секунд ему в спину ударило тихое: —Я поняла, что ты имеешь в виду, Куроо-сан. От этого «Куроо-сан» отчего-то перехватило дыхание. Спокойный, и до боли знакомый безукоризненно вежливый ответ. Как будто вернулись в те майские дни, когда они впервые познакомились. Не удержавшись, Куроо все же обернулся. Она и в самом деле была спокойна. Даже глаза, прежде отражавшие все ее скрытые эмоции, сейчас были спокойны и безучастны. Глубоко вздохнув, Хииро вежливо улыбнулась: —Ну, что же, я не могу, увы, остаться здесь надолго. Мне нужно готовиться к предстоящему выступлению. Благодарю за поддержку. Буду рада увидеть вас снова. Круто развернувшись на каблуках, она негромко добавила: -Пока. Куроо почти буквально услышал, как захлопнулась одна из дверей в ее душу, та, которую они всей командой с таким трудом пытались отворить. Тут же, словно подтверждая его мысли, захлопнулась дверь спортивного зала. Захлопнулась неестественно громко, жалобно скрипнув. —Она ведь не сильно злится, верно? — беспомощно спросил Ямамото, и без того отлично зная ответ на свой вопрос. Тяжелая, гнетущая тишина заполнила собой все помещение. Воздух будто стал гуще, казалось, к нему можно было прикоснуться. Стало тяжело дышать. Пожалуйста, пусть кто-нибудь что-нибудь скажет. Это невыносимо. Куроо и забыл, что обычно тем, кто разряжает атмосферу в команде, был он сам. Теперь он ждал, чтобы кто-нибудь сделал это за него. Это было просто невозможно терпеть. Пожалуйста. Фукунага нечаянно скрипнул кроссовком о линолеум. Опомнившись, раздраженно хмыкнув, ушел Куроо. За ним, бормоча под нос ругательства, скрылся Мориске. Следом в безмолвном молчании ушли и остальные. Посидев на скамье еще немного, ушел и Кенма, растерянно разглядывая замысловатую шнуровку на волейбольных кроссовках. —Вот же… — послышалось напоследок его тихое бормотание, эхом раздавшееся по пустому залу.